Содержание
Как устроена торговля органами. Отрывок из книги «Красный рынок»
31 августа 2021, 10:00
Статья
Фрагменты новых книг
Чтобы получить обстоятельный ответ на вопрос из заголовка, нужно прочитать книгу Скотта Карни целиком. Полностью она так и называется — «Красный рынок. Как устроена торговля всем, из чего состоит человек«. В приведенном отрывке Карни объясняет одну из своих основных мыслей: злоупотребления возможны там, где цепочки поставок не до конца прозрачны. Историям о злоупотреблениях и отведена большая часть книги: о беженцах после цунами, которые не могут вернуться домой и продают органы за бесценок, похищенных детях, разоренных могилах и т.д.
© Издательство «Бомбора»
В своей книге Strange Harvest («Странный урожай») о системе донорства органов трупов в США антрополог Лесли Шарп пишет, что сохранение анонимности доноров и реципиентов появилось в системе медицинской этики совсем недавно. В 1950-е годы, когда трансплантации впервые обрели популярность в США, врачи утверждали, что знакомство семей доноров с реципиентами повысит шансы на клинический успех операции: они узнают о здоровье друг друга и, возможно, будут поддерживать связь даже после пересадки.
Когда же индустрия пересадки органов стала более доходной, органы стали восприниматься отдельно от своих хозяев. Новой нормой стала анонимность. Когда в 1990-е годы Шарп начинала свое исследование, «профессиональные трансплантологи считали письменное и тем более личное общение [между донорами и реципиентом] совершенно губительным». Сотрудники клиник даже считали патологическим стремление семей доноров узнать о дальнейшей судьбе своих органов.
Исследования Шарп дают основания считать, что доноры и реципиенты обычно хотят познакомиться друг с другом, но им не дает этого сделать медицинский персонал. Она пишет, что на мероприятиях, где собираются трансплантологи, «рассказы о личном знакомстве всегда вызывают спонтанные крики радости и аплодисменты аудитории». Однако больницы обычно засекречивают информацию и противодействуют знакомству сторон. Для описания уникальных отношений, складывающихся при пересадке, Шарп вводит термин биосентиментальность, под которым понимает стремление семей доноров и реципиентов узнать историю пересаживаемого органа ради ощущения непрерывности существования двух людей.
Однако для того, чтобы покончить с анонимностью процедуры, есть и другие, куда более практические основания.
Читайте также
Почему первое искусственное сердце украли перед операцией? Отрывок из книги кардиолога
В условиях международной торговли органами даже в тех случаях, когда пациенты знают, что покупают орган, врачи под предлогом медицинской этики отметают все сомнения по поводу эксплуатации, существующей в начале цепочки поставок. Но что хуже — раскрыть истории людей, которые вынуждены продавать части своего тела в стесненных обстоятельствах, или предоставить посредникам полный и ничем не ограниченный контроль над поставкой органов? Когда врачи и посредники одновременно играют роль выгодоприобретателей и лиц, предоставляющих медицинские услуги, возникает очевидный конфликт интересов. При полном контроле над цепочкой поставок анонимность служит идеальным прикрытием для принуждения и криминальной деятельности.
С начала 1990-х годов ученые и журналисты отмечают поистине людоедский спрос на органы для пересадки.
Нэнси Шепер-Хьюз, антрополог из университета Калифорнии — Беркли, потратила большую часть двух последних десятилетий на исследование и разоблачение лицемерия международных сетей поставки органов. В 2000 году вышла ее ключевая статья The Global Traffic in Human Organs («Международная торговля человеческими органами»), где исследовалась скупка органов в бразильских фавелах, южноафриканских бараках, индийских трущобах, китайских тюрьмах, а также в рамках иранской государственной программы.
Однако основная цель ее работы — не зафиксировать масштаб торговли органами, а поставить под сомнение наши, казалось бы, прочные убеждения в общем недостатке органов. Она связывает ненасытный спрос на органы с высокомерием медицины перед лицом неизбежной смерти. Она утверждает, что в медицине укрепился миф о «беспрецедентной возможности бесконечно продлевать жизнь при помощи органов других людей». Списки на трансплантацию, подобные тому, который постоянно обновляется Объединенной сетью по распределению донорских органов, все время раздуваются, потому что врачи говорят умирающим пациентам, что единственный способ спасти их жизнь — достать функционирующую печень или почку и заменить их собственные отказавшие органы.
Реальность, однако, такова, что, хотя пересадка органа имеет значительные преимущества перед необходимостью быть прикованным к аппарату для диализа или кардионасосу Дебейки, пациенты просто обменивают неизлечимое заболевание на хроническое. Новый орган часто продлевает их жизни всего на несколько лет. Программы трансплантации указывают в рекламе, что согласие на донорство органов позволяет «подарить жизнь» кому-то другому, а успешные пересадки «творят чудеса». Но там редко говорится, что жизнь после трансплантации имеет мало общего с возрождением феникса. Вместо этого реципиенты горстями принимают лекарства против отторжения органов, которые вредят их иммунной системе и делают их идеальной мишенью для смертельных оппортунистических инфекций.
Читайте также
С какого момента человек считается мертвым? Отрывок из книги «Современная смерть»
Отмечая ту легкость, с коей посредники находят желающих продать свои органы, Шепер-Хьюз пишет: «Недостаток наблюдается не в органах, а в пациентах с достаточными средствами, чтобы за них заплатить».
Хотя в США очень сложно заплатить донору за почку напрямую, размеры списка на пересадку создают гнетущее ощущение недостатка добровольцев. Без платных доноров в США действительно не хватает многих важных органов для трансплантации: органы берут у людей со смертью мозга, родственников, спонтанных доноров; есть также схемы совместного использования органов. Это никак не может удовлетворить значительный спрос и существенно увеличивает стоимость пересадки. Высокие цены поддерживают полностью самодостаточную медицинскую экономику, в которой участвуют поставщики специальных систем жизнеобеспечения, перевозчики органов, юридические отделы, врачи, медсестры, социальные работники и администраторы — все они финансово заинтересованы в том, чтобы бизнес по пересадке органов продолжал процветать.
Поскольку врачи и другие представители медицинского персонала контролируют допуск в список на пересадку органов, они могут преувеличивать общую необходимость в трансплантации и устанавливать соотношение доступных органов к количеству пациентов.
Ту же тактику используют, например, нефтяные картели. За годы пересадок количество органов от доноров в Америке значительно выросло, однако соотношение между донорами и ожидающими пересадки остается примерно тем же.
