1 апреля 1986 г. 1986, Section C, Page 1Купить переиздания Посмотреть на Timesmachine
TimesMachine — это эксклюзивное преимущество для абонентов с доставкой на дом и цифровых абонентов.
Об архиве
Это оцифрованная версия статьи из печатного архива The Times до начала публикации в Интернете в 1996 году. Чтобы сохранить эти статьи в первоначальном виде, The Times не изменяет, не редактирует и не обновляет их.
Иногда в процессе оцифровки возникают ошибки транскрипции или другие проблемы; мы продолжаем работать над улучшением этих архивных версий.
Ученые из Университета Айовы предложили потрясающую новую теорию о том, как вода накапливается на Земле и других планетах.
Они считают, что маленькие ледяные кометы, никогда ранее не обнаруженные, несутся в верхние слои атмосферы Земли со скоростью 20 комет в минуту, высвобождая воду в количестве 100 тонн, что за миллиарды лет обеспечило достаточно воды для создания океаны.
Если их теория верна, то потребуется полностью изменить существующее научное понимание того, как ключевые геологические процессы сформировали Землю, ее океаны и другие планеты.
Новая теория может также помочь объяснить прошлые ледниковые периоды на Земле, вымирание динозавров, происхождение жизни на Земле и загадочные извержения воды и газа на Луне, утверждают ученые из Айовы.
Но если новая теория в конечном счете окажется ошибочной, как ожидают многие эксперты, репутация тех, кто ее предлагает, может быть подорвана; они почти неизбежно будут низведены до разряда диких и неуклюжих спекулянтов, которые предлагают далекие теории, которым нельзя доверять.
«Это немного фантастично», — сказал Томас М. Донахью, профессор атмосферных наук Мичиганского университета. «Я еще не встречал ни одного эксперта по атмосферным наукам, который поддерживал бы эти представления. Предложение призывает к поведению атмосферы, которое расходится с тем, что мы знаем об атмосфере».
«Я совершенно убежден, что кометная гипотеза — очень верна и практически неизбежна», — возражал Джеймс А. Ван Аллен, профессор физики Университета Айовы, который является коллегой тех, кто выдвинул эту теорию.
Какой бы ни была окончательная судьба теории, она показывает, как рождаются и оцениваются новые смелые научные идеи. Ученые из Айовы сначала сделали несколько совершенно неожиданных наблюдений в атмосфере, затем исследовали множество возможных объяснений наблюдений и, наконец, остановились на одном объяснении революционных последствий — присутствии огромного количества ранее не подозревавшихся комет. Теперь их теория будет подвергнута тщательной критике со стороны скептически настроенных ученых, решивших ее опровергнуть.
Авторами новой теории являются Луи А. Франк, профессор физики, Джон Б. Сигварт, дипломированный научный сотрудник, и Джон Д. Крейвен, научный сотрудник, все члены кафедры физики и астрономии в Университет Айовы.
Их теория и наблюдения, на которых она основана, будут опубликованы в следующем выпуске журнала Geophysical Review Letters, издаваемого Американским геофизическим союзом, ведущим профессиональным обществом ученых Земли и космоса.
«Это провокационная статья, которую нельзя игнорировать», — сказал Александр Дж. Десслер, редактор журнала, который также является директором лаборатории космических исследований в Центре космических полетов им. Маршалла Национального управления по аэронавтике и исследованию космического пространства в Хантсвилле. Ala.
«Если феномен реален и его интерпретация верна, — сказал д-р Десслер, — это, вероятно, самое важное открытие в космической науке за последнее десятилетие».
Он описал доктора Франка. как «очень высокопоставленный, ответственный парень — один из трех-четырех лучших ученых-космонавтов в стране, если не во всем мире». репутации, в зависимости от того, сохранится она или рухнет при дальнейшем анализе.
«Если он прав, это окажет такое драматическое влияние на столь многие области, что сделает его знаменитым для самых разных людей, которые никогда не слышали о нем сейчас», — сказал д-р Десслер.
«Но если он ошибается, — добавил доктор Десслер, — в следующий раз, когда он объявится, его уволят со словами: «О да, это тот парень, который думал, что нашел все эти дурацкие кометы, но не сделал этого». т.’ »
Теория доктора Франка возникла из загадочных наблюдений, сделанных с высокогорного спутника Dynamics Explorer 1, находящегося на полярной орбите, начиная с 1981. Спутник, достигший высоты до 14 500 миль, нес прибор, который ученые из Айовы разработали для наблюдения за землей и измерения ультрафиолетового излучения атмосферы.
Обычно изображение Земли, создаваемое таким инструментом, фотометром, выглядит как газовый шар. Половина шара освещена солнцем, создавая так называемое дневное свечение, а другая половина окутана тьмой.
Когда ученые из Айовы внимательно изучили изображения, они обнаружили маленькие черные точки или отверстия, которые временно появлялись в дневном свете. Отверстия обычно были 30 миль в диаметре, хотя одно было около 90 миль в поперечнике, и они обычно исчезали в течение трех минут.
Затем команда исследовала и отвергла несколько возможных геофизических объяснений дыр, в том числе вопрос о том, были ли они каким-то образом созданы небольшими метеорами.
В конце концов, ученые из Айовы пришли к выводу, что темные пятна были вызваны облаками водяного пара на высоте около 180 миль над землей. Эти облака не позволяли приборам на спутнике наблюдать ультрафиолетовое свечение дневного света, которое исходило из атмосферы под облаками.
