В космосе обнаружили странную одинокую планету без звезды. Одинокие космические дивы
Космическое одиночество - Архив - WomanHit.ru
Племянница первой женщины-космонавта стала бомжом поневоле
28 августа 2009 19:52
Ярославские девчонки ей завидовали: повезло же родиться родственницей самой Валентины Терешковой! Мол, Москва, институт, завидные женихи-космонавты гарантированы.
Ярославские девчонки ей завидовали: повезло же родиться родственницей самой Валентины ТЕРЕШКОВОЙ! Мол, Москва, институт, завидные женихи-космонавты гарантированы.
Но если в семье разлад, то не спасут ни кроткий характер, ни слава родственников. Без участия родных людей жизнь женщины и ее больного сына превратилась в кошмар, прервать который пока не может никто…Тень, упавшая на «звезду»
Ее жизнь похожа на лихо закрученный сериал: после полета в космос родной тети, Валентины Терешковой, 15-летняя Таня из тихого Ярославля вместе с семьей переехала в столицу, в комфортабельную по тем временам «трешку». После школы без проблем получила престижную профессию юриста.
Только личная жизнь у девушки не складывалась — слишком уж была тихой, «затюканной» (по выражению самой Татьяны) властной матерью, которая обожала лишь долгожданного сыночка да знаменитую сестру. Старшая сестра Тани быстро сбежала от жесткой родительской длани — в раннее замужество. Татьяна же встретила свою «большую и светлую» любовь, когда ей было уже больше тридцати. Правда, горячий парень из Ростовской области мгновенно испарился, узнав о том, что у них будет ребенок.
Роды были крайне тяжелыми, Татьяна пережила клиническую смерть. Но от семьи она не услышала ни слова поддержки. Только упреки, что «принесла в подоле». Единственным, кто хоть как-то сочувствовал молодой мамочке, был тетин муж, космонавт Андриан Николаев. В честь него женщина и назвала сына Андрианчиком.
Мальчик родился слабеньким, с тяжелым пороком сердца. В год и семь пережил обширный инфаркт, три месяца был в коме. Татьяна дневала и ночевала в больнице, чудом выходила ребенка, но ее мать была непреклонна: «Ты с сыном — позор для нашей семьи! Какую тень на Валентину бросаете! Убирайтесь отсюда».Вместо мужа — рабство
Татьяна вместе с крошечным сынишкой отправилась на поиски счастливой семейной жизни. Из Москвы поехала на родину к бывшему возлюбленному. Верила: он увидит сына, и отцовское сердце дрогнет. Но «жених» встретил неприветливо, сразу предупредив, что дом на сына не перепишет. Однако остаться у себя позволил, кое-как они зажили вместе.
Со стороны казалось, обычная деревенская семья. Жена целый день крутится по хозяйству да с ребенком. Муж работает, периодически пьет, тогда домашних гоняет.
— Когда он замахнулся на Андрианчика топором, я поняла, что больше так жить нельзя, надо бежать, — рассказывает теперь Татьяна. — Подхватила ребенка — и на вокзал. А денег-то на дорогу нет.
Торговка на базаре подсказала: можно заработать на поле у местных корейцев, они берут даже с детьми.
Так Татьяна с ребенком на пять лет попала в настоящее современное рабство. Работали там по 14 часов в день: летом — на поле, зимой — в овощехранилищах. Андриан выходил на работу вместе с мамой. Документы у них сразу отобрали, обещанных денег они так и не увидели. Спали в покрытом рубероидом шатре, где было много таких же, как они, бедолаг — мужчин, женщин, детей:
— Разные были люди — кто из тюрьмы освободился, кто просто хотел заработать, — вспоминает теперь Татьяна. — Держали нас в черном теле: за любую провинность били (у меня теперь на погоду так болят переломанные там кости!), перепродавали другим хозяевам. Хорошо, хоть не насиловали.
Несколько раз я пробовала бежать. Огромные собаки, которых на ночь спускали с цепи, поднимали лай, окружали нас плотным кольцом. Являлся разъяренный охранник, избивал нас с ребенком и возвращал на место. Но я все равно мечтала о том, что когда-нибудь мы убежим на волю.
Татьяна придумала настоящий план своего освобождения и несколько недель прикармливала собак, отдавая им весь свой нехитрый обед. Сработало, — когда, пошатываясь от голода, она с Андрианом на руках бежала из этой овощной резервации, псы, добродушно помахивая хвостами, сопровождали ее до забора.Одни в родном городе
Как добрались до ближайшей деревни, Татьяна сейчас и не помнит. Добрые люди помогли: накормили, одели, насобирали денег на билет до Москвы. Однако дома их никто не ждал. Да и дома как такового у них уже не было — за это время мать выписала дочь с внуком из квартиры.
— Так мы с Андрианчиком оказались в родном городе, словно в безвоздушном пространстве, — вздыхает Татьяна. — Без денег, без прописки, без работы. Хорошо, что нас тогда приютили в центре социальной помощи бездомным «Филимонки"! Я смогла устроиться на работу, мечтала скопить денег на операцию сыну.
