Какие расы людей существуют: Расы — урок. География, 7 класс. |

Содержание

Человеческие расы мира и наиболее многочисленные народы. Размещение населения

Совокупность людей, проживающих на всей Земле, называют человечеством, народонаселением, или просто населением Земли. Население является объектом изучения многих наук, одной из которых является демография (в переводе с греческого — «описание народа»), изучающая процессы формирования численности, состава населения, а также особенности его размещения.

Единого мнения относительно времени появления человечества на Земле на сегодня не существует. Впрочем, большинство ученых считает, что предки человека появились около 2 млн лет назад, а сам человек современного типа — лишь 40 тыс. лет назад. Современная наука утверждает, что первые люди появились в Африке. Именно отсюда люди расселились по всем материкам, кроме Антарктиды. Поселяясь на определенной территории, отдельные группы людей в течение долгого времени под воздействием природных условий менялись, формируя собственные внешность, темперамент, характер и другие черты. Так сформировались основные группы людей — человеческие расы. Различают четыре основные расы: европеоидный, монголоидную, негроидную и австралоидную. Некоторые ученые объединяют негроидов и австралоидов в одну экваториальную расу.

Европеоидный расу сформировали коренные народы Европы, Ближнего Востока и Северной Африки. Еще в древности европеоиды заселили Среднюю и Южную Азию, а позже — Америку и Австралию. Для европеоидов характерен преимущественно светлый цвет кожи, мягкий прямое или чуть волнистые волосы, узкий нос, тонкие губы. К европеоидной расе принадлежит почти половина человечества. Все славяне, в том числе и украинский, является европеоидами.

Народы монголоидной расы сформировались на огромных пространствах Азии и расселились в Северной и Южной Америке, на островах Тихого океана. К ней принадлежат почти 40% населения земного шара. Характерными антропометрическими особенностями монголоидов есть желтоватый цвет кожи, черные прямые волосы, узкие глаза, широкий нос, плоскувате лицо.

Негроидную расу сформировали приэкваториальной народы Африки. В негроидов темный цвет кожи, черные кудрявые волосы, темно-карие глаза, широкий нос, толстые губы. Волосяной покров на теле развит слабо.

Австралоидов от негроидов отличают светлый цвет глаз и волнистые волосы. Эту расу составляют коренные народы Австралии и окружающих островов (аборигены). В отличие от других рас, австралоидная раса не получила распространения и является наименее многочисленной, и даже находится под угрозой исчезновения.

В результате расселения за пределы коренных ареалов представителей различных рас образовались переходные и смешанные расы. Учеными давно доказано равенство всех рас. Значительный вклад в развитие теории равенства рас внес Николай Миклухо-Маклай, который посвятил свою жизнь изучению народов, населяющих тропические острова Тихого океана. В 1870-1883 годах он жил среди папуасов Новой Гвинеи, культурное развитие которых значительно отличался от европейских стандартов. Туземцы жили в условиях каменного века. Исследовав их жизнь, М.Миклухо-Маклай решил, что эти народы так же способны к умственному развитию, обучению и искусства, как и любой другой народ на Земле. А отсталость этих людей объясняется прежде всего значительной удаленностью ячеек их проживания от центров цивилизации.

Согласно некоторым предположениям еще 15 тыс. лет назад на Земле проживало всего 3 млн человек. В начале нашей эры население планеты увеличилось до 250 млн человек. Из истории древнего мира известно, что еще в древности из союзов племен возникли первые народы. Они населяли рабовладельческие государства Африки и Евразии. На сегодня известно более 2 тыс. различных народов. Крупнейшим народом являются китайцы — их свыше 1 млрд. В то же время есть народы, численность которых не превышает несколько сотен представителей. В Украине, например, таковыми являются крымчаки — небольшой народ в Крыму.

Темпы роста населения Земли с каждым годом ускоряются. Если за первое тысячелетие нашей эры население выросло на 25 млн. человек, то за второе тысячелетие человечество увеличилось до 6 млрд человек. Это связано с тем, что человек научился вырабатывать необходимое количество продуктов питания, а развитие науки, в первую очередь медицины, способствовал преодолению многих болезней, также существенно улучшились условия проживания людей. Все это сказалось на продолжительности жизни, снижении детской смертности и соответствующем росте численности населения. Особенно быстрыми темпами численность населения росла начиная с 50-х годов ХХ века. В этот период произошел так называемый демографический взрыв. За последние 40 лет население Земли удвоилось. Такой стремительный рост населения произошел в основном за счет роста количества жителей в странах Азии, Африки и Латинской Америки. Это объясняется улучшением условий проживания в этих странах и национальными традициями многодетной семьи.

Большая часть населения нашей планеты приходится на 20 крупных народов, численность которых превышает 50 млн. К ним в первую очередь относятся китайцы, гиндустанци, американцы США, бенгальцы, бразильцы, русские, японцы, мексиканцы, немцы, вьетнамцы, турки, иранцы, англичане, французы, итальянцы.

На сегодня население нашей планеты превышает 6,5 млрд, но размещено оно неравномерно по разным природно-климатические и исторические факторы. Больше всего людей проживает на юге и юго-востоке Азии, а также в Западной и Центральной Европе. На эти районы приходится до 70% населения планеты. А на две страны, Китай и Индию, приходится более трети землян. Постоянного населения нет только в Антарктиде: за крайне суровые природные условия здесь временно находятся только сотрудники научно-исследовательских станций.

← Глобальные экологические проблемы
Политическая карта мира →

Наука о расах – Наука – Коммерсантъ

В 1936 году в Нью-Йорке вышла книга Джулиана Хаксли и Альфреда Хэддона с броским названием «We Europeans: A Survey of Racial problems» («Мы европейцы: обзор расовых проблем»). В ней констатировалось, что раса — это продукт воображения некоторых антропологов, потерявших связь с реальной действительностью. Тогда это казалось научной крамолой, сейчас стало нормой. Большинство западных ученых готовы отказаться от понятия «раса» и писать вместо «расы» что-то более политкорректное — например, «главные этнические группы» (major ethnic groups).

Фото: Дмитрий Коротаев, Коммерсантъ / купить фото

Рас нет!

27 марта 2019 года на своем 88-м съезде в Кливленде Американская ассоциация физических антропологов (AAPA) приняла «Заявление о расах и расизме». Оно довольно длинное, но его суть сводится к нескольким фразам: «Термин “раса” не дает точного представления о биологической изменчивости человека. Он никогда не был точен в прошлом и остается неточным. Люди не делятся биологически на отдельные континентальные типы или расовые генетические кластеры. Западную концепцию расы следует расценивать как классификационную систему, возникшую из европейского колониализма, угнетения и дискриминации и поддерживающую их».

Справедливости ради надо сказать, что AAPA отнюдь не главное научное объединение антропологов в США. Там есть более старая и более солидная организация — Американская антропологическая ассоциация (ААА), насчитывающая 11 тыс. ученых. В ААА термин «раса» в академическом биологическом смысле пока употребляют. Но сути дела это не меняет. Его уже довольно давно нет в западных учебниках антропологии, в новых его нет исходно, а при переиздании старых классических, как, например, трехтомная «Генетика человека. Проблемы и подходы» Фридриха Фогеля и Арно Мотульски, по которому учились несколько последних поколений студентов-генетиков, его просто вымарали.

