Содержание
Серджо Канаверо: я открою путь к бессмертию
Итальянский специалист рассказал в интервью ТАСС о пересадке головы и о том, почему российскому программисту можно помочь только в России
Итальянский хирург Серджо Канаверо на днях выступил в Вене с сенсационным заявлением о первой успешной пересадке головы. Уникальная операция на трупе была проведена в Китае совместно с китайским профессором Жэнь Сяопином /Xiaoping Ren/ из Медицинского университета в Харбине. О своем новом проекте и его перспективах Канаверо рассказал в интервью ТАСС.
— Когда вы впервые заявили о намерении пересадить голову, в это мало кто верил. Вы работали в США, бывали в России, почему в итоге выбрали Китай?
— Китай финансировал все — от «а» до «я». КНР хочет достичь уровня сверхдержавы во всех областях, включая биомедицинские исследования. Китайские ученые уже находятся в авангарде генетических исследований, и Китай обойдет США и все прочие страны в области трансплантологии к 2020 году.
Пересадка головы завершила цикл исследований, начатых в США более полувека назад. И нынешнему Китаю удается достичь своей цели — стать единственной сверхдержавой не только с точки зрения экономики, но и с точки зрения научных исследований и новейших технологий. КНР преследует цель помогать людям, находящимся в отчаянном положении, не ставя при этом цель разработать методы, позволяющие достигнуть бессмертия.
Читайте также
Итальянский хирург заявил об успешной трансплантации человеческой головы
Но увеличение срока жизни и бессмертие имеют важнейшее значение для меня, и я запускаю новый этап моего проекта — BRAVE (Вrain anastomosis venture), что предполагает первую пересадку мозга. Когда два года назад я поехал в Америку, в Миннеаполис, по приглашению, меня выслушали, но ничего не поняли и еще проявили характерное для американцев невежество. Китайцы же пригласили меня спустя два месяца. Они меня внимательно слушали, ничего не говоря, а потом присвоили звание профессора, и мы начали наше тесное сотрудничество в августе 2015 года, хотя с Сяопином мы работали уже с ноября 2014 года.
Китайцы прагматичны, и в этом все дело. Самое главное в операции по пересадке головы — соединение спинного мозга, и это моя техника. Но вся первоначальная операция полностью изменилась, значительно сократились временные рамки — до 18 часов. Мы поняли, как сохранить голос пациента. И надо сказать, что я всем обязан Китаю и его правительству.
— В чем заключался ваш вклад?
— Мой вклад — в методе присоединения спинного мозга. Пересадка головы была возможна еще 50 лет назад, если бы исследователи (американец Роберт Уайт, советский трансплантолог Владимир Демихов — прим. ТАСС) знали, как соединить спинной мозг. И это самая сложная задача. Но при пересадке головы — от нейрохирургии 5%, а 95% — это сосудистая хирургия, ортопедия, хирургия внутренних органов, отоларингологическая и прочая хирургия. По моей методике GEMINI уже проводились операции на собаках. 95% трансплантации головы — это не нейрохирургия, но другие виды хирургии, в которых я не специалист.
Мои китайские партнеры — эксперты как раз во всех этих сопутствующих областях. Поэтому мое участие — это 5%, хотя верно и то, что присоединение спинного мозга — основная проблема.
— Как можно определить, что пересадка удачная, если она произведена на трупе?
Пересадка головы была возможна еще 50 лет назад, если бы исследователи знали, как соединить спинной мозг
— Очень просто. В КНР уже было произведено большое число опытов на живых обезьянах. Китайцы научились сразу скреплять сосуды двух частей, таким образом кровоток не прекращается. И в этом разница по сравнению с тем, что предлагал сделать я. Я предлагал охлаждать голову и потом присоединить к системе кровообращения. Но китайцы подвергли сомнению эту часть и оказались правы. Все клинические опыты были успешные. И мы находимся на заключительной стадии. Мой план, который сначала я предложил американцам и потом китайцам, предусматривал пересадку головы трупу, что позволило нам решить ряд проблем.
Я действительно последние четыре года говорил о пересадке головы, и я счастлив, что в Китае это удалось. Но на самом деле моя настоящая цель — осуществить пересадку головного мозга. Но я об этом никогда не говорил, потому что меня бы уничтожили. Любой нейрохирург скажет, что это невозможно. Теперь я со всей ответственностью говорю, что это возможно. И в ближайшие месяцы выйдет ряд публикаций, в которых будет объясняться, как технически можно пересадить мозг. Я перешел на новый уровень. Для меня фаза трансплантации головы завершена, и это позволяет мне перейти ко второму этапу моего проекта, который носит название BRАVE.
— Вы называете это путем к достижению бессмертия?
— Точно. Проблема пересадки головы заключается в рисках для иммунной системы. Но пересадка мозга этой проблемы не представляет. И это открывает дверь к бессмертию. Потому что пересадка головного мозга пожилого человека к молодому телу ведет к омоложению клеток. И с этим новым проектом BRAVE начинается гонка с Россией.
