Как соединить человеческий мозг и компьютер. Мозг компьютера это


Мозг компьютера - устройство процессора компьютера

Процессор – это электронный «мозг» компьютера, выполняющий программный код и  руководящий работой всех устройств на компьютере. Процессор выполнен в виде одной монокристальной микросхемы – чипа, устанавливающийся на материнской плате. Сверху на нем пишется его марка, тактовая частота и изготовитель. Процессор за единицу времени выполняет огромное количество операций по обработке информации, поступающих в его память. Соответственно, чем выше скорость процессора, тем выше быстродействие всей системы.

Процессоры для персональных компьютеров подразделяются на несколько критериев:

  • производитель;
  • семейство;
  • модель внутри семейства.

Выбор процессора начинается с выбора производителя. Основными производителями процессоров считаются две компании: Intel и AMD. К выбору процессора надо подходить стратегически, т.к. процессоры и соответственно платформы взаимно не совместимы. То есть процессор одного семейства нельзя заменить процессором другого семейства одной и той же фирмы – придется менять всю платформу.

Архитектура процессора

Законы конкуренции привели к тому, что внимание разработчиков было направлено на поиск повышения производительности. Было найдено два новых направления:

расширение разрядности существующих 32-битных процессоров до 64 бит;интеграция в процессор двух и более ядер, которые занимаются непосредственно вычислениями.

Разрядность процессора – длина одновременно обрабатывающих данных (в битах).

Ядро процессора – совокупность арифметическо-логических устройств, блоков управления и кэш-памяти, выполненная в рамках единой микроархитектуры процессора.

Рабочая частота – частота переключения транзисторов  в ядре процессора. Получается умножением тактовой частоты системной шины на коэффициент, заданный специальным блоком процессора.

Тактовая частота – опорная частота, генерируемая специальным устройством системной шины. Используется для синхронизации процессора и шины.

Современные процессоры имеют архитектуру «неймановского» типа:

арифметическо-логическое устройство;блок управления;блок памяти;устройство ввода-вывода.

Ядро процессора

Главным элементом процессора, выполняющим обработку данных является арифметическо-логическое устройство (АЛУ). Процессор имеет специальные ячейки памяти, которые называются регистры. В них хранятся и поступают данные с огромной скоростью. По мере обработки данные из регистра поступают и возвращаются.

Все современные микропроцессоры являются синхронными, то есть меняют состояние элементов в момент поступления тактовых импульсов. В каждом цикле есть сигнал, который переключает определенные триггеры. Например, в регистры данные загружаются лишь по фронту импульса, а считываются только по спаду. Именно поэтому АЛУ может в течение одного цикла и считать, и записать данные в регистр.

Блок управления, АЛУ и кэш-память образуют ядро процессора.

Системная шина

Как данные, так и команды для их обработки процессор получает из ячеек оперативной памяти по системной шине. В составе системной шины различают: шину данных, адресную шину, шину управления. По шине данных в регистры процессора копируются данные из ячеек памяти. По адресной шине процессор выбирает, начиная с какой именно ячейки он должен получить данные. По шине управления процессор получает из оперативной памяти команды для обработки данных.

Кэш-память

Внутри процессора все операции происходят в десятки раз быстрее, чем при обмене данными с оперативной памятью. Это означает, что чем реже процессор обращается к памяти за данными и командами, тем быстрее он способен работать. Чтобы сократить количество обращений, в процессор встраивают сравнительно небольшой блок сверхоперативной памяти, способной работать на частоте ядра. Этот блок памяти называют кэш-памятью.

При обращении к ячейкам оперативной памяти процессор получает не только те данные, которые требуются немедленно для загрузки в регистры, но и еще что-то «про запас». Этот запас записывается в кэш­-память. Если запасенные данные потребуются в следующем цикле, процессор заберет их из кэш-памяти. Если же потребуются иные данные, процессор обратится к оперативной памяти, и содержимое кэша обновится. Как правило, современные процессоры имеют два блока внутренней кэш-памяти. Первый блок (кэш-память первого уровня, 11) обычно разделен на кэш данных и кэш инструкций. Второй блок (кэш-память второго уровня, 12) служит только для хранения данных. В некоторых моделях процессоров (например, Pentium 4 Extreme Edition) используется кэш-память третьего уровня.

Процессорный разъем

Для подключения кэш-памяти, блоков ввода-вывода, тактовых сигналов, питания процессору требуются сотни линий. Поэтому ядро и другие блоки процессора размещают в герметичном корпусе, оснащенном множеством контактных ножек или площадок. Корпус вставляют в процессорный разъем (Зоскет.) на системной плате, а уже от разъема шины идут к другим устройствам компьютера.

Процессорные разъемы принято маркировать по числу контактов, например Socked 775 или Socked 939. Процессоры одного семейства и одной архитектуры могут иметь разные корпуса и разные процессорные разъемы, несовместимые друг с другом. А вот обратная картина (один разъем для процессоров разной архитектуры) встречается очень редко.

Зачем процессорному разъему сотни контактов? В основном — для электропитания. Шина данных в процессоре Pentium 4 насчитывает 64-разряда и требует наличия 64 линий. Шина адреса занимает 36 линий. 124 линии отведено для служебных нужд, а 28 выводов зарезервировано. Все оставшиеся контакты используются для подачи питания. Так, в разъеме Socked 775 линий питания — 523.

Такое количество линий питания объясняется особенностями архитектуры процессоров. Современный процессор насчитывает свыше 150 миллионов транзисторов. Их надо обеспечить током: небольшим, в доли микроампера, но каждый из полутора сотен миллионов транзисторов. В итоге получается, что суммарный ток потребления процессора составляет десятки ампер. Например, максимальный потребляемый ток для процессора Pentium 4 с ядром Prescott равен 119 А. Для сравнения — максимально допустимый ток в бытовой электросети обычно не превышает 16 А.

Различают следующие виды разъемов:

  • Socked 754 — для процессоров AMD Sempron, Athlon 64;
  • Socked 939 — для процессоров AMD Athlon 64, Athlon 64 РХ, Athlon 64 Х2;
  • Socked АМ2 — для семейств процессоров AMD с контроллером памяти DDR2;
  • Socked 1478 — для процессоров Intel Celeron D;
  • Socked 1775 — для процессоров Intel Pentium 4, Pentium D, Pentium 4 Extreme Edition, Celeron D.

info-bestlife.ru

Церебральная мистика: мозг — это душа, компьютер или нечто большее?

Более 2000 лет назад полумифический отец медицины Гиппократ из Кос озадачил мыслителей своего времени смелым заявлением о природе человеческого сознания. В ответ на сверхъестественные объяснения проявлений психики, Гиппократ настаивал, что «ниоткуда больше, кроме как из мозга, приходят радости, удовольствия, смех и соперничество, печали, уныние, горести и причитания». В современную эпоху Гиппократ мог бы выразить свои мысли в одном сообщении в «Твиттере»: «Мы — это наши мозги». И это сообщение прекрасно резонирует с новейшими трендами во всем обвинять мозг, пересматривать психические отклонения как болезни мозга и, уже в футуристическом свете, воображать улучшение или сохранение нашей жизни за счет сохранения мозга. От творчества до наркотической привязанности, едва ли можно найти хоть один аспект человеческого поведения, не связанного с работой мозга. Мозг можно назвать современной заменой души.

Но где-то в этом романтическом восприятии скрывается самый важный и фундаментальный урок, который должна преподавать неврология: наш мозг — это исключительно физическая сущность, концептуально и причинно встроенная в естественный мир. Хотя мозг необходим почти для всего, что мы делаем, он никогда не работает в одиночку. Его функция неразрывно связана с телом и его средой. Взаимозависимость этих факторов прячется под культурным явлением, которое Алан Ясанофф, профессор биоинженерии из Массачусетского технологического института, называет «церебральной мистикой» — всепроникающей идеализацией мозга и его исключительной важности, которая защищает традиционные представления о различиях между мозгом и телом, свободой воли и природой самой мысли.

Мистика эта выражается в различных формах, начиная вездесущими изображениями сверхъестественных и суперсложных мозгов в научной фантастике и популярной культуре и заканчивая более взвешенными и обоснованными научно концепциями когнитивных функций, которые объясняют неорганические качества или заключают мыслительные процессы в нервные структуры. «Все идеи рождаются в мозге». «Мысль формирует реальность». «Луна не существует, пока на нее не смотришь». Эта идеализация весьма легко дается как простым смертным, так и ученым, отлично вписывается в точку зрения материалистов и духовников. Церебральная мистика разжигает интерес к нейробиологии — и это хорошо — но также ограничивает нашу способность анализировать человеческое поведение и решать важные проблемы общества.

Мозг — это компьютер?

Мы говорим, что мозг — это компьютер, в некоторой степени. Или компьютер — это мозг. Широко распространенная аналогия мозга и компьютера вносит мощный вклад в церебральную мистику, как бы отделяя мозг от остальной биологии. Разительная разница между машиноподобным мозгом и мягкой, хаотической массой («мясом»), которая имеется в остальной части нашего тела, проводит разделительную линию между мозгом и телом, которую отмечал еще Рене Декарт. Провозгласив свое вечное «мыслю, следовательно существую», Декарт поместил сознание в свою собственную вселенную, отдельную от материального мира.

И пока мозг напоминает нам машину, мы легко можем представить его отделение от головы, сохранение в вечности, клонирование или отправку в космос. Цифровой мозг кажется настолько натуральным явлением, как и отделенный картезианский дух. Возможно, неслучайно самые влиятельные неорганические аналогии мозга были представлены физиками, которые на старости лет ударились в проблемы сознания так же, как пожилые люди уходят в религию. Таким был Джон фон Нейман; он написал книгу «Компьютер и мозг» (1958) незадолго до своей смерти (1957), открыв миру эту прочную аналогию на заре цифровой эпохи.

