Письмо Эйнштейна своей дочери, или "Самая суть нашего существования". Письма эйнштейна

Тайна писем Эйнштейна

Архивный проект "Радио Свобода на этой неделе 20 лет назад". Самое интересное и значительное из эфира Радио Свобода двадцатилетней давности. Незавершенная история.

О скрытой стороне жизни Эйнштейна Джеральд Холтон и Михаил Петров - профессора физики, Крис Кувер - историк, Отто Кауфман - фермер из Принстона, лично знавший Эйнштейна. Ведущая Марина Ефимова. Впервые в эфире 26 ноября 1996.

Марина Ефимова: В Нью-Йорке идут с молотка 400 писем Альберта Эйнштейна, включая жестокие послания его первой жене, Милеве Марич. История этих писем, так долго залежавшихся в банковском сейфе по сравнению с остальным архивом, не совсем ясна. Пресса сообщает, что их утаивал от остальных наследников один из внуков Эйнштейна, за что его теперь и судят его собственные кузены. Этот старый как мир сюжет – борьба за наследство – копеечная, ценой в три миллиона долларов, драма простых смертных только оттеняет грандиозность драмы самого Альберта Эйнштейна. Например, обвинение со стороны немецких евреев в том, что Эйнштейн спровоцировал Холокост. Например, его трагическое разочарование в любви, осознание несовершенства человеческих отношений, заставившее Эйнштейна написать: "Я ищу среди звезд то, в чем мне было отказано на земле". Или чувство непоправимой вины за невольное участие в создании атомной бомбы. Или провал Общей теории поля. Но начнем с побед. Я беседую с американским физиком Джеральдом Холтоном. Профессор Холтон, Эйнштейну ведь было всего 26 лет, когда он опубликовал четыре свои самые знаменитые статьи, включая первую статью - о Теории относительности?

Джеральд Холтон: Для всех это было полной неожиданностью. Его профессора были просто поражены. "Во времена студенчества я даже плохо его помню, так редко он посещал лекции", - говорил профессор Минковский. Он был ленив как черт. После окончания университета Эйнштейн не получил там никакой работы, таким средним студентом он был. К тому же он был не то высокомерным, не то забывчивым, и всегда обижал профессоров, не называя их полными титулами. Он должен был стать школьным учителем, а не гением. Всмотритесь в его ранние письма к жене. Он представлял их жизнь пасторально: вместе учительствовать, вместе работать над научными проектами, никаких других амбиций. Но уже через восемь лет его идеями заинтересовались лучшие ученые мира. Он уже не принадлежал семье, он принадлежал международному сообществу великих умов.

Альберт Эйнштейн, 3 октября 1896

Марина Ефимова: Когда в 1921 году Эйнштейн впервые приехал в Америку, одна из нью-йоркских газет вышла под шапкой: "В США прибыл с визитом профессор Эйнштейн, создатель Теории относительности, которую не понимает никто". Тем не менее, в нью-йоркском порту его ждала толпа в пять тысяч человек. Школьники, выстроившись шпалерами, размахивали пальмовыми листьям и скандировали: "Айнстайн! Айнстайн!" Эйнштейн категорически не мог понять секрета своей мифической популярности. Он сказал как-то своему коллеге: "Откуда может быть популярность у ученого, чью теорию понимают три человека?" И, увидев смущение на лице коллеги, добавил: "Ну-ну, профессор, к чему такая скромность?" "Да дело не в скромности,- сказал ученый,- я просто не понимаю, кто третий". Вспомним основные научные достижения Эйнштейна. В этом нам поможет российский физик, член-корреспондент Академии Наук Михаил Петров, который работает сейчас в Принстоне, там же, где 22 года жил и работал Эйнштейн.

Михаил Петров: Главное его открытие это, конечно, Теория относительности. Он, конечно, сделал много и помимо этого, но главное - это Теория относительности, этим он и знаменит. Причем, где-то я читал, что вообще с молодых лет, ему было лет 16 тогда, на него большое впечатление произвело то, что измеренная тогда скорость света оказалась конечной. Дело в том, что до конца прошлого века скорость света считалась бесконечной, считалось, что свет распространяется мгновенно. И в конце прошлого века она была измерена Майкельсоном, и оказалось, что она на самом деле конечна. Свет идет очень быстро, 300 тысяч километров в секунду, но все-таки это конечная величина. И это, в свою очередь, привело Эйнштейна к мысли о том, что если два наблюдателя, находящиеся в разных системах координат, которые движутся одна относительно другой, они не могут измерить одновременно одну и ту же величину. Они могут сообщиться между собой только с помощью света – самого быстрого агента на земле. И математически он показал, что мера длины в движущихся координатах кажется короче человеку, находящемуся в покое.

Если человек полетит на удаленную планету и вернется обратно, и если скорость его движения будет, по сравнению со скоростью света, достаточно большой, он вернется более молодым, чем люди, которые остались на земле

Время в движущихся координатах идет медленнее. Это, между прочим, очень интересный факт. Если когда-нибудь человек полетит на какую-нибудь удаленную планету и вернется обратно, и если скорость его движения будет, по сравнению со скоростью света, достаточно большой, он вернется обратно более молодым, чем люди, которые остались на земле. Это факт, конечно, потрясающий. И, кроме того, отсюда же следует, что масса переходит в энергию, масса покоя не равна массе движения, масса переходит в энергию - знаменитая формула E = mc2. Она, как мы знаем сейчас, лежит в основе ядерной энергии, ядерных электростанций, бомб термоядерной и ядерной, и так далее. То есть до Эйнштейна была ньютоновская механика, всем хорошо известная. Которая, кстати, справедлива и сейчас в быту - когда скорости маленькие, все эти эффекты Теории относительности не чувствуются. Но, как только мы переходим к космическим объектам или к объектам ядерной физики, все это моментально вступает в дело. В этом, конечно, величие Эйнштейна - он просто заставил нас совершенно по-новому посмотреть на мир.

Марина Ефимова: Профессор Холтон, вы занимаетесь архивом Альберта Эйнштейна. Как способности Эйнштейна постигать тайны физического, материального мира отразились на его отношениях с людьми?

Джеральд Холтон: У него почти не было учеников, у него не было школы. В этом смысле он очень отличался от других своих великих современников, от Нильса Бора или Энрико Ферми. Он был одиноким мыслителем. Что касается его дружеских отношений, он был невероятно обаятельным человеком. Он всегда очаровывал коллег и знакомых, как в Германии, так и в Америке. Но он не хотел, а, вернее, не мог принадлежать ни к одной группе, ни к научной школе, ни к компании, ни к кругу, ни даже к семье. Например, в письме к своему другу Мишелю Бессо он писал, что не сделал в жизни того, что по всем человеческим законам должен делать добрый муж и отец.

Марина Ефимова: В переписке Эйнштейна, о которой говорилось в начале передачи, были обнаружены письма к его первой жене Милеве Марич, написанные на десятом году брака. Письма эти шокировали американскую публику.

Диктор: "Мои условия: 1) Моя одежда и белье должны быть в порядке. 2) Я буду получать три раза в день горячую еду в моей комнате. 3) Ты не будешь требовать никаких личных отношений, никаких знаков внимания кроме тех, которых требуют приличия на людях, никакой преданности. Ты обещаешь без промедления покидать мою комнату, как только я тебя об этом попрошу".

Альберт Эйнштейн и его жена Милева Марич, 1912

Марина Ефимова: Как любовь, от которой Эйнштейн буквально сгорал в юности, обернулась этим ужасом? Об этом - историк Крис Кувер.

Крис Кувер: Сложно восстановить в деталях все обстоятельства того времени, тем более что речь идет о черновике. А вот из другого письма: "Я намеренно взял записку с твоими угрозами, чтобы другие люди узнали об обстоятельствах, ибо я хорошо знаю по прошлому опыту, чего я могу ждать от тебя. Ты разлучила меня с моими детьми и настраиваешь их против меня. Ты стремишься лишить меня всех оставшихся радостей жизни. Это просто наказание мне за мою слабость, за то, что я связал мою жизнь с твоей. Что бы ты теперь ни сделала, меня это уже не удивит".

Марина Ефимова: Но ведь Эйнштейн очень любил Милеву Марич?

Крис Кувер: Да, это была необыкновенная женщина, со множеством достоинств. Она была первой женщиной-студенткой Цюрихского политехнического института.

