Содержание
Curiosity рассказал о радиации в космосе / Хабр
Curiosity имеет на борту прибор RAD для определения интенсивности радиоактивного облучения. В ходе своего полета к Марсу Curiosity производил замеры радиационного фона, а сегодня об этих результатах рассказали ученые, которые работают с NASA. Поскольку марсоход летел в капсуле, а датчик радиации располагался внутри, то эти замеры практически соответствуют тому радиационному фону, который будет присутствовать в пилотируемом космическом корабле.
Результат не вдохновляет — эквивалентная доза поглощенного радиационного облучения в 2 раза превосходит дозу МКС. И в четыре — ту, которая считается предельно допустимой для АЭС.
То есть шестимесячный полет к Марсу примерно равносилен 1 году проведенному на околоземной орбите или двум на атомной электростанции. Учитывая, что общая длительность экспедиции должна составить около 500 суток, перспектива открывается не оптимистичная.
Для человека накопленная радиация в 1 Зиверт повышает риск раковых заболеваний на 5%. NASA позволяет своим астронавтам за свою карьеру, набирать не более 3% риска или 0,6 Зиверта. С учетом того, что на МКС ежедневная доза составляет до 1 мЗв, то предельный срок пребывания астронавтов на орбите ограничивается примерно 600 сутками за всю карьеру.
На самом Марсе радиация должна быть примерно в два раза ниже чем в космосе, из-за атмосферы и пылевой взвеси в ней т.е. соответствовать уровню МКС, но точных показателей еще не публиковали. Интересны будут показатели RAD в дни пылевых бурь — узнаем насколько марсианская пыль является хорошим радиационным экраном.
Сейчас рекорд пребывания на околоземной орбите принадлежит 55-летнему Сергею Крикалеву — на его счету 803 суток. Но он набрал их с перерывами — всего он совершил 6 полетов с 1988 по 2005 год.
Прибор RAD состоит из трех кремниевых твердотельных пластин, выступающих в качестве детектора. Дополнительно он имеет кристалл йодида цезия, который используется в качестве сцинтилятора.
RAD установлен так, чтобы во время посадки смотреть в зенит и захватывать поле в 65 градусов.
Фактически это радиационный телескоп, который фиксирует ионизирующие излучения и заряженные частицы в широком диапазоне.
Радиация в космосе возникает в основном из двух источников: от Солнца — во время вспышек и коронарных выбросов, и от космических лучей, которые возникают во время взрывов сверхновых или других высокоэнергетических событий в нашей и других галактиках.
На иллюстрации: взаимодействие солнечного «ветра» и магнитосферы Земли.
Космические лучи составляют основную долю радиации в межпланетном путешествии. На них приходится доля излучения в 1,8 мЗв в сутки. Лишь три процента облучения накоплено Curiosity от Солнца. Это связано еще и с тем, что полет проходил в сравнительно спокойное время. Вспышки повышают суммарную дозу, и она приближается к 2 мЗв в сутки.
Пики приходятся на солнечные вспышки.
Нынешние технические средства более эффективны против солнечной радиации, которая имеет невысокую энергию.
Например, можно оборудовать защитную капсулу, где космонавты смогут скрываться во время солнечных вспышек. Однако, от межзвездных космических лучей не защитят даже 30 см алюминиевые стены. Свинцовые, вероятно, помогли бы лучше, но это значительно повысит массу корабля, а значит затраты на его выведение и разгон.
Наиболее эффективным средством минимизации облучения должны стать новые типы двигателей, которые существенно сократят время полета до Марса и обратно. NASA сейчас работает над солнечным электрореактивным двигателем и ядерным тепловым. Первый может в теории разогнаться до 20 раз быстрее современных химических двигателей, но разгон будет очень долгим из-за малой тяги. Аппарат с таким двигателем предполагается направить для буксировки астероида, который NASA хочет захватить и перевести на окололунную орбиту для последующего посещения астронавтами.
Наиболее перспективные и обнадеживающие разработки по электрореактивным двигателям ведутся по проекту VASIMR. Но для путешествия к Марсу солнечных панелей будет недостаточно — понадобится реактор.
Ядерный тепловой двигатель развивает удельный импульс примерно втрое выше современных типов ракет. Суть его проста: реактор нагревает рабочий газ (предполагается водород) до высоких температур без использования окислителя, который требуется химическим ракетам. При этом предел температуры нагрева определяется только материалом из которого изготовлен сам двигатель.