Список на пересадку — а точнее, сеть сбора органов — создает ощущение дефицита, которое еще больше обогащает состоятельные медицинские центры. Пациентам с отказавшими органами говорят, что пересадка — их единственная надежда. Но на самом деле пациенты, скорее всего, смогут вернуть себе утраченное здоровье лишь частично. Я не утверждаю, что следует создать более этичную систему сбора органов, опирающуюся на оплату услуг живых доноров. Скорее врачам и пациентам стоит больше задумываться о вопросах жизни и смерти.
Впрочем, в Америке нельзя даже высказывать предположение о том, что американские центры трансплантации участвуют в бизнесе по покупке и продаже органов. Нет — они спасают жизни. Считается, что врачи выше низменного мира коммерции. Однако больницы, при которых имеются центры трансплантации, финансово процветают.
Такой центр — своего рода знак качества, благодаря которому улучшаются дела всех отделений больницы. И они часто рекламируют свои центры трансплантации на билбордах на шоссе — не потому, что многим водителям могут понадобиться новые органы, но чтобы создать впечатление, что им все услуги по плечу.
Читайте также
«Микеланджело ортопедии»: Гавриил Илизаров и его аппарат. Отрывок из книги «Кости»
Национальный законодательный акт по трансплантации запрещает покупать и продавать человеческие органы, но ничего не говорит об услугах, которые сопровождают пересадку. Хирурги-трансплантологи и другие участники бизнеса неизменно отмечают, что их центры не торгуют органами, а оказывают услуги по пересадке. А цены на эти услуги кусаются. В 2008 году статистики-актуарии из Milliman подсчитали общую стоимость пересадок различных органов в долларах. Включая приобретение (за почку больница получает 67 500 долларов), до- и послеоперационный уход, иммунодепрессанты и больничное обслуживание, пересадка почки стоит 259 тысяч.
Цена печени — 532 400 долларов, поджелудочной железы — 275 тысяч, а кишечника — немыслимые 1 миллион 200 тысяч. Но на деле в центре трансплантации покупают не услуги, а органы. Во многих случаях даже подумать о пересадке могут лишь богатые и отлично застрахованные (в некоторых случаях застрахованные правительством). И никакие уловки этого факта не изменят.
Невероятная стоимость неофициальной покупки органа в сочетании с исключительно длинным списком ожидания побуждает людей отправляться за границу — в центры, где предлагаются быстрые и дешевые услуги. Более низкие цены подразумевают, что те, кому не по карману американский рынок органов, могут найти подходящее ценовое предложение за рубежом. И даже качеством жертвовать не приходится. Например, больница Аадиль в пакистанском Лахоре утверждает, что Международная организация по стандартизации считает ее ничем не уступающей любой западной клинике. Сейчас Аадиль открыто рекламирует два варианта предложений для пациентов, которым необходима трансплантация: 14 тысяч за первую пересадку, 16 тысяч — для тех, кому необходим второй орган после отказа первого: «Вам не нужно беспокоиться о доноре.
Мы обеспечим вас живым донором, найденным при помощи гуманитарной организации, которая может предоставлять их сотнями», — писал в электронном письме Абдул Вахид Шейх, директор больницы Аадиль.
В Индии, Бразилии, Пакистане и Китае больницы утверждают, что способны обеспечить множество доноров-добровольцев пациентам, которые готовы платить. Неравенство цен в первом и третьем мире дает международным посредникам возможность извлекать невероятные доходы от пациентов, которые не знают, как самостоятельно устроить себе пересадку.
Цена пересадки почки в одной из лучших клиник Филиппин, где продажа органов более-менее легальна, составляла всего 6316 долларов, согласно данным Филиппинского информационного агентства за 2005 год. Посредники, организующие трансплантацию, берут, сколько могут, а разницу прикарманивают. Прибывающий пациент сталкивается с обманом, но все равно получает необходимый орган менее чем за половину суммы, которая понадобилась бы на это в США. В то же время правовые затруднения, страх и недостаток информированности создают классический сценарий для работы разного рода посредников.
Эти люди получают огромные доходы и, конечно же, препятствуют любым попыткам реформ.
Теги:
Фрагменты новых книг
⍟ А вы знаете сколько стоят человеческие органы
remove_red_eye 14331
access_time
thumb_up 694
В нашем мире сейчас всё можно продать и купить. Не исключением является продажа органов человека. Вообще в мире сейчас все больше растет уровень продажи человеческих органов. Продают сейчас всё – почки, печень, сперму, яйцеклетки, костный мозг, волосы, и роговицы глаз. Человек стал своеобразным донором для собратьев уже давно. Если некоторые из племен раньше ели друг друга, то сейчас продают. Можно говорить как о продаже человека в рабство, так и о продаже на органы.
Если посмотреть на это с другой стороны, то огромному количеству людей в мире нужны пересадки жизненно важных органов. Социальные и государственные программы разных стран мира не справляются с количеством желающих, да и доноров катастрофически мало, поэтому свою очередь скорее всего нуждающиеся не дождутся…
Некоторые потенциальные доноры продают свои органы чтобы поправить свое материальное положение или приобрести дорогой телефон, автомобиль и другие не столь важные вещи. Доктора говорят, что человек может жить и с одной почкой, но при условии что он будет вести здоровый образ жизни… Правда, после расставания со своим органом, человеку придется ущемлять себя во многом. Например, нельзя пить спиртное, курить, кушать мясо, также нельзя соленое, перченое, острое, кислое, жирное.
Команда Topovik.com подготовила прайс-лист с расценками на человеческие органы, давайте уже узнаем, сколько стоит человек, поехали…
Самый востребованный орган для трансплантации — это почка — на него приходится около 75% мирового рынка.
Однако многие пациенты так и не доживают до момента получения донорского органа — очередь очень огромная.
В Индии одна почка будет стоить около $15 тыс., а в США цена почки может доходить до $262 тыс.
Печень обладает поразительной способностью к регенерации — чтобы разрушить ее до состояния не восстановления нужно очень сильно постараться. Потому и для пересадки не нужна целая печень, а подойдет и ее часть. Стоить часть печени будет примерно $54 тыс.
Кости и связки идут «комплектом». Для замены передней крестообразной связки коленного сустава придется потратить $5.5 тыс.
В отличии от остальных органов, становящихся бесполезными для пересадки в считанные часы, а то и минуты после смерти донора, кости и сухожилия сохраняются намного дольше. Поэтому уголовные дела против медиков и работников моргов, «собирающих» связки с невостребованных трупов, появляются особенно часто.
Например, в 2005 году была закрыта компания Biomedical Tissue Services, а ее глава получил 50-ти летний тюремный срок: выяснилось, что ее сотрудники нелегально использовали и продавали костную ткань, полученную из 244-х тел.
Пересадка кожи обычно требуется при тяжелых ожогах разной природы — термических, химических, электрических. Нередко для этого удается использовать кожу самого пациента, однако иногда прибегают и к помощи доноров — обычно это умершие люди, при жизни согласившиеся на использование своего тела во благо живых.