По данным сотрудника Института общей генетики им. Н. И. Вавилова Евгения Тетушкина, который, в свою очередь, цитирует обзоры по расовой антропологии 2004–2007 годов, в начале нашего века около 70% американских антропологов считали расу мифологическим понятием. Среди антропологов Западной и Центральной Европы доля противников представления о биологической реальности рас была существенно ниже, а самый высокий процент сторонников традиционных взглядов на расу был в России и Китае.

Обзор 2015 года Евгения Яковлевича Тетушкина «Do the Human races actually exist?» («Существуют ли расы человека?») был и остается на сегодня, пожалуй, самым содержательным и понятным даже неученому народу анализом современной ситуации в антропологическом расоведении, он доступен в интернете на русском языке и стоит того, чтобы его прочел каждый озабоченный расовой проблемой. Таких сейчас много и становится все больше.

Адамиты и полигенисты

Для того чтобы видеть, как сильно внешне различаются люди разных рас, и сообразить, по какой причине они отличаются друг от друга, не надо быть ученым. Все хотя бы понаслышке знают про Ноя, спасшегося со всеми своими домочадцами от Всемирного потопа. У него было три сына — Сим, Хам и Иафет. Сим стал родоначальником семитов, Хам — хамитов, населяющих Северную Африку, Иафет — индоевропейцев. А если учесть, что предками Ноя были Адам и Ева, то в Ветхом Завете в конспективном виде изложена вся современная моногенетическая теория человеческих рас.

Вся последующая расовая антропология, включая ее современную геномную разновидность, занималась и продолжает заниматься всего лишь уточнением мелких деталей ветхозаветной теории происхождения рас в дилювиальные времена, то есть в плейстоцене по современной терминологии (2,5 млн — 12 тыс. лет назад). Первые антропологи Нового времени не стеснялись ссылаться на Ветхий Завет, но затем по мере роста их безбожия и как следствие этого — чрезмерной самоуверенности ученые начали строить собственные научные теории рас человека, нагромоздив такие замысловатые расовые конструкции, что их демонтаж продолжается по сей день.

В концентрированном виде теории полигенеза рас, то есть происхождения людей разного цвета кожи от разных предков, были обобщены в трудах 1930–1940-х годов немецкого антрополога Франца Вейденрейха. С 1940 года он работал в США, и здесь наиболее известным его последователем был Карлтон Кун из Гарварда, согласно теории которого разные подвиды (расы) Homo sapiens возникли независимо из локальных разновидностей человека прямоходящего (Homo erectus), расселившегося за почти два миллиона лет своего существования по всему Старому Свету.

Что же касается пионеров теории расового полигенизма, то в свое время научное сообщество с большим интересом наблюдало и участвовало в заочной дискуссии Георга Форстера с Иммануилом Кантом. Форстер в должности врача и натуралиста участвовал во втором кругосветном плавании капитана Джеймса Кука в 1772–1775 годах, и его описание плавания, изданное в 1779 году, принесло Форстеру мировую известность. После выхода в свет в 1785 году в популярном в просвещенных немецких кругах журнале Berlinische Monatsschrift статьи Канта «Определение человеческих рас» Форстер написал критическое письмо Канту. Тот вопреки своему обыкновению не отвечать на подобные письма ответил Форстеру.

Завязалась переписка, к которой подключились другие расоведы, а в итоге возникло то, что сейчас назвали бы блогом, с перепостами и выплесками частной переписки в виде публикаций в научных и общественно-политических СМИ. Этот блог XVIII века был интересен его посетителям и участникам тем, что здесь столкнулись чистая теория (в лице Канта, который, вероятно, в своей жизни не видел ни одного живого негра или китайца) с практиком Форстером, который во время кругосветного плавания перевидал всю расовую палитру человечества.

Неудивительно, что при таких исходных условиях Кант придерживался классического моногенеза рас в духе Писания (тогда расоведов-моногенистов называли адамитами), а Форстеру, видевшему, насколько разительно отличаются папуасы от европейцев, проще было допустить, что они появились на Земле независимо друг от друга: Африка произвела своих людей, Азия — своих и так далее. При этом он понимал, что первое, в чем его можно обвинить, так это в ереси, но больше Форстера волновала моральная сторона его теории полигенеза рас. «Если мы,— писал он Канту,— так резко отделяем негров от белых людей, то не разрезаем ли мы тем самым последнюю нить, которая связывает этот обездоленный народ с господствующей расой? Может быть, теоретическое обоснование единства человеческой расы умерило бы жестокость европейцев по отношению к несчастной черной расе».

И сам же отвечал себе: «Разве идея о том, что черные — наши братья, хоть раз где-нибудь остановила поднятую плеть рабовладельца? Наконец, разве связь, бесспорная связь, скрепляющая расу белых, мешает выродившимся европейцам так же деспотически управлять белыми братьями, как они это делают по отношению к неграм? Очевидно, что влияние идей здесь бессильно, и в теоретическом споре остается только руководствоваться истиной, то есть совпадением мысли с действительностью, которая исправляет мысль, если она не истинна». В общем, слегка перефразируя известные слова Сократа, «amitus Canto, sed magis amica veritassed magis amica veritas» («Кант мне друг, но истина дороже»).

Забегая вперед, можно констатировать, что длившийся больше двух веков спор адамитов и полигенистов закончился окончательной и безоговорочной победой первых после завершения в начале нашего века программы «Геном человека». С точки зрения современной геномики существуют только две расы Homo sapiens, разделение на которые произошло в Африке примерно 110 тыс. лет назад. Первая раса малочисленная и объединяет койсанов (бушменов и др.), живущих на юге Африки и говорящих на языках с щелкающими согласными звуками. Вторая — все остальное население земного шара вне зависимости от цвета кожи и разреза глаз.

Сильная раса

В 2009 году южнокорейские ученые опубликовали полногеномное сравнение трех людей — Джеймса Уотсона (того самого, который в 1950-е годы вместе с Фрэнсисом Криком расшифровал строение молекулы ДНК), владельца и главы корпорации Celera Genomics Крейга Вентера и доктора Сон-Чин Кима, одного из авторов корейского исследования. Уотсон и Вентер оказались одинаковы по 1 715 851 маркеру ДНК, а ДНК Кима совпадала с их ДНК по 1 824 482 и 1 736 340 маркерам соответственно.

Разумеется, в наше время никто из образованных людей не сомневается, что все мы на Земле одинаковы по заложенным в нас природой или Господом Богом (это как кому больше нравится) задаткам и способностям. И то, что геномы воспов в корейском исследовании больше отличались друг от друга, чем от генома монголоида, было лишь еще одним подтверждением этому. Но так было не всегда.