В 2011 году Дмитрий Ицков (основатель стратегического общественного движения «Россия 2045» — прим. ТАСС) запустил проект «Аватар». Но я знаю лично всех российских специалистов, поэтому наша гонка товарищеская. У русских стоит задача снабдить человеческим мозгом искусственное тело до 2025 года. Я через три, максимум пять лет смогу осуществить первую пересадку мозга в человеческое тело. Они хотят поместить мозг в механическое тело, я — в настоящее.
— Но для этого мозг должен быть здоров, не так ли? Пересаживать мозг, пораженный, например, болезнью Альцгеймера, ведь бесполезно?
— Вовсе нет. Приведу последние исследования американской компании, которая вливает молодую кровь пациентам, страдающим преждевременным появлением симптомов болезни Альцгеймера. Первые результаты показывают, что с переливаниями показатели пациента улучшаются. Поэтому при пересадке мозга 80-летнего человека, даже с признаками болезни Альцгеймера, в молодое тело болезнь можно будет контролировать.
Разумеется, идеальная ситуация — совершенно здоровый мозг 80-летнего или 60-летнего человека, который сможет жить гораздо дольше.
BRAVE не предполагает лечения заболеваний, но ставит своей задачей максимальное продление жизни вплоть до бессмертия, которое будет возможно при совершенствовании техники. Это предусматривает полную смену внешности. Потому что речь идет о пересадке не головы, а мозга, который просыпается не только в новом теле, но и с новым лицом. В будущем, когда можно будет клонировать людей, как сейчас это делается с любыми животными, мозг можно будет пересаживать в его привычную оболочку, но намного моложе. И это будет возможно уже до конца этого века. Но пока я предполагаю через три-пять лет сделать первую в историю пересадку головного мозга.
— Перспектива бессмертия может быть привлекательна для людей, желающих продлить жизнь, особенно состоятельных. Вы надеетесь, что такие люди могут взять на себя финансирование вашего проекта?
— Я уже говорил о своем новом проекте со многими людьми, включая русских.
Но прежде чем что-то обещать, все хотят видеть, как я это сделаю, поэтому в ближайшие месяцы я опубликую техническую базу. И тогда я смогу говорить о чем-то более конкретном.
— А от пересадки головы Валерия Спиридонова (давшего согласие на операцию россиянина, страдающего редким генетическим заболеванием, ведущим к мышечной атрофии — прим. ТАСС) вы отказались?
И я, и Сяопин готовы помочь нашим российским коллегам прооперировать Валерия Спиридонова. Его можно спасти только в России и при помощи России
— Я уже обсуждал эту тему с российскими хирургами и представителями Академии наук в январе 2016 года. Но сделать пересадку Валерию можно только в России. В Китае это сделать невозможно. Хотя бы потому, что у русских светлый цвет кожи, а у китайцев — другой. Нельзя пересадить голову от человека одной этнической группы к телу человека другого этноса, обладающего другими физическими характеристиками. Хотя бы по психологическим причинам, потому что необходимо адаптироваться к своему новому телу.
И потом, китайское правительство не будет оплачивать операцию человеку, не являющемуся китайцем. В Москве есть подходящая больница, где есть возможности для экспериментальной хирургии. И я, и Сяопин готовы помочь нашим российским коллегам прооперировать Валерия, если поступит такая просьба. Но спасти его можно только в России и при помощи России. И я надеюсь, что такое решение будет принято.
— Значит, он остается вашим пациентом?
— Валерий всегда остается человеком, который решил пойти на этот шаг. И он всегда остается в моем сердце, и я готов помочь, но проблема в деньгах. Финансировать операцию должна либо Россия, либо какой-нибудь российский миллиардер. Если бы у меня были эти деньги, я бы их дал с удовольствием. К сожалению, такие операции очень дорого стоят.
— А как вы относитесь к философским теориям о самовосприятии и самоопределении человека, иными словами о том, где находится душа — в голове или теле? Ведь весьма вероятно психологическое неприятие нового тела? Какие могут быть «побочные эффекты»?
— Год назад я был в Шотландии.
Мы запустили программу тренировок в виртуальной реальности. Эта программа предполагает помещение пациента в другое тело, и цель — понять, насколько человек готов воспринять другое тело. Вся эта процедура направлена на то, чтобы помочь перенести психологически операцию и подготовить к «другому телу». Эта программа принадлежит ребятам из американской биоинженерной компании в Чикаго, и мы, собственно, тогда ее представили.
— Папа римский Франциск недавно опять привлек внимание к вопросам этических норм в науке. В частности, понтифик отметил, что «не все то, что технически возможно, приемлемо с точки зрения этики». Что скажете об этих последних заявлениях?
— В пятницу я сделал свое заявление — об удачной пересадке головы, а в субботу папа римский сказал об этике. Я верю, что душа не умирает. У меня есть даже книга «Бессмертие. Почему душа не в мозге». Я отношусь к той категории ученых, которые не считают, что с физической смертью все завершается.