К сожалению, год назад «Филимонки» закрыли, и Татьяна с Андрианом снова оказались на улице. В других центрах, помогающих бездомным, мать с ребенком отказывались брать: то требовали московскую прописку, то хотели, чтобы Татьяна была одна, мол, ребенка надо сдать на воспитание государству. Они предпочли жить на вокзале, у знакомых, при церкви, но только быть вместе.
— Уехать бы в какую заброшенную деревню, — задумчиво говорит женщина. — Да у Андрианчика слабое сердце, хорошие врачи должны быть всегда в зоне доступа. Слава Богу, его хоть в больницу берут безо всяких проволочек. Ведь после рабства у корейцев к сердечным напастям Андрианчика добавился еще и туберкулез.
— У вас же в Москве мама, брат, сестра. Почему же в этой тяжелейшей ситуации вы не обратились к ним за помощью?
— Обращалась, сколько раз! Но словно с глухой стеной столкнулась, чужие люди куда милосерднее, чем самые близкие. У сестры своя жизнь, ей нет до меня дела. Брат полностью подчиняется маме. Знаю, когда отчим стал болеть, они его сдали в дом престарелых. Хотела навестить, но они скрыли адрес. Теперь, когда отчима не стало, мама с братом даже не говорят, где его могилка.
Сейчас Татьяну с сыном пустили пожить к себе верующие люди из храма, в который ходят Терешковы. Из всех документов у них по-прежнему только справка, выданная в одном приюте.
— Это какой-то замкнутый круг, — жалуется женщина. — Без документов нельзя на работу устроиться. Без этого нет денег, чтобы снять жилье. А значит, нет и места хотя бы для временной прописки. Андрияша болеет, сейчас к туберкулезу добавилась еще и онкология. Злокачественные процессы в легком, пока никак не могут остановить. Врачи так и говорят: пока он не перестанет беспокоиться о том, что вам негде и не на что жить, медицина будет бессильна.
На лето детей из санатория, где девять месяцев лечится Андриан, отпускают домой. Отдохнуть от больничных стен, выехать на природу, поесть фруктов, ягод. Но мальчику не до витаминов. Он был счастлив, что они с мамой нашли временную работу — раздавать рекламу. И все лето больной 13-летний мальчишка провел в сумрачном переходе, протягивая прохожим рекламные листовки.
Андриан и небо
Щупленький 13-летний Андрияша с интересом рассматривает нашу редакцию: раритетные газеты в рамочках, автографы знаменитых гостей, больших рыб в аквариуме — в общем, обычный мальчишка, только с очень грустными глазами. В кабинете сразу же попросился к компьютеру:
— Мне так хочется, чтобы мама была счастлива! Можно, я поищу для нее работу по вашему интернету?
Вскоре Андриан находит несколько мест, где нужна горничная, сиделка, уборщица. Звоним по указанным телефонам, но все впустую. Где-то с нами прекращают разговор, узнав, что у потенциальной работницы нет паспорта, где-то — из-за того, что нет прописки. Татьяна вздыхает: «Вот так всегда!», а мальчик переключается на поиск информации о Чернобыле:
— Мне интересно, почему одни люди, облучившись, тут же заболели и умерли, а кто-то остался и даже до сих пор живет в зоне отчуждения? — объясняет мальчик свое занятие. Мама шепчет: «Это он про химиотерапию думает», — и громко добавляет: «Андрияша, не надо об этом. Лучше в какие-нибудь игры поиграй».
Андриан находит какой-то исторический сайт и погружается в него с головой:
— Обожаю историю! Особенно военную, — объясняет он мне. — Когда вырасту, обязательно стану военным.
— В каких войсках думаешь служить? — с грустью интересуюсь у мальчика, который по 9 месяцев в году лежит в больнице.
— Наверное, придется стать военным юристом, — вздыхает ребенок, — в другие войска меня не возьмут из-за здоровья. Но ничего, юриспруденция — тоже дело нужное. Вот у меня мама — юрист.
— Как же так, вы — юрист, а не смогли защитить даже собственные права? — недоумеваю я.
— Ну не судиться же мне с собственной мамой! — непонимающе смотрит на меня Татьяна. — Здоровья и сил на это нет. К тому же она все сделала по закону. Когда мы с Андрианом уехали, она через некоторое время выписала нас, а потом приватизировала квартиру на себя. Поэтому нам все чиновники говорят: помиритесь с матерью. Легко сказать! Я с нею и не ссорилась. Теперь даже тетя с нами знаться не хочет — ее мама тоже чем-то обидела. Когда я позвонила в Звездный городок, тетя просила передать, что слышать о нашей семье больше ничего не хочет.
— Татьяна, о чем вы мечтаете?
