Содержание
«Все пассажиры самолетов и летчики подвергаются облучению»: стали известны факты
Общество
78636
Поделиться
Авиация облегчила человеку жизнь, позволяя за часы преодолевать огромные расстояния. За год самолеты перевозят по миру 4 млрд человек! Но за удобство приходится расплачиваться.
И не только деньгами.
Знаете ли вы, например, что каждый авиапассажир за полет получает дозу радиации? Да, она невелика. Для здоровья редко летающего авиапассажира проблем практически нет. Другое дело — экипажи. Они-то подвергаются несоизмеримо большему риску, так как летают каждый день по многу часов. Поэтому Международная организация гражданской авиации (ICAO) готовит требования к авиаперевозчикам по обеспечению радиационной безопасности пассажиров и экипажей. Делается ли что-то для решения этой проблемы в России — в этом вместе с экспертами разбирался «МК».
Фото: pic2.me
Ученые определили условные единицы доз радиации. Наименьшая единица — 1 микрозиверт/час (мкЗв/час). 1000 микрозивертов — это 1 миллизиверт (мЗв/час). Говоря о характеристиках доз, измеряемых этими единицами, заведующий лабораторией радиационной безопасности космических полетов (в том числе и на МКС) Института медико-биологических проблем Российской академии наук Вячеслав Шуршаков рассказал «МК», что доза радиации, получаемая человеком у земной поверхности, равна 0,1 мкЗв/час.
Во время полета на самолете доза возрастает в 30–40 раз. Для сравнения: средняя доза на Международной космической станции, высота орбиты которой — 400 км, уже в 200 раз больше, чем у земной поверхности.
— Но на МКС могут попасть только космонавты. Их не так много, и они наверняка защищены от космической радиации. А на самолетах летают практически все. Какую дозу радиации за час полета получает обычный человек на высоте 10–11 тысяч метров, куда, как правило, поднимаются лайнеры?
— Эта доза зависит от фазы цикла солнечной активности, высоты и широты, на которых проходит полет, — говорит Вячеслав Шуршаков. — Например, для 11 км это будет уже 4 мкЗв/час. В полетах по полярным орбитам, то есть ближе к Северному или Южному полюсам, доза на десятки процентов выше, чем в средних широтах. При полете в средних широтах, в спокойных радиационных условиях, то есть без солнечных протонных событий, доза за час полета — точнее, это называется среднечасовой мощностью дозы — в самолете, который летит на высоте 10 км, равна 3 мкЗв/час.
— Какие вредные для здоровья человека лучи есть на такой высоте?
— Дозу облучения создают потоки протонов, электронов, мюонов и нейтронов. Эти частицы образуются при взаимодействии галактических космических лучей с земной атмосферой.
— Чем они вредны? Какие заболевания могут вызвать?
— Повышенная радиация увеличивает вероятность онкологических заболеваний, появления катаракты, приводит к преждевременному старению организма — в конечном итоге, сокращает продолжительность жизни. Ущерб здоровью, конечно, зависит от величины избыточной дозы.
— С чем сопоставима такая доза? Например, с загаром на пляже, работой на АЭС или в рентгенкабинете?
— Загар на пляже, связанный с ультрафиолетовым излучением, не относится к ионизирующей радиации. Что же касается остального, то сравните сами: обычный человек за год получает дозу 0,1 мЗв. Для летчиков норматив — 5 мЗв в год, при работе на АЭС такой норматив составляет уже 20 мЗв в год, для космонавтов — 500 мЗв в год.
А то, что касается большинства из нас, — к примеру, доза, полученная во время рентгена грудной клетки, равна 0,1 мЗв, или 100 микрозивертов. Такую дозу пассажир может набрать примерно за 33 часа полета на самолете.
— Увеличивается ли уровень воздействия радиации с каждым часом полета?
— Да, пропорционально времени полета.
— Применяются ли на авиалайнерах какие-то средства защиты от радиации?
— Никаких средств защиты от радиации на авиалайнерах не предусмотрено. Корпус самолета и его внутренняя обшивка практически не ослабляют радиацию на тех высотах, где проходит маршрут полета.