Участок кожи, а точнее квадратный дюйм (6.5 кв. см) будет стоить $10.
Стоимость легкого, одного, будет около $58 тыс. Донором может быть человек не курящий, либо выкуривающий не более 20 пачек сигарет в год. А при продаже обоих легких вместе с сердцем можно обогатиться на 1.5 — 2 млн. долларов.
Сердце относится к не возобновляемым ресурсам и стоит от $57 тыс.
На черном рынке сердце почти не достать: пересадка органа настолько сложна, что требует участия большой группы специалистов и дорогого оборудования, а стоимость операции (легальной) приближается к 1 млн. долларов.
Поджелудочная железа оценивается на сумму до $44 тыс.
Замена данного органа может потребоваться при тяжелых формах диабета. И хотя для пересадки может использоваться не вся железа, изымают ее целиком, да еще и вместе с печенью и двенадцатиперстной кишкой.
Скелет стоит от 3 до 5 тыс. долларов.
До 1985 года знаменитые «скелетные мастерские» Калькутты поставляли на мировой рынок десятки тысяч образцов ежегодно. Однако сегодня эта практика запрещена, и законных источников скелетов осталось не так много — куда меньше реальных потребностей медиков для обучения студентов. Лидером на мировом рынке остается Индия: многочисленные тела нищих вывариваются или чистятся в кислой среде — и продаются уже нелегально.
Фрагменты скелета можно продать и по отдельности — уже для пересадки: плечевой сустав, например, принесет до тысячи долларов.
Роговица одного глаза стоит от 4 тыс. долларов.
Простой в транспортировке и в пересадке орган — операции поставлены на поток уже более полувека назад. Сегодня донорские роговицы стремительно вытесняются искусственными аналогами.
Кто как бы не относился к продаже органов, но это реальная жизнь. Все продается и все покупается, говорят нельзя купить здоровье, но после данной статьи это спорный вопрос. Теперь не возникает труда сложить все цифры в денежном эквиваленте и наконец-то узнать сколько стоит человек…
Оцените пост:
thumb_up
694
80%
thumb_down
173
Извините, Вы уже проголосовали.
Лезть не в свое тело: как устроен мировой трафик «черной» трансплантологии | Статьи
Только кажется, что крепостное право и рабство — это страшилки из учебников истории. Международные наблюдатели насчитывают больше 40 млн невольников по всей планете. Эти несчастные служат для сексуальных утех в борделях, работают за еду на тяжелом производстве, с оружием в руках умирают за чужие интересы. Самое ужасное проявление этой беспредельной власти — отъем внутренних органов, которые даны человеку от природы. В $600 млн оценили международные наблюдатели рынок незаконной трансплантологии на открывшемся в Гватемале первом региональном конгрессе по проблемам торговли людьми. Специалисты Управления ООН по наркотикам и преступности (УНП ООН) тесно связывают этот бизнес с работорговлей. Где сегодня отнимают жизненно важные органы у людей, выясняли «Известия».
Купить с потрохами
Официально борьба с незаконной эксплуатацией людей и вытекающими из нее сопутствующими явлениями ведется уже 130 лет.
Первый Международный конгресс по борьбе с торговлей женщинами состоялся в Лондоне в 1899 году.
Последние данные об этой беде на планете говорят о том, что как минимум 40,8 млн людей не принадлежат себе в прямом смысле этого слова. Проблемными регионами, согласно данным сайта Глобального индекса рабства (ГИР), остаются несколько стран Южной и Центральной Америки, Центральная и Восточная Африка, Ближний Восток и Юго-Восточная Азия.
Больше половины всех преступлений, связанных с угнетением людей на планете, согласно данным ГИР, происходят в пяти странах: Индии, Китае, Пакистане, Бангладеш и Узбекистане.
Органы
Фото: Global Look Press/ZUMAPRESS.com/Rohan Radheya
На Ближнем Востоке и в Юго-Восточной Азии международные анклавы, занимающиеся незаконной пересадкой органов, как правило, подыскивают и большинство доноров для трансплантации.
Эти сведения стоит рассматривать с критической точки зрения, так как международная статистика может быть ангажирована в связи с текущей политической ситуацией.
Так, ряд правозащитных организаций обвиняли КНР в преследовании адептов течения «Фалуньгун» (некоторые российские исследователи считают организацию деструктивной сектой). В частности, начиная с 2001 года были обнародованы противоречивые отчеты и публикации в СМИ о том, что в тюрьмы без суда и следствия были брошены сотни тысяч последователей учения, где они подвергались пыткам и убийствам. Расправам якобы предшествовали изъятия органов. Эти факты неоднократно проверялись общественными наблюдателями, международными организациями, дипломатами, но подтверждены не были.
В 2013–2014 годах американское ФБР вскрыло более 1,9 тыс. сфабрикованных историй о преследовании китайцев за инакомыслие с целью миграционного мошенничества. Обман был продиктован желанием получить статус беженца или вида на жительство в США.
Органы
Фото: Global Look Press/ZUMAPRESS.com/Yan Yan
И тем не менее ситуация с объемами донорских органов в Поднебесной настораживает правозащитников по всему миру.
Страна прославилась самой короткой очередью ожидания донорского органа (в некоторых случаях срок не превышает всего двух недель). В 2006 году власти страны признались, что используют в трансплантологии органы казненных заключенных. Эта практика началась в стране в 1984 году — тогда министерство госбезопасности таким образом решило помочь нуждающимся в пересадке китайцам. Сейчас страна пытается уйти от этой практики.
Австралийские врачи недавно призвали бойкотировать все научные труды китайских специалистов о трансплантологии из-за нарушения профессиональной этики. До тех пор, пока в трудах не будет предоставлена информация о конкретных донорах.
«Горячие» почки
Доноры всегда там, где война, голод, волнения, — в страшных событиях учет человеческим жизням не ведется. Этим и пользуются посредники, поставляющие клиникам по всему миру человеческие органы.
По данным сайта ООН, до 20% казны ИГИЛ (организация запрещена в России) пополняется за счет торговли людьми.
Подсчитано, что только в 2014 году террористы заработали от $35 млн до $45 млн на киднеппинге — и речь идет лишь о немногих выкупленных у организации людях. А «невостребованных» узников ожидает печальная участь. Одни, в основном девушки, служат валютой, которой боевики расплачиваются друг с другом, другие отправляются на тяжелые работы.
Органы
Фото: Global Look Press/ZUMAPRESS.com/Rohan Radheya
Но страшнее всего участь тех, кого кладут на операционный стол. Пленников потрошат бригады «черных» трансплантологов. Этот криминальный опыт у преступности появился во время боевых действий на Балканах.