Но я так полагаю не по религиозным причинам, а сугубо научным. Я слышал, что даже Русская православная церковь смягчила позицию в случае с Валерием. Для католической церкви проблема не в душе, но папа обеспокоен тем, что такие операции смогут делать только богатые, по крайней мере сначала.
Я всего лишь техник, я говорю, что и как можно сделать, но принимать решение, пользоваться этим или нет, должно общество, а не я. Это как атомная энергетика — либо ты пользуешься ею во благо мира, либо делаешь ядерную бомбу
Если внимательно прочитать последнее папское обращение, то найдешь, что в определенный момент он говорит: «Создается больший разрыв между богатыми и бедными». И на это я могу ответить следующее: я всего лишь техник, я говорю, что и как можно сделать, но принимать решение, пользоваться этим или нет, должно общество, а не я. Это как атомная энергетика — либо ты пользуешься ею во благо мира, либо делаешь ядерную бомбу. Меня не может остановить соображение о том, кому это доступно.
Думаю, что пугает и то, что больше никто не будет умирать. Но мои проекты помогут колонизации космоса. Мы знаем, что существуют другие планеты, тогда как наша Земля не вечна. Но межпланетные путешествия длятся слишком долго. Нельзя послать человека, который умрет в этом путешествии. «Смена» тел позволит максимально продлить жизнь. Поэтому BRAVE и предыдущая HEAVEN могут служить освоению космоса. Отец астронавтики — русский Циолковский еще в XIX веке сказал, что все выходят из колыбели, но никто не остается в ней навсегда. Земля — наша колыбель, но путь человечества — выйти из этой колыбели. Даже полет на Марс требует время, а потом на поверхности этой планеты человек подвергается воздействиям, которые ускоряют процессы старения. Единственный способ — гарантировать выживание мозга в новом теле. Посылать людей просто так на Марс, как это планируется сейчас, не что иное, как самоубийство. Я нисколько не сомневаюсь. Сейчас в это сложно поверить, но те, кто действительно понял, в чем смысл, уже связались со мной.
Беседовала Вера Щербакова
научный прорыв vs этические нормы
09 апреля 2015
12:14
Лариса Худикова
фото: vk.com
Российский медик, академик РАН, Геннадий Онищенко считает, что операция по пересадке головы на новое тело при современном уровне развития науки технически осуществима. Однако он ставит под сомнение этическую сторону вопроса.
Российский медик, академик РАН Геннадий Онищенко считает, что операция по пересадке головы на новое тело при современном уровне развития науки технически осуществима. Однако он ставит под сомнение этическую сторону вопроса.
Нечего терять, кроме головы
Ранее сообщалось, что итальянский нейрохирург Серджио Канаверо намерен осуществить трансплантацию головы 30-летнего российского программиста из Владимира Валерия Спиридонова на новое тело. На эту уникальную операцию россиянин согласился сам, так как ему из-за его заболевания уже нечего терять.
30-летний программист страдает от редкого генетического заболевания – спинальной амиотрофии Верднига-Гофмана. Из-за этой болезни мужчина прикован к инвалидному креслу. Он заявил, что хочет хотя бы попытаться обрести здоровое тело.
«Мое решение окончательно, я не собираюсь его менять, – сказал Валерий. – Страшно ли мне? Конечно, страшно, но еще и интересно. Мой выбор не так уж велик. Если я не воспользуюсь этой возможностью, моя судьба будет печальной. С каждым годом мое состояние ухудшается. Мои родные поддерживают меня, хотя и понимают, что это опасно».
Итальянский хирург считает 30-летнего россиянина главным претендентом на проведение этой операции из-за наличия у него редкого заболевания — спинальной мышечной атрофии.
«Я написал профессору Канаваро два года назад после того, как прочитал о его исследованиях. Я предложил ему провести эту операцию на мне. Мы никогда не встречались и общаемся только по электронной почте», — рассказал Спиридонов.
Как ожидается, операция (стоимость которой превышает 11 миллионов долларов) будет проведена в 2016 году, однако точная дата пока не определена. Также сообщается, что донором тела может стать человек, получивший травмы головы, не совместимые с жизнью, или преступник, приговоренный к смертной казни.
Онищенко не против, но…
«С точки зрения хирургической техники — это вполне реальная вещь. Другое дело, какие есть для этого показания», — отметил в комментарии «Интерфаксу» экс-глава Роспотребнадзора Геннадий Онищенко.
По его словам, если операция будет успешной, человек сохранит осознанную жизнь, получив новое тело. «Но вопросы, связанные с этикой и нравственностью, остаются», — считает Онищенко.
Он признал, что в России проведение таких операций затруднительно с учетом того, что до сих пор не принят закон о трансплантации органов и создании банка донорских органов.
«Это затрудняет функционирование такой отрасли как трансплантология», — пояснил Онищенко.