Марина Ефимова: Ведь Эйнштейн женился на Милеве Марич против воли родителей?

Крис Кувер: Да, особенно вопреки воли матери. Но у молодых в 1902 году родился ребенок, а в 1903 они оформили брак. Через 7-8 лет отношения между ними испортились, и у Эйнштейна завязался роман с кузиной Эльзой, которую он знал, когда она была еще ребенком.

Марина Ефимова: Какого рода конфликт произошел между Альбертом Эйнштейном и Милевой?

Крис Кувер: Трудно сказать, потому что у нас нет ее писем к нему. Поэтому наш взгляд может быть односторонним. Не надо думать, что все его письма к ней написаны в таком раздражительном, даже мстительном тоне, вовсе нет. И он хотел быть уверенным, что Милева и двое детей не будут нуждаться. Так что письма, которые мы цитировали, относятся к наиболее трудному периоду их отношений.

Марина Ефимова: Тут нужно добавить, что после получения Нобелевской премии в 1921 году Эйнштейн перевел все деньги на имя Милевы и оставшихся с ней двух сыновей. Второй брак Эйнштейна с его кузиной Эльзой был чрезвычайно устойчивым и мирным, но, видимо, и он не сделал Эйнштейна счастливым. Занятное наблюдение записал Чарльз Чаплин, которого Эйнштейны посетили в Голливуде: "Его жена так откровенно счастлива быть замужем за великим человеком, что это даже трогательно". Эльза обожала мужа, ценила его и заботилась о нем. Однако многие замечали некое органическое несоответствие этой пары. Один из друзей Эйнштейна записал:

По натуре он человек богемный, а Эльза поместила его в буржуазную квартиру, в атмосферу земных забот, и он потерянно бродит среди дорогой мебели как пришелец с небес

Диктор: "По натуре своей он - человек богемный, а Эльза поместила его в буржуазную квартиру, в атмосферу земных забот, и он потерянно бродит среди дорогой мебели как пришелец с небес".

Марина Ефимова: Убежденный пацифист, Эйнштейн заметил однажды: "Из всех войн только одна по-настоящему неизбежна – война между мужчиной и женщиной". Профессор Холтон, как бы вы определили те свойства ума и характера, которые сформировали феномен Эйнштейна?

Джеральд Холтон: Первое – способность к обобщению, способность увидеть связь между двумя совершенно, казалось бы, не связанными между собой явлениями. Его первая гениальная работа была посвящена разнице между силой тяжести, которая заставляет предметы падать вниз, и капиллярностью, которая поднимает жидкость вверх. И его целью было создать единую теорию, которая связала бы два эти явления. Позже он работал над теорией, которая соединяла понятия "космос" и "время". Ну, и, конечно, его главным научным достижением было установление связи между энергией и массой. Эйнштейна не пугали и не останавливали барьеры, от века установленные между различными отраслями науки. Он видел физику гораздо более упрощенной и единой наукой, чем она была в его время, и считал, что именно такая физика гораздо больше соответствует божьему творению. Он говорил, что часто задает себе вопрос: был ли у Господа выбор при создании мира? Создал ли он его на одном дыхании, как нечто простое и совершенное, или он создавал его как по учебнику, главу за главой. Второй особенностью его гения было соединение двух редко совместимых в науке талантов. Таланта экспериментатора, практика и безудержного воображения чистого теоретика, страсть к гипотетическим, дерзким идеям. И в научном, и в светском смысле он был бунтарем. Разбивать барьеры, границы и стены было его природой, его натурой. Он абсолютно и принципиально не считался с условностями ни в жизни, ни в науке. Хотя любопытно, что в искусстве он был настоящим консерватором - и в музыке, и в литературе. Я имею в виду, что он всю жизнь читал Гёте и Достоевского, то есть классику. В том, что касалось современного ему искусства, Эйнштейн любил только тех художников, которые занимались исследованием человеческой природы в целом.

Альберт Эйнштейн. Литография Макса Либермана. 1925

Марина Ефимова: В своих философских пристрастиях Эйнштейн был поклонником идей позитивизма, не признающего метафизического подхода к миру. То, что нельзя проверить опытным путем сегодня, можно будет проверить завтра, через год или через сто лет. Соответственно, право на существование имеет только та теория, которую подтверждает эксперимент.

Джеральд Холтон: В юности его идолом был один из отцов современного позитивизма Эрнст Мах. Работы Маха настроили Эйнштейна на скептический лад относительно метафизических идей Ньютона, не имевших, по Маху, практического значения. Однако позже Эйнштейн ограничивал значение опыта, эксперимента, он стал считать их лишь проверочным инструментом, который не может питать научное воображение. Великие идеи, считал он, базируются не на том, что вовне, а на том, что внутри нас.

Марина Ефимова: 27 лет, с 1905 по 1932, ознаменованные триумфальным шествием Теории относительности, были для Эйнштейна наполнены занятиями, напряженными отношениями с женой Милевой, переездом из Цюриха в Берлин, разводом, новой женитьбой, интенсивным научным общением. Он был Нобелевским лауреатом, он был мировой знаменитостью. В 1932 году ему напомнили, что он еще и еврей. В дневниках Антонины Валентин, французского биографа Эйнштейна и друга дома, записано:

Диктор: "Май 1933. Я ехала к Эйнштейну на дачу, на Капутское озеро вблизи Потсдама, уговаривать его покинуть Германию. Я узнала, что он сомневается - принять или не принять предложение профессора Флекснера работать в Принстоне, в только что организованном научно-исследовательском институте "Advanced Studies". В поезде шел оживленный разговор среди пассажиров помоложе. "Грязная еврейская свинья",- говорили о ком-то. Я прислушалась. Речь шла о начальнике полицейского управления Берлина. Я приехала в полной панике. Но спокойствие Эйнштейна подействовало на меня как обычно: я почувствовала себя пристыженной за страхи, за суету. Показалось даже - вдруг это действительно какое-то наваждение, завтра схлынет. Однако во время нашей беседы в комнату вдруг вошла их горничная, растерянное лицо в красных пятнах: "Булочник сказал, что не будет меня больше обслуживать, потому что я работаю на евреев". Эйнштейн задумчиво повернулся к окну: "Пожалуй, пора",- сказал он.

...вошла горничная, лицо в красных пятнах: "Булочник сказал, что не будет меня обслуживать, потому что я работаю на евреев". Эйнштейн задумчиво повернулся к окну: "Пожалуй, пора",- сказал он

Джеральд Холтон: Когда он понял, что Гитлер взял власть в Германии, точнее сказать, Германия отдала себя Гитлеру в 1933 году, Эйнштейн уже неплохо знал Америку. С 1923 по 1930 год он каждую зиму приезжал на месяц в Пасадену, в Калифорнийский технологический институт. Принято думать, что эмигранты из Европы расшевелили научную мысль и энергию в американских университетах, но это, конечно, неверно. Еще в свой первый приезд в 1921 году Эйнштейн, выступая в Калифорнийском технологическом институте, говорил таким ученым, как Кэмпбелл и Джон Адамс Хаббл, что именно их работы помогли оформить его идеи в завершенную теорию, Теорию относительности.

Марина Ефимова: Как он уживался с Америкой?

Джеральд Холтон: Многие вещи для него оказались неожиданными. В частности, снобизм принстонской публики и царивший там антисемитизм. Правда, сдержанный и цивилизованный, но вполне заметный. Правда, он старался относиться к этому с юмором. Он говорил, что ему тем нравится Принстон, что тут уж точно никто не пригласит его вечером на обед, так что ничто не отрывает его от работы.

Марина Ефимова: Но отчуждение исходило не только от принстонских снобов. Едва уехав из Германии, еще в Бельгии, Эйнштейн написал письмо в Баварскую Академию Наук: "Пока у меня есть выбор, я предпочитаю жить в стране, где существует политическая свобода, религиозная терпимость и равенство всех граждан перед законом. Я надеюсь, что Германия стряхнет с себя наваждение и вернет присущий ей здравый смысл". Академия ответила: "Враг немецкого правительства – также и враг немецкого народа". Знакомая формулировка. В немецких газетах Эйнштейна называли "главным евреем мира". Его дом, его счет в банке, оставленный для двух дочерей Эльзы, конфисковали. Ходил даже слух, что за его голову объявили награду. Во всяком случае, пока он был в Бельгии, полиция, по прямому указанию королевы, охраняла его круглосуточно. Из записей жены Эйнштейна Эльзы.