Итак, как выясняется, любой человек в полете находится под воздействием радиации и получает дозу. Однако, по мнению медиков, эта доза не является критичной. Особой опасности для здоровья пассажиров она не представляет. А потому даже не существует каких-либо специальных медицинских методик послеполетного восстановления. В них, по мнению специалистов, нет никакой необходимости.
Совсем другое дело, если человек летает много и часто. Здесь уже есть чего опасаться, так как в организме происходит накопление дозы облучения. Это касается, например, бизнесменов, часто летающих по свету. В меньшей степени — «вахтовиков» — нефтяников и газовиков, которые к месту работы и обратно летают самолетами. Но все-таки самую большую и вполне реальную опасность радиация, получаемая в полете, представляет для экипажей воздушных судов.
Западные медики лет десять назад проводили специальные исследования этой проблемы. Полученные результаты оказались неутешительны. Выяснилось, что стюардессы, более 15 лет пролетавшие на рейсах, на 30% чаще обычных женщин болеют раком молочных желез. У пилотов, налетавших свыше 5000 часов, на 20–30% выше уровень заболеваемости раком крови, лейкемией и меланомой.
Проводятся ли у нас в стране какие-либо исследования по этой тематике? Что делается для того, чтобы уберечь профессионалов, в первую очередь летчиков, от этих заболеваний? И есть ли вообще на борту самолета какие-либо приборы, измеряющие уровень опасной радиации?
«При СССР к здоровью пилотов были внимательнее»
Вот что об этом рассказал «МК» Владимир Сальников — пилот с 45-летним стажем, трудившийся командиром корабля в ряде крупных авиакомпаний страны.
Совсем недавно он завершил свою летную карьеру и потому может теперь себе позволить говорить обо всем без оглядки на авиационное руководство.
— На самолетах никаких дозиметров нет, — рассказывает Владимир Сальников. — Когда была еще такая страна — СССР, с нами прямо в кабине самолета эпизодически летали врачи. Они брали с собой дозиметры и определяли, на каких широтах, высотах и маршрутах какой имеется уровень радиации. Причем летали с нами везде — в Африку, Азию, Европу, по нашей стране — и везде во время полетов производили замеры. Все-таки в то время с большим вниманием относились к здоровью населения, в том числе к здоровью летчиков и бортпроводников. Именно тогда и были определены нормы — 70 часов полетов в месяц, не более. Эту санитарную норму разрешалось превышать только в случае самой острой необходимости, да и то лишь три месяца в году.
Несколько раз в жизни я тоже попадал в рейс, когда со мной на Ту-154 или на Ил-96 летали врачи с дозиметрами. Как-то на Ил-96 мы с ними через Северный полюс летели в Сиэтл.
Врачи сидели прямо рядом с нами, в кабине, и мы видели показания их приборов. Наблюдали, какие там единички «вываливаются». (Прибор, о котором идет речь, — счетчик Гейгера. Он просто считает количество влетевших в него через специальную мембрану частиц ионизирующего излучения. При этом каждая зарегистрированная частица издает характерный щелчок. — «МК») Все эти данные, когда СССР развалился, просто осели где-то там в кабинетах, а возможно, и засекретились.
Самое страшное, когда летишь через Северный полюс, и в этот момент над тобой — северное сияние. То есть накануне на Солнце произошел какой-то выброс, и от его протуберанцев мчатся лучи — альфа, бета, гамма и прочие. Они по касательной проходят над Северным полюсом, огибая магнитосферу. Там наша земная тропосфера (нижний слой атмосферы. — «МК») «сжата». Если здесь, в наших центральных районах, и по экватору она растянута до 18 километров, то в районе полюсов составляет всего семь километров. Выше — уже стратосфера.
Там никакой защиты от космических лучей уже нет, и облучение сильнейшее.
Если взять наши регионы — Москву, Новосибирск, Воронеж, Питер, — здесь на высоте десяти километров счетчики Гейгера, которые были тогда у врачей, фиксировали излучение в пределах 200–230 единиц. А когда мы летали по «северам» — там доходило до 900 единиц. А если еще наблюдалось северное сияние, то излучение вообще зашкаливало за 1300–1500 единиц.
В мире официально зафиксирован даже один случай, когда летчики в полете получили смертельную дозу радиации. Правда, о нем вы не найдете подробной информации нигде — ее просто не афишируют.