Религиозные лидеры: это будет уже не человек
Между тем, духовные лидеры разных религий, комментируя этот необычный эксперимент, выразили мнение, что трансплантация головы у людей ставит серьезные биоэтические проблемы.
Как отметил в опросе, который проводило радио «Говорит Москва», председатель отдела Русской православной церкви протоиерей Всеволод Чаплин, «люди, которые окажутся в таком пересаженном теле, будут, наверное, лишь частично людьми, а то и чем-нибудь противоположным».
«Это будет не жизнь — это будет уже нечто другое», — считает Чаплин, добавив, что «душа и мозг — это не одно и то же».
«Говорить о сохранении личности применительно к данному случаю сложно, — считает представитель постоянный представитель Буддийской традиционной Сангхи России в Москве Андрей Бальжиров. — Для буддизма важна, прежде всего, работа сознания. Останется ли после такой операции человек тем же, чем был ранее? Что будет с его сознанием?.
.»
Он напомнил, что немалая ответственность в случае таких экстремальных научных экспериментов «ложится не только на «подопытного», но и на врачей», передает ТАСС.
Имам Соборной мечети в Москве Ильдар Аляутдинов согласился с мнением лидеров других религий. «Тяжело представить, что получится? В исламе есть понятие души, сердца и разума, и все эти личностные качества взаимосвязаны. А тут нам предлагают соединить разные ипостаси от разных личностей», — отметил Аляутдинов.
Ранее американские СМИ сообщали, что в ряде ведущих лабораторий мира в атмосфере секретности сейчас ведутся подобные работы. Так, недавно в Китае были проведены эксперименты по пересадке голов у мышей. Они были частично успешными. Ранее в других странах предпринимались попытки пересадить головы обезьян.
в мире
общество
новости
Инициаторы проекта пересадки головы срастили собакам спинной мозг
Скандальный хирург Серджо Канаверо заявил о том, что ему удалось вернуть подвижность собакам с полностью рассеченным спинным мозгом.
По мнению его китайского коллеги Жэня Сяопина, это доказывает перспективность будущих экспериментов на людях.
Итальянский хирург Серджо Канаверо и его китайский коллега Жэнь Сяопин заявили о том, что им удалось вернуть подвижность собакам, у которых был полностью разорван спинной мозг. Результаты их опытов будут опубликованы в журнале Surgical Neurology International, пока что статья находится в свободном доступе.
Канаверо стал широко известен в 2015 году после заявлений о том, что в 2017 году выполнит операцию по пересадке головы. Стать подопытным вызвался российский программист Валерий Спиридонов, однако позже было решено, что пациентом станет гражданин Китая.
Пока пересадка головы живому человеку так и не состоялась.
В 2017 году Канаверо заявил, что успешно пересадил голову трупу, восстановив позвоночник, нервы и кровеносные сосуды, но, по словам Сяопина, этот опыт вообще нельзя считать операцией и можно рассматривать лишь как модель хирургического вмешательства.
Канаверо отмечает, что неврологи и хирурги слишком долго придерживаются мнения, что «рассеченный спинной мозг нельзя восстановить каким-либо способом». Он подчеркивает, что его эксперименты «полностью опровергают эту точку зрения».
Сяопин согласен с коллегой и подчеркивает, что полученные данные доказывают возможность будущих экспериментов на людях. Операция была проведена в Китае, но, по словам Сяопина, он был готов провести ее в любой точке мира.
Ранее Канаверо предполагал, что для восстановления разрезанного спинного мозга можно использовать полиэтиленгликоль — он способен «склеивать» поврежденные клеточные мембраны. В 2016 году он заявил об успешном использовании такой технологии для восстановления спинного мозга у мыши, крысы и собаки.
В новой статье Канаверо и Сяопин сообщают об эксперименте на 12 собаках. Всем им ученые перерезали спинной мозг в области 10 грудного позвонка. Семи из них исследователи ввели в область разреза 2 мл полиэтиленгликоля, остальным — 0,5% раствор соли.
Через 14, 30 и 180 дней они изучили процесс заживления с помощью магнитно-резонансной и диффузионно-тензорной томографии, которая позволяет визуализировать нервные волокна. Спустя полгода всех собак, кроме двух из контрольной группы, усыпили и взяли у них образцы спинного мозга из той области, где производился разрез.
Перед операцией Канаверо и коллеги оценили состояние животных по 20-балльной шкале подвижности. Все собаки набрали 19 баллов.
К окончанию эксперимента те из собак, которым вводили полиэтиленгликоль, получили от 7 до 18 баллов, контрольная же группа — лишь 4-5 баллов.
Кроме того, томография и гистологические исследования показали, что у собак из экспериментальной группы спинной мозг успешно срастался заново, чего не происходило у собак из контрольной группы.
Наблюдения за поведением клеток в самом спинном мозге показали, что позитивное действие полиэтиленгликоля было связано не с тем, что он препятствовал формированию «шрама» в месте повреждения, как раньше считали ученые, а способствовал росту новых нервных окончаний.