Перед первыми учеными-расоведами Нового времени помимо вопроса, почему люди в разных уголках Земли такие разные, вставал во весь рост еще один вопрос: почему все они такие отсталые, а то и вовсе дикие? Одним из первых попытался ответить на этот вопрос Артюр де Гобино. Он не был профессиональным ученым, но его книга «Essai sur l’inegalite des races humaines» («Очерк о неравенстве человеческих рас»), вышедшая в 1753 году, оказала гораздо большее влияние на дальнейшее расоведение, нежели научные трактаты многих ученых.

Резюмируя суть своего труда, Гобино пишет: «Признавая, что существуют как сильные, так и слабые расы, я предпочел исследовать первые, проанализировать их качества и особенно проследить их происхождение. С помощью этого метода я убедился наконец, что все великое, благородное и плодотворное в трудах человека на Земле, в науке, искусстве и цивилизации происходит из одной исходной точки, является развитием одного зародыша (germe) и результатом одной мысли; оно принадлежит одной семье, различные ветви которой господствовали во всех цивилизованных странах Вселенной».

«Одна семья» у Гобино — это белая раса, а французское слово germe (семя, зародыш) у него употребляется во вполне современном значении — ген. Неудивительно, что в 1930-е годы теоретики собственного расового превосходства в нацистской Германии и Японии понадергали цитат из Гобино для собственных «научных» трудов. Это как раз тот случай, когда смотрели в книгу, а видели фигу, как говорят в народе. Книга Гобино не такая уж толстая — чуть больше 200 страниц, переведена на все основные языки народов мира и доступна в интернете, но многим цитирующим ее до сих пор прочитать книгу от начала до конца, похоже, лень. И зря, потому что окажется, что в расоведении Гобино придерживается вполне научного адамизма, а пишет он в основном о том, что Лев Гумилев назвал «пассионарностью этносов».

Лицо кавказской расы

В трудах историков науки принято писать, что термин «раса» ввел в научный оборот Бюффон в 1749 году. Верится в это с трудом хотя бы потому, что спустя всего четыре года после Бюффона Гобино использует это понятие как само собой разумеющееся и понятное без дополнительных объяснений. Скорее всего, термин «раса» в его современном понимании появился в науке по меньшей мере на век раньше.

Впрочем, дело не в слове «раса». Линней, например, обошелся без него, поделив вид Homo sapiens в своей «Системе природы» на четыре «разновидности»: Europaeus albesc., Americanus rubesc., Asiaticus fuscus и Africanus niger, то есть на белых европейцев, краснокожих американцев, желтых азиатов и черных африканцев. Дело в том, что по мере развития расоведения число рас на Земле начало расти и доросло в первой половине ХХ века до сотни «больших» и «малых» рас (вторые входили в состав первых).

Основным инструментом расоведов догенетической эпохи был штангенциркуль для измерения пропорций черепа человека. И кто только не отметился в циркульной антропологии! Тут помимо Линнея и Бюффона — Кювье и Сент-Илер, Гексли, Геккель, Мюллер и десятки биологов калибром поменьше. Одним словом, весь бомонд классической биологической науки. От этого периода расоведения нам в наследство с легкой руки, точнее, циркуля геттингенского антрополога конца XVIII века Иоганна Блуменбаха досталась кавказская (она же белая) раса.

В научной литературе присутствуют две версии кавказского происхождения белой расы. Согласно первой, Кавказ был колыбелью белой расы: ведь именно здесь, у горы Арарат, причалил Ноев ковчег. Вторая прозаичнее: череп, который Блуменбах ошибочно описал как эталонный для европейца, принадлежал грузинке. Но как бы там ни было, расовую классификацию Блуменбаха, которая с минимальными потерями дожила до нашего времени, решили не менять, а просто писать рядом с Caucasian в скобках Europid. Правда, в издании академического «Оксфордского словаря» 1899 года было указано, что это слово как обозначение белокожих людей вышло из употребления.

Оно действительно было подзабыто, но по причудливой иронии судьбы задержалось в англоязычном полицейском канцелярите. По сей день в полицейских протоколах и ориентировках среди примет белого преступника звучит Caucasian (кавказец). Впрочем, даже полицейские понимали несуразность этого термина, давно заменив его в разговорах между собой сленговым сокращением Cauc. Но в последнее время «кавказская раса» снова вошла в США в моду — на этот раз не в науке и не в криминалистке. По данным исполнительного директора Института расового примирения в Оксфорде, штат Миссури, Сьюзен Глиссон, «это последнее средство для белых, которым действительно неудобно говорить о расе, они используют этот термин, чтобы быть как можно дальше от расизма».

Финский субстрат

В нашей стране самую сложную расовую конструкцию создал в 1930-е годы директор НИИ антропологии при МГУ профессор Виктор Валерианович Бунак. Она состояла из 5 расовых стволов с 12 расовыми ветвями и 52 расами. Славянское население СССР в ней относилось к беломорско-балтийской расе. В этом она формально повторяла нордическую расовую конструкцию Ганса Гюнтера, которая использовалась нацистами для «научного» обоснования своей расовой доктрины. В ней население Финляндии, Прибалтики и славянское население европейской части России относилось к восточно-балтийскому типу европеоидной расы.

Интересно, что к тому же пришли геномные расоведы уже в нашем веке. По словам заведующего лабораторией Медико-генетического научного центра РАМН Юрия Спицына, с генетической точки зрения русские, украинцы и белорусы представляют собой «крайне размытый финский субстрат». На этом примере видно, насколько научные классификации рас отличаются от народной расовой таксономии. Это, кстати, не игра слов, а вполне научный термин (folk taxonomy). Такое расоведение ученые тоже изучают. Но начиная с 1930-х годов, когда формировалась новая наука — популяционная генетика, изучением рас человека вплотную занялись генетики, и почти сразу у них возникли сомнения в реальности их существования.

Британский скептицизм

Первый звоночек прозвенел в 1936 году, когда в Нью-Йорке вышла книга Джулиана Хаксли и Альфреда Хэддона «We Europeans: A Survey of Racial problems» («Мы европейцы: обзор расовых проблем»). Хэддон был довольно известным британским антропологом, а Хаксли — одним из создателей синтетической теории эволюции (СТЭ, то есть дарвинизма, адаптированного к новым генетическим реалиям).

Кроме того, Хаксли был внуком самого ярого пропагандиста идей Дарвина Томаса Гексли (его имя традиционно пишется в старой транскрипции), родным братом писателя Олдоса Хаксли и известным на Западе пропагандистом идей гуманизма, одним из отцов-основателей (наряду с Томасом Манном и Альбертом Эйнштейном) Первого гуманистического общества Нью-Йорка, а в недалеком будущем одним из основателей и первым генеральным директором ЮНЕСКО.

Говоря проще, он был эталонным представителем британской культурной элиты. А когда такие люди считают, что раса — это продукт воображения некоторых антропологов, потерявших связь с реальной действительностью, к ним нельзя не прислушаться. Хаксли и Хэддон, правда, допускали, что «чистые расы» могли существовать в далеком прошлом, при первичном разделении человечества на географические общности. Потом их последователи и этого не допускали.