— Ну, конечно, о том, чтобы Андрияша был здоров… А еще, знаете, мне часто снится сон. За мной приезжает брат и говорит: «Пойдем, Танюш, мама зовет тебя. Ты ей нужна». Знаю, что сейчас мама много болеет, за нею уход нужен, вот и волнуюсь, как она там. Мечтаю, что мы все будем жить вместе, дружно.По ту сторону железной двери
Я решила поговорить с родными Татьяны — может, хоть меня услышат. Бесполезно, домофон молчит, у мощной железной двери — ни намека на звонок. «Они ни с кем не общаются, зря стучите!» — говорит проходящая мимо соседка Терешковых. В конце концов, в приоткрытую дверь выглядывает интеллигентного вида господин, сильно похожий на Татьяну.
— Вашей сестре негде жить, а племянник очень болен! — стараюсь в несколько секунд вместить максимум информации.
— Опять эта Татьяна! Нас не интересует ее судьба, — с каким-то космическим равнодушием заявляет ее брат и быстро захлопывает железную дверь…
Космос страшен тем, что в нем нет воздуха. Поэтому всех, кто осмелился побывать там, считают героями.
А жизнь становится страшна тогда, когда в ней нет места сопереживанию и любви. Попавшие в это «безвоздушное» пространство задыхаются от нехватки простых человеческих чувств, от безразличия окружающих, но героями их никто не считает…
Как помочь Татьяне и Андриану в их противостоянии «двух живых с пустотой неживою»?
P. S. Если вы можете поддержать Татьяну и Андриана, звоните по телефону 8−963−696−61−34.
www.womanhit.ru
Причиной нашего «одиночества» в космосе может являться гравитация
Бесконечно продолжающийся поиск внеземной разумной жизни для некоторых плавно и незаметно перетекает в настоящее наваждение. Ученые не могут понять, почему мы до сих пор никого не нашли, несмотря на все наши попытки и теоретическую базу, которая явно намекает на совсем иной исход. Последнее время все чаще появляются новые гипотезы, объясняющие наше одиночество. Например, согласно одной из последних, дело может быть в нас самих. Однако у немецкого астрофизика Михаэля Хиппке из Зоннебергской обсерватории имеется другое мнение на этот счет.
По мнению немецкого исследователя, одной из самых серьезных трудностей, которая может стоять перед внеземными цивилизациями на их пути освоения и исследования космического пространства, является гравитация, способная просто-напросто закрыть доступ в космос даже технологически продвинутым инопланетянам.
А как же люди, спросите вы? Ведь менее чем за 100 последних лет человечество не только нашло способ выйти за пределы атмосферы нашей родной планеты, но еще и начало активное исследование других планет Солнечной системы. Так почему же продвинутые внеземные цивилизации не могли бы сделать того же самого?
Проблема, по мнению Хиппке, заключается в самих планетах, которые эти (гипотетические) внеземные цивилизации (гипотетически) называют своим домом.
Согласно наиболее распространенному среди астрономов мнению, наиболее подходящими планетами являются так называемые суперземли — каменистые экзопланеты, обладающие значительно более высокими в сравнении с нашей Землей показателями массы, а также более плотной атмосферой, которая способна защищать находящиеся на поверхности или под ней условные формы жизни. Именно такие планеты, по мнению ученых, могут обладать всеми необходимыми для жизни ресурсами. Однако у них есть один серьезный недостаток.
«Чем массивнее планета, тем существенно дороже с нее производить космический запуск», — прокомментировал Хиппке порталу Space.com
В своем исследовании Хиппке рассчитал необходимый уровень тяги, который потребуется космическому аппарату для того, чтобы вырваться за пределы атмосферы среднестатистической суперземли или даже более массивной планеты. Согласно полученным расчетам, использование обычного ракетного топлива в этих случаях быстро переведет такие запуски из разряда дорогих в разряд невозможных.
Например, для запуска классической ракеты-носителя программы «Аполлон» (их использовали для полета к Луне) с поверхности суперземли потребуется приблизительно 400 000 тонн топлива, что, как пишет Хиппке в своей статье, опубликованной в онлайн-библиотеке arXiv.org, «эквивалентно массе пирамиды Хеопса, а также, вероятно, является реальным пределом для ракет, работающих на базе ХРД (химических ракетных двигателей). Все, что больше, – будет слишком дорого».
Расчеты Хиппке показывают, что использование космических аппаратов на базе ХРД с использованием обычного топлива будет возможным, но слишком непрактичным для цивилизаций, живущих на поверхности суперземель. Однако если речь идет о еще более массивных мирах, то в таком случае их жителям придется искать альтернативные варианты силовых установок, для возможности выхода в космос, одними из которых могут стать, например, ядерные силовые установки.
Чем больше планета и ее масса, тем меньше становится эффективность химического топлива. Недостаток эффективности = повышенный расход. Повышенный расход = снижение экономической целесообразности. В конечном итоге, отмечает Хиппке, топлива для каждого запуска будет требоваться столько, что это в общем смысле сократит число возможных запусков и, как следствие, развитие космической программы.
Но так как мы говорим о гипотетических внеземных цивилизациях, то вполне возможно, речь идет совершенно об иных, совсем не похожих на наши технологиях, позволяющих им исследовать космическое пространство. Тем не менее у нас появилось еще одно вполне разумное объяснение того, почему мы до сих пор никого не нашли в космосе.