В 2016 году Канаверо также заявил об успешной пересадке головы обезьяне.
Он сказал, что ему и китайским ученым удалось доказать: спинной мозг и ствол головного мозга вполне реально соединить после разъединения. По словам Канаверо, разработанная им методика «склеивания» клеток при помощи полиэтиленгликоля ранее продемонстрировала свою эффективность и в случае с крысами — подвижность их конечностей была восстановлена на 60%.
Говоря о пересадке головы от одной обезьяны к другой, Канаверо заявил, что операция прошла успешно и после ее завершения животное прожило около 20 часов, после чего ученые его усыпили, «не желая причинять ему излишних страданий».
Однако научная статья, подтверждающая успех эксперимента, так и не была опубликована. К рассказам Канаверо специалисты отнеслись с изрядной долей скепсиса.
«Я никогда не против никаких экспериментов в медицине (медицина должна двигаться вперед!), но возможное осуществление такой операции может говорить о двух вещах.
Первое — Канаверо и его коллеги обладают несколькими совершенно эксклюзивными технологиями, которые опережают развитие медицины на 50–100 лет, — и умудряются удержать это в секрете. Это маловероятно, потому что для таких разработок необходим труд тысяч специалистов в нескольких лабораториях. Это должны быть не только медики, но и биологи, генетики, иммунологи. Это не может остаться без внимания.
Успех всех трансплантаций афишируется спустя годы после их проведения — потому что оперированные люди могут столкнуться с совершенно неожиданными осложнениями, связанными с отторжением тканей.
И сам факт того, что люди уже сейчас говорят о пересадке головы, подтверждает то, что это, с высокой вероятностью, фейк. То есть это такая спекуляция», — поделился с «Газетой.Ru» кандидат медицинских наук, нейрохирург Алексей Кащеев.
Возможна ли трансплантация человеческого мозга?
Ранее на этой неделе я обсуждал работу доктора Роберта Уайта, нейрохирурга, работавшего в середине 20-го -го -го века, который провел обширные исследования трансплантации головы у животных.
Операция иногда срабатывала, особенно у обезьян. Но это никогда не делалось на людях, в основном потому, что трансплантация головы означала бы разрезание спинного мозга, что вызвало бы полный и необратимый паралич.
Самая разумная точка зрения на душу состоит в том, что она является активным принципом тела, то есть душа есть то, что делает тело. Таким образом, душа следует за функцией. С этой точки зрения я делаю вывод, что после пересадки головы я буду видеть своими настоящими глазами, слышать своими оригинальными ушами и т. д. Если бы я мог двигать пересаженное тело, будь то «моё» тело или тело «донора». тело — это вопрос лингвистический, а не метафизический. Мы сталкиваемся с той же — в основном лингвистической — проблемой при трансплантации других органов. Если мне сделают пересадку почки, будет ли эта почка моей или во мне будет работать донорская почка? Ответ зависит от языка — я называю это почкой. Суть в том, что почки работают — нет никакой реальной метафизической проблемы.
Но возникает один вопрос, который не может быть решен разъяснением языка: А как насчет трансплантации частей моего мозга? Каков был бы метафизический статус человека (или людей) с гибридным мозгом — доля моего мозга, соединенная с долей мозга моего соседа? Что, если бы крошечные кусочки мозга всех жителей моего района были пересажены в мой мозг? Буду ли я включать своих соседей? Включат ли они меня? Или оба или ни один? Будет ли соседство в моем черепе?
Что стало бы с моей душой и душами моих соседей, если бы наши мозги смешались вот так? Я думаю, что ответ есть, и он имеет глубокое значение.
Есть два основных сценария. Первым будет трансплантация частей мозга (например, полушария) без соединений. Теоретически возможно удалить правое полушарие моего соседа и поместить его в мой череп. Предположим, что правый глаз моего соседа был пересажен вместе с его правым полушарием. Я считаю, что результат можно предсказать с уверенностью. Мой сосед увидит из его правый глаз в мой череп.
Мой сосед тоже увидел бы из свой левый глаз из в собственном черепе — у него в прямом смысле двоилось бы в глазах. Если бы мое правое полушарие и глаз пересадили ему в череп, у меня было бы соответствующее двоение в глазах. Это может показаться странным — иметь глаза в двух разных местах, которые видят разные вещи. Но такими мы были бы тогда. Наши глаза находятся на расстоянии нескольких дюймов друг от друга, и расстояние между ними позволяет воспринимать глубину. После пересадки полушария глаза глаза могут быть удалены друг от друга на тысячи миль. Я видел бы две наложенные друг на друга сцены — двоение в глазах — в совершенно разных частях света, в зависимости от того, куда путешествовали черепа, содержащие полушария и глаза. Очевидно, это было бы очень странно, но я не вижу никаких метафизических проблем.
Более глубокая ситуация такова: что, если бы части мозга моего соседа (или мозга соседей) были интегрированы в мой мозг — функционально присоединили к моему мозгу? Что произойдет, если мозги двух или более людей соединить? Важно понимать, что это не беспрецедентно.