Случилось это чуть больше двадцати пяти лет назад на американской военной базе Тула. Это самая северная авиабаза США, расположенная в 1500 километрах от Северного полюса — форпост их ПВО в годы «холодной войны». (База получила всемирную известность после того, как в 1968 году при заходе на посадку здесь разбился B-52 с ядерными бомбами на борту. Одну из четырех бомб после аварии так и не сумели найти.
— «МК».)
Самолет C-130 «Геркулес» выполнял какие-то задачи в пределах своей базы, летая в районе Северного полярного круга где-то порядка 4,5 часа. В этот момент как раз наблюдалось северное сияние — просто сумасшедший поток лучей. Когда экипаж произвел посадку, всем летчикам стало плохо. Буквально на третий день после того полета первым умер командир. Потом, с небольшим интервалом в несколько суток, умер весь экипаж, получивший излучение, которое можно сравнить лишь с тем, что получили наши вертолетчики, которые тушили пожар во время аварии на атомной станции в Чернобыле…
Так что, конечно, летчики получают самую большую дозу облучения. Именно потому они часто умирают, не дожив даже до выхода на пенсию. Но в советские времена нас еще как-то щадили. В течение года через Северный полюс нам разрешалось летать на более трех раз, и то с большим интервалом. Например: в марте — один рейс, другой — в июле, третий — в октябре–ноябре.
Все западные авиакомпании своим летчикам и сейчас разрешают летать через Северный полюс не более 2–4 раз в год.
Ну а мы на Ил-96 из «Шереметьево» в Сиэтл, Лос-Анджелес, Сан-Франциско через Северный полюс, бывало, по 2–4 раза в месяц летали.
Причем гражданские лайнеры защиты от радиации не имеют вообще. Она есть лишь на некоторых частных самолетах — так называемых бизнес-джетах, сделанных для миллиардеров. Как правило, это маленькие самолеты с большой дальностью, упакованные по полной программе, начиненные всем самым современным оборудованием. Они могут летать на больших высотах — до 15 км, для этого у них имеется защита от солнечной радиации: свинцовая сетка, которой оплетен полностью весь фюзеляж.
У гражданских самолетов для обычных пассажиров — «Боингов», «Эйрбасов», наших машин — никакой защиты от воздействия радиации нет. Если такую защиту поставить, то перевозчик потеряет огромные деньги. К примеру, авиакомпания имеет большой самолет — допустим, такой, как «Боинг-747». Если для него сделать защиту от радиации, то она будет весить порядка 7–8 тонн. Это значит, примерно на 70–80 пассажиров меньше надо будет брать на борт.
То есть коммерческая загрузка лайнера существенно уменьшится.
Так что коммерсанты предпочитают вообще не поднимать эту тему. Она всюду блокируется и в СМИ обычно не просачивается. Об этом знают все, но помалкивают. Иначе пассажиры, которые ценят свое здоровье, предпочтут самолету какой-нибудь другой вид транспорта: поезд, машину или корабль…
Закрыть на проблему глаза не получится
А теперь давайте снова вернемся к тому, что сказал нам заведующий лабораторией радиационной безопасности космических полетов Института медико-биологических проблем РАН Вячеслав Шуршаков: уровень воздействия радиации на организм человека увеличивается пропорционально времени полета. Значит, количество часов, проведенных в воздухе, для определения полученной дозы радиации становится принципиально важным.
В советское время пилот, как говорит Владимир Сальников, не мог летать больше 70 часов в месяц — саннорму разрешалось превысить лишь «в случае самой острой необходимости, да и то лишь три месяца в году».
Сейчас, как говорят летчики, эта норма увеличена до 90 часов в месяц. Официально. Неофициально она может доходить иногда и до 130 часов. К примеру, существует так называемый пассажирский налет. Это когда в одну сторону самолет ведет один экипаж, а другой сидит в пассажирском салоне, чтобы потом вести борт обратно. Налет в этом случае засчитывается обоим экипажам, хотя оплата «пассажирского» будет меньше.