Мозг определенно в чем-то похож на компьютер — в конце концов, компьютеры создавались для выполнения функций мозга — но мозг — это намного больше, чем переплетение нейронов и электрических импульсов, которые по ним распространяются. Функция каждого нейроэлектрического сигнала — выбросить небольшое количество химических веществ, которые помогают стимулировать или подавлять клетки мозга так же, как химические вещества активируют и подавляют функции вроде выработки глюкозы клетками печени или иммунных ответов белыми кровяными клетками. Даже сами электрические сигналы мозга — это продукты химических веществ, ионов, которые входят и выходят из клеток, вызывая крошечную рябь, которая распространяется по нейронам независимо.

Также от нейронов легко отличить относительно пассивные клетки мозга, которые называются глия. Их количество примерно равно количеству нейронов, но они не проводят электрические сигналы таким же образом. Последние эксперименты на мышах показали, что манипуляции с этими скучными клетками могут производить серьезный эффект на поведение. В одном из экспериментов группа ученых из Японии показала, что направленная стимуляция глии в области мозжечка может приводить к отклику, аналогичному изменениям, которые возникают в процессе стимуляции нейронов. Другое примечательное исследование показало, что трансплантация человеческих клеток глии в мозг мыши улучшила обучаемость животных, в свою очередь продемонстрировав важность глии в изменении функции мозга. Химические вещества и глия неотделимы от функции мозга, как провода и электричество. И когда мы осознаем наличие этих мягких элементов, мозг становится больше похожим на органическую часть тела, нежели на идеализированный центральный процессор, который хранится под стеклом в нашей черепной коробке.

Стереотипы о сложности мозга также вносят свою лепту в мистику мозга и его отделение от тела. Известное клише называет мозг «самой сложной вещью в известной Вселенной», а если бы «наш мозг был бы так прост, что мы могли бы его понять, мы бы не смогли его понять». Такое мнение обусловлено в первую очередь тем фактом, что в мозге человека содержится порядка 100 000 000 000 нейронов, каждый из которых образует порядка 10 000 связей (синапсов) с другими нейронами. Головокружительная природа таких чисел заставляет людей усомниться в том, что нейробиологи вообще смогут когда-либо разгадать загадку сознания, не говоря уж о природе свободной воли, которая прячется в одном из этих миллиардов нейронов.

Но огромное количество клеток в мозге человека вряд ли объяснит его экстраординарные способности. В печени человека примерно такое же количество клеток, как и в мозге, но результаты она выдает совсем другие. Сам мозг бывает самых разных размеров, и количество клеток в нем также меняется, где-то больше, где-то меньше. Удаление половины мозга иногда позволяет вылечить эпилепсию у детей. Комментируя когорту из 50 пациентов, которые прошли через эту процедуру, группа врачей из Джона Хопкинса в Балтиморе написала, что они «были в ужасе от очевидного сохранения памяти после удаления даже половины мозга, а также сохранения чувства личности и юмора у детей». Очевидно, не все клетки мозга священны.

Если взглянуть на мир животных, большой диапазон размеров мозга абсолютно никак не связан с познавательными способностями. Некоторые из самых хитроумных животных — ворон, сорок и галок — имеют мозг, который по своим размерам меньше 1% человеческого, но все равно демонстрируют куда более продвинутые когнитивные способности в некоторых задачах даже по сравнению с шимпанзе и гориллами. Исследования поведения показали, что эти птицы могут делать и использовать инструменты, узнавать людей на улице — такого не могут даже многие приматы. Да и животные с похожими характеристиками также различаются размерами мозга. Среди грызунов, например, можно найти 80-граммовый мозг капибары с 1,6 миллиарда нейронов и мозг пигмейской мыши весом 0,3 грамма с менее чем 60 миллионами нейронов. Несмотря на такие различия в размерах мозга, эти животные живут в похожих условиях, проявляют похожие социальные привычки и не демонстрируют очевидных различий в интеллекте. Хотя нейробиологи только начинают нащупывать функции мозга даже у небольших животных, это наглядно демонстрирует популярную мистификацию мозга из-за обилия его компонентов.

Разговоры о машинных качествах мозга или его невероятной сложности удаляют его от остального биологического мира в отношении его состава. Разделение мозга и тела преувеличивает удаленность мозга от тела с точки зрения автономии. Церебральная мистика подчеркивает репутацию мозга как центра управления, который связан с телом, но все же обособлен.

Конечно же, это не так. Наш мозг постоянно подвергается бомбардировке сенсорных вводов с органов чувств. Окружающая среда передает много мегабайтов чувственных данных в мозг ежесекундно. У мозга нет брандмауэра против этого натиска. Исследования визуализации мозга показывают, что даже тонкие сенсорные раздражители влияют на области мозга, от низкоуровневых сенсорных областей до отделов лобной доли, высокоуровневой области мозга, которая увеличена у людей по сравнению с другими приматами.

Мозг зависит от нервных раздражителей

Многие из этих раздражителей напрямую нами управляют. Например, когда мы смотрим на изображения, визуальные детали зачастую притягивают наше внимание и заставляют смотреть на определенные узоры. Когда мы смотрим на лицо, наше внимание автоматически переключается на глаза, нос и рот, подсознательно выделяя их как важнейшие детали. Когда мы идем по улице, наше внимание управляется раздражителями окружающей среды — звуком автомобильного рожка, вспышками неоновых огней, запахом пиццы — каждый из которых направляет наши мысли и действия, даже если мы не отдаем себе в этом отчета.

Еще ниже под радаром нашего восприятия проходят факторы среды, которые влияют на наше настроение медленно. Сезонные периоды низкой освещенности связаны с депрессией. Впервые этот феномен описал южно-африканский врач Норман Розенталь вскоре после переезда из солнечного Йоханнесбурга на серый северо-запах США в 1970-х годах. Цвета окружения также на нас влияют. Несмотря на множество мистификаций на эту тему, доказано, что синий и зеленый цвета вызывают положительный эмоциональный отклик, а красный — негативный. В одном из примеров ученые показали, что участники хуже сдают тест на коэффициент интеллекта с красными метками, нежели с зелеными или серыми; другое исследование показало, что тесты на креативность лучше даются с синим фоном, нежели с красным.

Сигналы тела могут влиять на поведение так же сильно, как и окружение, снова ставя под вопрос идеализированные концепции о превосходстве мозга.

Удивительной находкой последних лет стал тот факт, что микробы, живущие во внутренних органах, также принимают участие в определении наших эмоций. Изменение популяции микробов в кишечнике за счет поедания богатой бактериями пищи или процедура так называемой фекальной трансплантации может вызывать беспокойство и агрессию.

Это демонстрирует, что происходящее с мозгом во многом переплетается с происходящим с телом и средой. Нет никакой причинно-следственной или концептуальной границы между мозгом и его окружающей средой. Аспекты церебральной мистики — идеализированного представления мозга как неорганического, сверхсложного, самодостаточного и автономного — разваливаются, когда мы изучаем вблизи, как работает и из чего сделан мозг. Интегрированное вовлечение мозга, тела и окружающей среды — вот что отделяет биологическое сознание от мистической «души», и последствия этого различия весьма существенные.

Что самое главное, церебральная мистика способствует ошибочному пониманию того, что мозг является основным двигателем наших мыслей и действий. Поскольку мы стремимся понять поведение людей, мистика побуждает нас задумываться сперва о причинах, связанных с мозгом, и уже потом — за пределами головы. Это заставляет нас переоценивать роль мозга и недооценивать роль контекстов.

На арене уголовного правосудия, например, некоторые авторы считают, что в преступлениях нужно обвинять мозг преступника. Зачастую ссылаются на случай Чарльза Уитмена, который в 1966 году совершил один из первых массовых расстрелов в США, в Техасском университете. Уитмен говорил о психологических расстройствах, которые проявились за несколько месяцев до преступления, и аутопсия позже показала, что возле миндалины в его мозге выросла большая опухоль, которая влияла на управление стрессом и эмоциями. Но хотя обвинители мозга могут говорить о том, что обвинять в преступлении нужно опухоль Уитмена, реальность такова, что действия Уитмена были обусловлены и другими располагающими факторами: он рос с жестоким отцом, пережил развод родителей, ему часто отказывали в приеме на работу и у него был доступ к оружию на правах военного. Даже высокая температура в день преступления (37 градусов Цельсия) могла повлиять на агрессивное поведение Уитмена.

Обвинение мозга в преступном поведении позволяет избежать устаревших принципов нравственности и возмездия, но оно по-прежнему не учитывает широкую сеть влияний, способных внести вклад в любой ситуации. В нынешней дискуссии о случаях насильства в США стало очень важным поддерживать широкий взгляд на множественные факторы, работающие в отношении отдельного человека: проблемы с психикой, доступ к оружию, влияние СМИ и общества — все это вносит свой вклад. В других контекстах также стоит учитывать пристрастие к наркотикам или детские травмы. В любом случае идеализированное представление мозга, который якобы виноват во всем, будет недальновидным. Работает комбинация мозга, тела и окружающей среды.

Церебральная мистика имеет особое значение для того, как наше общество пытается совладать с проблемой психических расстройств. Потому что широким консенсусом психические отклонения определены как расстройства мозга. Сторонники этой теории утверждают, что таким образом психологические проблемы помещаются в одну категорию с лихорадкой или раком — болезнями, которые не вызывают социальных реакций, обычно связанных с психиатрическими заболеваниями. Есть даже мнение, что само определение таковых заболеваний как «расстройств мозга» снижает барьер, при котором здоровые пациенты будут искать лечения, а это важно.

В других отношениях, однако, переклассификация психических проблем как расстройств мозга может быть весьма проблемной. Пациенты, связывающие психические проблемы с внутренними неврологическими дефектами, уже получают клеймо сами по себе. Мысль о том, что их мозг не совершенен и поврежден, может быть разрушительной. Биологические дефекты починить сложнее, чем моральные, и люди с расстройством психики зачастую рассматриваются как опасные или даже неполноценные. Отношение к шизофреникам и параноикам не улучшается год от года, несмотря даже на рост методов смягчения протекания их психических состояний.