Диктор: Величайшая трагедия моего мужа в том, что немецкие евреи возлагают на него ответственность за все ужасы, которые происходят в Германии. Они верят, что он спровоцировал репрессии. От евреев мы получаем по почте столько же угроз и проклятий, сколько от нацистов. Они находятся в состоянии такого ужаса и отчаяния, что публикуют декларацию за декларацией, в которых заявляют, что в Германии с ними прекрасно обходятся, и что у них нет ничего общего с Эйнштейном.

Академический зал библиотеки Chancellor Green Hall. Принстонский университет. Фото Andreas Praefcke

Марина Ефимова: Рассказывает принстонский фермер Отто Кауфман.

Отто Кауфман: Вы знаете, конечно, его дом в Принстоне – такой длинный, узкий, с внутренним двориком и верандой, увитой диким виноградом. Эйнштейн любил это место, потому что даже в самые жаркие дни здесь было прохладно. Заслышав мой голос, он выходил из своего укрытия, и первый вопрос всегда был один и тот же: "Ну, молодой человек, что нового на свете?" Шла война, был 1941-42 год. А я все еще в Америке был чужаком – агенты ФБР и полиция постоянно следили за нашим районом. Это было очень неуютно. В этом смысле знакомство с Эйнштейном мне очень помогло. Вы, наверное, знаете, что он был почетным председателем еврейской организации "United Jewish Appeal", и в этом качестве помог многим еврейским беженцам получить разрешение на въезд в США. Стоило ему произнести слово, и двери открывались. Поэтому всегда обращались к нему, когда нужно было спасти родственников иди друзей. Несколько раз он просил меня приютить на время каких-то очередных его знакомых из Европы. Я никогда ему не отказывал. Я не помню сейчас, кто были эти люди, как их звали – уж очень много лет прошло с тех пор.

Марина Ефимова: Обвинение в бедах немецких евреев было не единственным, выпавшим на долю Альберта Эйнштейна. В 1939 году ученый, получивший предупреждение о том, что в Германии идут исследования в области ядерной физики, после долгих сомнений написал письмо президенту Рузвельту.

Диктор: "Новый научный феномен может привести к созданию бомб невиданной силы. В связи с этой информацией вы, мистер Президент, возможно найдете разумным связаться с группой американских физиков, занимающихся цепной реакцией".

...он открыл утреннюю газету и увидел отчет о взрыве в Хиросиме, он сказал только одну фразу: "Будь я проклят!"

Марина Ефимова: И получил ответ: "Дорогой профессор, я нашел ваши сведения необычайно важными. Примите мою искреннюю благодарность". Секретарь Эйнштейна Хэллен Дюка рассказывает, что когда через шесть лет он открыл утреннюю газету и увидел отчет о взрыве в Хиросиме, он сказал только одну фразу: "Будь я проклят!" 1 июля 1946 года портрет Эйнштейна, второй раз за его жизнь, появился на обложке журнала "Тайм". Текст гласил:

Диктор: "Эйнштейн является отцом атомной бомбы в двух смыслах. Во-первых, по его инициативе началось создание бомбы в США, во-вторых, его открытие E = mc2 сделало создание бомбы теоретически возможным".

Марина Ефимова: Всю оставшуюся жизнь Эйнштейн боролся с джином, которого он выпустил из бутылки. В своей речи по радио в 1945 году он сказал:

Диктор: Выиграна война, но не мир. Первая ядерная бомба взорвала не только Хиросиму, но и наши устаревшие политические идеи. Мы должны создать всемирное правительство, которое будет призвано решать конфликты между нациями в соответствии с международными законами. Я не вижу другого пути для продолжения существования человека на земле.

Марина Ефимова: Уже сейчас идея Эйнштейна, казавшаяся тогда абсолютно прожектерской, начинает постепенно осуществляться.

Джеральд Холтон: Он был харизматической личностью, хотя сам он этого совершенно не осознавал и часто раздражался на свою известность. Но так и бывает с великим талантами – они притягивают людей как магнитом. Всякая более или менее чувствительная душа ощущает, что в этом человеке есть нечто, выходящее за рамки обычных человеческих возможностей, что его мысли могут парить в сферах, которые обыкновенный человек в лучшем случае может только вообразить.

www.svoboda.org

Письмо Альберта Эйнштейна дочери о самой мощной силе, которая называется Любовью: matveychev_oleg

Альберт Эйнштейн - один из основателей современной теоретической физики, лауреат Нобелевской премии, общественный деятель-гуманист, автор более 300 научных работ по физике и порядка 150 книг и статей в области истории и философии

«Когда я предложил Теорию Относительности, очень немногие понимали меня, и то, что я открою тебе сейчас для передачи человечеству, тоже будет сталкиваться с непониманием и предрассудками в мире. Я прошу тебя сохранить письмо так долго, как это необходимо - года, десятилетия, пока общество не будет достаточно развито, чтобы принять то, что я объясню ниже.

Существует очень мощная Сила, которой до сих пор наука не нашла официальное объяснение. Это Сила включает в себя и управляет всеми остальными явлениями, работающими во Вселенной. Эта Вселенская Сила - ЛЮБОВЬ.

Когда ученые искали единую теорию Вселенной, они забыли самую мощную невидимую силу. Любовь есть Свет, который просвещает тех, кто даёт и получает его. Любовь - это притяжение, потому что это заставляет некоторых людей чувствовать влечение к другим. Любовь - это сила, потому что она умножает лучшее, что в нас есть, что мы есть, и позволяет человечеству не быть погруженным в слепой эгоизм. Для Любви мы живем и умираем. Любовь есть Бог, и Бог есть Любовь. Эта сила все объясняет и дает смысл жизни. Это переменная, которую мы игнорировали слишком долго, может быть, потому, что мы боимся Любви.

Чтобы понять Любовь, я сделал простой замен в своём самом известном уравнении. Если вместо Е = mc2, мы признаем, что энергия для исцеления мира может быть получена через любовь, умноженную на скорость света в квадрате, мы приходим к выводу, что любовь является самой мощной Силой, потому что не имеет пределов.

Только через Любовь мы можем найти смысл в жизни, сохранить мир и каждое разумное или чувствующее существо, помочь нашей цивилизации выжить. Возможно, мы еще не готовы, чтобы сделать "бомбу любви" - достаточно мощное устройство, чтобы полностью уничтожить ненависть, эгоизм и жадность, все то, что опустошает планету. Тем не менее, каждый отдельный индивидуум несет в себе небольшой, но мощный генератор любви, энергия которого ждет своего освобождения. Когда мы учимся давать и получать эту энергию универсума, дорогая Lieserl, мы подтверждаем, что любовь побеждает все, и способна преодолеть все, потому что любовь - это квинтэссенция жизни.

Я глубоко сожалею, что не смог выразить то, что находится в моем сердце, которое тихо стучит для тебя всю жизнь. Может быть, это слишком поздно, чтобы извиниться, но время - относительно. Я должен сказать тебе, что я люблю тебя и, благодаря тебе, я получил окончательный ответ!

Твой отец Альберт Эйнштейн»

Перевод с английского Елизаветы Боруховой

matveychev-oleg.livejournal.com

Письмо Эйнштейна о Боге и религии ушло с молотка за 3 млн долларов - 20 Октября 2012 | Земля

Рукописный оригинал письма Альберта Эйнштейна, в котором он рассуждает о религии и Боге, а также критикует идею избранности еврейского народа, продан с аукциона eBay за 3 млн 100 долларов.

Несмотря на ожидавшийся экспертами ажиотаж, лот привлек всего две заявки. По данным The New York Times, в 2008 году письмо было продано на аукционе за сумму, меньшую в разы – 404 тыс. долларов, передает «Интерфакс».

Письмо было написано Эйнштейном 3 января 1954 года, чуть больше чем за год до смерти, немецкому философу еврейского происхождения Эрику Гуткинду, работавшему на тот момент в Принстонском университете. Оно стало своеобразным ответом на изданную двумя годами ранее работу Гуткинда «Выбери жизнь: библейский призыв к протесту» (Choose Life: The Biblical Call to Revolt)».

Вскоре после смерти Эйнштейна в 1955 году документ попал в частную коллекцию, где и находился более 50 лет.