Автор цитаты
Торговля внутренними органами похищенных сербов была одной из статей финансовых доходов террористической организации «Армия освобождения Косово» (АОК). Жуткая деталь — лишенный одной почки человек вынужден был какое-то время мучиться в ожидании, пока найдется покупатель на его вторую почку.
Помимо почек у пленников часто отнимали сердце. Бывший прокурор Гаагского трибунала Карла дель Понте нашла доказательства массовых убийств с целью отъема внутренних органов у этнических сербов, цыган и нелояльных АОК албанцев. В частности, был найден дом в окрестностях Бурреля, приспособленный под хирургическое отделение, — там остались медикаменты, следы крови, бинты, указывающие на проведение специфических операций. Международный трибунал по бывшей Югославии не стал расследовать эти преступления. Дель Понте призналась в своей книге «Охота. Я и военные преступники», что миссия ООН по делам временной администрации в Косово помешала завершить расследование преступлений. Возглавлял эту миссию французский врач, один из основателей «Врачей без границ», дипломат (был министром иностранных дел Франции) Бернар Кушнер.
Помимо почек у пленников часто отнимали сердце. Бывший прокурор Гаагского трибунала Карла дель Понте нашла доказательства массовых убийств с целью отъема внутренних органов у этнических сербов, цыган и нелояльных АОК албанцев. В частности, был найден дом в окрестностях Бурреля, приспособленный под хирургическое отделение, — там остались медикаменты, следы крови, бинты, указывающие на проведение специфических операций. Международный трибунал по бывшей Югославии не стал расследовать эти преступления. Дель Понте призналась в своей книге «Охота. Я и военные преступники», что миссия ООН по делам временной администрации в Косово помешала завершить расследование преступлений. Возглавлял эту миссию французский врач, один из основателей «Врачей без границ», дипломат (был министром иностранных дел Франции) Бернар Кушнер.По данным итальянского издания L’Espresso, лишаются внутренних органов в том числе обманом. В условиях боевых действий на Ближнем Востоке процветает так называемое воровство органов.
Когда раненого во время бомбежки или под обстрелом «обкрадывают», например, на одну почку под наркозом. Герой публикации — военнослужащий из Сулеймании (север Ирака), подорвавшийся на бомбе террориста. Он был направлен на лечение в Турцию, где в частной клинике в Анкаре и произошло «воровство» органа.
По данным издания, подобная торговля приносит бенефициарам прибыль до $1,7 млрд. Кризисы в Сирии, Ливане, Ираке, Северной Африке лишь на руку воротилам незаконного бизнеса.
Органы
Фото: Global Look Press/ZUMAPRESS.com/Rohan Radheya
Клиники «черных» трансплантологов расположены на территории Турции и Египта. Самыми частыми клиентами этих медучреждений становятся состоятельные граждане из США, стран Персидского залива, Европейского союза, Израиля и… России. Из 4 млн ливанских беженцев 20 тыс. (начиная с 2012 года) продали свои почки. Но обстоятельства этих сделок весьма сомнительны.
Борьба с топ-менеджментом транснационального преступного сообщества международными правоохранительными службами ведется спустя рукава, констатирует издание.
При желании найти корни зла нетрудно — из всей схемы оборота тканей легальна лишь сама операция. Покупка–продажа в большинстве стран незаконна. Но в круговорот человеческих тканей включены могущественные медицинские, бизнес-структуры и политические силы.
Цена вопроса
Сегодня в мире наблюдается необычайно высокий спрос на органы для пересадки, который удовлетворяется лишь от 5 до 10%. Причем не в каждой стране законодательство предусматривает возможность использовать процедуры такого рода, в то время как люди нуждаются в донорских органах повсеместно.
Дефицит восполняют теневые транснациональные преступные группировки, в состав которых входят высококвалифицированные доктора.
Расценки на черном рынке органов разнятся. Цена на почку составляет от $50 тыс. до $150 тыс., тогда как ее обладатель, в случае добровольного донорства, получает всего $5–15 тыс. Печень, точнее ее часть, стоит в два раза меньше. Часть роговицы стоит в 10 раз дешевле почки.
Трансплантация по-русски
В России довольно прогрессивное законодательство в плане донорства органов. Но речь об умерших людях. По закону действует презумпция согласия на трансплантацию. То есть любой совершеннолетний гражданин готов после смерти быть донором, если ранее не было заявлено об обратном. Такой запрет может быть высказан человеком как в устной, так и в документальной, нотариально заверенной форме. Эти данные вносятся в медицинскую карту больного. Воспротивиться могут после смерти также супруги или один из близких родственников, о которых говорится в законе «Об основах охраны здоровья граждан».
И тем не менее в России есть примеры этих чудовищных преступлений, жертвами которых становятся и дети. Дело в том, что в соответствии со ст. 47 того же закона изъятие органов и тканей для трансплантации не допускается у живого лица, не достигшего 18-летнего возраста (за исключением случаев пересадки костного мозга) или признанного в установленном законом порядке недееспособным.
Но ради своего больного ребенка родители иногда готовы пойти на любое преступление и даже изуродовать чужого.
Органы
Фото: ТАСС/DPA/Bernd Wüstneck
Криминальный оборот органов для трансплантации — тема закрытая в стране для широкого освещения. Но, разумеется, это вовсе не значит, что беда обошла нас стороной. Россия — важный элемент в международном трафике донорских органов и тканей.
Сообщения о том, что в различных регионах орудуют банды преступников, похищающих детей в торговых центрах, наводнили мессенджеры в 2014 году. И, хотя большинство из них, как утверждали официальные лица, оказались фейковыми, источники «Известий» в силовых структурах подтвердили по крайней мере один случай принудительного изъятия у ребенка почки в одном из торговых центров без уточнения подробностей.
Известно, что после сообщения матери о пропаже сына на его поиски были направлены большие силы полиции.
В итоге спящего мальчика со следами хирургического вмешательства нашли в технических помещениях одного из зданий.
Неоднократно в прессе высказывалась версия о том, что кустарно изъять орган невозможно. В частности, об этом заявлял изданию prokazan.ru ангиохирург отделения сосудистой хирургии и пересадки почки Областной клинической больницы Санкт-Петербурга Павел Владимиров.
Органы
Фото: Depositphotos
— Такое невозможно, это сказка! Конечно, за пять часов можно много всего «вырезать», но, чтобы прийти в себя после операции, ребенку потребовалась бы как минимум неделя, — сказал медик.
И тем не менее мировая практика доказывает, что такое вполне осуществимо. Жуткую трагедию пережил столичный актер в феврале 2015 года. Он, будучи навеселе, познакомился с девушкой, после чего оказался с ней в сауне. Дальнейших событий он не помнит — спутница подпоила его сильнодействующим веществом.