Вне зависимости от социальных последствий, обвинение мозга в создании психических заболеваний может быть научно некорректным во многих случаях. Хотя все психические проблемы включают мозг, основные факторы их появления могут быть где угодно. В 19 веке сифилис, передаваемый половым путем, и пелагра, вызванная дефицитом витамина B, были основными причинами роста пациентов лечебниц в Европе и США. Последнее исследование показало, что 20% психиатрических пациентов обладают телесными отклонениями, которые могут вызывать или ухудшать умственное состояние; среди них проблемы с сердцем, легкими и эндокринной системой. Эпидемиологические исследования выявили существенную связь между проявлением психических проблем и такими факторами, как статус этнических меньшинств, рождением в городе и рождением в определенного время года. Хотя эти связи нелегко объяснить, они подчеркивают роль факторов окружающей среды. Мы должны прислушиваться к этим факторам, если хотим эффективного лечения и предотвращения психических расстройств.

На еще более глубоком уровне в первую очередь культурные конвенции ограничивают понятие психического заболевания. Всего 50 лет гомосексуализм классифицировался как патология, отклонение, в авторитетном сборнике психических расстройств Американской психиатрической ассоциации. В Советском Союзе политические диссиденты порой определялись на основании психиатрических диагнозов, которые ужаснули бы большинство современных наблюдателей. Тем не менее сексуальные предпочтения или неспособность склониться перед властью в праведном стремлении — это психологические черты, для которых мы вполне можем найти биологические корреляты. Это не значит, что гомосексуальность и политическое диссидентство — проблемы с головой. Это значит, что общество, а не нейробиология определяет границы нормальности, которые и определяют категории психического здоровья.

Церебральная мистика преувеличивает вклад мозга в поведение человека, а в некоторых случаях также прокладывает дорогу для великой роли мозга в будущем самого человечества. В технофильных кругах все чаще говорят о «взломе мозга» для улучшения человеческих когнитивных способностей. Мгновенно возникает ассоциация взлома какого-нибудь смартфона или правительственного сервера, но в реальности же это больше похоже на взлом с отмычкой. Ранние примеры «взлома мозга» включали уничтожение частей мозга, как, например, в уже не существующих сегодня процедурах, вдохновивших Кена Кизи на создание «Полета над гнездом кукушки» (1962). Самые продвинутые взломы современного мозга включают хирургическую имплантацию электродов для прямой стимуляции или считывания ткани мозга. Эти вмешательства могут восстанавливать базовые функции у пациентов с серьезными проблемами передвижения или параличем — и это удивительный подвиг, который, впрочем, за версту отстоит от улучшений обычных способностей. Впрочем, это не мешает предпринимателям вроде Илона Маска или DARPA инвестировать в технологии «взлома мозга» в надежде однажды создать сверхчеловеческий мозг и связать его с машиной.

Возможно ли отделение мозга от тела?

Такое расхождение по большей части является продуктом искусственного разделения между тем, что происходит внутри мозга и за его пределами. Философ Ник Бостром из Института будущего человечества отмечает, что «лучшие преимущества, которые вы можете получить за счет имплантатов мозга, это все те же устройства за его пределами, которые вы сможете использовать вместо естественных интерфейсов, вроде тех же глаз, для проецирования 100 миллионов битов в секунду прямо в мозг». На самом деле, такие средства «улучшения мозга» уже рассованы по нашим карманам и стоят на столах, обеспечивая нам доступ к улучшенным когнитивным функциям вроде мощного калькулятора и дополнительной памяти и совсем не прикасаясь к нейронам. Что нам добавит прямое подключение таких устройств к мозгу, кроме раздражения, — это тот еще вопрос.

В мире медицины первые попытки по восстановлению зрения у слепых за счет использования имплантатов мозга быстро перешли к менее инвазивным подходам, включая протезирование сетчатки. Кохлеарные имплантаты, которые восстанавливают слух у глухих пациентов, полагаются на подобную стратегию взаимодействия со слуховым нервом, а не с самим мозгом. И если не брать совсем ограниченных в движениях пациентов, протезы, восстанавливающие или улучшающие движения, также работают в качестве интерфейсов. Чтобы дать ампутанту управление над механизированной искусственной конечностью, используется метод «целенаправленной реиннервации мышц», позволяющий врачам соединять периферические нервы утраченной конечности с новыми группами мышц, которые сообщаются с устройством. Для улучшения моторной функции у здоровых людей используются экзоскелеты, которые сообщаются с мозгом посредством непрямых, но отточенных эволюцией каналов. В каждом из этих случаев естественные взаимодействия мозга с телом человека помогают людям использовать протезы, а образуют прямую связь мозга и тела.

Самое экстремальное направление в футуристических технологиях мозга — стремление к достижению бессмертия посредством посмертного сохранения человеческого мозга. Две компании уже предлагают извлекать и сохранять мозги умирающих «клиентов», которые не хотят почить с миром. Органы сохраняются в жидком азоте, пока технологии не станут достаточно совершенными, чтобы восстанавливать мозг или «загружать» сознание в компьютер. Это стремление доводит церебральную мистику до ее логического завершения, целиком и полностью приветствуя логическую ошибку в том, что жизнь человека сводится до функции мозга и что мозг — это лишь физическое воплощение души, свободное от мяса.

Хотя стремление к бессмертию посредством сохранения мозга мало вредит чему-либо, кроме банковских счетов нескольких людей, это преследование также подчеркивает, почему так важна демистификация мозга. Чем больше мы чувствуем, что наши мозги заключают в себе нашу сущность как личности, чем больше верим, что мысли и действия просто проистекают из куска мяса в нашей голове, тем менее чувствительны мы становимся к роли общества и окружающей среды и тем меньше мы заботимся о культуре и ее ресурсах.

Мозг особенный не потому, что олицетворяет собой сущность нас, людей, а потому, что объединяет нас с нашим окружением так, как не смогла бы никакая душа. Если мы ценим наш собственный опыт, наши переживания и впечатления, мы должны защищать и укреплять многие факторы, которые обогащают нашу жизнь как внутри, так и за ее пределами. Мы — гораздо больше, чем просто мозги.

hi-news.ru

Как соединить человеческий мозг и компьютер | Futurist

Автор: Анастасия Львова |  30 августа 2016, 14:55

Представьте себе экспериментальный нанонаркотик, который способен связывать сознания разных людей. Представьте, как группа предприимчивых нейробиологов и инженеров открывает новый способ использования этого наркотика – запустить операционную систему прямо внутри мозга. Тогда люди смогут телепатически общаться между собой, используя мысленный чат, и даже манипулировать телами других людей, подчиняя себе действия их мозга. И несмотря на то, что это сюжет научно-фантастической книги Рамеза Наама «Нексус», описанное им будущее технологий уже не кажется таким далеким.

Как подсоединить мозг к планшету и помочь парализованным больным общаться

Для пациента T6 2014 стал самым счастливым годом жизни. Это был год, когда она смогла управлять планшетным компьютером Nexus с помощью электромагнитного излучения своего мозга и буквально перенестись из эры 1980-х с их диско-ориентированными системами (Disk Operating System, DOS) в новых век андроидной ОС.

T6 – женщина 50 лет, страдающая боковым амиотрофическим склерозом, известным также как болезнь Лу Герига, которая вызывает прогрессирующее повреждение двигательных нейронов и паралич всех органов тела. T6 парализована почти полностью от шеи и вниз. До 2014 года она абсолютно не могла взаимодействовать с внешним миром.

Паралич может наступить и от повреждений костного мозга, инсульта или нейродегенеративных заболеваний, которые блокируют способность говорить, писать и вообще как-либо общаться с окружающими.

Эра интерфейсов, связывающих мозг и машину, расцвела два десятилетия назад, в процессе создания ассистивных устройств, которые бы помогли таким пациентам. Результат был фантастическим: слежение за взглядом (eye-tracking) и слежение за положением головы пользователя системы (head-tracking) позволили отслеживать движения глаз и использовать их как выходные данные для управления курсором мыши на экране компьютера. Иногда пользователь мог даже кликать по ссылке, фиксируя свой взгляд на одной точке экрана. Это называется »время задержки».

Тем не менее, системы eye-tracking были тяжелы для глаз пользователя и слишком дороги. Тогда появилась технология нейронного протезирования, когда устраняется посредник в виде сенсорного органа и мозг связывается с компьютером напрямую. В мозг пациента вживляется микрочип, и нейросигналы, связанные с желанием или намерением, могут быть расшифрованы с помощью сложных алгоритмов в режиме реального времени и использованы для контроля курсора на интерфейсе компьютера.

Два года назад, пациентке T6 имплантировали в левую сторону мозга, отвечающую за движение, 100-канальную электродную установку. Параллельно Стэнфордская лаборатория работала над созданием прототипа протеза, позволяющего парализованным печатать слова на специально разработанной клавиатуре, просто думая об этих словах. Устройство работало следующим образом: встроенные в мозг электроды записывали мозговую активность пациентки в момент, когда она смотрела на нужную букву на экране, передавали эту информацию на нейропротез, интерпретирующий затем сигналы и превращающий их в непрерывное управление курсором и щелчками на экране.

Однако этот процесс был чрезвычайно медленным. Стало понятно, что на выходе получится устройство, работающее без непосредственного физического соединения с компьютером через электроды. Сам интерфейс тоже должен был выглядеть интереснее, чем в 80-х. Команда клинического института BrainGate, занимающаяся этими исследованиями, поняла, что их система «указания и щелчка» была похожа на нажатие пальцем на сенсорный экран. И поскольку сенсорными планшетами большинство из нас пользуется каждый день, то рынок их огромен. Достаточно просто выбрать и купить любой из них.

Парализованная пациентка T6 смогла «нажимать» на экран планшета Nexus 9. Нейропротез связывался с планшетом через протокол Bluetooth, то есть как беспроводная мышь.