К мозгу прикреплен набор сиамских близнецов, которые совместно контролируют конечности и даже, кажется, разделяют некоторые мысли.
Существует также набор сиамских близнецов, которые имеют отдельные мозги, но единое тело и разделяют контроль над телом. Неврология этих близнецов до конца не изучена, но, похоже, существует неявное сотрудничество в движениях и мыслях. Я считаю, что это аналогично обычному сотрудничеству не связанных между собой людей в повседневной жизни. Мы все время сотрудничаем и делаем что-то вместе — мы сотрудничаем в проектах, вместе переносим тяжелые вещи и т. д. Сиамские близнецы делают это более спонтанно и интимно. Это странно, но не совсем не похоже на обычную социальную жизнь.
А теперь подумайте: что, если бы небольшую часть мозга моего соседа — скажем, часть его височной доли, отвечающую за память, — пересадили бы в мой? У кого будут воспоминания? Ответ заключается в том, что, в отличие от предыдущих сценариев, такая трансплантация , а не , в настоящее время возможна, и нет никаких объективных оснований полагать, что она когда-либо будет осуществлена.
Ткань центральной нервной системы, включая ткани головного и спинного мозга, , а не восстанавливает функцию при разрезании. Возможно, когда-нибудь он будет способен к функциональному восстановлению. Многие нейробиологи считают, что когда-нибудь станет возможным функциональное заживление тканей разрезанного головного или спинного мозга.
Но это надежда, а не наука, основанная на данных. Я подчеркиваю, что нет научные причины думать, что это произойдет. Ткани головного и спинного мозга в этом смысле совершенно уникальны — большинство частей тела функционально заживают и могут быть трансплантированы, но не мозговая ткань.
Здесь я рискую, но я полагаю, что точка зрения разумного замысла может дать представление об особой неспособности тканей центральной нервной системы к регенерации. Мы склонны думать о перспективе дизайна с точки зрения функциональных возможностей — например. способность ДНК кодировать гены или способность рибосом производить белки и т. д. в качестве доказательства дизайна. Но мы также должны учитывать биологические неспособности как возможные проявления замысла. Живые существа полны целей — сердца, которые качают кровь, легкие, которые обмениваются газами, почки, которые выделяют мочу — и цели, конечно, всегда подразумевают лежащий в основе разум и замысел.
Но и цель может ограничивать.
Мы не занимаемся сексом с близкими биологическими родственниками — это имело бы глубокие моральные и генетические последствия. Отвращение к инцесту во многих культурах на протяжении всей истории служит цели нашего дизайна. Возможно, замечательная неспособность тканей головного и спинного мозга к функциональному заживлению после порезов также является частью нашего дизайна, потому что не позволяет нам создавать гибриды, подобные Франкенштейну. Неспособность трансплантировать функциональную мозговую ткань, которая, так сказать, «сварила бы» души, может быть конструктивным ограничением, созданным в нас, чтобы не дать нам пересечь глубокие этические границы.
Наш Создатель наверняка знает, на какое зло мы способны. Возможно, он встраивает предохранительные клапаны. Он намеревается защитить нас от худшего из нашей гордыни.
Мы созданы для определенных целей. Человеческие химеры, которые будут созданы путем пересадки мозговой ткани, стирают различие между человеческими душами.
Трансплантация воспоминаний, познания и эмоций, в отличие от трансплантации почек и сердец, может быть слишком далеко в нашем биологическом замысле.
Я подозреваю, что предположение о трансплантации частей мозга и ее значении для личности человека является спорным. Нет причин думать, что это когда-нибудь станет возможным. Наши дизайнерские ограничения — например, неспособность ткани центральной нервной системы к функциональному восстановлению — могут быть особенностями, а не ошибками, предназначенными для защиты нас от самих себя.
Вот обсуждение прошлой среды: Являются ли пересадки головы пересадкой души?
Майкл Эгнор: Пересадка головы — это пересадка души? В частности, если бы вам пересадили голову, ушла бы с ней и ваша душа? Поскольку пересадка головы человека может вызвать квадриплегию, многие философские вопросы в настоящее время являются теоретическими, но, тем не менее, увлекательными.
Русский мужчина вызвался провести первую полную трансплантацию головы
Автор: Spinalcord.
com Команда
Дата публикации: 10 декабря 2020 г.
Как сообщает CBS News, россиянин по имени Валерий Спиридонов вызвался на первую полную пересадку головы. Является ли это наукой о сумасшедшем горшке или рассветом новой эры в трансплантологии? Похоже, этот вопрос волнует многих людей в медицинском сообществе. Что же, однако, так много людей взбесило нечто, что может быть действительно революционным?