В письме, написанном на немецком языке, Эйнштейн довольно резко высказался о религии в целом и предметно о христианстве и иудаизме, а также выразил сомнение в идее избранности еврейского народа.

«Для меня иудейская религия, как и все прочие, является воплощением самых ребяческих суеверий. И еврейский народ, к которому я с радостью принадлежу и ментальность которого мне весьма близка, для меня ни в чем не отличается от других народов», – писал Эйнштейн.

Организаторы аукциона назвали письмо «одним из самых интригующих документов XX столетия», имеющим важное историческое и культурное значение» и являющимся своеобразной квинтэссенцией мыслей Эйнштейна по вопросам бытия и религиозного сознания.

"Ребяческие суеверия": письмо Эйнштейна отчасти прояснило его отношение к религии

"Наука без религии хрома, религия без науки слепа". Так сказал Альберт Эйнштейн, и этот знаменитый афоризм стал толчком к бесконечным спорам между верующими и неверующими – оба лагеря тщатся объявить этого величайшего ученого XX века своим приверженцем.

Однако малоизвестное письмо Эйнштейна, возможно, поможет разрешить спор – либо, как минимум, спровоцирует новые диспуты о взглядах ученого.

Письмо, более 50 лет хранившееся в частном собрании, на этой неделе будет выставлено на торги в Лондоне. Его содержание не оставляет сомнений в том, что физик не разделял религиозных верований, считая их "ребяческими суевериями".

Эйнштейн написал это письмо 3 января 1954 года философу Эрику Гуткинду, который прислал ему экземпляр своей книги "Выбирайте жизнь: библейский призыв к мятежу". Спустя год письмо было продано с аукциона и с тех пор остается в частных коллекциях.

В письме Эйнштейн провозглашает: "Слово бог (написание оригинала сохранено. – Прим. ред.) для меня всего лишь проявление и продукт человеческих слабостей, а Библия – свод почтенных, но все же примитивных легенд, которые, тем не менее, являются довольно ребяческими. Никакая даже самая изощренная интерпретация не сможет это (для меня) изменить".

Эйнштейн, еврей по национальности, в свое время отклонивший предложение стать вторым президентом государства Израиль, также отвергал представление о том, что евреи являются богоизбранным народом.

"Для меня иудаизм, как и все другие религии, – это воплощение самых ребяческих суеверий. А еврейский народ, к которому я счастлив принадлежать, с менталитетом которого я ощущаю глубокое родство, не имеет для меня каких-то иных качеств, отличающих его от всех других народов. Судя по моему опыту, евреи не лучше других групп людей, хотя от худших раковых опухолей их защищает отсутствие власти. В остальном я не могу разглядеть в них ничего, что свидетельствовало бы об их "избранности".

Письмо будет выставлено на продажу в четверг аукционным домом Bloomsbury Auctions в Мэйфейре и, как ожидается, будет продано максимум за 8 тыс. фунтов. Оно написано от руки на немецком языке. Это письмо не фигурирует в списках источников в самой авторитетной научной работе на данную тему – книге "Эйнштейн и религия" Макса Джеммера.

Один из ведущих британских "эйнштейноведов", Джон Брук из Оксфорского университета, признался, что никогда не слышал об этом письме.

Эйнштейн известен прежде всего своей теорией относительности и знаменитым уравнением E=mc2, которое описывает соотношение массы и энергии, но его взгляды на религию давно возбуждают споры.

Его родители не отличались религиозностью, но он посещал католическую начальную школу и одновременно изучал иудаизм у частного учителя. Это послужило толчком к тому, что Эйнштейн позднее назвал своим "религиозным раем детства", когда он соблюдал предписания религии – например, не ел свинины. Но это продолжалось недолго, и к 12 годам Эйнштейн уже начал оспаривать истинность многих библейских историй.

"В результате последовала положительно фанатическая [оргия] вольномыслия, на которую наложилось убеждение, что государство обманывает молодежь, специально вводя ее в заблуждение; это впечатление раздавило меня", – писал он позднее.

В последние годы жизни Эйнштейн упоминал о "космическом религиозном чувстве", которое пронизывало его научную работу и служило для нее опорой. В 1954 году, за год до смерти, он говорил о своем желании "ощутить Вселенную как единое космическое целое". Он также любил употреблять цветистые метафоры религиозного содержания – например, в 1926 году он провозгласил, что "Он [Бог] не играет в кости", говоря о произвольности, на которой заострила внимание квантовая механика.

Об отношении Эйнштейна к Богу существует масса мифов в обоих противоборствующих лагерях – среди атеистов и верующих. И все же позицию Эйнштейна на сей счет никогда не удавалось легко свести к стереотипам.

"Как и другие великие ученые, он не вмещается на те полки, куда его хотели бы затиснуть спорщики, обсуждающие эту проблему с точки зрения массовой аудитории, – отметил Брук. – Например, очевидно, что он питал уважение к религиозным ценностям, которые считаются священными в иудейской и христианской традициях. /.../ Но его понимание религии было намного более тонким, чем обычный смысл, вкладываемый в это слово при его обсуждении массами".

Брук подчеркнул: хотя Эйнштейн категорически отвергал религию в ее общепринятом понимании, он возмущался, когда проповедники атеизма присваивали его идеи. Его раздражало, что у них недостает смирения. Однажды Эйнштейн написал: "Вечная загадка мира состоит в его постижимости".

earth-chronicles.ru

Потрясающее письмо Эйнштейна своей дочке о СИЛЕ любви

Альберт Эйнштейн — великий физик, который подарил миру более 300 научных работ по физике, стал обладателем Нобелевской премии и автором множеств теорий, среди которых Теория Относительности.

Дочь Эйнштейна звали Лизерл Эйнштейн. Она родилась от его супруги Милевы Марич. До сих пор её жизнь и смерть остаются загадкой. Кто то писал что она умерла от скарлатины, кто то что её отдали в другую семью.

В Интернете сегодня очень популярно гениальное письмо от Альберта Эйнштейна своей дочери, он пишет о великой силе любви, о том что любовь это самое сильное оружие и что когда нибудь мир поймет, что «бомба Любви» сильнее, чем самое страшное ядерное оружие.

«Когда я предложил Теорию Относительности, очень немногие понимали меня, и то, что я открою тебе сейчас для передачи человечеству, тоже будет сталкиваться с непониманием и предрассудками в мире. Я прошу тебя сохранить письмо так долго, как это необходимо — года, десятилетия, пока общество не будет достаточно развито, чтобы принять то, что я объясню ниже.

Когда ученые искали единую теорию Вселенной, они забыли самую мощную невидимую силу. Любовь есть Свет, который просвещает тех, кто даёт и получает его. Любовь — это притяжение, потому что это заставляет некоторых людей чувствовать влечение к другим. Любовь — это сила, потому что она умножает лучшее, что в нас есть, что мы есть, и позволяет человечеству не быть погруженным в слепой эгоизм. Для Любви мы живем и умираем. Любовь есть Бог, и Бог есть Любовь. Эта сила все объясняет и дает смысл жизни. Это переменная, которую мы игнорировали слишком долго, может быть, потому, что мы боимся Любви.

Тем не менее, каждый отдельный индивидуум несет в себе небольшой, но мощный генератор любви, энергия которого ждет своего освобождения. Когда мы учимся давать и получать эту энергию универсума, дорогая Lieserl, мы подтверждаем, что любовь побеждает все, и способна преодолеть все, потому что любовь — это квинтэссенция жизни.

Я глубоко сожалею, что не смог выразить то, что находится в моем сердце, которое тихо стучит для тебя всю жизнь. Может быть, это слишком поздно, чтобы извиниться, но время — относительно. Я должен сказать тебе, что я люблю тебя и, благодаря тебе, я получил окончательный ответ!

Твой отец Альберт Эйнштейн»

Живите ярко вместе с Я и мир!

Автор публикации

0 Комментарии: 10Публикации: 1835Регистрация: 23-01-2017

worldi.ru

Письмо Эйнштейна Рузвельту — WiKi

Сэр!

Некоторые недавние работы Ферми и Силарда, которые были сообщены мне в рукописи, заставляют меня ожидать, что уран может быть в ближайшем будущем превращен в новый и важный источник энергии. Некоторые аспекты возникшей ситуации, по-видимому, требуют бдительности и при необходимости быстрых действий со стороны правительства. Я считаю своим долгом обратить Ваше внимание на следующие факты и рекомендации.