Но такая простота вызывает и сложности — тягой очень сложно управлять. NASA пытается решить эту проблему, но не считает разработку ЯРД приоритетной работой.
Применение ядерного реактора еще перспективно тем, что часть энергии можно было бы пустить на генерацию электромагнитного поля, которое бы дополнительно защищало пилотов и от космической радиации, и от излучения собственного реактора. Эта же технология сделала бы рентабельной добычу воды на Луне или астероидах, то есть дополнительно стимулировала коммерческое применение космоса.
Хотя сейчас это не более чем теоретические рассуждения, не исключено, что именно такая схема станет ключом к новому уровню освоения Солнечной системы.
«Чанъэ-4» измерила уровень радиации на поверхности Луны
Нейтронный и дозиметрический эксперимент на лунном посадочном модуле (Lunar Lander Neutrons and Dosimetry experiment, LND) китайской миссии «Чанъэ-4» впервые измерил уровень радиации на поверхности Луны в зависимости от времени. Эквивалентная мощность дозы излучения составила около 1369 микрозиверт в сутки, что примерно в 1,9 раза превышает аналогичный показатель на борту Международной космической станции и приблизительно в 200 раз — на поверхности Земли. Результаты исследования опубликованы в Science Advances.
Один из основных факторов риска в космосе — это радиационный фон, который преимущественно складывается из множества заряженных частиц, испущенных Солнцем или другими галактическими источниками. Когда частицы пролетают сквозь биологические ткани, их энергии может оказаться достаточно, чтобы повредить молекулы на своем пути. Поверхность Земли ограждена от радиации атмосферой, в которой частицы тормозятся и фон ослабевает, однако в открытом космосе или на поверхности других небесных тел (например, Луны) такая защита отсутствует.
Если частиц вокруг много, и воздействие длится долго, то суммарный эффект от радиационного фона может представлять опасность для здоровья и даже жизни человека. В связи с этим для космонавтов устанавливают нормативы облучения: так, по российским стандартам суммарная доза за всю жизнь не должна превышать одного зиверта, за год — 0,5 зиверта. Кроме того, для планирования пилотируемых космических миссий важно представлять уровень внешнего фона на том или ином этапе полета — это позволяет эффективно продумать защиту от излучения и обезопасить космонавтов.
От редактора
В исходной версии заметки говорилось, что полный уровень радиации на МКС в 2,6 раза ниже, чем на Луне, а допустимый предел облучения в год по российским нормам составляет 0,2 зиверта в год — на самом деле первое относится только ко вкладу галактических космических лучей, а второе — приблизительно соответствует фактически получаемой дозе.
Ученые из Китая и Германии под руководством Шэньи Чжан (Shenyi Zhang) из Национального космического центра Китайской академии наук проанализировали данные нейтронного и дозиметрического эксперимента на лунном посадочном модуле (LND) миссии «Чанъэ-4», которые тот собирал в январе–феврале 2019 года (только в светлое время лунных суток из-за низких ночных температур), и впервые в истории представили данные о ежедневном уровне радиации на поверхности Луны.
Установка LND вмонтирована в отсек полезной нагрузки спускаемого аппарата и содержит 10 двухсегментных кремниевых детекторов, которые расположены друг за другом. Эти детекторы регистрировали частицы, прилетавшие через отверстие в отсеке полезной нагрузки. По сигналам детекторов рассчитывалась линейная передача энергии — то есть потеря энергии ионизирующего излучения в расчете на единицу длины пути.
Из полученного числа авторы вычитали добавку, вносимую радиоизотопным термоэлектрическим генератором и радиоизотопными нагревателями, которые были установлены на борту посадочного модуля — этот вклад был измерен еще в августе 2018 года, до запуска миссии. Затем ученые конвертировали оставшуюся величину в эквивалентную
мощность дозы
, чтобы оценить предполагаемое влияние радиации на организм.
По результатам расчетов средняя мощность дозы на поверхности Луны составила около 1369 микрозивертов в сутки — за то же время на борту МКС доза составляет приблизительно 731 микрозиверт, а на Земле аналогичный показатель примерно в 200 раз ниже.
Оказалось также, что в пределах погрешности данные LND сходятся с данными лунной миссии CRaTER, которая 2 февраля 2019 года измеряла радиационный фон на точке орбиты вблизи положения посадочного модуля.