Расовая борьба в ЮНЕСКО

Следующий чувствительный удар по биологической теории рас нанес еще один британский антрополог — Эшли Монтагю. Его книга «Man’s Most Dangerous Myth: The Fallacy of Race» («Самый опасный миф человека. Расовая ошибка»), вышедшая в 1942 году в Нью-Йорке, была вдвое толще, чем у Хаксли с Хэддоном, и скорее была научной публицистикой, чем монографией в строгом научном смысле этого жанра. Но она была актуальна: шла жестокая война с нацизмом, чья идеология зиждилась на превосходстве нордической расы.

В 1950 году, когда еще свежими были впечатления от Нюрнбергского процесса (1945–1949 годы), свой приговор расам человека вынесла ЮНЕСКО под председательством Хаксли, докладчиком на том заседании в Париже был Эшли Монтагю. В «Заявлении о расе» («Statement on race») ЮНЕСКО говорилось: «Миф о “расе” нанес огромный человеческий и социальный ущерб». Разумеется, ученые-генетики, как любые нормальные люди, резко отрицательно относились к нацизму, но были не согласны, что они занимаются мифотворчеством и вредят человечеству, и в 1951 году ЮНЕСКО пришлось подкорректировать свое «Заявление о расах».

В заявлении 1951 года говорилось: «Понятие расы единодушно рассматривается антропологами как классификационный аппарат, обеспечивающий зоологическую структуру, в рамках которой могут быть организованы различные группы человечества и с помощью которой могут быть облегчены исследования эволюционных процессов… Разделение человеческого рода на расы отчасти условно, отчасти произвольно и не предполагает никакой иерархии».

Потом было еще два заседания ЮНЕСКО по расовому вопросу в Москве в 1964 году и в Париже в 1967 году, но к этому времени уже не было необходимости давить на ученых бюрократическими резолюциями и заявлениями. Они сами переживали тяжелый кризис веры в существование биологических рас человека.

Бунт молодежи

В 1962 году вышла в свет статья доктора Фрэнка Ливингстона из Чикагского университета «О несуществовании человеческих рас» («On the Non-Existence of Human Races»). В ней автор довольно убедительно показывал, как плавно, без скачков генетические признаки одной расы перетекают в другую (ученые называют это клинальной изменчивостью). Из этого он делал в общем-то логичный вывод: если генетические границы между расами отсутствуют, то самих рас фактически нет.

Напрасно профессор Калифорнийского технологического института Феодосий Добжанский, в СССР — ученик Юрия Филипченко, а после переезда в США в 1927 году — Томаса Моргана, один из ведущих ученых в области популяционной генетики, растолковывал молодому коллеге Ливингстону, что никто никогда не утверждал, будто расы генетически изолированы друг от друга. Никто никогда не отрицал, что они — открытие системы, в отличие от биологического вида, генетически закрытой системы. Что долгая географическая изоляция больших популяций людей привела к разнице в частоте встречаемости в них генов, определяющих их внешность, и что даже если бы все клины были однородны, а гены были независимыми, некоррелированными друг с другом, расовые различия все равно существовали бы. А гены неоднородны и коррелированны.

В 1972 году другой генетик из Чикагского университета — Ричард Левонтин, который студентом слушал в Колумбийском университете лекции Добжанского по популяционной генетике, опубликовал в журнале Evolutionary Biology статью «The apportionment of human diversity» («Характер распределения генетического разнообразия человека»). В ней он показал, что межрасовая изменчивость по белковым маркерам генов составляет 7–10% совокупной генетической изменчивости, межпопуляционная (межэтническая) — 5–8%, а внутрипопуляционная (между индивидами) — около 85%. Проще говоря, обитатели любой русской деревни на порядок сильнее генетически отличаются друг от друга, чем каждый из них от негра или китайца.

«Заблуждение Левонтина»

Вывод Левонтина казался безупречно логичным: «расовая классификация… по существу, не имеет ни генетического, ни таксономического значения; ее сохранение не может быть оправдано». Его ошибка крылась в интерпретации результата, она и вошла в историю генетики как «заблуждение Левонтина».

Если сравнивать частоту разных аллелей (вариантов конкретного гена) в одном локусе (месте гена в ДНК), то мы получим то, что получил Левонтин (и что получили корейские генетики, сравнившие геномы Уотсона, Вентера и Кима). Но если сравнивать частоту аллелей в нескольких локусах одновременно, то представители разных рас будут достоверно отличаться друг от друга с вероятностью, близкой к 100%.

На это указывал еще Ливингстону Добжанский, говоря, что нельзя сравнивать частоту генов, определяющих внешне расовые отличия, априори считая их независимыми и некоррелированными. Но никто его не слушал, а Левонтину на его «заблуждение» указал 70-летний профессор Кембриджа из старой гвардии популяционных генетиков Энтони Эдвардс только в 2003 году, вероятно, не в силах дальше терпеть то, что происходит в его науке.

За это время в генетике человека многое изменилось, а она сама стала скорее геномикой, чем генетикой. Игры в сравнение результатов геномных расшифровок понравились неученому народу, особенно расово озабоченному, и ученые охотно его развлекали. Но хуже было то, что геномика удивительным образом повлияла на вроде бы вменяемых ученых: они словно забыли азы популяционной генетики, которые никто не отменял. При этом произошло это по воле самих ученых, без всякого давления на них извне и задолго до появления BLM.

На этом фоне довольно забавно выглядит тот факт, что, когда дело касается других биологических видов помимо Homo sapiens, генетический «расизм» ничуть не смущает ученых. Особенно им заражены ихтиологи. Например, три исходные расы баренцевоморской трески (лофотенско-мурманская, медвежьеостровская и фьордовая) у них размножились путем деления до десятков и сотен рас, как в старых расовых классификациях человека, и теперь чуть не на каждой банке Баренцева моря водится своя раса трески. Такая же история с сельдью: в одном небольшом Белом море ее две расы. Но рыбий «расизм» мало кого волнует, а человеческий тревожит всех.

Расовая болезнь

Геном человека расшифрован на 92,3%, остались нерасшифрованными только центромеры (где много повторов), теломеры (кончики хромосом) и еще несколько локусов. Но то, что известно, одинаково у любых двух человек на 99,9%. Оставшиеся 0,1% — это 3 млн индивидуальных отличий в последовательностях нуклеотидов в генах. Из них только около 200 тыс. влияют на различия по фенотипическим признакам — особенностям физического строения (в том числе на цвет кожи и другие внешние расовые признаки), а также предрасположенности к тем или иным заболеваниям.

Последнее — медицинский «расизм» — остается на сегодня единственным аргументом сторонников реальности биологических рас, при котором им пока не затыкают рот сразу. Хрестоматийный пример — ситуация с серповидно-клеточной анемией: она распространена только у лиц африканского происхождения, причем даже если они об этом сами не подозревают, имея очень отдаленных предков с этого континента.