Пришел в себя он на остановке общественного транспорта с дикой болью в животе. Дома он осмотрел себя и обнаружил свежий шов на мошонке. Боль оказалась нестерпимой, и он вызвал «скорую». В реанимации ему сообщили, что кто-то вырезал ему яички.
Что объединяет случаи, когда взрослого мужчину и ребенка лишили органов? Оба эти дела так и остались нераскрытыми. Во всяком случае, никаких официальных заявлений не последовало.
Почему трансплантолог не подсуден
Стоит сказать, что на сегодняшний день борьба с «черной» трансплантологией в России свернута еще и потому, что силовики проиграли ряд сражений в самом начале этой войны.
Знаковым уголовным процессом на эту тему можно назвать расследование в отношении врачей-хирургов Московского координационного центра органного донорства. Дело в отношении них возбудила Хорошевская межрайонная прокуратура Москвы за приготовление к убийству, совершенному группой лиц по предварительному сговору в целях использования органов потерпевшего.
В 20-ю больницу поступил гражданин с тяжелой травмой головного мозга. Еще живого мужчину повезли на операцию, чтобы изъять его почки. К началу операции в отделение ворвались сотрудники МВД. Были зафиксированы факты, свидетельствующие об умысле медиков забрать почки: на теле йодопироном разметили место вскрытия, а руки несчастного были крепко привязаны за головой. Согласно судебно-медицинской экспертизе в кровь мужчины было введено лекарство, замедляющее свертываемость крови. У врачей были изъяты также акты констатации биологической смерти и изъятия органов для трансплантации с подписями медицинских экспертов. Пациент скончался через некоторое время, не приходя в себя.
Процесс в отношении трансплантологов затянулся на годы. Мосгорсуд дважды выносил оправдательные приговоры врачам. Защита цеплялась за то, что точный момент смерти пациента установить не смогли, таким образом, покушение на убийство доказать было сложно.
Органы
Фото: Depositphotos
Также на суд давило медицинское сообщество — видные медики и политики обвиняли милицию и прокуратуру в некомпетентности.
Через СМИ публиковалась информация о том, что из-за процесса трансплантологи боятся делать свою работу, а люди, ожидающие почки, умирают. Верховный суд дважды отменял решения Мосгорсуда и направлял дела на новое рассмотрение по ходатайству прокуратуры.
Между тем позиция обвинения не была должным образом освещена в СМИ. Дело в том, что о чудовищной ситуации с отъемом органов у живых людей (законодательно это было запрещено) в отдел убийств МУРа сообщили коллеги трансплантологов. Один из реаниматологов рассказал, что жертвами таких теневых схем становились асоциальные люди, алкоголики, за права которых некому постоять. Согласно действовавшему тогда закону для трансплантации можно было использовать лишь человека, мозг которого погиб, что должно быть подтверждено консилиумом врачей-специалистов. Смерть мужчины в 20-й горбольнице никто не констатировал. И тем не менее итогом тяжбы стало оправдание подсудимых.
После такого решения ничем закончился ряд аналогичных процессов в регионах — в Хабаровском крае, Новгороде, отделении органного донорства и трансплантации почки Санкт-Петербургского НИИ скорой помощи имени Джанелидзе, а также в знаменитом Московском областном научно-исследовательском институте им.
М.Ф. Владимирского.
Прокуратуре пришлось извиниться перед всеми фигурантами и прекратить дела. Правовая победа стала возможной под предлогом нечинения препятствий прогрессу отечественной науки и помощи нуждающимся. Но со счетов были сброшены интересы доноров и многомиллионная прибыль от операций.
Возможно, ситуация будет исправлена в связи с созданием в СКР специализированного подразделения по расследованию ятрогенных (против здоровья человека) преступлений.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
Незаконная торговля почками процветает, так как новые органы продаются «каждый час» | Всемирная организация здравоохранения
Донор органов Ху Цзе, 25 лет, китайский рабочий-мигрант, который передумал продавать свою почку, но не смог избежать операции после того, как подписался на нее. Фото: Никола Дэвисон
Нелегальная торговля почками достигла такого уровня, что, по оценкам экспертов Всемирной организации здравоохранения, ежегодно совершается около 10 000 операций на черном рынке с покупными человеческими органами, или более одной операции в час.
Доказательства, собранные всемирной сетью врачей, показывают, что торговцы людьми игнорируют законы, направленные на ограничение их деятельности, и наживаются на растущем международном спросе на замену почек, вызванном ростом диабета и других заболеваний.
Пациенты, многие из которых поедут в Китай, Индию или Пакистан на операцию, могут заплатить до 200 000 долларов (почти 128 000 фунтов стерлингов) за почку бандам, которые извлекают органы у уязвимых, отчаявшихся людей, иногда всего за 5000 долларов.
Об огромных суммах, которые должны получить как торговцы людьми, так и хирурги, свидетельствует арест израильской полицией на прошлой неделе 10 человек, включая врача, подозреваемого в принадлежности к международной сети по торговле органами и в вымогательстве, налоговом мошенничестве и тяжких преступлениях. телесное повреждение. Другие группы незаконной торговли органами были обнаружены в Индии и Пакистане.
The Guardian связалась с торговцем органами в Китае, который рекламировал свои услуги под слоганом «Пожертвуйте почку, купите новый iPad!» Он предложил 2500 фунтов стерлингов за почку и сказал, что операция может быть проведена в течение 10 дней.
Возрождение торговли людьми побудило ВОЗ предположить, что само человечество подрывается огромными прибылями и разделением между бедными людьми, которые подвергаются «ампутации» за деньги, и богатыми больными, которые поддерживают торговлю частями тела.
«Примерно в 2006–2007 годах объем незаконной торговли во всем мире сократился — наблюдалось сокращение «трансплантационного туризма», — сказал Люк Ноэль, врач и сотрудник ВОЗ, возглавляющий подразделение, отслеживающее тенденции законного и подпольного донорства и трансплантации органы человека. Но он добавил: «Торговля вполне может снова увеличиться. Недавно появились признаки того, что это вполне может иметь место. Растет потребность в трансплантации и получении больших прибылей. Она постоянно растет, это постоянная борьба. ставки настолько велики, прибыль, которую можно получить, настолько велика, что искушение не за горами».
Отсутствие правоохранительных органов в одних странах и отсутствие законов в других означает, что тем, кто предлагает финансовые стимулы бедным людям расстаться с почкой, слишком легко, сказал Ноэль.
Почки составляют 75% мировой незаконной торговли органами, по оценкам Ноэля. Рост заболеваемости диабетом, высоким кровяным давлением и проблемами с сердцем приводит к тому, что спрос на почки намного превышает предложение.