Сейчас команда работает над продлением работоспособности имплантата на срок всей жизни, а также разрабатывает системы других двигательных маневров, таких как «выделить и перетащить» и мультисенсорные движения. Кроме того, BrainGate планируют расширить свою программу на другие операционные системы.

Компьютерный чип из живых клеток мозга

Несколько лет назад исследователи из Германии и Японии смогли симулировать 1 процент активности человеческого мозга за одну секунду. Это стало возможным только благодаря вычислительной мощности одного из самых сильных в мире суперкомпьютеров.

Но человеческий мозг до сих пор остается самым мощным, низко энергозатратным и эффективным компьютером. Что если бы можно было использовать силу этого компьютера для питания машин будущих поколений?

Как бы дико это не звучало, нейробиолог Ош Агаби запустил проект «Конику» (Koniku) как раз для реализации этой цели. Он создал прототип 64-нейронной кремниевой микросхемы. Первым приложением этой разработки стал дрон, который может «чуять» запах взрывчатых веществ.

Одой из самых чутких обонятельных способностей отличаются пчелы. На самом деле, они даже перемещаются в пространстве по запаху. Агаби создал дрон, который не уступает пчелиной способности распознавать и интерпретировать запахи. Он может быть использован не только для военных целей и обнаружении бомб, но и для исследования сельхозугодий, нефтеперерабатывающих заводов – всех мест, где уровень здоровья и безопасности может быть измерен по запаху.

В процессе разработки Агаби и его команда решали три основные проблемы: структурировать нейроны так же, как они структурированы в мозге, прочитать и записать информацию в каждый отдельный нейрон и создать стабильную среду.

Технология индуцированной дифференцировки плюрипотентной клетки – метод, когда зрелая клетка, например, кожи, генетически встроена в исходную стволовую клетку, позволяет любой клетке превратиться в нейрон. Но как и любым электронным компонентам, живым нейронам нужна специальная среда обитания.

Поэтому нейроны были помещены в оболочки с управляемой средой, для регулировки уровня температуры и водорода внутри, а также для подачи им питания. Кроме того, такая оболочка позволяет контролировать взаимодействие нейронов между собой.

Электроды под оболочкой позволяют считывать или записывать информацию на нейроны. Агаби описывает этот процесс так:

«Мы заключаем электроды в оболочку из ДНК и обогащенных протеинов, которая стимулирует нейроны формировать искусственную тесную связь с этими проводниками. Так, мы можем считывать информацию с нейронов или, наоборот, посылать информацию на нейроны тем же способом или посредством света или химических процессов».

Агаби верит, что будущее технологий – за раскрытием возможностей так называемого wetware – человеческого мозга в корреляции с машинным процессом.

«Нет практических границ для того, какими большими мы сделаем наши будущие устройства или как по-разному мы может моделировать мозг. Биология – это единственная граница».

Дальнейшие планы «Конику» включат разработку чипов:

  • с 500 нейронами, который будет управлять машиной без водителя;
  • с 10 000 нейронами – будет способен обрабатывать и распознавать изображения так, как это делает человеческий глаз;
  • с 100 000 нейронами – создаст робота с мультисенсорным входом, который будет практически неотличим от человека по перцептивным свойствам;
  • с миллионом нейронов – даст нам компьютер, который будет думать сам за себя.

Чип памяти, встроенный в мозг

Каждый год сотни миллионов людей испытывают сложности из-за потери памяти. Причины этому разные: повреждения мозга, которые преследуют ветеранов и футбольных игроков, инсульты или болезнь Альцгеймера, проявляющиеся в старости, или просто старение мозга, которое ожидает всех нас. Доктор Теодор Бергер, биомедицинский инженер Университета Южной Калифорнии, на средства Агенства по перспективным оборонным исследованиям Министерства обороны США DARPA, тестирует расширяющий память имплантат, который имитирует обработку сигнала в момент, когда нейроны отказываются работать с новыми долгосрочными воспоминаниями.

Чтобы устройство заработало, ученые должны понять, как работает память. Гиппокамп – это область мозга, которая отвечает за трансформацию краткосрочных воспоминаний в долгосрочные. Как он это делает? И возможно ли симулировать его деятельность в рамках компьютерного чипа?

«По существу, память – это серия электрических импульсов, которые возникают с течением времени и которые генерируются определенным числом нейронов», – объясняет Бергер, – «Это очень важно, так как это значит, что мы можем свести этот процесс к математическому уравнению и поместить его в рамки вычислительного процесса».

Так, нейробиологи начали декодировать поток информации внутри гиппокампа. Ключом к этой дешифровке стал сильный электрический сигнал, который идет от области органа под названием СА3 – «входа» гиппокампа – к СА1 – «выходящему» узлу. Этот сигнал ослабляется у людей с расстройством памяти.

«Если бы мы могли воссоздать его, используя чип, мы бы восстановили или даже увеличили объем памяти», — говорит Бергер.

Но проследить этот путь дешифровки сложно, так как нейроны работают нелинейно. И любой незначительный фактор, замешанный в процессе, может привести к совсем другим результатам.Тем не менее, математика и программирование не стоят на месте, и сегодня могут вместе создать самые сложные вычислительные конструкции со множеством неизвестных и множеством «выходов».

Для начала ученые приучили крыс нажимать тот или иной рычаг, чтобы получить лакомство. В процессе запоминания крысами и превращения этого воспоминания в долгосрочное, исследователи тщательно фиксировали и записывали все трансформации нейронов, и затем по этой математической модели создали компьютерный чип. Далее, они ввели крысам вещество, временно дестабилизирующее их способность запоминать и ввели чип в мозг. Устройство воздействовало на «выходящий» орган СА1, и, вдруг, ученые обнаружили, что воспоминание крыс о том, как добиться лакомства восстановилось.

Следующие тесты были проведены на обезьянах. На этот раз ученые сконцентрировались на префронтальной коре головного мозга, которая получает и модулирует воспоминания, полученные из гиппокампа. Животным была продемонстрирована серия изображений, некоторые из который повторялись. Зафиксировав активность нейронов в момент узнавания ими одной и то же картинки, была создана математическая модель и микросхема, на ее основе. После этого работу префронтальной коры обезьян подавили кокаином и ученые вновь смогли восстановить память.

Когда опыты проводились на людях, Бергер избрал 12 волонтеров, больных эпилепсией, с уже имплантированными электродами в головной мозг, чтобы проследить источник их припадков. Повторяющиеся судороги разрушают ключевые части гиппокампа, необходимые для формирования долгосрочных воспоминаний. Если, к примеру, изучить активность мозга в момент припадков, можно будет восстановить воспоминание.

Точно также, как и в предыдущих экспериментах, был зафиксирован специальный человеческий «код памяти», который впоследствии сможет предсказать паттерн активности в клетках СА1, основываясь на данных, хранящихся или возникающих в СА3. В сравнении с «настоящей» мозговой активностью, такой чип работает с точностью около 80%.

Пока рано говорить о конкретных результатах после опытов на людях. В отличие от моторного кортекса головного мозга, где каждый отдел отвечает за определенный орган, гиппокамп организован хаотично. Также пока рано говорить, сможет ли такой имплантат вернуть память тем, кто страдает от повреждений «выходящего» участка гиппокампа.

Проблемный остается вопрос геерализации алгоритма для такого чипа, так как экспериментальный прототип был создан на индивидуальных данных конкретных пациентов. Что, если код памяти разный для всех, в зависимости от типа входящих данных, которые он получает? Бергер напоминает, что и мозг ограничен своей биофизикой:

«Есть только такое количество способов, которыми электрические сигналы в гиппокампе могут быть обработаны, которое несмотря на свое множество, тем не менее ограничено и конечно», — говорит ученый.

Оригинал статьи

Понравилась статья?

Поделись с друзьями!

  Поделиться 0   Поделиться 0   Твитнуть 0

Подпишись на еженедельную рассылку

futurist.ru

Компьютер И Мозг Человека -Что Между Ними общего?

 компьютер человекПривет! начинающие «компьютерные гении». Пишу в основном для старшего поколения, людей по жизни не связанных с компьютерами, а сегодня желающих понять, как же работает этот странный механизм, уже понимающий нашу речь и своим приятным голосом отвечающий на наши вопросы.

 

Человечество всегда подражало природе в создании механизмов.

Она (природа) подсказывала, как создать крылья самолетов и вертолетов, реактивные двигатели ракет и прочие изобретения. Все они созданы по подобию животных, птиц, насекомых и прочих земноводных. Пришло, наконец, время создать подобие «Homo sapiens» и вот это подобие разумного человека у нас на столе, в кармане, в автомобиле. Все эти умные устройства (гаджеты) имеют разные тела и лица, но устроены и работают по одним правилам, часто скопированным с  человека.

Компьютер и человек – что общего?

Конечно, сравнить компьютер с человеком, что сравнить  птицу с самолетом, но все – же…

Самое главное в человеке – это его мозг. Пока жив мозг, жив и человек. В нашем мозге есть отделы управляющие картинкой полученной от глаз, и других органов восприятия. Вся информация перерабатывается, часть откладывается во временную память, часть записывается (запоминается) в долгую память, а часть удаляется в «корзину» с возможностью последующего восстановления.

мозг и компьютер

Мозг компьютера это его процессор. Процессор, так же как и мозг считывает информацию с видеокамер, микрофонов, команд компьютерной мышки или голосовых команда, а за тем, после обработки процессором, выдает нам картинку на монитор или звук в колонки. В компьютере так же имеется временная память ( КЭШ ), оперативная память и долговременная память, хранящаяся на различных  дисках (флэшках). Всю ненужную информацию, мы в любое время можем удалить сначала  в корзину, а по прошествии времени очистить её содержимое за ненадобностью или восстановить нечаянно удаленные документы.

Система питания компьютера и человека

Человек — изделие, работающее на электрохимических процессах. Каждый из нас это объект управляемый слабыми электрическими полями, и химическими реакциями. Энергию мы вырабатываем с получением биологической пищи. У нас имеется сложная система питания.