В течение последних четырёх месяцев благодаря работам Жолио во Франции, а также Ферми и Силарда в Америке стала вероятной возможность ядерной реакции в крупной массе урана, вследствие чего может быть освобождена значительная энергия и получены большие количества радиоактивных элементов. Можно считать почти достоверным, что это будет достигнуто в ближайшем будущем,

Это новое явление способно привести также к созданию бомб, и возможно — хотя и менее достоверно — исключительно мощных бомб нового типа. Одна бомба этого типа, доставленная на корабле и взорванная в порту, полностью разрушит весь порт с прилегающей территорией. Хотя такие бомбы могут оказаться слишком тяжёлыми для воздушной перевозки.

Соединенные Штаты обладают лишь незначительным количеством урана. Ценные месторождения его находятся в Канаде и Чехословакии. Серьёзные источники — в Бельгийском Конго.

Ввиду этого не сочтёте ли Вы желательным установление постоянного контакта между правительством и группой физиков, исследующих в Америке проблемы цепной реакции. Для такого контакта Вы могли бы уполномочить лицо, пользующееся Вашим доверием, неофициально выполнять следующие обязанности:

а) поддерживать связь с правительственными учреждениями, информировать их об исследованиях и давать им необходимые рекомендации, в особенности в части обеспечения Соединенных Штатов ураном;

б) содействовать ускорению экспериментальных работ, ведущихся сейчас за счет внутренних средств университетских лабораторий, путём привлечения частных лиц и промышленных лабораторий, обладающих нужным оборудованием.

Мне известно, что Германия в настоящее время прекратила продажу урана из захваченных чехословацких рудников. Такие шаги, быть может, станут понятными, если учесть, что сын заместителя германского министра иностранных дел фон Вайцзеккер прикомандирован к Институту кайзера Вильгельма в Берлине, где в настоящее время повторяются американские работы по урану.

Искренне Ваш Альберт Эйнштейн[1].

ru-wiki.org

Письмо Эйнштейна своей дочери, или "Самая суть нашего существования": deligent

Автор - Ira_Shelesnjak. Это цитата этого сообщенияПисьмо Эйнштейна своей дочери, или "Самая суть нашего существования"

Недавно одно письмо Альберта Эйнштейна, написанное его дочери Лизерл, привлекло внимание всего мира и быстро стало вирусным. В письме один из величайших умов всех времен разделяет свои взгляды на универсальную силу любви, врожденную потребность в том, чтобы мы, люди, чувствовали себя любимыми и принятыми, и его веру в то, что любовь обладает максимальной способностью побеждать всех. Ходят слухи, что письмо было подарено от Лизерл, как одно из сотен писем, написанных Эйнштеном, в Еврейский университет в конце 1980-х годов. Интересно, что исследователи даже не знали, что Лизерл существовала до 1980-х годов, когда они встретили партию писем между Эйнштейном и его первой женой Милевой Марик. Письма подтвердили, что Лизерл - дочь Эйнштейна Есть предположения, которые говорят, что Лизерл умерла в возрасте 3 лет после того, как заболела скарлатиной, в то время как другие люди считают, что она была удочерена в этом возрасте.

«Письма были подарены от Марго Эйнштейн - падчерицей ученого, - утверждает Диана Кормос - Бухвальд - главный редактор проекта «Эйнштейновские доклады». Ниже представлена копия письма, которое Эйнштейн написал своей дочери Лизерл:

«Не многие люди поняли меня, когда я впервые придумал теорию относительности. В этом письме я расскажу тебе кое-что, что ты должна передать всему человечеству. Остерегайся, сообщение в этом письме столкнется с популярными предрассудками и недоразумениями нашего времени. Я должен попросить тебя сохранять эти письма до тех пор, пока ты сочтешь это необходимым. Годы или даже десятилетия, пока ты не увидишь, что общество готово слушать и принимать то, чем я собираюсь поделиться с тобой. Одна сила настолько велика, что наука все еще не нашла способа объяснить ее. Это сила, которая поглощает и управляет всеми другими силами. Я считаю, что она также отвечает за все явления во Вселенной, многие из которых мы еще не видели и не объясняли. Эта Вселенная сила - ЛЮБОВЬ.

Ученые не считали нужным представить любовь в теории Вселенной. Они пренебрегли этим, хотя это самая мощная невидимая сила. Любовь представляет Свет, потому что она просвещает тех, кто ее дает и получает. Это гравитация, потому что это заставляет людей привлекать друг друга.

Любовь - это сила, которая порождает и умножает лучшее из всей жизни. Любовь удерживает человечество от уничтожения в своей слепой узости и эгоизма. Мы живем и умираем за это. Любовь - это Бог, а Бог есть Любовь. Благодаря этой силе мы можем все объяснить и найти смысл в нашей жизни. Мы так долго игнорировали любовь, возможно потому, что боимся этого. Возможно, мы игнорируем ее, потому что мы не можем ее контролировать и оценить. Я считаю, что нашел способ сделать любовь более заметной, именно благодаря моей знаменитой формуле E = MC2. Если вместо этого уравнения мы примем, что энергия для всеобщего исцеления может быть получена через любовь, умноженную на скорость света в квадрате, мы приходим к выводу, что любовь безгранична, поэтому она действительно самая могущественная сила во Вселенной.

Человечество не справилось с попытками контролировать силы Вселенной, которые обратились против нас. В свете этого нам необходимо исцелить и погрузиться в другой вид энергии... В целях нашего выживания и в нашем стремлении найти смысл для нашего существования мы должны обеспечить выживание каждой живой души на Земле, обратившись к любви. Это единственный верный ответ и решение.

Когда мы научимся расти и осваивать эту силу внутри себя, моя дорогая Лизерл, мы осознаем всю силу любви и ее способность побеждать всех, превосходить все что угодно, потому что это самая суть нашего существования.

Я навсегда сожалею о том, что не полностью выразил любовь, которую я всегда имел к тебе в своем сердце. Я понимаю, что могу опоздать с извинениями, но, пожалуйста, знай, что я люблю тебя, и именно благодаря тебе я достиг окончательного ответа в жизни».

Твой отец,

Альберт Эйнштейн.

http://www.brainum.ru/2017/08/blog-post_60.html

Оригинал записи и комментарии на LiveInternet.ru

deligent.livejournal.com

Альберт Эйнштейн — Статьи, письма и речи

СТАТЬИ, ПИСЬМА И РЕЧИ

ЗАСЛУГИ Г. А. ЛОРЕНЦА В ДЕЛЕ МЕЖДУНАРОДНОГО СОТРУДНИЧЕСТВА

При той далеко идущей специализации, которую принес с собой девятнадцатый век, те, кто занимает ведущее положение в одной из наук, редко находят в себе силы, чтобы оказывать обществу ценные услуги в области международного сотрудничества и политики. Такая деятельность требует не только энергии, понимания важности проблем и солидной репутации, основанной на крупных научных достижениях, но и редкой в наше время независимости от национальных предрассудков и преданности общим интересам. Я не встречал никого, в ком эти качества сочетались бы с таким совершенством, как у Г. А. Лоренца. Но самым замечательным в его личности было другое. Независимые и сильные натуры, часто встречающиеся среди ученых, неохотно подчиняются чужой воле и в большинстве случаев оказывают сильное сопротивление тем, кто пытается ими руководить. Если же в президентском кресле сидел Лоренц, то неизменно создавалась атмосфера дружественного сотрудничества, несмотря на то, что цели и образ мыслей присутствовавших могли значительно отличаться. Секрет такого успеха объясняется не только тем, что Лоренц умел быстро разбираться в людях и событиях и великолепно владел речью. В первую очередь это объясняется тем, что все чувствовали: Лоренц беззаветно предан делу и целиком отдает ему себя. Ничто так не обезоруживало непокорных, как это.