Но в данном случае речь не о деньгах, а о часах, проведенных в воздухе, где экипаж получает повышенную дозу радиации. К концу месяца, когда у летчика набирается 130 часов налета, о какой-то там дозе радиации в авиакомпании не думает никто: ни он сам, ни его руководство. Какая там еще радиация? Ее ведь не видно и нельзя потрогать руками. А вот деньги — можно. Бумажные купюры так приятно скрипят в руках. Особенно когда их много. К примеру, в руках владельца авиакомпании…
В связи с этим мне вспоминается, как несколько лет назад после громкой скандальной публикации в «МК», где летчики выступили в защиту своих прав, один высокопоставленный авиационный чиновник пригласил меня в свой кабинет и долго мне пытался доказать, что все рассказанное в статье летчиками — это неправда.
Что работают они в прекрасных условиях, ну а то, что летные нормы авиакомпаниями увеличиваются, так это исключительно потому, что летчики сами об этом просят, так как хотят больше получать. И вообще, в советское время эти нормы были слишком занижены — в других странах пилоты летают гораздо больше, и мы обязаны двигаться именно к этим стандартам.
Так какие же у них стандарты? К чему нам двигаться? Какие способы защиты от радиации имеются там?
Об этом я попросила рассказать Игоря Сулима — летчика, который начинал летать в России. Сначала он был военным. Потом, когда при Сердюкове «резали» ВВС, ушел из армии, начав летать в одной из крупных российских авиакомпаний. Сейчас он работает летчиком в Китае.
— Каких-либо устройств, регистрирующих как текущий, так и накопленный уровень радиации, в кабине воздушного судна здесь тоже нет, — рассказывает Игорь Сулим. — С увеличением высоты интенсивность излучения значительно возрастает, а поскольку каждая авиакомпания пытается использовать максимально возможные эшелоны полета, экипаж воздушного судна в полете постоянно находится в неблагоприятных условиях внешней среды.
В свое время китайские авиационные власти на основе исследований профильных институтов установили норму налета — до 90 часов в месяц (900 часов в год) — и постоянно ужесточают требования к минимальной продолжительности отдыха летного состава.
Впрочем, российские «авиационные эксперты» могут и дальше рассуждать о безопасности летного труда — до тех пор, пока в России еще остаются те, кто хочет и может летать. Только мне хотелось бы им напомнить, что в недалеком будущем международная авиационная организация ИКАО должна объявить обязательные для авиаперевозчиков требования по ограничению дозы облучения экипажей и пассажиров. И если в России, так же, как и сейчас, будут закрывать на эту проблему глаза, то может случиться, что российским авиакомпаниям могут запретить осуществлять международные авиаперевозки.
Подписаться
Авторы:
org/Person»>Ольга Божьева
Армия
Россия
Авария
Бомба
Суд
Боинг
Транспорт
Опубликован в газете «Московский комсомолец» №27863 от 19 декабря 2018
Заголовок в газете:
Только в полетах «фонят» самолеты
Что еще почитать
Что почитать:Ещё материалы
В регионах
Сегодня чтут Богородицу: что категорически нельзя делать 8 января
17676
Крым
Фото: //t.
me/Aksenov82/В районе Севастополя российские военные сбили несколько вражеских беспилотников
13126
Крым
Фото: //t.me/razvozhaev/
Ищут родители, ищет полиция: 31 декабря в Ярославле пропал восьмилетний мальчик
9351
Ярославль
Голубь прилетел на ваш подоконник: что значит и на что обратить внимание
4247
Калмыкия
Гололед стал огромной проблемой для жителей Подмосковья
3702
Московская область
Анна Бойко
Народные приметы на 7 января: о чем говорит мороз на Рождество
3543
Калмыкия
me/Aksenov82/В регионах:Ещё материалы
Насколько плоха радиация на Марсе?
Диаграмма, показывающая количество космического излучения, которому подвергается поверхность Марса.
Кредит: НАСА
Исследования Марса человеком в последние несколько десятилетий активизировались. В дополнение к восьми активным миссиям на Красной планете или вокруг нее к концу десятилетия там планируется развернуть еще семь автоматических посадочных модулей, вездеходов и орбитальных аппаратов. А к 2030-м годам и позже несколько космических агентств планируют организовать миссии с экипажем на поверхность.