Компьютер, как известно, работает от электричества, его систему питания обеспечивает блок питания или батареи питания (аккумуляторы). Вся система питания компьютера связана сверхтонкими проводниками,  у человека это сосуды ,мышцы, нервы и прочие связи.

Обучение человека и компьютера.

Компьютеры зародились во второй половине прошлого века. В отличие от рожденного человека, первые компьютеры занимали огромные площади. Таким образом, если человек с возрастом умнел и вырастал,   компьютеры становились умнее и меньше. Поначалу для компьютеров  создавались маленькие программы для вычисления. Со временем, программисты объединяли готовые программы в группы независимых программ. Система  превращалась в союз тысяч  программ, работающих вместе для  решения сложных задач. Так человечество совместными усилиями создало мощные процессоры, управляемые миллионами программ.

В наше время компьютер это уже вполне зрелый юноша землян. Впереди у него фантастические возможности- соединения с человеком. Не могу с уверенностью сказать, хорошо это или плох.Уверен,что «СОЗДАТЕЛЬ»человечества не погубить свое творение. Надеюсь статья оказалась кому то полезной.

За ранее благодарен всем кто поделился информацией в социальных  сетях.

nikkudrajvtzev.ru

Мозг — это душа, компьютер или нечто большее?

Более 2000 лет назад полумифический отец медицины Гиппократ из Кос озадачил мыслителей своего времени смелым заявлением о природе человеческого сознания. В ответ на сверхъестественные объяснения проявлений психики, Гиппократ настаивал, что «ниоткуда больше, кроме как из мозга, приходят радости, удовольствия, смех и соперничество, печали, уныние, горести и причитания».

В современную эпоху Гиппократ мог бы выразить свои мысли в одном сообщении в «Твиттере»: «Мы — это наши мозги». И это сообщение прекрасно резонирует с новейшими трендами во всем обвинять мозг, пересматривать психические отклонения как болезни мозга и, уже в футуристическом свете, воображать улучшение или сохранение нашей жизни за счет сохранения мозга. От творчества до наркотической привязанности, едва ли можно найти хоть один аспект человеческого поведения, не связанного с работой мозга. Мозг можно назвать современной заменой души.

Но где-то в этом романтическом восприятии скрывается самый важный и фундаментальный урок, который должна преподавать неврология: наш мозг — это исключительно физическая сущность, концептуально и причинно встроенная в естественный мир. Хотя мозг необходим почти для всего, что мы делаем, он никогда не работает в одиночку. Его функция неразрывно связана с телом и его средой. Взаимозависимость этих факторов прячется под культурным явлением, которое Алан Ясанофф, профессор биоинженерии из Массачусетского технологического института, называет «церебральной мистикой» — всепроникающей идеализацией мозга и его исключительной важности, которая защищает традиционные представления о различиях между мозгом и телом, свободой воли и природой самой мысли.

Мистика эта выражается в различных формах, начиная вездесущими изображениями сверхъестественных и суперсложных мозгов в научной фантастике и популярной культуре и заканчивая более взвешенными и обоснованными научно концепциями когнитивных функций, которые объясняют неорганические качества или заключают мыслительные процессы в нервные структуры. «Все идеи рождаются в мозге». «Мысль формирует реальность». «Луна не существует, пока на нее не смотришь». Эта идеализация весьма легко дается как простым смертным, так и ученым, отлично вписывается в точку зрения материалистов и духовников. Церебральная мистика разжигает интерес к нейробиологии — и это хорошо — но также ограничивает нашу способность анализировать человеческое поведение и решать важные проблемы общества.

Мы говорим, что мозг — это компьютер, в некоторой степени. Или компьютер — это мозг. Широко распространенная аналогия мозга и компьютера вносит мощный вклад в церебральную мистику, как бы отделяя мозг от остальной биологии. Разительная разница между машиноподобным мозгом и мягкой, хаотической массой («мясом»), которая имеется в остальной части нашего тела, проводит разделительную линию между мозгом и телом, которую отмечал еще Рене Декарт. Провозгласив свое вечное «мыслю, следовательно существую», Декарт поместил сознание в свою собственную вселенную, отдельную от материального мира.

И пока мозг напоминает нам машину, мы легко можем представить его отделение от головы, сохранение в вечности, клонирование или отправку в космос. Цифровой мозг кажется настолько натуральным явлением, как и отделенный картезианский дух. Возможно, неслучайно самые влиятельные неорганические аналогии мозга были представлены физиками, которые на старости лет ударились в проблемы сознания так же, как пожилые люди уходят в религию. Таким был Джон фон Нейман; он написал книгу «Компьютер и мозг» (1958) незадолго до своей смерти (1957), открыв миру эту прочную аналогию на заре цифровой эпохи.

Мозг определенно в чем-то похож на компьютер — в конце концов, компьютеры создавались для выполнения функций мозга — но мозг — это намного больше, чем переплетение нейронов и электрических импульсов, которые по ним распространяются. Функция каждого нейроэлектрического сигнала — выбросить небольшое количество химических веществ, которые помогают стимулировать или подавлять клетки мозга так же, как химические вещества активируют и подавляют функции вроде выработки глюкозы клетками печени или иммунных ответов белыми кровяными клетками. Даже сами электрические сигналы мозга — это продукты химических веществ, ионов, которые входят и выходят из клеток, вызывая крошечную рябь, которая распространяется по нейронам независимо.

Также от нейронов легко отличить относительно пассивные клетки мозга, которые называются глия. Их количество примерно равно количеству нейронов, но они не проводят электрические сигналы таким же образом. Последние эксперименты на мышах показали, что манипуляции с этими скучными клетками могут производить серьезный эффект на поведение. В одном из экспериментов группа ученых из Японии показала, что направленная стимуляция глии в области мозжечка может приводить к отклику, аналогичному изменениям, которые возникают в процессе стимуляции нейронов. Другое примечательное исследование показало, что трансплантация человеческих клеток глии в мозг мыши улучшила обучаемость животных, в свою очередь продемонстрировав важность глии в изменении функции мозга. Химические вещества и глия неотделимы от функции мозга, как провода и электричество. И когда мы осознаем наличие этих мягких элементов, мозг становится больше похожим на органическую часть тела, нежели на идеализированный центральный процессор, который хранится под стеклом в нашей черепной коробке.

Стереотипы о сложности мозга также вносят свою лепту в мистику мозга и его отделение от тела. Известное клише называет мозг «самой сложной вещью в известной Вселенной», а если бы «наш мозг был бы так прост, что мы могли бы его понять, мы бы не смогли его понять». Такое мнение обусловлено в первую очередь тем фактом, что в мозге человека содержится порядка 100 000 000 000 нейронов, каждый из которых образует порядка 10 000 связей (синапсов) с другими нейронами. Головокружительная природа таких чисел заставляет людей усомниться в том, что нейробиологи вообще смогут когда-либо разгадать загадку сознания, не говоря уж о природе свободной воли, которая прячется в одном из этих миллиардов нейронов.

Но огромное количество клеток в мозге человека вряд ли объяснит его экстраординарные способности. В печени человека примерно такое же количество клеток, как и в мозге, но результаты она выдает совсем другие. Сам мозг бывает самых разных размеров, и количество клеток в нем также меняется, где-то больше, где-то меньше. Удаление половины мозга иногда позволяет вылечить эпилепсию у детей. Комментируя когорту из 50 пациентов, которые прошли через эту процедуру, группа врачей из Джона Хопкинса в Балтиморе написала, что они «были в ужасе от очевидного сохранения памяти после удаления даже половины мозга, а также сохранения чувства личности и юмора у детей». Очевидно, не все клетки мозга священны.

Если взглянуть на мир животных, большой диапазон размеров мозга абсолютно никак не связан с познавательными способностями. Некоторые из самых хитроумных животных — ворон, сорок и галок — имеют мозг, который по своим размерам меньше 1% человеческого, но все равно демонстрируют куда более продвинутые когнитивные способности в некоторых задачах даже по сравнению с шимпанзе и гориллами. Исследования поведения показали, что эти птицы могут делать и использовать инструменты, узнавать людей на улице — такого не могут даже многие приматы. Да и животные с похожими характеристиками также различаются размерами мозга. Среди грызунов, например, можно найти 80-граммовый мозг капибары с 1,6 миллиарда нейронов и мозг пигмейской мыши весом 0,3 грамма с менее чем 60 миллионами нейронов. Несмотря на такие различия в размерах мозга, эти животные живут в похожих условиях, проявляют похожие социальные привычки и не демонстрируют очевидных различий в интеллекте. Хотя нейробиологи только начинают нащупывать функции мозга даже у небольших животных, это наглядно демонстрирует популярную мистификацию мозга из-за обилия его компонентов.

Разговоры о машинных качествах мозга или его невероятной сложности удаляют его от остального биологического мира в отношении его состава. Разделение мозга и тела преувеличивает удаленность мозга от тела с точки зрения автономии. Церебральная мистика подчеркивает репутацию мозга как центра управления, который связан с телом, но все же обособлен.

Конечно же, это не так. Наш мозг постоянно подвергается бомбардировке сенсорных вводов с органов чувств. Окружающая среда передает много мегабайтов чувственных данных в мозг ежесекундно. У мозга нет брандмауэра против этого натиска. Исследования визуализации мозга показывают, что даже тонкие сенсорные раздражители влияют на области мозга, от низкоуровневых сенсорных областей до отделов лобной доли, высокоуровневой области мозга, которая увеличена у людей по сравнению с другими приматами.

Многие из этих раздражителей напрямую нами управляют. Например, когда мы смотрим на изображения, визуальные детали зачастую притягивают наше внимание и заставляют смотреть на определенные узоры. Когда мы смотрим на лицо, наше внимание автоматически переключается на глаза, нос и рот, подсознательно выделяя их как важнейшие детали. Когда мы идем по улице, наше внимание управляется раздражителями окружающей среды — звуком автомобильного рожка, вспышками неоновых огней, запахом пиццы — каждый из которых направляет наши мысли и действия, даже если мы не отдаем себе в этом отчета.