До войны деятельность Лоренца на поприще международного сотрудничества ограничивалась его председательствованием на физических конгрессах. В частности, можно назвать Сольвеевские конгрессы, первые из которых происходили в Брюсселе в 1909 и 1911 гг. Затем разразилась война в Европе, явившаяся тягчайшим ударом для всех, кто принимал близко к сердцу дело улучшения сотрудничества между народами. Еще во время войны Лоренц стал отдавать много сил делу международного примирения. Особенно ярко проявилась его деятельность после окончания войны. Исключительно большие усилия он направлял на восстановление плодотворного и дружественного сотрудничества между отдельными учеными и научными обществами. Тот, кто не был рядом с ним, вряд ли сможет себе представить, какой огромной была эта работа. Ненависть, накопившаяся за время войны, еще не исчезла, и многие влиятельные люди под давлением обстоятельств все еще занимали непримиримую позицию. Поэтому деятельность Лоренца напоминала усилия врача, который лечит непослушного пациента, отказывающегося принимать тщательно приготовленные для его же пользы лекарства. Но Лоренц не давал себя запугать, если знал, что избранный им путь верен. Сразу же после окончания войны он вошел в руководство «Совета по исследованиям», созданного учеными стран-победительниц. Ни отдельные ученые, ни научные общества «центральных держав» (т. е. Германии и Австро-Венгрии. — Ред.) в этот совет включены не были. Этим своим шагом, который был расценен как обида ученых «центральных держав», Лоренц намеревался оказать свое влияние на эту организацию и превратить ее в подлинно международный орган. После неоднократных попыток ему и другим благоразумным членам Совета удалось исключить те пункты из устава этой организации, в которых говорилось о том, что ученые «центральных держав» не могут участвовать в ее работе. Однако цель, состоявшая в восстановлении нормального и плодотворного сотрудничества между научными обществами, достигнута еще не была, поскольку ученые «центральных держав», раздраженные длившимся почти десять лет исключением почти из всех международных организаций, привыкли держаться обособленно. Однако можно было надеяться, что лед будет сломлен благодаря тактичным усилиям, предпринимавшимся Лоренцом ради общего блага.

Кроме этого, Г. А. Лоренц отдал много сил развитию международного культурного сотрудничества, согласившись работать в комиссии Лиги Наций по интеллектуальному сотрудничеству под председательствованием Бергсона, которая была создана пять лет тому назад. В течение последнего года председателем этой комиссии, которая при активной поддержке подчиненного ей Парижского института должна была стать посредником в области интеллектуальной деятельности и искусства между различными кругами деятелей культуры, был Лоренц. И здесь также сказалось благотворное влияние его ума, человеколюбия, скромности и других личных качеств. Его девизом, которому он неизменно следовал, но никогда не высказывал вслух, были слова: «Не властвовать, а служить».

Пусть же его пример послужит торжеству этого принципа!

H.A.Lorentz. Tatigkeit im Dienst der internationalen Zusammenarbeit. Math.-naturwiss. Blatter, 1928, 22, 24—25. (Перепечатано в «Mein Weltbild», стр. 25— 29. — Ред.).

НАУКА И СЧАСТЬЕ

Почему блестящая прикладная наука, приводящая к такой экономии труда и так облегчающая жизнь, приносит нам так мало счастья? Простой ответ гласит: потому, что мы еще не научились разумно пользоваться ею.

На войне она служит тому, что позволяет нам отравлять и калечить друг друга. В мирное время она подстегивает темп жизни и порождает неуверенность. Вместо того, чтобы в значительной степени избавить нас от изнуряющего труда, она превратила людей в рабов машин, безрадостно

проводящих большую часть своего долгого, монотонного рабочего дня и вынужденных постоянно дрожать за свой скудный паек.

Чтобы ваш труд мог способствовать росту человеческих благ, вы должны разбираться не только в прикладной науке. Забота о самом человеке и его судьбе должна быть в центре внимания при разработке всех технических усовершенствований. Чтобы творения нашего разума были благословлением, а не бичом для человечества, мы не должны упускать из виду великие нерешенные проблемы организации труда и распределения благ. Никогда не забывайте об этом за своими схемами и уравнениями.

Я мог бы спеть хвалебный гимн, рефреном которого служили бы слова о замечательном прогрессе в прикладной науке, уже достигнутом нами, и том существенном прогрессе, который вы еще принесете.

Возьмем совершенно нецивилизованного индейца. Будет ли его жизненный опыт менее богатым и счастливым, чем опыт среднего цивилизованного человека? Думаю, что вряд ли. Глубокий смысл кроется в том, что дети во всех цивилизованных странах любят играть в индейцев.

Science and Happiness. New York Times, 17 February 1931. (Беседа со студентами в Калифорнийском технологическом институте. — Ред.).

МОЕ КРЕДО

Принадлежать к числу людей, отдающих все свои силы обдумыванию и исследованию объективных фактов, имеющих непреходящее значение, — особая честь. Как я рад, что и я в какой-то степени удостоился этой чести, позволяющей человеку стать в значительной мере независимым от его личной судьбы и поступков окружающих, Но, получив эту независимость, не следует забывать о тех обязанностях, которые неразрывно связывают нас с прошлыми, ныне здравствующими и будущими поколениями людей...

Меня часто угнетает мысль о том, что очень многое в моей жизни строится на труде окружающих меня людей, и я сознаю, сколь многим я им обязан.

Я никогда не стремился к благополучию или роскоши и даже в какой-то мере испытываю к ним презрение. Мое стремление к социальной справедливости, так же как и мое отрицательное отношение ко всяким связям и зависимостям, которые я не считаю абсолютно необходимыми, часто вынуждали меня вступать в конфликт с людьми. Я всегда с уважением отношусь к личности и испытываю непреодолимое отвращение к насилию и обезличке. Все это сделало меня страстным пацифистом и антимилитаристом, отвергающим всякий национализм, даже если он выступаете роли патриотизма.

Преимущества, создаваемые положением в обществе или богатством, всегда кажутся мне столь же несправедливыми и пагубными, как и чрезмерный культ личности. Идеалом я считаю демократию, хотя недостатки демократической формы государства мне хорошо известны. Социальное равноправие и экономическое благосостояние отдельной личности всегда представлялись мне важной целью, стоящей перед обществом, управляемым государством.

Хотя в повседневной жизни я типичный индивидуалист, все же сознание незримой общности с теми, кто стремится к истине, красоте и справедливости, не позволяет чувству одиночества овладеть мной.

Самое прекрасное и глубокое переживание, выпадающее на долю человека, — это ощущение таинственности. Оно лежит в основе религии и всех наиболее глубоких тенденций в искусстве и науке. Тот, кто не испытал этого ощущения, кажется мне, если не мертвецом, то во всяком случае слепым. Способность воспринимать то непостижимое для нашего разума, что скрыто под непосредственными переживаниями, чья красота и совершенство доходят до нас лишь в виде косвенного слабого отзвука, — это и есть религиозность. В этом смысле я религиозен. Я довольствуюсь тем, что с изумлением строю догадки об этих тайнах и смиренно пытаюсь мысленно создать далеко не полную картину совершенной структуры всего сущего.

Эта речь Эйнштейна была издана «Лигой человеческих прав» весною 1932 г. в Германии в виде патефонной пластинки.

Mein Glaubensbekenntnis (1932). В кн.: F. Н е г n e с k. Albert Einstein. Berlin, 3te Aufl., 1967, 254—255. (На русском языке издан перевод со 2-го издания. — Ред.).

ОТКРЫТОЕ ПИСЬМО В ПРУССКУЮ АКАДЕМИЮ НАУК

Ле Кок-Сюр-Мер (Бельгия)

5 апреля 1933 г.

Из абсолютно надежных источников я получил сообщение о том, что Прусская академия наук в своей официальной декларации заявила об «участии Альберта Эйнштейна в бесчинствах, происходивших в Америке и Франции».

Настоящим я заявляю, что никогда не принимал участия ни в каких бесчинствах. Должен добавить, что я не видел ничего, что хоть в какой-то мере напоминало какие-нибудь бесчинства. В подавляющем большинстве случаев люди довольствовались тем, что повторяли и комментировали официальные заявления и приказы ответственных лиц правительства Германии, а также программу экономического уничтожения немецких евреев.

В заявлении, сделанном мной представителям печати, я отказался от звания академика и германского гражданства. Я объяснил, что не хочу жить в стране, где личности не гарантированы равные права перед законом, свобода слова и свобода преподавания.

Кроме того, я объяснил современное положение в Германии массовым психозом и указал на некоторые его причины. В своей статье, предназначенной для членов Международной Лиги борьбы с антисемитизмом, а не для печати, я призвал всех мыслящих людей, которые остались верными идеалам цивилизации, находящейся ныне под угрозой, сделать все возможное, чтобы предотвратить дальнейшее распространение этого массового психоза, столь ужасно проявившегося в Германии.