Тут биологический расизм приходится терпеть, правда, сейчас модно говорить, что быстрое удешевление процедуры секвенирования геномов позволит создавать персонализированные лекарства, и пациент будет рассматриваться не как представитель какой-то расы или этнической группы, а как самодостаточный индивид, для которого будут готовить индивидуальную таблетку. Но пока это прекрасное будущее не наступило, идет создание и производство так называемых расовоспецифических лекарств. В остальном же, как уже сказано, биологическое расоведение ввиду признания «биологической пустоты расы» пребывает в состоянии научного апартеида и сегрегации.

Расоведы-гуманитарии пока не решаются объявить человеческие расы несуществующими, иначе у них моментально и бесследно пропадет предмет их исследования, выворачиваются они из ловушки кто как может. Например, причисляют расы к видимым группам и категориям (как мужчин и женщин), противопоставляя их невидимым (на глазок) группам и категориям (гомосексуалисты, марксисты, вегетарианцы и т. п.). В отечественной науке всего этого пока нет, и хочется думать, что не будет.

В заключение можно напомнить золотые слова Иммануила Канта, которые он на протяжении четверти века повторял на своих лекциях по антропологии студентам Кенигсбергского университета: «Человек был создан для жизни во всех климатах и на любой почве; в нем, следовательно, должны были быть заложены разного рода зародыши и природные задатки, чтобы при случае либо развернуться, либо не проявиться, дабы он мог приспособиться к своему месту в мире и в последовательности поколений казаться как бы рожденным и созданным для этого места».

Ася Петухова

Раса реальна, но не генетическая — SAPIENS

Эссе
/ Расшифровано

Обратите внимание, что в этой статье есть изображения человеческих останков.

✽

У моего друга из Центральной Америки, Южной Европы и Западной Африки непереносимость лактозы. Употребление молочных продуктов вызывает у нее расстройство желудка, поэтому она их избегает. Около десяти лет назад из-за низкого потребления молочных продуктов она боялась, что не получает достаточного количества кальция, поэтому попросила своего врача сделать тест на плотность костей. Он ответил, что ей это не нужно, потому что «черные не болеют остеопорозом».

Мой друг не одинок. Мнение о том, что чернокожим людям не нужен тест на плотность костей, является давним и распространенным мифом. Исследование, проведенное в 2006 году в Северной Каролине, показало, что из 531 афроамериканки и евроамериканки, прошедших скрининг минеральной плотности костей, только 15 процентов были афроамериканками, несмотря на то, что афроамериканки составляли почти половину этой клинической популяции. Ярмарка здоровья в Олбани, штат Нью-Йорк, в 2000 году превратилась в шум, когда чернокожим женщинам отказали в бесплатном обследовании на остеопороз. Ситуация не сильно изменилась в последние годы.

Между тем, FRAX, широко используемый калькулятор, который оценивает риск остеопоротических переломов, основан на плотности костей в сочетании с возрастом, полом и, да, «расой». Раса, даже если она никогда не определяется и не разграничивается, встроена в алгоритмы определения риска переломов.

Давайте разберем задачу.

Во-первых, предположительно на основании внешности, врачи поместили моего друга и других в социально определенную расовую ячейку, называемую «черной», что является нечетким способом классификации кого-либо.

Раса — очень гибкий способ, с помощью которого общества объединяют людей в группы на основе внешности, которая, как предполагается, указывает на более глубокие биологические или культурные связи. Как культурная категория, определения и описания рас различаются. Линии «цвета», основанные на оттенке кожи, могут меняться, что имеет смысл, но категории проблематичны для любых научных заявлений.

Во-вторых, эти медицинские работники предположили, что за этой расовой классификацией стоит прочная генетическая основа, которой на самом деле нет.

В-третьих, они предположили, что эти предполагаемые расовые генетические различия защитят этих женщин от остеопороза и переломов.

Представление о том, что темнокожим людям не нужен тест плотности костей, является давним и распространенным мифом.

Некоторые исследования показывают, что афроамериканские женщины, то есть женщины, чье происхождение связано с Африкой, действительно могут достигать большей плотности костей, чем другие женщины, что может защищать от остеопороза. Но это не означает, что «быть черным» — то есть иметь внешний вид, который социально определяется как «черный», — предотвращает остеопороз или переломы костей. Действительно, это же исследование также сообщает, что афроамериканки чаще умирают после перелома бедра. Связь между риском остеопороза и некоторыми расовыми популяциями может быть связана с различиями в образе жизни, такими как питание и уровни активности, которые влияют на плотность костей.

Но что более важно: Географическое положение Родословная — это не то же самое, что раса . Африканская родословная, например, не совсем точно соответствует «черному» (или наоборот). Фактически, исследование 2016 года выявило большие различия в риске остеопороза среди женщин, живущих в разных регионах Африки. Их генетические риски не имеют ничего общего с их социально определенной расой.

Когда медицинские работники или исследователи ищут генетических коррелятов с «расой», они попадают в ловушку: они предполагают, что географическое происхождение, которое действительно имеет значение для генетики, может быть объединено с расой, что не имеет значения. Конечно, разные человеческие популяции, живущие в разных местах, могут статистически иметь разные генетические признаки, такие как признак серповидно-клеточной анемии (обсуждается ниже), но такая вариация составляет около местное население (люди определенного региона), не раса.

✽

Подобно рыбе в воде, мы все были охвачены «дымом» мысли о том, что «раса» биологически реальна. Таким образом, легко сделать ошибочный вывод, что «расовые» различия в здоровье, богатстве и всевозможных других результатах являются неизбежным результатом генетических различий.

Реальность такова, что социально определенные расовые группы в США и в большинстве других стран имеют разные результаты. Но это не из-за генов. Скорее, это связано с системными различиями в жизненном опыте и институциональным расизмом.

Цветные сообщества в Соединенных Штатах, например, часто имеют ограниченный доступ к медицинскому обслуживанию, хорошо сбалансированному питанию и здоровой окружающей среде. С ними часто обращаются более жестко, когда они взаимодействуют с правоохранительными органами и правовой системой. Исследования показывают, что они испытывают больший социальный стресс, в том числе эндемический расизм, который отрицательно сказывается на всех аспектах здоровья. Например, дети, рожденные афроамериканками, в два раза чаще умирают в первый год жизни, чем дети, рожденные неиспаноязычными европейско-американскими женщинами.

Как профессор биологической антропологии я обучаю и консультирую студентов колледжей. Хотя мои студенты знают о неравенстве в жизненном опыте различных социально очерченных расовых групп, большинство из них также думают, что биологические «расы» — это реальные вещи. Действительно, более половины американцев по-прежнему считают, что их расовая идентичность «определяется информацией, содержащейся в их ДНК».

Долгое время европейцы думали, что Солнце вращается вокруг Земли. Их культурно настроенные глаза видели это как очевидное и бесспорно верное. Точно так же, как астрономы теперь знают, что это неправда, почти все популяционные генетики знают, что деление людей на расы не объясняет и не описывает генетические различия человека.

И все же идея расы как генетики не умрет. Десятилетиями он находился под солнечным светом фактов, но, как вампир, продолжает сосать кровь, не только выживая, но и причиняя вред тем, как искажает науку для поддержки расистских идеологий. Приношу извинения за ужасную метафору, пора вонзить деревянный кол в сердце расы как генетики. Это улучшит науку и сделает общество более справедливым.