Справочная информация по делу Спиридонова
В июле 2013 года итальянский нейробиолог доктор Серджио Канаверо объявил в The Atlantic, что трансплантация головы теперь возможна после успешного завершения процедур на мышах. Он сказал: «Мы наконец-то разобрались с проблемой соединения спинного мозга. Пересадка головы теперь осуществима…» Перенесемся в август 2016 года, и доктор Канаверо не только поручил пересадку китайскому хирургу доктору Сяопину Рену, но и своему первому человеку-добровольцу для этой неоднозначной процедуры, Валерию Спиридонову.
Валерий Спиридонов страдает редким генетическим заболеванием, известным как болезнь Верднига-Гоффмана.
Заболевание, которое является генетическим и часто приводит к летальному исходу, убивает нервные клетки в головном и спинном мозге и разрушает мышцы, делая движения практически невозможными. Из-за этого движение Спиридонова весьма ограничено. Он прикован к инвалидной коляске и едва может есть. Понятно, что с такой редкой болезнью, как его, он был бы заинтригован одной лишь идеей новой жизни, какой бы она ни была ему дана.
Споры вокруг процедуры
Психолог Стэнфордского университета Леон Фестингер однажды сказал: «Человека с убеждениями трудно изменить. Скажите ему, что вы не согласны, и он отвернется. Покажите ему факты или цифры, и он усомнится в ваших источниках». Апеллируйте к логике, и он не увидит вашей точки зрения».
Казалось бы, слова Фестингера, сказанные десятилетия назад, уместны с точки зрения реакции медицинского сообщества на работу доктора Канаверо. После объявления об этой потенциальной процедуре The Atlantic сообщила, что критики назвали доктора Канаверо коррумпированным, бредовым и лжецом.
Они даже назвали его план трансплантации «медицинским ужастиком на уровне человеческой многоножки», который «похож на сумасшедшего злодея Джеймса Бонда». Другие называют это лженаукой и неэтичным, потому что наполнено неопределенностью, дающей людям ложную надежду.
Однако нельзя не задаться вопросом, а что, если доктора Канаверо и Рен добьются успеха? Что будет означать для науки, если голову Валерия Спиридонова действительно успешно пересадят из его тела в новое тело? Заставит ли его болезнь новое тело страдать от таких же разрушительных симптомов? Будет ли процедура медленно убивать его? Или, если процедура пройдет успешно, могла ли Спиридонова начать новую и лучшую жизнь?
Что происходит при обычной процедуре трансплантации
Проще говоря, пересадка органа заменяет орган, который отказывается. На сегодняшний день успешно пересаживают печень, почки, сердце, легкие и даже тонкий кишечник.
Каждая операция по пересадке сопряжена с определенными серьезными рисками, а осложнения могут быть обычным явлением.
Однако, казалось бы, со временем пересадки стали выполнять менее опасно. Конечно, каждый случай индивидуален, поскольку никто никогда не может быть уверен, что тело человека не отторгнет новый орган, как только он будет помещен в его тело.
Перед процедурой пациент, которому нужен орган, должен дождаться жизнеспособного органа. Как только процедура трансплантации состоялась, следует новый тип игры ожидания. Будут регулярные анализы крови, лекарства против отторжения (которые некоторые пациенты будут принимать до конца жизни), дополнительные лабораторные анализы и так далее. В худших случаях новый орган уносит жизнь пациента, перенесшего трансплантацию, из-за инфекции или по какой-либо другой причине. В промежуточных случаях орган отторгается организмом и необходим другой новый орган. Однако в лучшем случае организм пациента принимает новый орган, и он может прожить долгую, счастливую и здоровую жизнь.
Пересадить целую голову из одного тела в другое? А вот это уже совсем другая ситуация.
Возможно, тот факт, что это настолько экстремально, является реальной, основной причиной разногласий.
Что дальше?
На момент написания этой статьи эта процедура по пересадке головы еще не была одобрена. сделать это, это не одно и то же. Потребуются миллионы долларов, десятки хирургов и одобрение семьи, чтобы передать тело этой экспериментальной процедуре. Тем не менее, доктор Канаверо надеется, что операцию можно будет провести в 2017 г.
Возвращаясь к вопросу, поставленному в начале этой статьи, является ли это сумасшедшей наукой? Только время действительно покажет. Казалось бы, каждый раз, когда происходят изменения в области медицины, люди отказываются. В конце концов, даже Игнаца Земмельвейса высмеивали за то, что он утверждал, что врачи должны мыть руки и посуду перед родами, чтобы спасти жизни рожающих матерей, и мы все знаем, к чему это привело.
Темы: Новости
Будьте в курсе достижений в области травм головного мозга и
Травмы спинного мозга
Об авторе
Группа специалистов по спинному мозгу
Авторами Spinalcord.
com являются адвокаты, специалисты в области медицины и лица, пережившие травмы спинного мозга или черепно-мозговые травмы. Узнайте больше о нашей команде авторов, включая краткую биографию, которая объясняет, как они влияют на сообщество SCI и TBI.
Узнать больше об авторе
Блог
— Пересадка головы, личность и Дерек Парфит
Автор
Дженнифер Блюменталь-Барби
Дата публикации
30 марта 2015 г.