КОСМИЧЕСКОЕ ОДИНОЧЕСТВО. КОСМОС – МЕСТО ЧТО НАДО (Жизни и эпохи Сан Ра)
КОСМИЧЕСКОЕ ОДИНОЧЕСТВО
Одиночество было лейтмотивом всей жизни Сонни, и он исполнял его публично в тысячах вариаций, вплетая его в свои разговоры и свою музыку. Он считал одиночество ценой, уплаченной за то, что его воспринимают как вождя и учёного. И хотя он говорил, что с недоверием относится к человеку, он с удовольствием вступал в разговор со случайными прохожими — детьми, стариками, пьяницами, лавочниками — и начав говорить, мог продолжать с жаром человека, который слишком долго был один. Воодушевить его могло всё, что угодно: вопрос, слово, что-то прочитанное, услышанное по радио или увиденное в витрине магазина. Ему можно было говорить всё, что угодно, задавать любые вопросы, и он начинал пространно отвечать — хотя вовсе не обязательно на заданный вопрос — мягким гипнотически-монотонным голосом, выдававшим его алабамское происхождение. Казалось, он не помнил дат, мест, имён, конкретных деталей — или просто уклонялся от их сообщения. Он говорил, что прошлое умерло, скончалось — и думал о нём «по-футуристически». Создавалось впечатление, что он думает вслух — отпуская свои идеи на свободу; не в стиле проповедника или лектора, а в виде случайных, легко артикулированных ремарок. В процессе разговора он мог даже на мгновение заснуть — но просыпался, если слушатель собирался уходить, и начинал ворчать, говоря, что не спал, а просто «размышлял».
Для человека, ассоциируемого с космосом, он был весьма приземлён. Его лицо было маской — за исключением моментов, когда он смеялся, а смеяться он мог над кем угодно, особенно над собой. Однако он с удовольствием знакомился с людьми. Даже через много лет, став мировой знаменитостью, он мог пригласить кого угодно за кулисы или в гримуборную. И если так складывалась обстановка, он мог сидеть на полу или часами стоять, чтобы поговорить с человеком — а в это время группа ждала в зале или в автобусе. Музыканты говорили, что ему больше нравится говорить, чем играть. Часто он посреди ночи брал телефонную трубку и будил других музыкантов, чтобы сыграть только что сочинённую композицию или поговорить об идее, не дававшей ему покоя. Распространились слухи, что время для него ничего не значит, что он никогда не спит, что он нашёл способ обойтись без этого — изгнал сон из своей жизни, расправившись с ним так же, как с другими отвлекавшими вещами: наркотиками, алкоголем, табаком, женщинами.
Те, кто живёт джазовой жизнью, те, кто существует и творит в пограничных областях общества и искусства, кто трудится в «ночную смену» жизни, чьё искусство вознаграждается скорее дурной, чем доброй славой, разрабатывают средства, необходимые, чтобы справиться со всем этим — блеск, безумие, «хиповую» манеру разговора, словесный «лак», простое удаление, презрение, одержимость, неизлечимые склонности — одним словом, целый арсенал средств защиты, уклонения и «экранирования». «Телониусы Монки» или «Бады Пауэллы» демонстрировали равнодушие к технике; «Чарльзы Мингусы» — вспыльчивость и словесный понос; «Дюки Эллингтоны» отгораживались бархатной стеной такта и утончённости. В некоторых случаях этих людей — у которых сон посреди дня и спорадическая занятость считались нормальным делом — поддерживали семьи. Для большинства из них совместная жизнь с другими музыкантами ограничивалась эстрадой; они были сотрудниками, которым не требовалось любить друг друга. Когда же они всё-таки общались, они были похожи на полицейских, устраивающих пьяные пикники по выходным, за неимением друзей в реальном мире. Но Сонни стремился сделать музыкантов своими друзьями, своим сообществом, которое он бы набирал и тренировал; они должны были жить вместе и полностью отдаваться его музыке и учению, они должны были стать музыкантами-учёными, которых он начисто отрывал от внешних интересов и мирских соблазнов ради 24-часовой музыкальной и духовной службы. Хотя он никогда не использовал слово «семья» — за исключением случаев, когда заявлял, что у него нет семьи — тем не менее именно эта модель лежала в основе его планов. Аркестр должен был стать семьёй, со всеми афроамериканскими смыслами единства, выживания и сопротивления, вкладываемыми в это слово; семьёй, во главе которой — отечески, но милостиво — должен был стоять он и которой он должен был управлять при помощи дисциплины и точности, которых требовала сама природа. Они должны были показать миру пример того, чего может добиться группа чёрных — стать как бы отзвуком тех достижений, к которым пришли великие танцевальные группы под строгим, но разумным руководством.