Еще ниже под радаром нашего восприятия проходят факторы среды, которые влияют на наше настроение медленно. Сезонные периоды низкой освещенности связаны с депрессией. Впервые этот феномен описал южно-африканский врач Норман Розенталь вскоре после переезда из солнечного Йоханнесбурга на серый северо-запах США в 1970-х годах. Цвета окружения также на нас влияют. Несмотря на множество мистификаций на эту тему, доказано, что синий и зеленый цвета вызывают положительный эмоциональный отклик, а красный — негативный. В одном из примеров ученые показали, что участники хуже сдают тест на коэффициент интеллекта с красными метками, нежели с зелеными или серыми; другое исследование показало, что тесты на креативность лучше даются с синим фоном, нежели с красным.

Сигналы тела могут влиять на поведение так же сильно, как и окружение, снова ставя под вопрос идеализированные концепции о превосходстве мозга.

Удивительной находкой последних лет стал тот факт, что микробы, живущие во внутренних органах, также принимают участие в определении наших эмоций. Изменение популяции микробов в кишечнике за счет поедания богатой бактериями пищи или процедура так называемой фекальной трансплантации может вызывать беспокойство и агрессию.

Это демонстрирует, что происходящее с мозгом во многом переплетается с происходящим с телом и средой. Нет никакой причинно-следственной или концептуальной границы между мозгом и его окружающей средой. Аспекты церебральной мистики — идеализированного представления мозга как неорганического, сверхсложного, самодостаточного и автономного — разваливаются, когда мы изучаем вблизи, как работает и из чего сделан мозг. Интегрированное вовлечение мозга, тела и окружающей среды — вот что отделяет биологическое сознание от мистической «души», и последствия этого различия весьма существенные.

Что самое главное, церебральная мистика способствует ошибочному пониманию того, что мозг является основным двигателем наших мыслей и действий. Поскольку мы стремимся понять поведение людей, мистика побуждает нас задумываться сперва о причинах, связанных с мозгом, и уже потом — за пределами головы. Это заставляет нас переоценивать роль мозга и недооценивать роль контекстов.

На арене уголовного правосудия, например, некоторые авторы считают, что в преступлениях нужно обвинять мозг преступника. Зачастую ссылаются на случай Чарльза Уитмена, который в 1966 году совершил один из первых массовых расстрелов в США, в Техасском университете. Уитмен говорил о психологических расстройствах, которые проявились за несколько месяцев до преступления, и аутопсия позже показала, что возле миндалины в его мозге выросла большая опухоль, которая влияла на управление стрессом и эмоциями. Но хотя обвинители мозга могут говорить о том, что обвинять в преступлении нужно опухоль Уитмена, реальность такова, что действия Уитмена были обусловлены и другими располагающими факторами: он рос с жестоким отцом, пережил развод родителей, ему часто отказывали в приеме на работу и у него был доступ к оружию на правах военного. Даже высокая температура в день преступления (37 градусов Цельсия) могла повлиять на агрессивное поведение Уитмена.

Обвинение мозга в преступном поведении позволяет избежать устаревших принципов нравственности и возмездия, но оно по-прежнему не учитывает широкую сеть влияний, способных внести вклад в любой ситуации. В нынешней дискуссии о случаях насильства в США стало очень важным поддерживать широкий взгляд на множественные факторы, работающие в отношении отдельного человека: проблемы с психикой, доступ к оружию, влияние СМИ и общества — все это вносит свой вклад. В других контекстах также стоит учитывать пристрастие к наркотикам или детские травмы. В любом случае идеализированное представление мозга, который якобы виноват во всем, будет недальновидным. Работает комбинация мозга, тела и окружающей среды.

Церебральная мистика имеет особое значение для того, как наше общество пытается совладать с проблемой психических расстройств. Потому что широким консенсусом психические отклонения определены как расстройства мозга. Сторонники этой теории утверждают, что таким образом психологические проблемы помещаются в одну категорию с лихорадкой или раком — болезнями, которые не вызывают социальных реакций, обычно связанных с психиатрическими заболеваниями. Есть даже мнение, что само определение таковых заболеваний как «расстройств мозга» снижает барьер, при котором здоровые пациенты будут искать лечения, а это важно.

В других отношениях, однако, переклассификация психических проблем как расстройств мозга может быть весьма проблемной. Пациенты, связывающие психические проблемы с внутренними неврологическими дефектами, уже получают клеймо сами по себе. Мысль о том, что их мозг не совершенен и поврежден, может быть разрушительной. Биологические дефекты починить сложнее, чем моральные, и люди с расстройством психики зачастую рассматриваются как опасные или даже неполноценные. Отношение к шизофреникам и параноикам не улучшается год от года, несмотря даже на рост методов смягчения протекания их психических состояний.

Вне зависимости от социальных последствий, обвинение мозга в создании психических заболеваний может быть научно некорректным во многих случаях. Хотя все психические проблемы включают мозг, основные факторы их появления могут быть где угодно. В 19 веке сифилис, передаваемый половым путем, и пелагра, вызванная дефицитом витамина B, были основными причинами роста пациентов лечебниц в Европе и США. Последнее исследование показало, что 20% психиатрических пациентов обладают телесными отклонениями, которые могут вызывать или ухудшать умственное состояние; среди них проблемы с сердцем, легкими и эндокринной системой. Эпидемиологические исследования выявили существенную связь между проявлением психических проблем и такими факторами, как статус этнических меньшинств, рождением в городе и рождением в определенного время года. Хотя эти связи нелегко объяснить, они подчеркивают роль факторов окружающей среды. Мы должны прислушиваться к этим факторам, если хотим эффективного лечения и предотвращения психических расстройств.

На еще более глубоком уровне в первую очередь культурные конвенции ограничивают понятие психического заболевания. Всего 50 лет гомосексуализм классифицировался как патология, отклонение, в авторитетном сборнике психических расстройств Американской психиатрической ассоциации. В Советском Союзе политические диссиденты порой определялись на основании психиатрических диагнозов, которые ужаснули бы большинство современных наблюдателей. Тем не менее сексуальные предпочтения или неспособность склониться перед властью в праведном стремлении — это психологические черты, для которых мы вполне можем найти биологические корреляты. Это не значит, что гомосексуальность и политическое диссидентство — проблемы с головой. Это значит, что общество, а не нейробиология определяет границы нормальности, которые и определяют категории психического здоровья.

Церебральная мистика преувеличивает вклад мозга в поведение человека, а в некоторых случаях также прокладывает дорогу для великой роли мозга в будущем самого человечества. В технофильных кругах все чаще говорят о «взломе мозга» для улучшения человеческих когнитивных способностей. Мгновенно возникает ассоциация взлома какого-нибудь смартфона или правительственного сервера, но в реальности же это больше похоже на взлом с отмычкой. Ранние примеры «взлома мозга» включали уничтожение частей мозга, как, например, в уже не существующих сегодня процедурах, вдохновивших Кена Кизи на создание «Полета над гнездом кукушки» (1962). Самые продвинутые взломы современного мозга включают хирургическую имплантацию электродов для прямой стимуляции или считывания ткани мозга. Эти вмешательства могут восстанавливать базовые функции у пациентов с серьезными проблемами передвижения или параличем — и это удивительный подвиг, который, впрочем, за версту отстоит от улучшений обычных способностей. Впрочем, это не мешает предпринимателям вроде Илона Маска или DARPA инвестировать в технологии «взлома мозга» в надежде однажды создать сверхчеловеческий мозг и связать его с машиной.

Такое расхождение по большей части является продуктом искусственного разделения между тем, что происходит внутри мозга и за его пределами. Философ Ник Бостром из Института будущего человечества отмечает, что «лучшие преимущества, которые вы можете получить за счет имплантатов мозга, это все те же устройства за его пределами, которые вы сможете использовать вместо естественных интерфейсов, вроде тех же глаз, для проецирования 100 миллионов битов в секунду прямо в мозг». На самом деле, такие средства «улучшения мозга» уже рассованы по нашим карманам и стоят на столах, обеспечивая нам доступ к улучшенным когнитивным функциям вроде мощного калькулятора и дополнительной памяти и совсем не прикасаясь к нейронам. Что нам добавит прямое подключение таких устройств к мозгу, кроме раздражения, — это тот еще вопрос.

В мире медицины первые попытки по восстановлению зрения у слепых за счет использования имплантатов мозга быстро перешли к менее инвазивным подходам, включая протезирование сетчатки. Кохлеарные имплантаты, которые восстанавливают слух у глухих пациентов, полагаются на подобную стратегию взаимодействия со слуховым нервом, а не с самим мозгом. И если не брать совсем ограниченных в движениях пациентов, протезы, восстанавливающие или улучшающие движения, также работают в качестве интерфейсов. Чтобы дать ампутанту управление над механизированной искусственной конечностью, используется метод «целенаправленной реиннервации мышц», позволяющий врачам соединять периферические нервы утраченной конечности с новыми группами мышц, которые сообщаются с устройством. Для улучшения моторной функции у здоровых людей используются экзоскелеты, которые сообщаются с мозгом посредством непрямых, но отточенных эволюцией каналов. В каждом из этих случаев естественные взаимодействия мозга с телом человека помогают людям использовать протезы, а образуют прямую связь мозга и тела.

Самое экстремальное направление в футуристических технологиях мозга — стремление к достижению бессмертия посредством посмертного сохранения человеческого мозга. Две компании уже предлагают извлекать и сохранять мозги умирающих «клиентов», которые не хотят почить с миром. Органы сохраняются в жидком азоте, пока технологии не станут достаточно совершенными, чтобы восстанавливать мозг или «загружать» сознание в компьютер. Это стремление доводит церебральную мистику до ее логического завершения, целиком и полностью приветствуя логическую ошибку в том, что жизнь человека сводится до функции мозга и что мозг — это лишь физическое воплощение души, свободное от мяса.