Кроме того, исследователи отмечают, что измерения приходились на минимум солнечной активности, а потому их можно использовать для верхней оценки на интенсивность галактических космических лучей — фон от последних в такие периоды является наиболее высоким.
Ранее мы рассказывали об итогах биологического эксперимента на «Чанъэ-4» и результатах исследования, в котором ученые исключили взаимосвязь между повышенными дозами радиации и смертностью от рака и сердечно-сосудистых заболеваний у космонавтов.
Николай Мартыненко
Нашли опечатку? Выделите фрагмент и нажмите Ctrl+Enter.
Теперь мы точно знаем, с какой радиацией астронавты столкнутся на Луне
Художественное изображение астронавтов, идущих по Луне, в рамках программы NASA Artemis.
(Изображение предоставлено НАСА)
Наконец-то мы знаем, в какую радиационную среду попадут будущие луноходы.
Астронавты , прыгающие по лунной поверхности , будут поглощать около 60 микрозивертов радиации в час, говорится в новом исследовании. По словам членов исследовательской группы, это в 5-10 раз выше, чем скорость трансатлантического пассажирского рейса, и примерно в 200 раз выше, чем на поверхности Земли.
«Другими словами, длительное пребывание на луне подвергнет тела астронавтов воздействию высоких доз радиации», — соавтор Томас Бергер, физик-радиолог из Института аэрокосмической медицины Немецкого аэрокосмического центра в Кельне, говорится в заявлении .
Эти числа действительно высоки, но, вероятно, недостаточно высоки, чтобы помешать исследованию Луны с экипажем, как мы увидим.
Связанный: Объяснение угрозы космической радиации для космонавтов (инфографика)
Новаторский результат новаторского посадочного модуля
Ученым давно известно, что уровни радиации на Луне относительно высоки, поскольку у нее нет плотной атмосферы или магнитного поля для ее защиты.
(Наша Земля, к счастью, обладает обоими типами экранирования.) Но точные цифры оказались неуловимыми.
Например, дозиметры, которые астронавтов Аполлона НАСА доставили на Луну с 1969 по 1972 год, зафиксировали кумулятивное общее облучение во время миссии, а не подробную разбивку уровней радиации на лунной поверхности. Новое исследование дает нам эту подробную разбивку.
Цифры любезно предоставлены прибором Lunar Lander Neutron and Dosimetry Instrument (LND), построенным в Германии экспериментом, который используется на китайской лунной миссии Chang’e 4 . Chang’e 4 вошел в историю в январе 2019 года, совершив первое в истории мягкое приземление на неизведанную обратную сторону Луны.
Chang’e 4 состоит из марсохода по имени Yutu-2 («Нефритовый кролик 2») и посадочного модуля, оба из которых все еще набирают силу. По словам Бергера, LND является частью научной полезной нагрузки посадочного модуля, и его частично защищенное положение обеспечивает «хорошее указание на излучение внутри скафандра».
Заряженные частицы, такие как галактические космические лучи (GCR), которые разгоняются до огромных скоростей в результате далеких взрывов сверхновых, составляют около 75% общей мощности дозы на поверхности Луны, равной 60 микрозивертам в час, показывают данные LND.
Уровень воздействия GCR на Луне, таким образом, примерно в 2,6 раза выше, чем у астронавтов на борту Международной космической станции, согласно новому исследованию , которое было опубликовано онлайн в пятницу (25 сентября) в журнале Science Advances. (Космическая станция, вращаясь над большей частью земной атмосферы, получает защиту от магнитного поля нашей планеты.)
Связанный: Китай выпускает огромную партию снимков Чанъэ 4 с обратной стороны Луны присутствие на ближайшем соседе Земли и вокруг него к концу десятилетия с помощью программы под названием Artemis . Уроки, извлеченные во время Artemis, также помогут проложить путь к прыжку с экипажем на Марс, который НАСА стремится совершить в 2030-х годах, заявили представители агентства.
Новые цифры не сорвут грандиозных планов Артемиды, как следует из Правил НАСА по радиационному облучению . Эти правила предусматривают, что ни один астронавт не получит дозу облучения за карьеру, которая повышает риск смерти от рака на протяжении всей жизни более чем на 3%. Общая эквивалентная доза, которая представляет этот риск, зависит, среди прочих факторов, от пола и возраста космонавта в начале радиационного облучения.