Вдобавок ко всему, есть даже множество добровольцев, готовых совершить путешествие на Марс в один конец, и людей, выступающих за то, чтобы мы превратили его в второй дом. Все эти предложения привлекли внимание к особым опасностям, связанным с отправкой людей на Марс. Помимо холодной и сухой окружающей среды, отсутствия воздуха и огромных песчаных бурь, есть еще вопрос о его радиации.
Причины:
Марс не имеет защитной магнитосферы, как Земля. Ученые считают, что когда-то Марс также испытывал конвекционные потоки в своем ядре, создавая эффект динамо, который приводил в действие планетарное магнитное поле.
Однако примерно 4,2 миллиарда лет назад — либо из-за массивного удара крупного объекта, либо из-за быстрого охлаждения его ядра — этот динамо-эффект прекратился.
В результате в течение следующих 500 миллионов лет атмосфера Марса медленно уносилась солнечным ветром. Из-за потери магнитного поля и атмосферы поверхность Марса подвергается гораздо более высокому уровню радиации, чем Земля. И вдобавок к регулярному воздействию космических лучей и солнечного ветра он получает случайные смертельные взрывы, происходящие при сильных солнечных вспышках.
Предоставлено: Universe Today
Расследования:
Космический корабль НАСА «Марс Одиссей» 2001 года был оснащен специальным прибором под названием «Марсианский радиационный эксперимент» (или MARIE), который был разработан для измерения радиационной обстановки вокруг Марса. Поскольку у Марса такая тонкая атмосфера, излучение, обнаруженное Mars Odyssey, будет примерно таким же, как на поверхности.
В течение примерно 18 месяцев зонд Mars Odyssey зафиксировал текущие уровни радиации, которые в 2,5 раза превышают те, которые астронавты испытывают на Международной космической станции — 22 миллирада в день, что соответствует 8000 миллирадам (8 рад) в год. . Космический аппарат также обнаружил два солнечных протонных события, когда уровни радиации достигли пика около 2000 миллирад в день, и несколько других событий, которые достигли примерно 100 миллирад.
Для сравнения, люди в развитых странах получают (в среднем) 0,62 рад в год. И хотя исследования показали, что человеческое тело может выдержать дозу до 200 рад без необратимых повреждений, длительное воздействие уровней, обнаруженных на Марсе, может привести ко всем видам проблем со здоровьем, таким как острая лучевая болезнь, повышенный риск рака. , генетические повреждения и даже смерть.
А учитывая, что воздействие любого уровня радиации сопряжено с определенным риском, НАСА и другие космические агентства придерживаются строгой политики ALARA (как низкий, так и разумно достижимый) при планировании миссий.
Художественное представление марсианского поселения с видом в разрезе. Предоставлено: Исследовательский центр Эймса НАСА.
Возможные решения:
Человеческим исследователям Марса определенно придется столкнуться с повышенным уровнем радиации на поверхности. Более того, любые попытки колонизировать Красную планету также потребуют принятия мер по минимизации воздействия радиации. Уже предложено несколько решений – как краткосрочных, так и долгосрочных – для решения этой проблемы.
Например, НАСА поддерживает несколько спутников, которые изучают солнце, космическую среду по всей солнечной системе и отслеживают галактические космические лучи (ГКЛ) в надежде получить лучшее представление о солнечном и космическом излучении. Они также искали способы разработать лучшую защиту для космонавтов и электроники.
В 2014 году НАСА запустило соревнование по сокращению галактических космических лучей, основанное на поощрении соревнование, в рамках которого было присуждено в общей сложности 12 000 долларов за идеи о том, как уменьшить воздействие галактических космических лучей на астронавтов.
После первоначального конкурса в апреле 2014 года в июле был проведен дополнительный конкурс, в котором был присужден приз в размере 30 000 долларов США за идеи, связанные с активной и пассивной защитой.
Что касается долгосрочного проживания и колонизации, то в прошлом выдвигалось еще несколько идей. Например, как объяснили Роберт Зубрин и Дэвид Бейкер в своем предложении низкозаброшенной миссии Mars Direct, жилища, встроенные прямо в землю, будут естественным образом защищены от радиации. Зубрин подробно рассказал об этом в своей книге 1996 года «Дело в пользу Марса: план заселения Красной планеты и почему мы должны».