Хотя стремление к бессмертию посредством сохранения мозга мало вредит чему-либо, кроме банковских счетов нескольких людей, это преследование также подчеркивает, почему так важна демистификация мозга. Чем больше мы чувствуем, что наши мозги заключают в себе нашу сущность как личности, чем больше верим, что мысли и действия просто проистекают из куска мяса в нашей голове, тем менее чувствительны мы становимся к роли общества и окружающей среды и тем меньше мы заботимся о культуре и ее ресурсах.

Мозг особенный не потому, что олицетворяет собой сущность нас, людей, а потому, что объединяет нас с нашим окружением так, как не смогла бы никакая душа. Если мы ценим наш собственный опыт, наши переживания и впечатления, мы должны защищать и укреплять многие факторы, которые обогащают нашу жизнь как внутри, так и за ее пределами. Мы — гораздо больше, чем просто мозги.

Автор: Илья Хель

Booking.com

thejizn.com

Ваш мозг — не компьютер

Несмотря на все усилия, неврологи и когнитивные психологи никогда не найдут в мозге копии Пятой симфонии Бетховена, слов, картинок, грамматических правил или любых других внешних сигналов. Конечно же, мозг человека не совсем уж пустой. Но он не содержит большинства вещей, которые, по мнению людей, в нем содержатся — даже таких простых вещей, как «воспоминания».

Наше ложное представление о мозге имеет глубокие исторические корни, но особенно запутало нас изобретение компьютеров в 1940-х годах. На протяжении полувека психологи, лингвисты, нейрофизиологи и другие эксперты по вопросам человеческого поведения утверждали, что человеческий мозг работает подобно компьютеру.

Чтобы представить, насколько легкомысленна эта идея, рассмотрим мозг младенцев. Здоровый новорожденный обладает более чем десятью рефлексами. Он поворачивает голову в том направлении, где ему чешут щечку, и всасывает все, что попадает в рот. Он задерживает дыхание при погружении в воду. Он так сильно хватает вещи, попавшие ему в руки, что почти может удерживать свой собственный вес. Но, возможно, важнее всего то, что новорожденные обладают мощными механизмами обучения, позволяющими им быстро изменяться, чтобы они могли более эффективно взаимодействовать с окружающим миром.

Фото: Shutterstock

Чувства, рефлексы и механизмы обучения — это то, что есть у нас с самого начала, и, если задуматься, это достаточно много. Если бы нам не хватало каких-либо из этих способностей, наверное, нам было бы трудно выжить.

Но вот, чего в нас нет с рождения: информации, данных, правил, знаний, лексики, представлений, алгоритмов, программ, моделей, воспоминаний, образов, процессоров, подпрограмм, кодеров, декодеров, символов и буферов — элементов, которые позволяют цифровым компьютерам вести себя в какой-то степени разумно. Мало того, что этих вещей нет в нас с рождения, они не развиваются в нас и при жизни.

Мы не храним слова или правила, говорящие нам, как ими пользоваться. Мы не создаем образы визуальных импульсов, не храним их в буфере кратковременной памяти и не передаем затем образы в устройство долгосрочной памяти. Мы не вызываем информацию, изображения или слова из реестра памяти. Все это делают компьютеры, но не живые существа.

Фото: Shutterstock

Компьютеры в буквальном смысле слова обрабатывают информацию — цифры, слова, формулы, изображения. Сначала информация должна быть переведена в формат, который может распознать компьютер, то есть в наборы единиц и нулей («битов»), собранные в небольшие блоки («байты»).

Компьютеры перемещают эти наборы с места на место в различные области физической памяти, реализованной в виде электронных компонентов. Иногда они копируют наборы, а иногда различными способами трансформируют их — скажем, когда вы исправляете ошибки в рукописи или ретушируете фотографию. Правила, которым следует компьютер при перемещении, копировании или работе с массивом информации, тоже хранятся внутри компьютера. Набор правил называется «программой» или «алгоритмом». Совокупность работающих вместе алгоритмов, которую мы используем для разных целей (например, для покупки акций или знакомств в интернете) называется «приложением».

Это известные факты, но их нужно проговорить, чтобы внести ясность: компьютеры работают на символическом представлении мира. Они действительно хранят и извлекают. Они действительно обрабатывают. Они действительно имеют физическую память. Они действительно управляются алгоритмами во всем без исключения.

При этом люди ничего такого не делают. Так почему так много ученых говорит о нашей умственной деятельности так, как если бы мы были компьютерами?

Фото: Shutterstock

В 2015 году эксперт по искусственному интеллекту Джордж Заркадакис выпустил книгу «По нашему образу», в которой он описывает шесть различных концепций, используемых людьми в течение последних двух тысяч лет для описания устройства человеческого интеллекта.

В наиболее ранней версии, изложенной в Библии, люди были созданы из глины или грязи, которую разумный Бог затем пропитал своим духом. Этот дух и «описывает» наш разум — по крайней мере, с грамматической точки зрения.

Рисунок Леонардо да Винчи

Изобретение гидравлики в III веке до нашей эры стало причиной популярности гидравлической концепции человеческого сознания. Идея состояла в том, что ток различных жидкостей в теле — «телесных жидкостей» — приходится и на физические, и на духовные функции. Гидравлическая концепция существовала на протяжении более чем 1600 лет, все это время затрудняя развитие медицины.

К XVI веку появились устройства, приводимые в действие пружинами и зубчатыми передачами, что вдохновило Рене Декарта на суждения о том, что человек — это сложный механизм. В XVII веке британский философ Томас Гоббс предположил, что мышление происходит благодаря небольшим механическим движениям в мозгу. К началу XVIII века открытия в области электричества и химии привели к появлению новой теории человеческого мышления, опять-таки имеющей больше метафорический характер. В середине XIX века немецкий физик Герман фон Гельмгольц, вдохновленный последними достижениями в области связи, сравнил мозг с телеграфом.

Альбрехт фон Галлер. Icones anatomicae

Математик Джон фон Нейман заявил, что функция человеческой нервной системы является «цифровой при отсутствии доказательств в пользу противного», проводя параллели между компонентами компьютерных машин того времени и участками человеческого мозга.

Каждая концепция отражает самые передовые идеи породившей её эпохи. Как и следовало ожидать, всего через несколько лет после зарождения компьютерных технологий в 1940-х годах стали утверждать, что мозг работает, как компьютер: роль физического носителя играл сам мозг, а наши мысли выступали в качестве программного обеспечения.

Такая точка зрения достигла максимального развития в книге «Компьютер и мозг» 1958 года, в которой математик Джон фон Нейман решительно заявил, что функция нервной системы человека является «цифровой при отсутствии доказательств в пользу противного». Хоть он и признавал, что о роли мозга в работе интеллекта и памяти известно очень мало, ученый проводил параллели между компонентами компьютерных машин того времени и участками человеческого мозга.

Изображение: Shutterstock

Благодаря последующим достижениям в области компьютерных технологий и исследования мозга, постепенно развивалось амбициозное междисциплинарное учение о человеческом сознании, в основе которого лежит идея о том, что люди, как и компьютеры — это информационные процессоры. Эта работа в настоящее время включает в себя тысячи исследований, получает миллиарды долларов финансирования, и становится темой для множества трудов. Книга Рэя Курцвейла «Как создать разум: Раскрытие тайны человеческого мышления», выпущенная в 2013 году, иллюстрирует эту точку зрения, описывает «алгоритмы» мозга, методы «обработки информации» и даже то, как он внешне напоминает в своей структуре интегральные схемы.

Представление о человеческом мышлении как об устройстве обработки информации (ОИ) в настоящее время доминирует в человеческом сознании как среди обычных людей, так и среди ученых. Но это, в конце концов, просто еще одна метафора, вымысел, который мы выдаем за действительность, чтобы объяснить то, что на самом деле не понимаем.

Фото: Gallery Stock

Несовершенную логику концепции ОИ довольно легко сформулировать. Она основана на ошибочном силлогизме с двумя разумными предположениями и неверным выводом. Разумное предположение №1: все компьютеры способны на разумное поведение. Разумное предположение №2: все компьютеры являются информационными процессорами. Неверное заключение: все объекты, способные вести себя разумно — информационные процессоры.

Если забыть о формальностях, то идея о том, что люди должны быть информационными процессорами, только потому, что компьютеры являются таковыми – это полная глупость, и когда от концепции ОИ окончательно откажутся, наверняка историками она будет рассматриваться с этой же точки зрения, как сейчас для нас выглядят чушью гидравлическая и механическая концепции.

***

Проведите эксперимент: нарисуйте сторублевую купюру по памяти, а потом достаньте ее из кошелька и скопируйте. Видите разницу?

Рисунок, сделанный в отсутствие оригинала, наверняка окажется ужасен в сравнении с рисунком, сделанным с натуры. Хотя вообще-то вы видели эту купюру не одну тысячу раз.

В чем проблема? Разве «образ» банкноты не должен «храниться» в «запоминающем регистре» нашего мозга? Почему мы не можем просто «обратиться» к этому «образу» и изобразить его на бумаге?

Очевидно, нет, и тысячи лет исследований не позволят определить расположение образа этой купюры в мозге человека просто потому, что его там нет.

 

Фото: Shutterstock

Продвигаемая некоторыми учеными идея о том, что отдельные воспоминания каким-то образом хранятся в специальных нейронах, абсурдна. Помимо прочего эта теория выводит вопрос об устройстве памяти на еще более неразрешимый уровень: как и где тогда память хранится в клетках?

Сама идея того, что воспоминания хранятся в отдельных нейронах, абсурдна: как и где в клетке может храниться информация?

Нам никогда не придется беспокоиться о том, что человеческий разум выйдет из-под контроля в киберпространстве, и нам никогда не удастся достичь бессмертия, скачав душу на другой носитель.