Женщины и космонавты, начинающие полеты в раннем возрасте, подвергаются большему риску. Например, для женщины-космонавта, которая начинает свою карьеру в космосе в нежном возрасте 25 лет, предел облучения составляет 1 миллион микрозивертов, тогда как для мужчины, который начинает летать в возрасте 55 лет, этот предел в четыре раза выше9.0003
Но при 60 микрозивертах в час эта 25-летняя женщина-астронавт могла бы провести в общей сложности почти 700 земных дней, исследуя лунную поверхность, прежде чем нарушить свой пожизненный лимит облучения (хотя этот расчет не учитывает ее время в пути).
на Луну и обратно).
И числа GCR, измеренные LND, вероятно, находятся на высоком уровне для любого воздействия, которое испытают луноходы, говорят авторы исследования. Это потому, что данные были собраны во время неактивного отрезка 11-летнего цикла солнечной активности , когда относительно больше GCR смогли пройти через гелиосферу, пузырь заряженных частиц и магнитных полей, которые Солнце надувает вокруг себя.
Все это не означает, однако, что астронавты Артемиды отправятся на Луну на два года; НАСА, несомненно, захочет продлить радиационное облучение космонавтов из соображений безопасности. Например, астронавты Агентства, летающие на борту космической станции, не могут подвергаться облучению более 50 000 микрозивертов в год.
И НАСА, вероятно, по-прежнему приложит все усилия, чтобы свести к минимуму радиационный риск, с которым сталкиваются астронавты Артемиды, особенно те, кто проводит большую часть времени на Луне и вокруг нее.
«Во время более длительных миссий на Луну астронавты должны будут защищать себя от этого [радиационного воздействия] — например, покрывая свою среду обитания толстым слоем лунной породы», — соавтор исследования Роберт Виммер-Швайнгрубер из Об этом говорится в том же заявлении Университета Христиана-Альбрехта в Киле, Германия.
«Это может снизить риск развития рака и других заболеваний, вызванных длительным пребыванием на Луне», — сказал Виммер-Швайнгрубер, чья команда построила LND.
Такие меры также помогут защититься от спорадических, но потенциально опасных солнечных вспышек, известных как события солнечных частиц (SPE). LND не зафиксировал ни одного SPE во время нового исследования, но будущие исследователи Луны вполне могут пострадать от одного из них.
Майк Уолл — автор книги «Out There» (Grand Central Publishing, 2018; иллюстрации Карла Тейта) о поисках инопланетной жизни. Подпишитесь на него в Твиттере @michaeldwall. Следите за нами в Twitter @Spacedotcom или Facebook.
Присоединяйтесь к нашим космическим форумам, чтобы продолжать обсуждать последние миссии, ночное небо и многое другое! А если у вас есть новость, исправление или комментарий, сообщите нам об этом по адресу: [email protected].
Майкл Уолл — старший космический писатель Space.
com (открывается в новой вкладке) , присоединился к команде в 2010 году. В основном он освещает экзопланеты, космические полеты и военный космос, но, как известно, увлекается космическим искусством. Его книга о поисках инопланетной жизни «Out There» была опубликована 13 ноября 2018 года. Прежде чем стать научным писателем, Майкл работал герпетологом и биологом дикой природы. У него есть докторская степень. по эволюционной биологии Сиднейского университета, Австралия, степень бакалавра Аризонского университета и диплом о высшем образовании в области научного письма Калифорнийского университета в Санта-Круз. Чтобы узнать, какой у него последний проект, вы можете подписаться на Майкла в Твиттере.
НАСА хочет установить новый предел радиации для астронавтов исследование риска рака и пересчет допустимых порогов.
Photograph: NASA
Теперь, когда администрация Байдена заявила о своей поддержке миссии НАСА «Артемида» на Луну, возможно, нам следует подумать о рисках, с которыми столкнутся астронавты, когда они доберутся туда, и о том, что может произойти во время более длительного полета на Марс.
Из всех вещей, о которых нужно беспокоиться во время путешествия в космосе — сбоев в работе оборудования, странных эффектов невесомости, столкновений с космическим мусором и просто нахождения вдалеке — сложнее всего справиться с последствиями солнечного излучения для здоровья. или космические явления. Это излучение состоит из атомов, которые потеряли свои электроны, когда они ускоряются в межзвездном пространстве, приближаясь к скорости света — что происходит, например, сразу после взрыва звезды. Он существует в трех формах: частицы, захваченные магнитным полем Земли; частицы, вылетающие в космос во время солнечных вспышек; и галактические космические лучи, представляющие собой высокоэнергетические протоны и тяжелые ионы из-за пределов нашей Солнечной системы.