✽

В 1619 году первые люди из Африки прибыли в Вирджинию и интегрировались в общество. Только после того, как африканские и европейские подневольные рабочие объединились в различных восстаниях, лидеры колоний осознали «необходимость» разделения рабочих. «Раса» отделила законтрактованных ирландцев и других европейцев от порабощенных африканцев и уменьшила оппозицию лиц европейского происхождения к невыносимым условиям порабощения. Что отличает расу от других предрассудков, включая этноцентризм (идея о превосходстве данной культуры), так это то, что она утверждает, что различия естественны, неизменны и даны Богом. В конце концов, раса также получила печать науки.

В течение следующих десятилетий европейско-американские естествоиспытатели обсуждали детали расы, задавая такие вопросы, как, например, как часто расы создавались (один раз, как сказано в Библии, или много раз в разное время), количество рас и их определение. , существенные характеристики. Но они не задавались вопросом, являются ли расы естественным явлением. Они овеществили расу, сделав идею расы реальной благодаря беспрекословному и постоянному использованию.

В 1700-х годах Карл Линней, отец современной таксономии и не лишенный эгоизма, любил представлять себя организующим то, что создал Бог. Линней классно классифицировал наши собственные виды на расы на основе отчетов исследователей и завоевателей.

Созданные им расовые категории включали Americanus , Africanus и даже Monstrosus (для диких и одичавших особей и людей с врожденными дефектами), а их основные определяющие черты включали биокультурное смешение цвета, индивидуальности и модусов. управления. Линней описал Europeaus как белого, оптимистичного и управляемого законом, а Asiaticus как желтого, меланхоличного и управляемого мнением. Эти описания подчеркивают, насколько идеи расы сформулированы социальными представлениями того времени.

В соответствии с раннехристианскими представлениями эти «расовые типы» были выстроены в иерархию: великая цепь бытия, от низших форм к высшим формам, более близким к Богу. Европейцы занимали высшие ступени, а другие расы были ниже, чуть выше человекообразных обезьян и мартышек.

Итак, первые большие проблемы с идеей расы заключаются в том, что члены расовой группы не разделяют «сущностей», линнеевскую идею некоего основного духа, объединяющего группы, и расы не организованы иерархически. Связанный с этим фундаментальный недостаток заключается в том, что расы считались статичными и неизменными. Не допускается процесс изменения или то, что мы сейчас называем эволюцией.

Со времен Чарльза Дарвина было предпринято много усилий, чтобы превратить типологическую и статическую концепцию расы в эволюционную концепцию. Например, Карлтон Кун, бывший президент Американской ассоциации физических антропологов, утверждал в Происхождении рас (1962), что пять рас развивались отдельно и стали современными людьми в разное время.

Одна нетривиальная проблема с теорией Куна и всеми попытками превратить расу в эволюционную единицу состоит в том, что нет никаких доказательств. Скорее, все археологические и генетические данные указывают на обильные потоки людей, идей и генов через континенты, при этом современные люди развиваются одновременно и вместе.

Некоторые ученые мужи, такие как Чарльз Мюррей из Американского института предпринимательства, и писатели, такие как Николас Уэйд, ранее работавший в The New York Times , до сих пор утверждают, что, хотя люди не делятся на фиксированные расы с цветовой кодировкой, разделяющие нас в расы по-прежнему неплохо справляется с задачей , описывающей генетических вариаций человека. Их позиция шокирующе ошибочна. Уже почти 50 лет мы знаем, что раса не описывает генетические различия человека.

В 19В 72 году биологу-эволюционисту из Гарварда Ричарду Левонтину пришла в голову идея проверить, насколько генетические вариации человека можно отнести к «расовым» группам. Он классно собрал генетические данные со всего мира и подсчитал, сколько вариаций было статистически распределено между расами и внутри них. Левонтин обнаружил, что только около 6 процентов генетических вариаций у людей могут быть статистически связаны с расовой категоризацией. Левонтин показал, что социальная категория расы очень мало объясняет наше генетическое разнообразие.

Кроме того, недавние исследования показывают, что различия между любыми двумя людьми очень малы, порядка одного единственного нуклеотидного полиморфизма (SNP) или изменения одной буквы в нашей ДНК на 1000 человек. Это означает, что расовая категоризация может относиться не более чем к 6 процентам вариаций, обнаруживаемых в 1 из 1000 SNP. Проще говоря, раса мало что может объяснить.

Кроме того, генетическая изменчивость может быть больше внутри групп, которые общества объединяют в одну «расу», чем между «расами». Чтобы понять, как это может быть правдой, сначала представьте себе шесть человек: по два с континентов Африки, Азии и Европы. Опять же, все эти люди будут удивительно одинаковыми: в среднем только 1 из 1000 букв их ДНК будет отличаться. Исследование, проведенное Нин Ю и его коллегами, более точно определяет общую разницу в 0,88 на 1000 человек.

Исследователи также обнаружили, что люди в Африке имеют меньше общего друг с другом, чем с людьми в Азии или Европе. Давайте повторим: в среднем два человека в Африке на больше генетически отличаются друг от друга, чем любой из них от человека в Европе или Азии.

Homo sapiens эволюционировал в Африке; группы, которые мигрировали, вероятно, не включали все генетические вариации, которые накопились в Африке. Это пример того, что биологи-эволюционисты называют эффектом основателя, когда популяции мигрантов, поселившихся в новом регионе, менее разнообразны, чем популяции, откуда они прибыли.

Генетическая изменчивость в Европе и Азии, а также в Северной и Южной Америке и Австралии, по сути, представляет собой подмножество генетической изменчивости в Африке. Если бы генетическая вариация была набором русских матрешек, то все другие континентальные куклы в значительной степени соответствовали бы африканской кукле.

Все эти данные показывают, что различия, которые ученые — от Линнея до Куна и современного исследователя остеопороза — считают «расой», на самом деле гораздо лучше объясняются местоположением населения . Генетическая изменчивость сильно коррелирует с географическим расстоянием. В конечном счете, чем дальше группы людей друг от друга географически и, во-вторых, чем дольше они были врозь, тем вместе можно объяснить генетические отличия групп друг от друга. По сравнению с «расой» эти факторы не только лучше описывают человеческую изменчивость, но и используют эволюционные процессы для объяснения изменчивости.

✽

Врачи, занимающиеся остеопорозом, могут возразить, что даже несмотря на то, что социально определяемая раса плохо описывает человеческие различия, она все же может быть полезным инструментом классификации в медицине и других областях. Когда каучук реальной практики отправляется в путь, является ли раса полезным способом сделать приблизительные выводы о человеческих вариациях?

Когда я читал лекции в медицинских школах, мне чаще всего задавали вопрос о признаках серповидно-клеточной анемии. Писатель Шерман Алекси, член племени Спокан-Кёр-д’Ален, в интервью 1998 года поставил вопрос так: «Если раса не реальна, объясните мне серповидноклеточную анемию».