Одно из предсказаний, которое в том или ином виде высказывали футуролог Рэй Курцвейл, физик Стивен Хокинг и многие другие, заключается в том, что если сознание человека подобно программе, то скоро должны появиться технологии, которые позволят загрузить его на компьютер, тем самым многократно усилив интеллектуальные способности и сделав возможным бессмертие. Эта идея легла в основу сюжета фильма-антиутопии «Превосходство» (2014), в котором Джонни Депп сыграл ученого, похожего на Курцвейла. Он загрузил свой разум в интернет, чем вызвал разрушительные последствия для человечества.

Кадр из фильма «Превосходство»

К счастью, концепция ОИ даже близко не имеет ничего общего с действительностью, так что нам не стоит волноваться о том, что человеческий разум выйдет из-под контроля в киберпространстве, и, как это ни прискорбно, нам никогда не удастся достичь бессмертия, скачав душу на другой носитель. Дело не только в отсутствии какого-то ПО в мозге, проблема здесь еще глубже – назовем ее проблемой уникальности, и она одновременно восхищает и угнетает.

Поскольку в нашем мозге нет ни «запоминающих устройств», ни «образов» внешних раздражителей, а в ходе жизни мозг меняется под действием внешних условий, нет повода считать, что любые два человека в мире реагируют на одно и то же воздействие одинаково. Если вы и я посетим один и тот же концерт, изменения, которые произойдут в вашем мозге после прослушивания, будут отличаться от изменений, которые произойдут в моем мозге. Эти изменения зависят от уникальной структуры нервных клеток, которая формировалась в ходе всей предыдущей жизни.

Именно поэтому, как написал Фредерик Бартлетт в 1932 году в книге «Память», два человека, услышавшие одну и ту же историю, не смогут пересказать ее полностью одинаково, а со временем их версии истории будут все меньше походить друг на друга.

«Превосходство»

По-моему, это очень вдохновляет, ведь это значит, что каждый из нас по-настоящему уникален, не только по набору генов, но и по тому, как меняется наш мозг со временем. Однако это также и угнетает, ведь это делает и без того трудную работу нейробиологов практически неразрешимой. Каждое изменение может затронуть тысячи, миллионы нейронов или весь мозг целиком, причем природа этих изменений в каждом случае тоже уникальна.

Хуже того, даже если бы мы смогли записать состояние каждого из 86 миллиардов нейронов мозга и сымитировать все это на компьютере, эта громадная модель оказалась бы бесполезной вне тела, которому принадлежит данный мозг. Это, пожалуй, самое досадное заблуждение об устройстве человека, которым мы обязаны ошибочной концепции ОИ.

В компьютерах хранятся точные копии данных. Они могут оставаться без изменений долгое время даже при отключении питания, в то время как мозг поддерживает наш интеллект, только пока он остается живым. Нет никакого рубильника. Либо мозг будет работать без остановки, либо нас не станет. Более того, как отметил нейробиолог Стивен Роуз в 2005 году в работе «Будущее мозга», копия текущего состояния мозга может быть бесполезна и без знания полной биографии его владельца, даже включая социальный контекст, в котором рос человек.   

Тем временем огромные средства расходуются на исследования мозга, основанные на ложных идеях и обещаниях, которые не будут исполнены. Так, в Евросоюзе был запущен проект исследования человеческого мозга стоимостью $1,3 млрд. Европейские власти поверили заманчивым обещаниям Генри Маркрэма создать к 2023 году действующий симулятор работы мозга на базе суперкомпьютера, который бы в корне изменил подход к лечению болезни Альцгеймера и других недугов, и обеспечили проекту практически безграничное финансирование. Меньше чем через два года после запуска проекта он обернулся провалом, и Маркрэма попросили уйти в отставку.

Люди – это живые организмы, а не компьютеры. Примите это. Нужно продолжать тяжелую работу по пониманию самих себя, но не тратить время на ненужный интеллектуальный багаж. За полвека существования концепция ОИ дала нам всего несколько полезных открытий. Настало время нажать на кнопку Delete.

Источник.

Роберт Эпштейн – старший психолог Американского института поведенческих исследований и технологий в Калифорнии. Он является автором 15 книг, а также бывшим главным редактором журнала Psychology Today.

Материалы по теме:

У вашего мозга есть кнопка Delete. Вот как ее использовать

11 стартапов для прокачки мозга

7 небольших привычек, которые приведут вас к впечатляющим результата

10 вещей, которым можно научиться за 10 минут

Как я стала жаворонком, выучила новый язык и прочитала в 5 раз больше книг за год

Видео по теме:

Нашли опечатку? Выделите текст и нажмите Ctrl + Enter

rb.ru

Мозг — это компьютер - Метод Седоны (Гейл Двоскин)

Чтобы взглянуть на Седона-Метод в перспективе, предлагаю познакомиться с множеством характеристик функционирования мозга, делающих его подобием компьютера. В основу функционирования компьютера, вне всяких сомнений, положена работа мозга, поэтому подобное сравнение — не излишняя натяжка. Компьютер должен быть обеспечен как жестким диском, так и программным обеспечением. Для сохранения аналогии эквивалентом жесткого диска будем считать мозг и нервную систему, а эквивалентом программного обеспечения — наши мысли, чувства, воспоминания и убеждения, а также врожденную интуицию.

Из чего состоит операционная система человека? Программа, управляющая телом и мозгом, — естественный интеллект, позволяющий системе функционировать и накапливать знания. Практически все, что нам требуется для качественного функционирования, заложено внутри нас. Единственное исключение — приобретаемые навыки и умения, отличающиеся богатым разнообразием (от игры на музыкальном инструменте до выполнения хирургических операций на мозге).

При наличии большего объема памяти компьютер работает быстрее — как и мы. Мы постепенно накапливаем опыт, впечатления и информацию, пока наша память не заполняется до отказа, после чего процесс обработки замедляется и ухудшается. Освободить место в компьютере можно, удалив или сжав файлы. Так и воспоминания, отличающиеся нейтральным эмоциональным содержанием и законченностью, подвергаются сильной компрессии. Эмоционально заряженные воспоминания подобны программам и файлам, которые остаются открытыми и работают на заднем фоне нашей жизни. Они занимают много памяти и ресурсов.

«К моим достижениям можно причислить освобождение от угнетающей тревожности на работе, радость и удовлетворение от профессии и отсутствие страха перед будущим».

Бонни Джоунс, Олимпия, Вашингтон.

Когда мы молоды, открытые программы не доставляют неудобств, но с возрастом свободной памяти остается все меньше даже для важных функций организма, таких как дыхание и пищеварение. Система оказывается перегруженной, что приводит к сбоям и нарушениям. После этого открытые файлы и программы отрицательно сказываются на нашей способности к эффективному функционированию и приобретению новых навыков. Они приводят к умственному смятению и конфликтам, так как постоянно посылают нам сообщения, противоречащие друг другу и нашим внутренним намерениям.

Седона-Метод избавляет от эмоционального груза, заставляет работать старые программы. Таким образом, мы увеличиваем количество свободной памяти и ускоряем процесс обработки. Освобождение помогает сохранять мудрость, приобретенную с опытом, не растрачивая попусту энергию и свободную память. Другими словами, чем чаще мы пользуемся Методом, тем лучше функционирует система организма человека.

Письменное освобождение: чего Вы хотите от жизни?

Время от времени Вам будет предложено изучить свои чувства на бумаге, в личной рабочей тетради. В нашей организации мы называем этот процесс «письменным освобождением». Советую Вам купить блокнот на спиралях или простой блокнот, с которым Вы будете работать, читая эту книгу. Когда же прочтете ее всю, выбросьте исписанные страницы. Хранить эти записи нет нужды.

Итак, перед тем как читать дальше, откройте блокнот и перечислите все, что Вы хотели бы изменить в жизни. Этот список— Ваши цели для изучения Седона-Метода. Мы вернемся к нему позже, так что не торопитесь и будьте максимально откровенны и подробны.

Когда будете записывать свои намерения, не ограничивайтесь лишь тем, что Вы считаете «реальным» извлечь из Метода.

Вы учитесь обращаться с инструментом, который верой и правдой послужит Вам до конца жизни. Получайте удовольствие. Эта книга поможет Вам стать и быть, кем захотите, и делать, что захотите.

Этот процесс обладает такой мощностью и действует на столь фундаментальном уровне, что многие цели из вашего списка воплотятся в жизнь, даже если Вы и не будете ежедневно над ними работать.

Записывайте свои достижения.

Настоятельно советую Вам записывать все свои достижения — это подтолкнет к дальнейшим открытиям. Ведите учет положительным результатам в журнале освобождения или купите второй блокнот, небольшой, чтобы он мог помещаться в нагрудном кармане или сумочке, откуда его легко можно достать и быстро записать возникшую мысль.

Ниже Вы увидите короткий список достижений, которых можно ожидать от работы с этой книгой.

· Положительные изменения в поведении или отношении ко мне.

· Большая легкость, эффективность и радость от ежедневных дел.

· Большая легкость в общении.

· Большая легкость в решении проблем.

· Большая гибкость.

· Большая расслабленность и уверенность в действиях.

· Доведение дел до конца.

· Новые начинания.

· Новые свершения.

· Овладение новыми навыками или умениями.

· Больше положительных ощущений.

· Меньше негативных ощущений.

· Больше любви к другим.

По мере изучения материала, содержащегося в этой книге, Вы узнаете о своих сложившихся привычных схемах ограничения, а также о специфических способах изменения жизни к лучшему. Настоятельно советую сразу же записывать все сделанные открытия.

sedona-method.bib.bz


Читайте также
  • Гиперскоростная звезда – более 1.000.000 миль в час
    Гиперскоростная звезда – более 1.000.000 миль в час
  • Астрономы обнаружили самую большую спиральную галактику
    Астрономы обнаружили самую большую спиральную галактику
  • Млечный путь содержит десятки миллиардов планет, схожих с Землей
    Млечный путь содержит десятки миллиардов планет, схожих с Землей
  • Млечный путь разорвал своего спутника на четыре отдельных хвоста
    Млечный путь разорвал своего спутника на четыре отдельных хвоста
  • Найден источник водородных газов для нашей Галактики
    Найден источник водородных газов для нашей Галактики