Также поступили предложения построить надземные жилища с использованием надувных модулей, заключенных в керамику, созданную из марсианского грунта. Подобно тому, что было предложено НАСА и ЕКА для поселения на Луне, этот план будет в значительной степени опираться на роботов, использующих технику 3D-печати, известную как «спекание», когда песок превращается в расплавленный материал с помощью рентгеновских лучей.
.
Предоставлено: Universe Today
MarsOne, некоммерческая организация, занимающаяся колонизацией Марса в ближайшие десятилетия, также предлагает способы защиты марсианских поселенцев. Решая проблему радиации, организация предложила встроить экраны в космический корабль миссии, транзитный корабль и жилой модуль. В случае солнечной вспышки, когда этой защиты недостаточно, они выступают за создание специального убежища от радиации (расположенного в полом резервуаре для воды) внутри своей среды обитания на Марсе.
Но, возможно, наиболее радикальное предложение по уменьшению воздействия вредного излучения на Марс включает запуск ядра планеты для восстановления ее магнитосферы. Для этого нам нужно сжижать внешнее ядро планеты, чтобы оно могло снова конвектировать вокруг внутреннего ядра. Собственное вращение планеты начало бы создавать эффект динамо, и возникло бы магнитное поле.
По словам Сэма Фактора, аспиранта факультета астрономии Техасского университета, это можно сделать двумя способами. Первый заключается в том, чтобы взорвать серию термоядерных боеголовок вблизи ядра планеты, а второй заключается в пропускании электрического тока через планету, создавая сопротивление в ядре, которое нагревает его.
Кроме того, исследование 2008 года, проведенное исследователями из Национального института термоядерных исследований (NIFS) в Японии, касалось возможности создания вокруг Земли искусственного магнитного поля. После рассмотрения непрерывных измерений, указывающих на 10-процентное падение интенсивности за последние 150 лет, они продолжили отстаивать то, как ряд окружающих планету сверхпроводящих колец может компенсировать будущие потери.
С некоторыми корректировками такая система может быть адаптирована для Марса, создавая искусственное магнитное поле, которое может помочь защитить поверхность от некоторых вредных излучений, которые она регулярно получает.
В случае, если терраформеры попытаются создать атмосферу для Марса, эта система также может обеспечить его защиту от солнечного ветра.
Наконец, исследование, проведенное в 2007 году учеными из Института минералогии и петрологии в Швейцарии и факультета наук о Земле и жизни Университета Врие в Амстердаме, смогло воспроизвести то, как выглядит ядро Марса. Используя алмазную камеру, команда смогла воспроизвести условия давления в системах железо-сера и железо-никель-сера, которые соответствуют центру Марса.
Приблизительная полноцветная визуализация центральной части «Колумбийских холмов», сделанная панорамной камерой NASA Mars Exploration Rover Spirit. Предоставлено: НАСА/Лаборатория реактивного движения.
Они обнаружили, что при температурах, ожидаемых в марсианском ядре (~ 1500 К, или 1227 ° C; 2240 ° F), внутреннее ядро будет жидким, но во внешнем ядре произойдет некоторое затвердевание. Это сильно отличается от земного ядра, где затвердевание внутреннего ядра высвобождает тепло, поддерживающее расплавление внешнего ядра, создавая тем самым эффект динамо, питающий наше магнитное поле.
Отсутствие твердого внутреннего ядра на Марсе означает, что некогда жидкое внешнее ядро должно было иметь другой источник энергии. Естественно, этот источник тепла с тех пор вышел из строя, в результате чего внешнее ядро затвердело, что остановило любой эффект динамо. Однако их исследование также показало, что планетарное охлаждение может привести к затвердеванию ядра в будущем либо из-за того, что богатые железом твердые частицы опускаются к центру, либо из-за кристаллизации сульфидов железа в ядре.
Другими словами, когда-нибудь ядро Марса может стать твердым, что нагреет внешнее ядро и превратит его в расплавленное. В сочетании с собственным вращением планеты это создаст динамо-эффект, который снова активирует магнитное поле планеты. Если это правда, то колонизация Марса и безопасное проживание на нем могут быть простым вопросом ожидания кристаллизации ядра.
Ничего не поделаешь. В настоящее время радиация на поверхности Марса довольно опасна! Следовательно, любые миссии с экипажем на планету в будущем должны будут учитывать радиационную защиту и меры противодействия.