Хотя реализовать эту мечту в Чикаго было нелегко, Сонни делал всё, что мог. Они каждый день репетировали в доме матери Пэта Патрика, или в клубах, где работали, или в любом другом месте, которое могли временно занять. Репетиции были изнурительными, но бодрящими испытаниями, состоящими наполовину из музыкального обучения, наполовину — из лекций, предсказаний, духовных и практических советов. Хотя он не настаивал на том, чтобы каждый музыкант верил ему (или хотя бы понимал его слова), тем не менее он читал им лекции по личной дисциплине, по истории чёрного народа и его роли в создании цивилизации, о применении музыки к изменению мира, по этимологии, нумерологии, астрономии и астрологии… всё это вкраплялось в процесс репетиции, подкреплённое шутками, словесными играми, толкованиями Библии и анекдотами о знаменитых джазовых музыкантах.
Он настаивал на том, чтобы все были вегетарианцами и питались натуральной пищей с большими количествами фруктов и грубых волокон. Такой взгляд был настолько странен в то время, что из-за него Иден Абез, сочинитель хита 1948 года "Nature Boy", стал героем киножурналов и журнальных разворотов. Но обычаи Сонни в питании казались его музыкантам ещё страннее. Даже когда им случалось играть в клубах, где подавалась хорошая еда и группа могла бесплатно есть, что угодно, Сонни приносил всё с собой — яблоко с хлебом или арахис со особым мёдом.
Стиль его лекций на репетициях не подразумевал особого участия слушателей; он и не поощрял музыкантов играть идеями и словами в его собственной манере. Однажды, когда он рассуждал о музыке как примере того, что гармония, единство и красота могут быть созданы из общего объёма работы (даже если отдельные ноты находятся в кажущемся беспорядке), один из музыкантов, которому показалось, что он ухватил смысл, спросил его, не является ли беспорядок ("disarray") чем-то вроде солнечного луча ("sun ray"). Сонни это не доставило удовольствия.
Он мог начать репетицию (как это на самом деле было в последующие годы) с шуток о том, что случилось во время его недавнего посещения лабораторий Роберта Муга, где он осматривал новые синтезаторы. Один из техников показал ему терменвокс, который активировался прикосновением к стальной ленте. Но у Сонни с ним ничего не вышло. «Этот человек сказал: «У некоторых людей есть некое сопротивление кожи.»» «Другими словами», — сказал Сонни, — «он не будет играть для чёрных!» После этого он, как Букер Т. Уошингтон, обращал шутку в серьёзное обсуждение прогресса электрических инструментов и того факта, что, как он видел, в студиях Муга играют только белые. «Чёрные люди отстали во всех этих вещах, и им нужно догонять.» Затем он говорил о своей собственной опытной модели синтезатора и её уникальности («Иногда он сам заводится… он работает так, как будто у него есть свой разум.») Потом он прерывался, чтобы сказать кому-то, кто только что пришёл, чтобы тот чего-нибудь поел. Потом вспоминал, что им нужно посетить место, где им предстоит завтра играть, чтобы оценить акустику, решить, что они наденут и в общих чертах определить воздействие, которое нужно произвести на публику («Иногда публика меня боится. Они там как компания зомби — это я должен их бояться!»). Его прерывал телефонный звонок.
Затем они начинали работать над несколькими тактами "Friendly Galaxy", после чего он критиковал барабанщиков за недостаток энергии («Что вы как баптисты, забиваетесь клопами в уголок!»), противопоставляя этому крайнюю противоположность — неспособность его бывшего барабанщика Клиффорда Джарвиса контролировать свои игру и темперамент. Возвращаясь к музыке, делал предупреждение саксофонной секции насчёт фразировки на сильной доле: «Вы должны опережать эту долю. Это может звучать неритмично, но на самом деле всё не так — это энергетический момент. Прогнозируйте каждую сильную долю — это было задумано именно так.» Они начинали заново: «Не волнуйтесь о написанном — большинство людей в мире играет музыку безо всяких записей: вам нужно найти согласие между глазами и духом. Не считайте, даже не думайте.» Они пробовали ещё раз.
Слушайте меня. Когда я говорю, я не считаю. Когда я хочу подчеркнуть какое-то слово, я з-а-д-е-р-ж-и-в-а-ю-с-ь на нём дольше. Проповедники постоянно повторяют одно и то же (а в промежутках говорят: «Вы идёте на небо, так отдайте же мне деньги»). Вам тоже нужно повторяться. Людям это близко и понятно. Большинство людей так и живут. Постоянно повторяют одно и то же. Не беспокойтесь о том, правильно вы звучите или нет. Если по звуку кажется, что вы ошибаетесь, людей это заинтересует. Вы никогда не услышите, чтобы люди говорили: «Пойдём послушаем эту группу: они всё играют правильно.» Но если вы что-то сыграете не так, они скажут: «Эта группа играет всё не так: пойдём на них посмотрим.» Иногда мы должны даже выглядеть так, как будто мы не знаем, что делаем. Я в Чикаго знал одного человека — он как-то пришёл ко мне со своими друзьями и сказал: «Я сказал, что им нужно на тебя взглянуть, потому что ты мучаешь пианино.» Он хотел посмотреть, как пианино будут мучить.