Это также один из «красных рисков», выявленных в опубликованном в прошлом году исследовании НАСА о самых приоритетных проблемах со здоровьем, с которыми сталкиваются астронавты. Радиация повреждает ДНК и может привести к мутациям, которые могут вызвать рак.
Согласно веб-сайту НАСА, это также может вызвать проблемы со здоровьем сердечно-сосудистой системы, такие как повреждение сердца, сужение артерий и кровеносных сосудов и неврологические проблемы, которые могут привести к когнитивным нарушениям.
На Земле люди подвергаются воздействию радиации от 3 до 4 миллизивертов (мЗв) в год, в основном из естественных источников, таких как некоторые виды горных пород и немногочисленные космические лучи, проникающие через атмосферу. На Международной космической станции астронавты получают около 300 мЗв в год. До сих пор 55-летний мужчина-астронавт НАСА за свою карьеру получал эффективную дозу не более 400 мЗв, а 35-летняя женщина-астронавт могла получить только 120 мЗв.
Теперь, когда НАСА планирует отправлять людей в гораздо более длительные миссии, агентство рассматривает возможность повышения этого порога до 600 мЗв для астронавтов любого пола и возраста. Согласно существующему стандарту, некоторые ветераны-астронавты могли быть исключены из долгосрочных космических миссий, потому что они сталкиваются с пожизненными ограничениями радиации.
У молодых астронавтов меньше времени полета в космосе и, следовательно, меньше подверженность воздействию, но для успеха большой миссии может потребоваться опыт, а не молодость.
Новый предел, предложенный НАСА, все равно будет ниже, чем у других космических агентств; Европейские, российские и канадские астронавты могут подвергнуться облучению до 1000 мЗв, прежде чем их космические чиновники посадят на землю. Но представители НАСА не извиняются за свою более консервативную позицию. «Это другая позиция риска в том, что мы считаем приемлемым риском», — говорит Дэвид Франциско, технический сотрудник по стандартам пилотируемых космических полетов в Управлении главного врача НАСА. «Мы выбрали 600, потому что считаем, что это более приемлемо для нашей культуры. Это то, над чем мы постоянно работаем и продолжаем работать. Мы обсуждали переход на 1000, и это один из вопросов: мы по-прежнему консервативны с 600?»
Самые популярные
Чтобы решить этот вопрос, космическое агентство попросило группу экспертов из Национальной академии наук определить, какой номер лучше всего использовать.
Группа начала собираться в прошлом месяце и, как ожидается, завершит свою работу к лету. Эксперты рассмотрят, как НАСА рассчитало свои новые пределы воздействия и как они совпадают с существующими клиническими данными и исследованиями на животных.
Чтобы понять связь между радиацией и раком, медицинские исследователи долгое время наблюдали за выжившими после атомных взрывов в Японии во время Второй мировой войны (а также за здоровьем их детей). Также проводились исследования медицинских работников, которые подвергались воздействию рентгеновских лучей, и работников атомных станций, которые получали низкие дозы радиации в течение своей карьеры. Но у НАСА не так много данных о влиянии радиации из космоса на здоровье астронавтов.
Отчасти потому, что, хотя Международная космическая станция принимала астронавтов в течение 20 лет и была домом для многих исследований невесомости, это не очень хорошее место для изучения воздействия радиации на человеческое тело — станция находится в защитное магнитное поле низкой околоземной орбиты.
По словам Эми Беррингтон де Гонсалес, старшего исследователя и эпидемиолога рака в Национальном институте рака и члена группы НАСА, изучающей радиационные риски, как только космический корабль и его пассажиры выходят за пределы этого защитного пузыря, риск радиации резко возрастает. «Мы знаем, что риск рака, вероятно, будет выше, но неясно, насколько именно, и будут ли затронуты различные ткани определенным образом», — говорит она. «Доза протонов в мозг может отличаться от дозы протонов в желудок. Существует гораздо больше неопределенности в отношении канцерогенных эффектов».