И любые долгосрочные пребывания там — по крайней мере, в обозримом будущем — должны быть встроены в землю или защищены от солнечных и космических лучей.
Но вы же знаете, что говорят о том, что необходимость — мать изобретения, верно? И с такими светилами, как Стивен Хокинг, говорящий, что нам нужно начать колонизировать другие миры, чтобы выжить как вид, и такими людьми, как Илон Маск и Бас Лэнсдроп, стремящимися воплотить это в жизнь, мы обязательно увидим некоторые очень изобретательные решения в грядущие поколения!
Источник:
Вселенная сегодня
Цитата :
Насколько плоха радиация на Марсе? (2016, 21 ноября)
получено 11 января 2023 г.
с https://phys.org/news/2016-11-bad-mars.html
Этот документ защищен авторским правом. Помимо любой добросовестной сделки с целью частного изучения или исследования, никакие
часть может быть воспроизведена без письменного разрешения. Контент предоставляется только в ознакомительных целях.
Солнце зашло: космические лучи высокой энергии достигли пика космической эры
Это были два года медленной солнечной активности, а 2008 год принес наибольшее количество пустых или свободных от солнечных пятен дней почти за 100 лет.
И теперь этот год, хотя и есть признаки активности на Солнце, приближается к вершине 2008 года как самого сонного с 1913 года. которые приходят из-за сильных астрофизических событий за пределами Солнечной системы. Данные, собранные космическим кораблем НАСА Advanced Composition Explorer (ACE), показывают, что космические лучи сейчас такие же интенсивные, как и когда-либо с начала космической эры, сообщило космическое агентство на прошлой неделе.
Когда солнце находится в состоянии слабого отлива, солнечная защита, которая обычно отклоняет космические лучи от нашего окружения, ослабевает, и длительный сон, подобный нынешнему, сопровождается сильным всплеском радиации. Этот всплеск служит напоминанием о том, что Солнечная система представляет собой динамичное место с постоянными изменениями, и поднимает вопросы о степени защиты, необходимой для защиты астронавтов во время будущих миссий на Луну или Марс.
ACE находится на орбите с 1997 года, в конце последнего солнечного минимума (солнечная активность увеличивается и уменьшается в цикле, который повторяется примерно каждые 11 лет).
«Мы сравнили этот солнечный минимум с последним, а затем использовали данные с других космических аппаратов, чтобы вернуться к 1960-х годов, когда начались первые настоящие измерения космических лучей в солнечном минимуме, — говорит Ричард Мьюальд, гелиофизик из Калифорнийского технологического института и член научной группы ACE. — Большинство солнечных минимумов выглядели одинаково, с точностью до нескольких процентов. что касается космических лучей, но в этом… они достигли примерно на 20 процентов больше, чем когда-либо прежде.» Галактика движется со скоростью, близкой к скорости света. Считается, что в основном они возникают в результате взрыва сверхновых или звездных взрывов. К более редким видам частиц космических лучей относятся электроны и их аналоги из антивещества, позитроны.
По большей части жители Земли защищены от вреда атмосферой и магнитосферой планеты, но даже при этом космические лучи наносят такой удар, что они были причастны к ошибкам в компьютерной памяти .
Некоторые исследователи даже предположили , что энергетические частицы, ударяющиеся об атмосферу, инициируют молнию .
Вне защитного экрана Земли космическим путешественникам будет серьезно угрожать космическое излучение без надлежащих мер безопасности, развитие которых некоторые исследователи считают непреодолимым препятствием для межпланетных путешествий. В 2006 году В статье Scientific American физик Юджин Паркер процитировал оценку НАСА, «о том, что около одной трети ДНК в теле астронавта будет разрезаться космическими лучами каждый год», что потенциально может вызвать рак, катаракту и даже повреждение мозга.
Мьюальдт отмечает, что недавняя вспышка бомбардировки космическими лучами совпадает с рядом явлений солнечного минимума. Среди них: ослабление магнитного поля Солнца, а также уменьшение давления и скорости солнечного ветра — потока заряженных частиц, исходящих от Солнца. Солнечный ветер, объясняет Мьюальд, «это то, что надувает пузырь в гелиосфере, который защищает нас от межзвездной среды.