Они играли этот пассаж снова.
Вот та последняя фраза получилась плохо, потому что вы сыграли её правильно. Вам нужно было сыграть неправильно — слегка опережая сильную долю. Это очень эффективно. Именно так играли старые джазисты. Они играли с лёгким опережением, а потом чикагские музыканты решили играть с лёгким опозданием относительно сильной доли — а это не так легко сделать. Слегка впереди или сзади. А есть музыка, которая попадает точно в сильную долю. Что ж, белые так могут. Если они попадают точно в такт, то считают, что вы у них в кармане, и говорят: «Это мои дела!» Если же вы попадаете слегка раньше или позже сильной доли, они начинают говорить о вас, и говорят, что это вовсе и не музыка — потому что они так сыграть не могут. Если вы играете точно в такт, то бросьте всё — у вас не будет работы. Так что оставайтесь впереди сильной доли — играйте так, чтобы нельзя было сосчитать. Далее — Лекс Хамфрис [барабанщик] пассивен. Он думает: «Всё прекрасно, потому что когда я умру, я попаду в рай.» И он счастлив. Но вы не верите в это, вы беспокойны. Вы смотрите на мир и говорите: «С этой штукой что-то не так.» Потом вы настолько сходите с ума, что можете сыграть это на своём инструменте. Сыграйте на нём немного огня. Если мир не выводит вас из себя, вы не годитесь для дела. Миру не хватает воинов. Соответственно вы и должны себя готовить.
Тот же самый пассаж начинается ещё раз.
Вы можете делать это в ваших соло: играть впереди сильной доли… потом у вас появляются три вещи, над которыми нужно работать. Потому что в музыке — война. Чёрное и белое. Вам нужно быть там, где вы можете победить. Вы не можете победить с симфоническим оркестром, потому что у вас нет симфонического оркестра и ничего такого. Без единства вы не победите. Белая раса держится вместе. Не позволяйте себя дурачить разговорами о революциях… против чего может восстать белая раса? У них есть всё. Но это не для вас. Никаких революций для чёрных, никакой свободы, никакого мира. Чёрным нужны единство, точность и дисциплина. Именно это и есть джаз. Говорят, джаз мёртв. Нет — мертвы музыканты, джаз никогда не умрёт. Они делают музыку мёртвой, потому что мертвец не может играть живую музыку. Он может только быть мёртвым.
К тому времени, когда он возвращался к музыке, которую они репетировали, музыканты часто забывали, что же он хотел от них услышать. На репетиции он легко мог на одну-две минуты заснуть за клавишами, но, похоже, всегда слышал, что происходит — особенно если речь шла о плохо сыгранной музыке. Нетрудно сообразить, что он хотел удержать их вокруг себя как можно дольше — чтобы избежать одиночества. И тем не менее за всеми его разговорами всегда был серьёзный замысел.
Я хотел, чтобы они умели истолковывать разные вещи, хотел, чтобы они расширили свои умы, чтобы суметь сыграть любую музыку — африканскую, американскую, классическую — и чтобы она звучала естественно. Всё, что мы делали, должно было быть естественно. Например, если я пишу какую-нибудь оркестровку, я хочу, чтобы соло звучали так, как будто я их тоже написал, как будто это непрерывное целое. Я слушал пьесы, написанные оркестровщиками, и когда вступали солисты, начиналось что-то совсем другое — последовательности не было. Чтобы не позволить этому случиться, я должен был дать своим музыкантам некое понимание вещей, о которых я говорю. Не то чтобы им нужно было верить в это — им нужно было знать, как я думаю. Я также знал, как думают они — и таким образом я мог писать что-то, подходящее их личностям и способностям.