Данные ВОЗ показывают, что из 106 879 твердых органов, которые, как известно, были трансплантированы в 95 государств-членов в 2010 г. (легально и нелегально) около 73 179 (68,5%) были почки. Но эти 106 879 операций удовлетворили лишь 10% глобальной потребности, заявила ВОЗ.
Организация не знает, сколько случаев было связано с получением органа законным путем от умершего или живого донора, такого как друг или родственник реципиента.
Но Ноэль считает, что каждый десятый из этих 106 879 органов, вероятно, был куплен торговцами с черного рынка. Если это так, то это означает, что в 2010 г. банды органов получили прибыль почти в 11 000 раз9.0003
Доказательства незаконной торговли людьми собираются сетями врачей в разных странах, известными как «группы хранителей».
Группы работают в поддержку Стамбульской декларации, заявления 2008 года против глобальной эксплуатации органов, которое было согласовано почти 100 странами.
Состоящая из больничных специалистов, которые лечат пациентов с терминальной стадией почечной недостаточности, выживших на диализе, и хирургов, которые оперируют тех, кому посчастливилось получить новую почку, группы отслеживают сообщения о деятельности черного рынка в своей стране или с участием соотечественников. за рубежом.
Медицинский источник, осведомленный о ситуации, сказал: «Хотя коммерческая трансплантация в настоящее время запрещена законом в Китае, это трудно обеспечить; в последние два или три года там наблюдается возрождение.
«Иностранцы с Ближнего Востока , Азия, а иногда и Европа приезжают и платят от 100 000 до 200 000 долларов за трансплантацию. Часто это китайские эмигранты или пациенты китайского происхождения».0003
Постоянство торговли смущает Китай. Министерство здравоохранения в Пекине объявило это вне закона, а также пообещало прекратить извлечение органов у казненных заключенных к 2017 году, что вызвало международное осуждение.
Джон Фихали, профессор почечной медицины в университетских больницах Лестера NHS Trust, сказал: «После принятия Стамбульской декларации закон о торговле людьми был изменен на Филиппинах, которые были одним из центров трансплантационного туризма, и в Китае. правительство понимает, что все должно измениться». Фихали также является президентом Международного общества нефрологов, которое представляет 10 000 специалистов-нефрологов со всего мира. «Торговля людьми все еще продолжается — вполне вероятно, что она увеличивается», — сказал он. «Мы знаем страны в Азии, а также в Восточной Европе, которые предоставляют рынок, чтобы люди, которым нужна почка, могли пойти туда и купить ее».
Ключевой проблемой, по словам Фихали, была эксплуатация. «Вы эксплуатируете донора, если он очень беден, и вы даете ему очень маленькую сумму денег, а после этого ни один врач не заботится о нем, что и происходит.
позволить себе купить почку, врачи и администраторы больниц, а также посредники, торговцы людьми.
Это абсолютно неправильно, аморально».
Ноэль хочет, чтобы страны победили торговцев людьми, максимально увеличив поставки органов от умерших и живых доноров и поощряя здоровый образ жизни, чтобы люди не заболевали такими заболеваниями, как диабет.
В эту статью были внесены поправки 31 мая 2012 г. В оригинале имя профессора Джона Фихолли было неправильно указано как Джим.
Риски и преимущества свободного рынка органов
Сегодня почти каждая страна в мире отвечает «нет». Исключением является Иран, где продажа почек является законной, и потенциальные продавцы могут устанавливать цену с потенциальными покупателями.
«Я не установил цену; я сказал получателям, что мы обсудим цену, когда будем готовы к пересадке», — сказал RFE 24-летний студент-электротехник, который разместил в газете объявление о продаже своей почки. Радио Фарда / RL в прошлом году. «Я не думаю, что правильно называть это «ценой» — это пожертвование, и каждый платит столько, сколько может заплатить.
Я думаю, что это что-то около 5 или 6 миллионов туманов [около 5000 или 6000 долларов]».
Студент сказал, что надеется использовать деньги, полученные за почку, чтобы расплатиться с долгами и, наконец, жениться на своей невесте.
Социальная стигматизация
Во многих других странах, где продажа почек незаконна, тем не менее существует черный рынок продажи органов. Цены на органы на черном рынке варьируются от 800 до нескольких тысяч долларов.
Нэнси Шепер-Хьюз, антрополог из Калифорнийского университета в Беркли и директор Organ Watch, неправительственной организации, выступающей против купли-продажи почек, говорит, что следила за многими историями о людях, пытающихся продать почку. Она говорит, что потенциальные продавцы могут столкнуться с многочисленными пагубными последствиями своего решения, в зависимости от общества, в котором они живут.0003
Компания Scheper-Hughes обнаружила, что в некоторых частях мира мужчины, продающие свои почки, подвергаются социальной стигматизации.
Мужчины из деревень в Молдове, а также йеменцы в Израиле вернулись в свои общины только для того, чтобы не вступать в брак. Они считаются менее чем целыми.
Некоторые доноры органов, особенно рабочие, также сталкивались с дискриминацией на рабочем месте. Некоторые работодатели считают их настолько ослабленными отказом от почки, что они больше не годятся для работы.
«Большинство этих мужчин занимаются физическим трудом того или иного рода, и их исключают из-за предубеждений против мужчин, которые занимаются подобными вещами», — говорит Шепер-Хьюз. «Их исключают из-за многих убеждений — многие из них ложны — что вы никогда не восстановите свои силы после пересадки почки».
Такие последствия, несомненно, более горьки, если «продажа» не является полностью добровольной.
Scheper-Hughes зафиксировала случаи, когда молдавским мужчинам обещали работу в Турции, а когда они приехали, им сказали, что на самом деле работа заключалась в продаже почки. Единственным способом вернуться домой в Молдову для них было сотрудничество.
Лучше легализовать рынок?
Подобные истории побудили некоторых врачей выступать за легализацию продажи почек. Они говорят, что это поможет устранить злоупотребления и поможет обеспечить адекватные поставки органов для трансплантации людям, которые в них нуждаются.
Эми Фридман, хирург, специализирующийся на трансплантации почек из Йельского университета, опубликовала в журнале «Kidney International» статью, призывающую к созданию регулируемого рынка почек. «Времена очень отчаянные. Многие люди умирают без преимуществ трансплантаций, которые, как мы знаем, могут помочь им продлить свою жизнь», — говорит Фридман.
«Очевидно, что [черный] рынок существует», — продолжает она. «Очень трудно узнать, каков объем трансплантаций на этом рынке. Мы знаем, что там происходят по крайней мере некоторые неблагоприятные события. , контролировать его, регулировать и вынимать из шкафа?»
Фридман говорит, что в Иране список ожидания для пациентов, нуждающихся в почках, почти исчез.