Теги:
Legacy post
Тема(ы):
Нейроэтика
Философия и этика
Дж.С. Блюменталь-Барби, доктор философии.
В недавней статье в New Scientist (http://www.newscientist.com/article/mg22530103.700-first-human-head-transplant-could-happen-in-two-years.html?full= true#.VRbZpUJ3XuV), итальянский невролог Серджио Канаверо утверждает, что первая пересадка головы человека может произойти уже в 2017 году. Он планирует объявить о своем проекте на конференции Американской академии неврологических и ортопедических хирургов в июне.
Здесь я отложил в сторону оценку научных и медицинских достоинств этого плана (хотя следует отметить, что эта процедура была проведена на обезьяне, которая прожила 8 дней), а также отложил в сторону оценку более широких этических проблем, связанных с этой идеей. , и более узко сосредоточиться на проблеме личной идентичности, хотя личная идентичность, конечно, является этической проблемой, а не только метафизической.
Для тех из нас, кто занимается философией, это объявление вызвало интригу, учитывая, что один из самых известных ныне живущих философов Дерерк Парфит много писал об этой идее в философской литературе. В своей ранней работе « причин и лиц » Парфит стремился найти ответ на вопрос, что делает кого-то одним и тем же человеком с течением времени (т. е. вопрос о личной идентичности в числовом смысле). Варианты включают непрерывность метафизической нематериальной субстанции, такой как душа, непрерывность тела или человеческого животного я, или непрерывность психологической структуры или мыслящего я.
Парфит выступает за критерий психологической преемственности личной идентичности. Что действительно «важно», так это связанность воспоминаний, желаний, намерений и т. д. во времени. Хотя в 35 лет у меня определенно были другие воспоминания и намерения, как и в 15 лет, в каждый момент времени, который вел к настоящему, между этими воспоминаниями, желаниями, убеждениями и т. д. возникали совпадения и связи. На самом деле, некоторые из них остались на протяжении всех этих лет (например, у меня до сих пор есть воспоминание о том, как мне было 10 лет, и я прощался со своим первым другом, который уехал), и ни у кого больше в мире нет такого психологического содержания и связанности, и что имеет большое значение. Парфит продолжает утверждать, что, однако, не существует «глубокого факта» о личности, такого, что вопросы о том, являются ли Лицо А и Лицо Б (или Лицо А в момент 1 и Лицо А в момент 2) «одним и тем же лицом» или выживу ли я или умру, если весь мой психологический облик будет перенесен в другое тело или в компьютер, — это в некотором смысле неуместные вопросы.
Уместный вопрос — о чем мы заботимся — это непрерывность нашего ментального или психологического метафизического нарратива. Вот почему Парфит говорит, что такое продолжение было бы «так же хорошо, как» выживание.
Часть того, что мотивирует психологический взгляд Парфита на личную идентичность, — это мысленный эксперимент о пересадке головы и о том, что он называет «интуицией пересадки» в своей статье 2012 года «Мы не люди». Здесь Парфит просит вас представить, что ваше тело смертельно больно, но есть еще кто-то, чей мозг смертельно болен, и хирург пересаживает вашу голову в тело этого донора. Парфит считает, что большинство из нас разделяет интуитивную интуицию о том, что это все равно будете вы, тем самым поддерживая психологическую точку зрения и выступая в качестве возражения против телесной или человеческой животной точки зрения. Парфит также считает, что эта интуиция сохранится, даже если бы только ваша голова и головной мозг были пересажены на чье-то тело и ствол мозга.
Однако с этим представлением связаны некоторые трудности или загадки.
Эта точка зрения, по сути, состоит в том, что мы — это наш мозг (как выразился Парфит, мы — «сознательные, мыслящие, контролирующие части [человеческих] животных» — точка зрения «воплощенных личностей», как он ее называет). Одной из проблем этой точки зрения является то, что Парфит называет «возражением по физическим свойствам», которое лучше всего сформулировано Эриком Олсоном, которого Парфит цитирует: «Действительно ли это серьезная точка зрения… что мы около четырех дюймов в высоту и весим около трех фунтов?» Парфит отвечает, что вполне правдоподобно, что иногда мы можем заявлять, что обладаем свойствами нашего тела, точно так же, как мы иногда заявляем, что обладаем свойствами нашей одежды (когда я говорю, например, «Меня облили грязью», когда мои штаны запачкались). ). Вторая проблема этой точки зрения, вновь сформулированная Олсоном, — это «эпистемическая проблема», состоящая в том, что существует «слишком много мыслителей» (т. е. «человек», который думает, и «человеческое животное», которое думает) и как знаешь, кто такой «ты»? Ответ Парфита состоит в том, чтобы предложить различие между «Внутренним-Я» и «Внешним-Я», где Внутреннее-Я — это личность, сознательная, думающая, контролирующая часть, которая непосредственно мыслит мысль, а Внешнее-Я — это личность.