Поделитесь на страничкеСледующая глава >
biography.wikireading.ru
| 09:00 am - Одинокая звезда в космосе — это, на самом деле, большая редкость ! На схеме орбиты планет вокруг системы 3-х звёзд с примерной равной массой Наша Земля в этой системе двигалась бы по синей орбите. Орбита Меркурия обзначена красным цветом, Венеры — зелёным, Марса — чёрным. А газовый гигант Юпитер двигался бы дальше Марса и, представьте, загорелся и был бы 4-ой звездой !А уж когда на Земле натупала б ночь и наступала ли вообще, не говоря уже о смене времён года ..Если же массы звёзд системы будут заметно различаться, то орбиты планет причудливым образом исказятся.А тот факт, что наше Солнце одинокая звезда и планеты вокруг него двигаются по круговым орбитам, делает нашу Солнечную систему поистине уникальной. Когда астрономы только начали открывать двойные и кратные звезды, они казались необычными и экзотическими объектами. Слишком очевиден был пример нашего Солнца, путешествующего по Галактике "в одиночку", в сопровождении семейства планет, общая масса которых составляет чуть больше одной тысячной массы Солнца. Сегодня каталог только визуально-двойных звезд насчитывает около 70000 объектов.Но прогресс не стоит на месте, теперь астрономы уже не смотрят в свои телескопы, вместо глаз работают современные приборы, которые могут распознать "двойную", которую, по разным причинам, невозможно увидеть в обычный телескоп, таким образом число "двойных" звёзд растёт с каждым днём ..Немного сухой науки: На сегодняшний день частота двойных и кратных систем среди массивных звёзд гигантов, практически, близка к 100%; среди G-карликов (коим является наше Солнце) она составляет 60±6%; среди К-карликов - 45±4%; Общий процент по всем звёздам составляет около 75%. Но на самом деле не всё так просто, здесь работает принцип "презумции невиновности" - на сегодняшний день любая звезда считается "одинокой", если не доказано обратного!!! На мой взгляд, этот принцип уже пора пересмотреть... Основная проблема, чисто техническая - это трудность наблюдения пары, у которой масса одной компоненты значительно больше, чем второй, или когда компоненты находятся на очень близком расстоянии друг от друга и сливаютя в одну звезду... Недавно американские астрономы Абт и Леви выполнили тщательное исследование кратности у 123 ближайших к нам звезд солнечного типа. Все эти звезды, видимые невооруженным глазом, находятся в северном полушарии неба и удалены от Солнца на расстояния, не превышающие 85 световых лет, так что речь идет о наших ближайших соседях. Так как выбранные звезды достаточно ярки, их можно было самым тщательным образом исследовать с помощью спектрографа с высокой дисперсией на 2,1-метровом рефлекторе Национальной обсерватории Китт Пик (Аризона). В результате этих исследований оказалось, что из 123 выбранных звезд 57 оказались двойными, 11 — тройными и 3 — четверными. Таким образом, около 60% всех звезд солнечного типа оказались кратными. Но в действительности этот процент должен быть выше, ибо, как это уже подчеркивалось, по причинам чисто наблюдательным, мало массивные компоненты непосредственно наблюдать было невозможно. Чтобы учесть системы с мало-массивными компонентами, Абт и Леви на основе полученного ими наблюдательного материала построили зависимость числа пар от отношения масс компонент. И вот оказывается, что если экстраполировать кривые полученные на основе исследованных систем, то полное количество двойных систем будет почти точно равно 123 ! Другими словами, получается, что практически все звезды Солнечного типа двойные либо кратные системы ! Уже давно было ясно, что двойные звезды - не редкость, а закономерность в звездном мире, и почти каждая звезда нашла себе пару ! некоторыми астрономами ставился даже вопрос, а существуют ли вообще одиночные звезды ?.. Конечно же это юмор и ответ здесь очевиден - ведь наше Солнце одиноко в своём пути... Надеюсь, что я не слишком вас утомил... И пусть вам тоже повезёт в жизни найти свою Звезду ! |
sherryman.livejournal.com
карликовые галактики выброшены в космос
Также как и звезды, которые могут покинуть свои галактики и отправиться в путешествие по межгалактическому пространству, астрономы обнаружили целых 11 галактик, которые подверглись гравитационной турбулентности и были выброшены из родных скоплений в межкластерное пространство.
"Этих галактик ждет одинокое будущее - быть изгнанными из скопления галактик", - сказал Игорь Чилингарян, астроном из Гарвард-Смитсоновского центра астрофизики и Московского государственного университета.
Сбежавшие звезды могут быть выброшены из своих галактик, если они путешествуют с бОльшей скоростью, чем космическая скорость галактики. Для того чтобы звезда покинула пределы галактики, необходимо, чтобы скорость ее движения составляла 537 км / с (более 1,2 миллиона миль в час!).
Таким образом, можете себе представить, какая должна быть скорость, чтобы целое скопление могло покинуть пределы скопления галактик. Она равна от 3000 км / с (6000000 миль в час!), в зависимости от массы скопления.
11 беглых галактик были найдены случайно, когда Чилингарян и со-исследователь Иван Золотухин из Института астрофизических и палеонтологических исследований и Московского государственного университета обрабатывали данные, полученные с помощью проекта Слоановского цифрового небесного обзора и орбитального космического телескопа GALEX.
Эти крошечные галактики редки, но исследователи смогли обнаружить 200 ранее неизвестных компактных эллиптических галактики, 11 из которых располагались в одиночестве и были отделены от галактического скопления. И они двигались очень и очень быстро.
"Первое что мы обнаружили – это компактные эллиптические галактики, расположенные в скоплении. Это было то, что мы искали. Но затем мы расширили поиск, и нашли нечто странное",- сказал Золотухин.
И так, как же эти крошечные галактики, которые приблизительно в 1000 раз меньше, чем наша собственная галактика, в конечном итоге оказались так далеко от дома?
Исследователи полагают, что аналогичный гравитационный механизм, который порождает беглые звезды, может быть применен и к этим эллиптическим галактикам.
"Мы спросили себя, чем это можно объяснить? Ответ был прост: тройное взаимодействие", - сказал Чилингарян.