Без свободы покупать и продавать органы предложение почек в Иране было бы недостаточным, поскольку исламские законы запрещают трансплантацию органов только что умерших людей.
«Они крадут наши почки»
Но Шепер-Хьюз говорит, что нет никаких гарантий, что легализация продажи почек положит конец всем злоупотреблениям, которые теперь связаны с черным рынком. Она говорит, что в Иране легальные продажи не решили проблему черного рынка: эксплуатацию бедных людей в качестве поставщиков органов для реципиентов среднего и высшего класса.
«Из исследований, в том числе исследований, проведенных моим постдокторантом, работавшим в Иране, мы знаем, что доноры часто набираются из маргинальных слоев населения, которые включают в себя, помимо очень бедных людей и людей в долгах, также население молодые люди, которые недовольны своими семьями, некоторые из которых проводят много времени на улице, а некоторые употребляют наркотики и так далее», — говорит Шепер-Хьюз.
Шепер-Хьюз также беспокоится о международных последствиях легализации трансграничной торговли человеческими органами.
«Во время своих путешествий я разговаривал со многими министрами здравоохранения и, знаете ли, с людьми, представляющими либо службу здравоохранения своего правительства, либо так далее, и я слышал почти кровавый навет — гнев, боль людей, которые находятся, например, в странах-донорах Восточной Европы», — говорит Шепер-Хьюз.
«[Они говорят]« Эти турки и эти израильтяне ». Потому что была связь, очень сильная связь между Молдовой, Румынией, которая была странами-донорами, и Турцией, страной, где проводились операции, и пациенты приезжали в основном из Израиля», — отмечает она. «И [гневный язык] был антисемитским, антиисламским: «Эти турецкие врачи — собаки, раз они делают это с нашим народом. Вы знаете, израильтяне высасывают силы из тел наших молодых людей»»9.0003
Торговля органами, утверждает она, может усугубить не только классовую, но и этническую вражду, поскольку бедняков просят «от отчаяния пожертвовать частью своего тела», чтобы заботиться о пациентах, которые «всегда находятся в лучшем положении».
Но хирург Фридман не согласен. Она говорит, что сегодня богатые — единственные люди, которые могут позволить себе летать по миру в поисках почки на черном рынке, когда не хватает почек от трупов.
И Фридман говорит, что легализованный рынок, по крайней мере, поможет устранить это неравенство. Это сделало бы почки доступными для бедняков, у которых нет средств купить их нелегально.
Ужасный «Красный рынок» : NPR
Кровь, кости и органы: Ужасный «Красный рынок» Журналист Скотт Карни подсчитал, что его состояние составляет около 250 000 долларов. Вот сколько, по мнению Карни, можно было бы получить за его тело, если бы его разобрали на отдельные части и продали. В Red Market Карни исследует теневой, но прибыльный глобальный рынок частей человеческого тела.
Интервью с авторами
Слышали обо всем
Кровь, кости и органы: ужасный «красный рынок»
Местные жители говорят, что это здание в Калькутте, Индия, когда-то было центром индийской торговли костями на черном рынке.
Говорят, когда-то рабочие сушили человеческие кости на крыше и убирали трупы внутри.
Скотт Карни
скрыть заголовок
переключить заголовок
Скотт Карни
Журналист Скотт Карни считает, что его состояние составляет около 250 000 долларов, но эта цифра не основана на его сбережениях или активах; это то, что, по мнению Карни, принесло бы его тело, если бы его разбили на отдельные части и продали на том, что он называет «красным рынком».
В своей новой книге, также называемой Красный рынок, Карни исследует теневой, но прибыльный глобальный рынок крови, костей и органов. Он рассказал корреспонденту NPR Melissa Block, что, несмотря на то, что он находится в подполье, нет никаких сомнений в том, что красный рынок процветает.
В одном индийском лагере беженцев столько женщин продали свои почки, что лагерь получил прозвище Kidneyville.
Скотт Карни
скрыть заголовок
переключить заголовок
Скотт Карни
В одном индийском лагере беженцев столько женщин продали свои почки, что лагерь получил прозвище Kidneyville.
Скотт Карни
«Очень трудно получить точные данные о нелегальном рынке частей тела, но я полагаю, что он определенно исчисляется миллиардами долларов», — говорит Карни.
‘Когда вы в самом отчаянном месте… Брокеры приходят’
В рамках своего исследования Карни посетил индийский лагерь беженцев для выживших после мощного цунами 2004 года.
Сегодня лагерь известен под прозвищем Kidneyvakkam, или Kidneyville, из-за того, что женщины, живущие там, часто продают свои почки.
«Женщины только что выстроились в очередь», — говорит Карни. «У них обнаженные животы и все эти шрамы после удаления почек, потому что, когда произошло цунами, все эти посредники пришли и поняли, что есть много людей в очень отчаянных ситуациях, и они могут получить много быстрых денег, просто убедив людей продавать свои почки».
Покупка и продажа органов является нарушением закона почти во всех странах, но Карни говорит, что рынок сумел вырасти благодаря ужасным ситуациям, в которых оказались многие его доноры.
«Когда вы находитесь в самом отчаянном положении, когда приходят брокеры», — говорит Карни. «Одна из этих женщин, ее звали Рани, отказалась от почки, потому что ее дочь на самом деле пыталась покончить жизнь самоубийством, потому что у нее был очень сложный брак… Чтобы вылечить ее, больнице потребовалась определенная сумма денег — Я думаю, это было около 1000 долларов, а у [Рани] не было денег, поэтому она сделала единственное, что могла, — продать свою почку, потому что посредник по продаже органов очень быстро подошел к ней.
И это довольно распространенная ситуация. »
The Red Market
от Scott Carney
Hardcover, 272 страницы
William Morrow
Прайс: 25,99 долл. рынок человеческих волос, известный как «черное золото».
«Это невероятно ценно», — говорит он. «Рынок составляет около 900 миллионов долларов по всему миру, и около 40 процентов [этих] волос продаются для наращивания человека».
Многие из этих транзакций происходят в храме Шри Тирумала на юге Индии, где люди отдают свои волосы богу Вишну в знак смирения.
«Я был там около двух лет назад и побрился налысо примерно с 1000 других людей», — говорит Карни. «Эти женщины приходили, подметали волосы и бросали их в эти гигантские стальные чаны. [Волосы] в конце концов расчесывали, сортировали, продавали на аукционе и отправляли на международный рынок».
Волосы, собранные в один срез с головы человека, известные как «реми», используются во всем мире для наращивания волос.
Но более короткие волосы, которые часто стригут мужчины, служат совсем другой цели.
«Большинство стриженных волос принадлежат мужчинам, — говорит Карни. «Это продается химическим компаниям и превращается в аминокислоту под названием L-цистин, которая используется в качестве разрыхлителя в хлебобулочных изделиях».