Академии было бы нетрудно получить подлинный текст моих заявлений, прежде чем говорить обо мне в том тоне, в котором выдержана ее декларация. Немецкая пресса тенденциозно исказила мои заявления, но только этого и можно было ожидать от нее при нынешнем нажиме.

Я отвечаю за каждое свое слово. В свою очередь я ожидаю, что и академия, в особенности после того как она внесла свой вклад в диффамацию моей личности в Германии, должна будет довести это мое заявление до сведения своих членов и немецкого народа, перед которым меня оклеветали.

Open letter to the Prussian Academy of Sciences. New York Times, 1933, April, 16:5. (См. также Science, 1933, 77, May 12, 444).

ОТВЕТ НА ПИСЬМО ПРУССКОЙ АКАДЕМИИ

Ле Кок-Сюр-Мер,

12 апреля 1933 г.

Я получил Ваше послание от 7.4 сего года и не могу не выразить решительного осуждения тому умонастроению, которым оно проникнуто.

Что же касается фактов, то на это я могу ответить следующее. Все, что вы говорите омоем поведении, по существу представляет лишь иную форму уже опубликованного Вами заявления, в котором Вы обвиняете меня в участии в бесчинствах, направленных против немецкого народа. В своем последнем письме я уже охарактеризовал подобные утверждения как клевету.

Вы далее упомянули о том, что если бы я со своей стороны выступил бы со «свидетельскими показаниями» в защиту «немецкого народа», то это произвело бы большое впечатление за границей. На это я отвечу, что выступить с тем заявлением, о котором Вы говорите, означало бы предать все те понятия справедливости и свободы, за которые я ратовал всю свою жизнь. Вопреки тому, что Вы говорите, подобное заявление пошло бы не на пользу немецкому народу, а лишь было бы на руку тем, кто пытается подорвать идеи и принципы, завоевавшие немецкому народу почетное место в цивилизованном мире. Выступив с подобным заявлением, я бы способствовал, пусть даже косвенным образом, падению нравов и уничтожению всех существующих культурных ценностей.

Именно поэтому я был вынужден выйти из состава Академии. Ваше письмо еще раз показало мне, насколько прав я был, поступив таким образом.

Письмо Эйнштейна было направлено в ответ на письмо Непременного секретаря Прусской академии наук Эрнста Хеймана. В этом письме Эйнштейн обвиняется в антигерманской деятельности во Франции и США. Непременный секретарь сообщает, что Академия не имеет оснований сожалеть об уходе Эйнштейна». Ответ Эйнштейна был опубликован в нескольких газетах. Прусская академия направила 7 и 11-го апреля 1933 г. письма Эйнштейну с подтверждением своих обвинений. На эти письма Эйнштейн ответил 12 апреля 1933 г.

В то же время президент Баварской академии наук 8 апреля сообщает Эйнштейну (который был членом-корреспондентом этой академии), что уход из Прусской академии влечет за собой и изменение его статута в Баварской академии. На это письмо последовал ответ Эйнштейна от 21 апреля.

«Mein Weltbild», 105—106.

ОТВЕТ БАВАРСКОЙ АКАДЕМИИ

Ле Кок-Сюр-Мер,

21 апреля 1933 г.

В своем послании по случаю отказа от звания члена Прусской Академии я уже указал причины, по которым при нынешних обстоятельствах я не желаю ни быть гражданином Германии, ни находиться в какой бы то ни было зависимости от Прусского министерства просвещения.

Эти причины сами по себе не влекут за собой ухудшения моих отношений с Баварской Академией. Если же я тем не менее хочу, чтобы мое имя было вычеркнуто из списка ее членов, то причина здесь иная. Первейшая обязанность всякой Академии состоит в том, чтобы поощрять и защищать научную жизнь страны. Несмотря на это, ученые общества Германии, насколько мне известно, стали молчаливыми свидетелями того, как значительную часть немецких ученых, студентов и преподавателей в Германии лишили возможности работать и добывать себе средства к существованию. Я не имею ни малейшего желания принадлежать к любому ученому обществу, способному, пусть даже под давлением извне, вести себя подобным образом.

Незадолго до своего возвращения из США, где он был с декабря 1932 г. в Калифорнийском технологическом институте (КАЛТЕХ), Эйнштейн сделал следующее заявление, опубликованное 11 марта 1933 г. в газете «New York World Telegramm». (Немецкий текст был включен в «Mein Weltbild» под названием «Bekenntnis», английский перевод — в «The World as Isee it», «Out of My later Years» и «Ideas and Opinions»).

ЗАЯВЛЕНИЕ Март 1933 г.

До тех пор, пока у меня будет такая возможность, я останусь только в стране, где господствует политическая свобода, терпимость и равенство всех граждан перед законом. Политическая свобода означает свободу выражения своих политических взглядов устно или письменно. Терпимость означает уважение взглядов любого другого человека, кем бы он ни был.

В настоящее время в Германии таких условий нет. Там подвергаются преследованиям те, кто имеет особые заслуги в установлении международного понимания, в том числе ведущие деятели искусства.

Любой общественный организм так же, как любой индивидуум, может заболеть психически под действием напряжения. Нации обычно превозмогают эти болезни. Я надеюсь, что и в Германии здоровые условия в скором времени возобладают, и в дальнейшем там не только будут время от времени устраивать торжества в честь таких великих людей, как Кант и Гёте, но и сама общественная жизнь и всеобщее сознание проникнется духом тех идей, которые они проповедовали.

«Mein Weltbild», p. 107.

НАУКА И ЦИВИЛИЗАЦИЯ

Каким образом мы можем спасти человечество и его духовные ценности, наследниками которых мы являемся? Каким образом можно спасти Европу от новой катастрофы? Нет никаких сомнений в том, что мировой кризис и связанные с ним страдания и лишения до какой-то степени обусловили то опасное развитие событий, свидетелями которых мы являемся.

В такие периоды недовольство порождает ненависть, а ненависть приводит к новым актам насилия, к революции и даже к войне. Таким образом, страдания и зло порождают новые страдания и новое зло. Так же, как и двадцать лет назад; деятели, стоящие во главе государств, взяли на себя огромную ответственность. Пусть же их усилия увенчаются успехом и в Европе, пусть хотя бы на время установится единство и ясное понимание международных обязательств, делающее военную авантюру для любого государства совершенно невозможной. Но усилия государственных деятелей будут успешными лишь при условии, что если их будет поддерживать решительная воля народов.

В связи с этим для нас представляет интерес не только техническая проблема обеспечения и поддержания мира, но и важная задача образования и просвещения. Если мы хотим дать отпор тем силам, которые угрожают подавить личную и интеллектуальную свободы, то следует ясно сознавать, чем мы рискуем и чем мы обязаны той свободе, которую наши предки завоевали для нас в результате упорной борьбы.

Без этой свободы у нас не было бы ни Шекспира, ни Гете, ни Ньютона, ни Пастера, ни Фарадея, ни Листера. У нас не было бы ни удобных жилищ, ни железной дороги, ни телеграфа, ни радио, ни недорогих книг, ни защиты от эпидемий; культура и искусство не служили бы всем. Не было бы машин, освобождающих рабочего от тяжелого труда, связанного с производством продуктов первой необходимости. Большинству людей пришлось бы влачить жалкую жизнь рабов, совсем как во времена азиатских деспотов. Только свободные люди могли стать авторами тех изобретений и творений духа, которые на наших глазах признают ценность жизни.

Разумеется, существующие в настоящее время экономические трудности в конце концов приведут к тому, что равновесие между предложением и спросом труда, между производством и потреблением будет регулироваться законом. Но даже эту проблему мы должны решать как свободные люди, и для этого не должны допускать рабства, означающего в конечном счете гибель всякого здорового начала.