ОК! Серповидно-клеточная анемия — это генетическая особенность: это результат SNP, который изменяет аминокислотную последовательность гемоглобина, белка, который переносит кислород в эритроцитах. Когда кто-то является носителем двух копий варианта серповидно-клеточной анемии, у него будет болезнь. В Соединенных Штатах серповидно-клеточная анемия наиболее распространена среди людей, идентифицирующих себя как афроамериканцы, что создает впечатление, что это «черная» болезнь.

Тем не менее, ученые знали о гораздо более сложном географическом распространении серповидноклеточной мутации с 1950-х годов. Его почти нет в Америке, большей части Европы и Азии, а также на больших участках Северной и Южной Африки. С другой стороны, это распространено в Западной и Центральной Африке, а также в некоторых частях Средиземноморья, Аравийского полуострова и Индии. В глобальном масштабе это не коррелирует с континентами или социально определенными расами.

В одной из самых цитируемых работ по антропологии американский биолог-антрополог Фрэнк Ливингстон помог объяснить эволюцию серповидноклеточной анемии. Он показал, что места с долгой историей земледелия и эндемичной малярией имеют высокую распространенность признака серповидно-клеточной анемии (единственная копия аллеля). Он соединил эту информацию с экспериментальными и клиническими исследованиями, которые показали, как признак серповидно-клеточной анемии помогает людям противостоять малярии, и привел убедительные доводы в пользу выбора серповидно-клеточного признака в этих областях. Эволюция и география, а не раса, объясняют серповидноклеточную анемию.

Судмедэксперты умеют определять расу? В США судебные антропологи обычно нанимаются правоохранительными органами для помощи в идентификации скелетов, включая выводы о поле, возрасте, росте и «расе». Золотыми методологическими стандартами для оценки расы являются алгоритмы, основанные на серии измерений черепа, таких как максимальная ширина и высота лица. Судебные антропологи предполагают, что эти алгоритмы работают.

Утверждение о том, что судебные медики умеют определять расу, происходит из 1962 исследования «черных», «белых» и «индейских» черепов, в которых утверждалось, что вероятность успеха составляет 80–90 процентов. То, что судебно-медицинские эксперты умеют отличать расу по черепу, является стандартным утверждением как в научной литературе, так и в популярных изображениях. Но мой анализ четырех более поздних тестов показал, что правильная классификация черепов коренных американцев из других контекстов и мест насчитывала в среднем около двух неверных на каждую правильную идентификацию. Результаты не лучше, чем случайное назначение расы.

Это потому, что люди не делятся на биологические расы. Кроме того, человеческие вариации не стоят на месте. «Расовые группы» невозможно определить каким-либо стабильным или универсальным способом. Это невозможно сделать на основе биологии — ни по цвету кожи, ни по размерам костей, ни по генетике. Это невозможно сделать культурно: расовые группы менялись со временем и в разных местах на протяжении всей истории.

Наука 101: Если вы не можете последовательно определить группы, вы не сможете сделать о них научные обобщения.

✽

Куда ни глянь, раса как генетика — плохая наука. Более того, когда общество продолжает гоняться за генетическими объяснениями, оно упускает из виду более крупные социальные причины, лежащие в основе «расового» неравенства в отношении здоровья, богатства и возможностей.

Для ясности, я говорю, что человеческие биогенетические вариации реальны. Давайте просто продолжим изучать генетические вариации человека, не привязываясь к крайне ограничивающей идее расы. Когда исследователи хотят обсудить генетическое происхождение или биологические риски, с которыми сталкиваются люди в определенных местах, они могут сделать это, не смешивая эти человеческие группы с расовыми категориями. Давайте проясним, что генетическая изменчивость — это удивительно сложный результат эволюции, и ее никогда нельзя сводить к расе.

Точно так же раса реальна, просто она не генетическая. Это культурно созданное явление. Нам следует знать гораздо больше о процессе отнесения людей к расовым группам, включая категорию «белые». И нам особенно нужно больше знать о последствиях жизни в расовом мире: например, как социальные категории и предрассудки приводят к неравенству в отношении здоровья. Давайте проясним, что раса — это чисто социально-политическая конструкция с мощными последствиями.

Раса реальна, просто она не генетическая. Это культурно созданное явление.

Трудно убедить людей в опасности думать, что раса основана на генетических различиях. Как и изменение климата, структуру генетической изменчивости человека нельзя увидеть и потрогать, поэтому ее трудно понять. И наши культурно натренированные глаза играют с нами злую шутку, делая вид, что раса явно реальна. Раса как генетика имеет еще более глубокие идеологические корни, чем зависимость человечества от ископаемого топлива и потребительства. По этим причинам изменить расовые идеи будет трудно, но возможно.

Более 13 000 ученых собрались вместе, чтобы сформировать — и опубликовать — консенсусное заявление о климатическом кризисе, и это, несомненно, побудило общественное мнение присоединиться к науке. Генетики и антропологи должны сделать то же самое в отношении расы как генетики. Недавнее заявление Американской ассоциации физических антропологов о расе и расизме — фантастическое начало.

В США рабство закончилось более 150 лет назад, а Закон о гражданских правах 1964 года был принят полвека назад, но идеология расы как генетики остается. Пришло время выбросить расу как генетику на свалку бесполезных идей.

Мы можем начать с того, что моему другу и всем, кому отказали, пройти давно назревший тест плотности костей.

Эта статья была переиздана на Discovermagazine.com.

Алан Гудман

Алан Гудман, профессор биологической антропологии в Хэмпширском колледже в Амхерсте, штат Массачусетс, пишет о последствиях бедности, неравенства и расизма для здоровья. Он получил докторскую степень. из Массачусетского университета в Амхерсте, был научным сотрудником с докторской степенью в области международного питания в Национальном институте медицинских наук и питания им. Сальвадора Субирана в Мексике, а также научным сотрудником в области физиологии стресса в Каролинском институте в Швеции. Гудман является редактором или автором восьми книг, в том числе Раса: мы такие разные? (с Иоландой Мозес и Джозефом Джонсом), Создание нового биокультурного синтеза (с Томасом Лезерманом) и Антропология питания (с Дарной Дюфур и Гретель Пелто). Он был вице-президентом по академическим вопросам и бывшим президентом Американской антропологической ассоциации, где он руководит проектом общественного просвещения по вопросам расы. (Фото автора предоставлено Нилом Стиллингсом.) Подпишитесь на него в Твиттере @AHGoodman18.

Фейсбук
Твиттер
Эл. адрес

Повторная публикация

Вы можете повторно опубликовать эту статью в Интернете и/или в печатном виде в соответствии с лицензией Creative Commons CC BY-ND 4.0. Мы просим вас следовать этим простым правилам, чтобы соблюдать требования лицензии.

Короче говоря, вы не можете вносить правки, кроме незначительных стилистических изменений, и вы должны указать автора и отметить, что статья изначально была опубликована на SAPIENS.

Прилагаемые фотографии не включены ни в какие соглашения о переиздании; запросы на повторную публикацию фотографий должны направляться непосредственно правообладателю.

Нравится наша работа?

Ваша поддержка делает SAPIENS доступным для всех.