Тройное взаимодействие – это событие, когда одна звезда из бинарной пары отклоняется слишком близко к черной дыре. Тогда звезда получает дополнительное ускорение и вырывается из гравитационных тисков. В случае с компактной эллиптической галактикой такой эффект достигается за счет взаимодействия с родительской, более крупной галактикой.
БОЛЬШЕ удивительных статей
v-kosmose.com
Одиноки ли мы в космосе? (Лем) — Викицитатник
«Одиноки ли мы в космосе?» или «Почему так тихо у соседей» (польск. Czy jestesmy sami w kosmosie? или Dlaczego tak cicho u sasiadόw) — эссе Станислава Лема, написанное в феврале 1977 года, ответ на статью советского астрофизика Иосифа Шкловского «О возможной уникальности разумной жизни во Вселенной» 1976 года. Часть положений статьи изложены ранее в третьей главе «Суммы технологии». Эссе опубликовано в июльском номере журнала «Знание-сила» вместе с ответом Шкловского.
| Предпринимая поиск сигналов, мы предполагаем, что «другие» настроены «доброжелательно» по отношению к «менее развитым». Предположение о «доброжелательности» всё-таки очень сильное и, собственно говоря, произвольное допущение. Сигнализировать о своём существовании цивилизацию ничто не заставляет. |
| Я согласен с профессором Шкловским, что цивилизация, располагающая энергетическим потенциалом порядка звёздного, МОГЛА БЫ создать «космическое чудо». Но весь вопрос в том, должны ли такие цивилизации обнаруживаться нами.Первая трудность заключается в том, что тут можно рассчитывать только на такие действия, которые включены в нормальную деятельность цивилизации. Аналогичным нормальным действием на Земле может быть, например, сооружение гигантских электростанций, поскольку они нам необходимы. Но сооружение искусственной горы высотою в четыре километра наверняка не будет осуществлено, даже если бы такая постройка приятно разнообразила пейзаж. Можно рассчитывать на обнаружение только того, что космическая цивилизация делает для самой себя — по причинам более серьёзным, чем простая забава. Нужно отдавать себе отчет и в том, что если бы мы сами сейчас располагали энергией порядка энергии Солнца, то не знали бы, что с таким богатством делать. Следует признать, что ни одна цивилизация не «играет со звёздами» для забавы, не превращает, например, звёзды в сверхновые только для того, чтобы «было на что посмотреть». Цивилизация будет использовать всю звёздную энергию тогда, когда её социально-технологическая практика предъявит такие требования. |
| ... чем производительней сумеет цивилизация использовать доступные ей источники энергии, тем труднее наблюдать эту деятельность на астрономических расстояниях. |
| Третья трудность наблюдения космических чудес в том, что очень трудно обнаружить то, чего не ищут. Если неизвестно, как может выглядеть явление, которое мы ищем, то неизвестно, что надо искать. Пульсары долго не замечали потому, что никто не подозревал о возможности существования таких быстропеременных объектов. Для того чтобы убить медведя, мало иметь дома ружье. Нужно ходить с ружьем по лесу и искать следы. Можно пойти за грибами и наткнуться на медведя случайно — так случайно астрономы открыли пульсары, исследуя что-то другое. Но это был счастлив |
ru.wikiquote.org
В космосе обнаружили странную одинокую планету без звезды / Хабр
В журнале Astrophysical Journal Letters опубликована статья с описанием исключительно редкого открытия — первой в своём роде планеты, которая свободно летит в открытом космосе. Учёные не имеют понятия, откуда взялась планета PSO J318.5-22 и куда исчезла её звезда. Возраст PSO J318.5-22 оценивается в 12 млн лет, что очень мало по космическим меркам, то есть планета образовалась буквально только что. Газовый гигант массой в шесть раз больше Юпитера сейчас находится на расстоянии 80 световых лет от Земли.
Обнаружили планету случайно, когда на данных, снятых гавайским телескопом Pan-STARRS 1 (PS1), запустили программу поиска коричневых карликов. Из-за своих крайне низких температур эти звёзды очень слабо светятся в красном диапазоне. Программа поиска обработала 4 петабайта фотографий и выдала PSO J318.5-22 как один из аномальных результатов. Объект был гораздо краснее, чем самые красные карлики.
Дополнительные исследования показали, что свойства этого газового гиганта схожи со свойствами аналогичных газовых гигантов вокруг молодых звёзд, но только здесь звезда отсутствует.
«Мы никогда прежде не видели свободно летящего в космосе объекта, подобного этому, — говорит д-р Майкл Лиу (Michael Liu) из Института астрономии при Гавайском университете. — Я часто размышлял, существуют ли такие одинокие объекты во Вселенной, и теперь мы знаем, что это так».
В последнее время обнаружены уже тысячи планет за пределами Солнечной системы, но очень немногие из них можно напрямую наблюдать в телескоп. Даже если это возможно, присутствие рядом яркого светила мешает их изучению. В случае с планетой PSO J318.5-22 никаких помех нет, так что у учёных появляется редкая возможность изучить, как развиваются газовые гиганты вроде Юпитера вскоре после рождения.
habr.com