В этой связи я хотел бы высказать одну мысль, которая недавно пришла мне в голову. Мне случалось пребывать в одиночестве и быть в обществе, и всюду я замечал, что спокойная жизнь является мощным стимулом для творческого духа. В современном обществе имеется ряд профессий, позволяющих вести уединенный образ жизни и не требующих особых физических или интеллектуальных усилий. Я имею в виду профессии смотрителя маяка или бакенщика. Разве нельзя было бы предоставлять эти посты молодым людям, выразившим желание заняться решением научных проблем, в особенности проблем, касающихся математики и философии? Ведь очень немногие из них имеют возможность полностью посвятить себя научной работе в течение сколько-нибудь продолжительного периода времени. Даже если молодому человеку и удается раздобыть немного денег, то научными проблемами ему приходится заниматься второпях. Такое положение вещей отнюдь не благоприятно для исследований в области чистой науки. В несколько лучшем положении находится молодой ученый, зарабатывающий на жизнь с помощью какой-нибудь практической специальности, разумеется, если эта его деятельность оставляет достаточно времени и энергии для научной работы. Может быть, мое предложение позволило бы многим творческим умам подняться до таких достижений в области науки, которые невозможны для них в настоящее время. В переживаемые нами времена экономической депрессии и политических неурядиц высказанные выше соображения достойны того, чтобы на них обратить внимание.

Стоит ли сожалеть о подобном образе жизни во времена опасности и нищеты? Думаю, что стоит.

Подобно другим животным, человек по своей природе апатичен. Если бы не было необходимости, то он бы не думал, а действовал бы как автомат, по привычке. Я уже немолод и, следовательно, имею право утверждать, что в детстве и юности я прошел подобную фазу — фазу, во время которой молодой человек занят исключительно мелочами своего собственного существования, хотя внешне он разговаривает так же, как его товарищи, и ничуть не отличается от них своим поведением. Разгадать его подлинную сущность, скрывающуюся за привычной маской, очень трудно; в самом деле, из-за такого способа действий и языка его истинное лицо оказывается как бы спрятанным под толстым слоем ваты.

В настоящее время все обстоит иначе. В луче света, прорвавшемся к нам в это грозное время, сущность людей и вещей предстает перед нами в своем неприкрытом виде. В каждом человеке, в каждом поступке мы отчетливо различаем цели, сильные и слабые стороны и страсти, движущие или вызываемые ими. В условиях столь быстро изменяющейся обстановки привычные сложившиеся отношения уже не дают никаких преимуществ: условности отмирают, как созревшие плоды.

В условиях разразившейся катастрофы люди пытаются ослабить экономический кризис и рассмотреть вопрос о необходимости наднациональных политических организаций. Лишь ценой падений и взлетов нации могут продолжать свое развитие. Если бы тревоги, переживаемые нами, завершились созданием лучшего мира! Мы должны выполнить еще один долг, более высокий, чем решение проблем нашей эпохи: сохранить те из наших благ, которые носят наиболее возвышенный и непреходящий характер, благ, наполняющих смыслом нашу жизнь, благ, которые мы хотим передать нашим детям в более прекрасном и чистом виде, чем получили их от наших предков.

Эта речь была произнесена 3 октября в Лондоне на митинге, посвященном сбору средств для комитета помощи беженцам. Председательствовал Э. Резерфорд. Сообщение о митинге было помещено в газете «Times» от 4 октября 1933 г.

La Science et la Civilisation. Revue Bleue, litteraire et politique, 1934, 72, 641—642.

СВОБОДА И НАУКА

I

На первый взгляд свобода и наука не связаны между собой слишком тесно. Во всяком случае, свобода может отлично существовать и без науки, т. е. существовать в той мере, в какой может жить без науки человек с его врожденным стремлением к познанию. Но что значит наука без свободы?

Человеку науки прежде всего необходима духовная свобода, ибо он должен пытаться спросить с себя оковы предрассудков и, какой бы авторитетной ни была установившаяся концепция, постоянно убеждаться в том, что она остается верной и после появления новых фактов. Поэтому интеллектуальная независимость для ученого-исследователя является самой насущной необходимостью. Но и политическая свобода также чрезвычайно важна для его работы. Он должен иметь возможность высказывать то, что считает правильным, и это не должно сказываться на его материальном положении или ставить под угрозу его жизнь. Все это совершенно ясно, если речь идет об исторических исследованиях, но является также и жизненно важной предпосылкой всякой научной деятельности, как бы далека она ни была от политики. Если некоторые книги запрещены и становятся недоступными потому, что политическая ориентация или национальность их автора неугодна правительству, как это часто бывает в наши дни, исследователь не сможет найти достаточно прочное основание, на которое он мог бы опереться. А как может стоять здание, если у него нет прочного фундамента?

Ясно, что абсолютная свобода представляет собой идеал, который нельзя реализовать в нашей общественной и политической жизни. Но все люди доброй воли должны стремиться к тому, чтобы способствовать усилиям человечества, направленным на все более полное осуществление этого идеала.

II

Я знаю, насколько безнадежно затевать дискуссию о справедливости принципиальных суждений. Например, если кто-нибудь считает достойной целью полное уничтожение человеческой расы на земле, то подобную точку зрения рациональными доводами опровергнуть нельзя. Но если условиться каким-нибудь образом о целях и ценностях, то можно рационально судить о тех средствах, которыми можно воспользоваться для достижения этих целей. Укажем поэтому две цели, с которыми, по-видимому, согласятся почти все, кто прочтет эти строки.

1. Блага, служащие для поддержания жизни и здоровья всех людей, должны производиться с наименьшей затратой труда.

2. Удовлетворение физических потребностей, бесспорно, является необходимой предпосылкой удовлетворительного существования, но само по себе недостаточно. Для того, чтобы быть удовлетворенным, человек должен еще иметь возможность развивать свои интеллектуальные и художественные способности в соответствии с личными склонностями и способностями.

Первая из этих целей требует дальнейшего развития всех знаний о законах природы и общественных процессах, т. е. дальнейшего развития всех научных исследований, ибо научное исследование представляет собой естественное целое, части которого взаимно поддерживают друг друга. Разумеется, никто не может заранее сказать, как осуществится эта взаимная поддержка; однако прогресс науки предполагает возможность неограниченного обмена всеми результатами и мнениями, свободу мнений и обучения во всех областях научного исследования. Под свободой я понимаю такие общественные условия, когда высказывание мнений и убеждений по общим и частным проблемам познания не влечет за собой опасности или серьезного ущерба для того, кто их высказывает. Свобода общения необходима для развития и расширения научного познания.

Это имеет большое практическое значение. Прежде всего ее необходимо гарантировать законом. Но одни только законы не могут обеспечить свободу высказываний. Чтобы каждый человек мог безнаказанно высказывать свои убеждения, в обществе должен быть силен дух терпимости. Подобного идеала внешней свободы никогда не удается достичь полностью, но к нему следует неустанно стремиться, если желать прогресса научной мысли, философского и творческого мышления в целом.

Если необходимо обеспечить достижение второй цели, т. е. предоставить всем возможность интеллектуального развития, то необходима внешняя свобода другого рода. Человек не должен столько работать для удовлетворения своих жизненных потребностей, чтобы у него не оставалось ни времени, ни сил для интересующей его деятельности. Без такой внешней свободы второго рода свобода высказываний для него бесполезна. Если бы проблема разумного распределения труда была решена то возможность свободы этого рода была обеспечена прогрессом техники.

Развитие науки и творческая деятельность разума в целом требуют еще одной разновидности свободы, которую можно было бы охарактеризовать как внутреннюю свободу. Это — свобода разума, заключающаяся в независимости мышления от ограничений, налагаемых авторитетами и социальными предрассудками, а также от шаблонных рассуждений и привычек вообще. Подобная внутренняя свобода — редкий дар природы и весьма желанная цель для каждого индивидуума. И все же общество может во многом способствовать развитию внутренней свободы, хотя бы тем, что не будет вмешиваться в ее развитие. Школы, например, могут вмешиваться в развитие внутренней свободы под влиянием властей и взваливать на молодых людей излишнюю духовную нагрузку, но точно так же они могут способствовать развитию внутренней свободы, поощряя независимость мышления. Возможность духовного развития и совершенствования, а следовательно, и возможность улучшения внутренней и внешней жизни человека появляется лишь при условии, если внешняя и внутренняя свобода никогда не упускается из виду.

Freedom and Science. В сб. «Freedom: its Meaning». Ed. Ruth N. Anshen. New York, 1940.

Изд: Альберт Эйнштейн. Собрание научных трудов в четырех томах. Том IV. Под ред. И.Е.Тамма, Я.А.Смородинского, Б.Г.Кузнецова. М., «Наука», 1967

Сайт управляется системой uCoz

antimilitary.narod.ru