(RE)THINK HUMAN

Получайте наш информационный бюллетень с новыми историями, доставляемыми на ваш почтовый ящик каждую пятницу.

Фейсбук
Твиттер
Эл. адрес

Повторная публикация

Любите свою работу?

Ваша поддержка делает SAPIENS доступным для всех.

(RE)THINK HUMAN

Понятие «раса» — ложь

За последние несколько лет чума расизма во многих отношениях усилилась. Взгляните ли вы на Венгрию, Германию, Мьянму, Индию или Бразилию, расисты становятся все более заметными и избираются на государственные должности.

Потом были ужасы бойни в Новой Зеландии и Шри-Ланке.

В Соединенных Штатах президент осудил мексиканцев как торговцев наркотиками и насильников, назвал некоторые бедные страны «дерьмовыми странами» и не отверг одобрение бывшего лидера Ку-клукс-клана. Он даже дошел до того, что назвал по крайней мере некоторых неонацистов «очень хорошими людьми». Можно было бы простить, если бы он подумал, что лозунг его кампании на самом деле означал «Сделаем Америку снова белой».

Преступления на почве ненависти в США выросли в 2017 году третий год подряд, и они растут и в Канаде — в последней на 47 процентов в 2017 году, в первую очередь против мусульман, но также против евреев и цветных людей.

В борьбе с ростом расизма необходимо учитывать два основных аспекта. Во-первых, сама идея «расы» является ложью: как объяснило в эссе Американское общество генетики человека, крупнейшая профессиональная организация ученых в этой области:

«Наука генетика показывает, что людей нельзя разделить на биологически отдельные подкатегории»; и это «бросает вызов традиционному представлению о различных расах людей как о биологически обособленных и отличных друг от друга. Это подтверждено многолетними исследованиями». Другими словами, «сама раса — это социальная конструкция», не имеющая биологической основы.

В 2014 году более 130 ведущих популяционных генетиков осудили идею о том, что генетические различия объясняют экономическое, политическое, социальное и поведенческое разнообразие во всем мире. На самом деле, говорится в статье 2018 года в Scientific American , существует «широкий научный консенсус в отношении того, что когда дело доходит до генов, внутри расовых и этнических групп существует такое же разнообразие, как и между ними». А проект «Геном человека» подтвердил, что геномы, найденные по всему миру, идентичны у каждого человека на 99,9%. Следовательно, сама идея разных «рас» — нонсенс.

Вторая проблема, как показал когнитивист Джордж Лакофф, заключается в том, что простое использование слова «раса» даже при критике расизма на самом деле усиливает ложное убеждение, что люди принадлежат к принципиально разным группам. Это потому, что чем больше используется слово, тем больше активируются определенные мозговые цепи и тем сильнее становится эта метафора.

Использование цветов для описания этнических групп также поддерживает расизм. Вот почему больше нельзя называть азиатов «желтыми», латиноамериканцев «коричневыми» или коренных американцев «красными». Однако многие люди, в том числе ученые и журналисты, по-прежнему используют слово «черный» для описания людей преимущественно недавнего африканского происхождения.

Конечно, между различными этническими группами существуют небольшие различия: поведенческие, физические, языковые и т. д., и большинство этих различий связано с культурой и опытом. Как заметил Эйнштейн, «личность, которая в конечном итоге возникает, в значительной степени формируется средой», которую люди испытывают в процессе развития, структурой общества, в котором они растут, «традицией этого общества и его оценкой определенных типов». поведения».

На самом деле идея о том, что все человечество можно разделить на четыре или пять (или сколько угодно) расовых групп, относительно нова. Древние греки, например, никогда не считали себя «белыми». Как отметил Тим Уитмарш в Aeon в 2018 году, «греки просто не думали о мире как о резко разделенном по расовому признаку на черных и белых: это странная аберрация современного западного мира, продукт множества различных исторических сил. , но в особенности трансатлантическая работорговля и более грубые аспекты 19расовая теория ХХ века».

Правда в том, что греческие легенды изображают самих себя и своих героев многонациональными по происхождению. Египтянин Данай стал царем Аргоса, а его дочь Гиперместра была предком величайшего из всех греческих героев Геракла (Геркулеса). Персей, убивший Горгону Медузу, женился на эфиопке Андромеде, и их дети основали самое могущественное из всех греческих королевств бронзового века, Микены.

Другой пример этой нерасовой точки зрения можно найти в Истории Геродота, который в V веке до нашей эры писал, что цель его книги состоит в том, чтобы «сохранить славу о важных и замечательных достижениях, произведенных как греками , так и негреками » [выделено нами]. Так называемый «отец истории» также сказал, что эфиопы «считаются самыми высокими и красивыми из всех народов».

Этот портрет африканцев не уникален. Историк Питер Фарб отмечает в своей книге 1978 года « Человечество », что «греческое искусство, литература и мифология часто изображали темнокожих людей с уважением». А еще есть останки, найденные в пещере в ущелье Чеддер на юго-западе Англии, человека, известного как «Человек из Чеддера». ДНК его скелета, датированного примерно 7100 г. до н.э., предполагает, что у него были голубые глаза, темные вьющиеся волосы и пигментация кожи от темного до черного. Человек из Чеддера имеет общий генетический профиль с несколькими другими особями, найденными в Испании, Венгрии и Люксембурге.

Предки Чеддермена, вероятно, произошли с Ближнего Востока. Позже предки людей, построивших Стоунхендж, отправились на запад через Средиземное море из Малой Азии, принеся с собой земледелие и добравшись до Британии около 4000 г. до н.э.

Правда в том, что мы все одна человеческая семья, берущая свое начало в Африке. Удивительно, но исследование, проведенное статистиком Джозефом Чангом из Йельского университета, показало, что самый последний общий предок всех живущих сегодня жил всего 3600 лет назад. Другими словами, если бы вы могли проследить свою родословную менее чем на 150 поколений, вы бы нашли по крайней мере одного человека, который является отцом или матерью для всех нас. И чем дальше в прошлое, тем больше общих предков мы найдем. Чанг заключает:

«Наши результаты позволяют сделать замечательное предположение: независимо от языка, на котором мы говорим, или цвета нашей кожи, у нас есть общие предки, которые сажали рис на берегах Янцзы, которые первыми приручили лошадей в степях Украины, которые охотились на великанов. ленивцы в лесах Северной и Южной Америки и трудившиеся над постройкой Великой пирамиды Хуфу».

Таким образом, бремя доказательства лежит на тех, кто цепляется за представление о существовании таких вещей, как «расы». Сначала им придется дать научное определение, основанное на существенных различиях в геномах человека, того, что означает «раса»; во-вторых, четко продемонстрировать, что этих различий между разными этническими группами достаточно, чтобы оправдать разделение людей на отдельные «расы». Это невыполнимая задача.

В конечном счете, именно наш опыт и наша культура, а не наша ДНК, объясняют большинство наших различий.

Итак, хотя этническая принадлежность реальна, и между этническими группами действительно есть небольшие различия, не существует такого понятия, как «раса» — есть только расизм.