Тело как товар
В своей книге Карни утверждает, что часть того, что делает сделки на красном рынке этически тревожными, — это роль, которую различные социальные классы играют во всей операции.
Скотт Карни — журналист-расследователь с более чем десятилетним опытом жизни и проведения исследований в Индии.
Скотт Карни
скрыть заголовок
переключить заголовок
Скотт Карни
Скотт Карни — журналист-расследователь с более чем десятилетним опытом жизни и проведения исследований в Индии.
Скотт Карни
«Одна из основополагающих концепций книги — это когда люди, скажем, дарят орган… он всегда достается более богатому человеку и, зачастую, человеку из другой страны», — говорит Карни. «Это сводится к коммерции так быстро».
Он говорит, что если бы он действовал по-своему, каждый пакет с кровью, трансплантация органов и донорская яйцеклетка были бы помечены именем донора.
«Мы должны смотреть на начало цепочки поставок», — говорит Карни. «Мы должны быть уверены, что получаем эти вещи этично, а не просто предполагать, что мы этичны».
И хотя лишение доноров права на анонимность может означать, что они вообще не делают пожертвований, Карни говорит, что мы также должны рассмотреть альтернативу.
«Вы увидите, что пожертвования резко упадут», — говорит он. «Но с другой стороны, если вы допускали преступления в масштабах буквально целых деревень, продающих свои почки, кого мы защищаем?»
Скотт Карни
Красный рынок
Скотт Карни
Твердый переплет, 272 страницы
Уильям Морроу
Цена по прейскуранту: 25,99 долларов
Я вешу немногим меньше двухсот фунтов, у меня каштановые волосы, голубые глаза и полный набор зубов. Насколько я знаю, моя щитовидная железа накачивает нужные гормоны в двенадцать пинт крови, которые циркулируют в моих артериях и венах. При росте шесть футов два дюйма у меня длинные бедра и голени с прочной соединительной тканью. Обе мои почки функционируют нормально, а сердце работает с постоянной частотой восемьдесят семь ударов в минуту. В общем, я прикинул, что стою около 250 000 долларов.
Моя кровь аккуратно разделяется на плазму, эритроциты, тромбоциты и фактор свертывания крови, что спасло бы жизнь кому-нибудь на операционном столе или остановило бы неконтролируемое проливание крови больного гемофилией. Связки, которые удерживают меня вместе, можно соскоблить с моих костей и имплантировать в раненое колено олимпийца.
Волосы на моей голове можно было бы сделать из парика или превратить в аминокислоты и продать в качестве разрыхлителя для выпечки. Мой скелет станет ярким дополнением к любому классу биологии. Мои основные органы — сердце, печень и почки — могли бы продлевать жизнь людям, чьи органы отказали, а мою роговицу можно было бы срезать, чтобы вернуть зрение слепым. Даже после смерти целеустремленный патологоанатом мог собрать мою сперму и использовать ее, чтобы помочь женщине зачать ребенка. Ребенок женщины будет иметь собственную ценность.
Поскольку я американец, моя плоть продается дороже; если бы я родился в Китае, я бы стоил гораздо меньше. Врачи и посредники, независимо от страны, которые будут продавать части моего тела по рынкам, получат значительную сумму — гораздо больше, чем я мог бы получить как продавец — за свои услуги. Оказывается, глобальные законы спроса и предложения так же неизменны для рынков органов, как и для обуви и электроники.
Точно так же, как механик может заменить изношенные детали автомобиля новыми и смазать скрипучие соединения, чтобы снова запустить двигатель, хирург может продлить чью-то жизнь, обменяв сломанные детали на новые.
С каждым годом технологические барьеры снижаются, а процесс удешевляется. Но не существует свалки качественных бывших в употреблении человеческих частей. Попытки создать искусственные сердца, почки и кровь меркнут по сравнению с настоящими. Человеческое тело слишком сложное. На данный момент тело не может быть воспроизведено на заводе или в лаборатории. Это означает, что единственный способ удовлетворить спрос на части тела — это найти источники сырья среди живых и недавно умерших людей.
Нам нужны большие объемы человеческого материала для снабжения медицинских школ трупами, чтобы будущие врачи хорошо понимали анатомию человека. Агентства по усыновлению отправляют тысячи детей из стран третьего мира в страны первого, чтобы восполнить пробелы в американской семье. Фармацевтическим компаниям нужны живые люди для тестирования суперлекарств следующего поколения, а индустрия красоты ежегодно перерабатывает миллионы фунтов человеческих волос, чтобы удовлетворить непрекращающийся спрос на новые прически.
Забудьте дни каннибалов в травяных юбках на тропических островах, наш аппетит к человеческой плоти сейчас выше, чем когда-либо в истории.
Когда мы решаем, что человеческое тело можно обменять на открытом рынке, происходит странная алхимия. Большинство людей инстинктивно понимают, что людей делает особенными не только наше физическое присутствие — от электронов и кварков, которые придают нам массу, до сложных биологических структур, поддерживающих каждый наш вдох; есть и ощущение присутствия, которое только сопровождает жизнь. Для целей этой книги и для того, чтобы придать ей смысл, когда я пишу, я даю человеческому телу преимущество души. Потеря этой души превращает тело в груду материи.
Хотя нам нравится думать, что наши тела священны и выше жесткой логики рынка, продажа человеческих частей процветает. Ежегодно человечество переходит из рук в руки на несколько миллиардов долларов. С почти шестью миллиардами людей в мире предложение является значительным. В мировых запасах чуть меньше шести миллиардов запасных почек (или двенадцати миллиардов, если быть абсолютно беспощадным) и почти шестьдесят миллиардов литров крови.
Роговиц достаточно, чтобы заполнить футбольный стадион. Единственное, что мешает бизнесу получить потенциальную прибыль, — это право на добычу ресурсов.
Возьмем, к примеру, рынок усыновленных детей. В тот момент, когда семья решает, что они хотят привезти нуждающегося ребенка из другой страны, у них есть только абстрактное представление о личности этого ребенка. В поисках идеального ребенка они уточняют свои ожидания, исходя из доступного детского рынка. Они просматривают онлайн-меню, выпущенное международными агентствами по усыновлению, читают газетные статьи об отчаявшихся детях в детских домах и принимают трудные решения о том, какой конкретный набор характеристик приведет к усыновлению.
Конечно, в какой-то момент ребенок станет членом семьи, но для того, чтобы действительно получить его, им приходится взаимодействовать с зачастую теневой цепочкой поставок посредников и коррумпированных государственных чиновников, многие из которых видят в детях не более чем тела. Только после того, как они приводят ребенка в свой дом, ребенок превращается из абстракции в кого-то реального.