Простая физика может сказать, что происходит, когда космический корабль сталкивается с обломком старого спутника или быстро движущимся астрокамнем, но гораздо сложнее предсказать, как тело справится со вспышкой невидимых солнечных частиц или космических лучей. Такие проблемы со здоровьем, как рак, могут быть вызваны многими причинами, и радиация — лишь одна из них. Риск развития рака у отдельного астронавта также зависит от его возраста, пола, семейного анамнеза, факторов образа жизни, таких как диета и курение, а также от количества вредного излучения, которое они могут получить во время любого путешествия в космос.
И трудно предсказать, как радиационное облучение во время конкретной миссии повлияет на отдельного астронавта. Используя датчики недавних миссий марсохода на Красную планету, НАСА измерило, сколько космического излучения лежит между этой планетой и Марсом. По словам Беррингтона де Гонсалеса, настоящая проблема заключается в том, чтобы выяснить, как это излучение повлияет на человека. «Даже трудно спрогнозировать риск для компьютерной томографии», — говорит она. «Если говорить о космическом излучении, то существуют разные виды воздействия космического излучения. Это не рентгеновские и гамма-лучи, а протоны и другие частицы, о которых у нас очень мало данных».
Самый популярный
НАСА не обновляло свои расчеты риска рака для астронавтов более десяти лет, и агентство хочет воспользоваться этими моделями животных и более свежими данными из этих последних данных. долгосрочные исследования работников медицинских и атомных станций и выживших после бомбардировок, — говорит Дж.
Д. Полк, главный врач НАСА. Как только НАСА завершит работу над новым максимальным стандартом излучения, инженеры будут использовать его в своих планах при разработке способов защиты астронавтов во время длительных миссий. Например, указывает Франциско, трехлетнее путешествие туда и обратно может подвергнуть астронавта в общей сложности 1000 мЗв, а это означает, что НАСА должно выяснить, как уменьшить это воздействие с помощью экранирования. Некоторые идеи включают жилет под названием AstroRad, который проходит испытания на космической станции и может защитить астронавтов от солнечных частиц, или небольшое укрытие внутри космического корабля для защиты всего экипажа от взрыва высокоэнергетических галактических лучей.
Космонавтов беспокоит не только рак. Радиация может вызвать ремоделирование миокарда, при котором структура сердца начинает изменяться, а жесткая фиброзная ткань заменяет здоровые мышцы, что может привести к сердечной недостаточности. Другие последствия включают атеросклероз кровеносных сосудов, который может вызвать инсульт или сердечный приступ, или воспаление, гибель клеток и повреждение ДНК, по словам Джейн Гранде-Аллен, профессора биоинженерии в Университете Райса.
Лаборатория Гранде-Аллена финансировалась НАСА для разработки модели клеток in vitro на ранней стадии для изучения влияния космического излучения на сердечно-сосудистые заболевания.
«Даже при полной защите, если есть небольшое количество радиации в течение длительного периода времени, это приведет к сердечно-сосудистым заболеваниям», — говорит Гранде-Аллен. «Мы многого не знаем, потому что не делали этого раньше».
Одно большое различие между людьми на Земле и людьми в космосе заключается в том, что астронавтов отбирают за их физическую силу и историю крепкого здоровья; плюс они постоянно тренируются (правда, на беговых дорожках). Все это снижает риск как сердечно-сосудистых заболеваний, так и рака. Но хотя хорошо, что астронавты здоровы, до сих пор большая часть исследований о том, как тела ведут себя в космосе, проводилась на очень нерепрезентативной группе людей. В отряде астронавтов НАСА преобладают мужчины и белые с тех пор, как Джон Гленн стал первым американцем в космосе еще в 19 году.
62.
Агентству пришлось экстраполировать риск развития рака у женщин-космонавтов на основе других видов радиационных исследований. Исследования японских выживших после атомной бомбардировки показали, что женщины имеют более высокий риск радиационно-индуцированного рака легких, молочной железы и яичников, поэтому НАСА установило более строгие стандарты для женщин-астронавтов. За прошедшие годы это привело к жалобам от некоторых бывших женщин-астронавтов на то, что они подвергаются дискриминации и не могут продвинуться по карьерной лестнице, проводя больше времени в космосе. Новый стандарт радиации, предложенный НАСА, будет одинаковым для всех астронавтов.
Полк считает важным позволить лучшим и наиболее квалифицированным астронавтам выполнять длительные миссии за пределы низкой околоземной орбиты и гарантировать, что опытные астронавты не будут дисквалифицированы из-за санитарного стандарта, который все еще находится в стадии разработки. в ходе выполнения. «Всегда существует баланс рисков», — говорит Полк.