Команда из Айовы пришла к выводу, что наиболее правдоподобным объяснением было то, что небольшие кометы, состоящие в основном изо льда, постоянно выбрасывали воду в атмосферу сверху.
Доктор Франк сказал, что типичная комета может представлять собой ледяной шар диаметром 40 футов, когда она приближается к Земле, но затем она распадается под действием гравитационных сил и испаряется под действием солнечного света, образуя большой шар водяного пара или света. пушистый снег, который частично проникал в атмосферу, пока, наконец, не останавливался под действием тормозящего действия сжатого под ним воздуха.
По словам доктора Франка, для объяснения больших темных пятен в дневном свете каждое кометное облако должно содержать около 100 тонн воды. Этого недостаточно, чтобы вызвать проливной дождь, сказал доктор Франк, но в течение года он может добавить на поверхность земли одну десятитысячную дюйма воды. По словам доктора Франка, в течение геологического времени, измеряемого миллиардами лет, добавленная вода будет «действительно огромной» 9.
Если теория верна, это приведет к радикальному изменению существующих представлений об образовании океанов. В настоящее время все согласны с тем, что практически вся вода в океанах уже была здесь 3,8 миллиарда лет назад, когда сформировалась земля, и что с тех пор эта вода очень медленно испаряется с земли. Но новая теория предполагает противоположную тенденцию: вода не была здесь в больших количествах в начале, а неуклонно поступала извне в результате ударов комет, процесс, который продолжает добавлять воду и сегодня. «Если это правда, им придется переписать все элементарные учебники», — сказал доктор Франк.
Группа ученых из Айовы предполагает, что такие столкновения с кометами могут объяснить широкий спектр явлений. Ледниковые периоды на Земле, например, могут быть вызваны увеличением частоты столкновений с кометами, создающими облачный слой в атмосфере, который уменьшает количество солнечного света, достигающего поверхности земли. Если бы солнечный свет был закрыт достаточно резко, растительность могла бы погибнуть, а животные, лишенные источника пищи, могли бы исчезнуть, что объясняет вымирание динозавров и других видов.
Хотя сами ученые из Айовы не готовы предположить, что ледяные кометы были ответственны за появление жизни на Земле, доктор Франк отмечает, что экзобиологи годами искали правдоподобный механизм, с помощью которого органические молекулы, производящие жизнь, могли быть принесенные на землю извне. По словам доктора Франка, облака водяного пара могут обеспечить «мягкую посадку» для таких органических материалов, в отличие от метеоров, которые сгорают в атмосфере по пути вниз.
В других частях Солнечной системы выбросы воды и газа, наблюдаемые приборами на Луне, которые были интерпретированы как результат геологических процессов на Луне, могли быть вызваны кометами, приземлившимися рядом с приборами. Вода, обнаруженная в атмосфере Венеры, которая, по мнению некоторых ученых, возникла в древних океанах, могла быть получена из комет. Темные радиальные спицы, обнаруженные на кольцах Сатурна, могут быть результатом электрических разрядов, вызванных быстро движущимися кометами. Лед на спутниках Урана и других внешних планет мог быть отложен снегом с комет.
«По мере того, как вы проходите через планеты, в Солнечной системе не наблюдается ни одного явления или особенности, которые говорили бы о том, что эти кометы не могут присутствовать», — сказал доктор Франк. «На самом деле присутствием этих комет можно объяснить многие явления». еще один даже обнаружил темные дыры в дневном свете, которые привели группу из Айовы к ее провокационным предположениям.
Многие ведущие ученые-космонавты, кажется, готовы поверить, что атмосферные дыры «реальны», но эта реальность все еще должна быть подтверждена дополнительными наблюдениями, сделанными другими учеными с использованием разных инструментов, процесс, который может занять пару лет. .
Наиболее противоречивой частью теории являются не сами дыры, а скорее интерпретация того, что вызывает дыры, а именно водяной пар, переносимый ледяными кометами.
Лучшим доказательством теории было бы непосредственное наблюдение кометных столкновений и образовавшихся облаков водяного пара, чтобы увидеть, соответствуют ли они дырам в дневном свете.
«Я не думаю, что люди легко воспримут эти идеи», — признал доктор Франк. «Последствия слишком поразительны. Но пока никому не удалось обнаружить в нем ничего плохого».
Комета
Кометы Кометы Хвосты комет Подумай конденсируются , то есть соединяются [1]
Галлей
кометы, которые можно увидеть на небе без телескопов, необычны, потому что они
Когда
Кометы [2] [3] [4] [5] [6]
«большие кометы», которые производят особенно эффектные хвосты, являются одними из самых редких Великая комета появилась в 1910 году, но может пройти еще сто лет до следующей
Найти Сказать Получить Спросить Смотреть пыль из хвоста кометы дрейфует в пространстве примерно по такой же метеорные потоки , которые случаются время от времени, и наиболее крупные стрельбу или метеориты ночью. [7] [8] [9]
Есть
Фотография
А [10] [11]
Это
Галлей Комета Комета В
Четный [12]
ТЕМА
1-6
7-9
10-11
12
Википедия Звезда Encyclopedia. Комета Encyclopedia.com НАСА Nightskyinfo.com Skyhound.com Thinkquest.org МАУ Другой сайт IAU Хорошая информация (удивлен, что нашел ее) [24] Космический аппарат ЕКА «Розетта» впервые обнаружил на месте выделение молекул кислорода из кометы. Эта новость скопирована с основного веб-портала ЕКА.
Розетта более года изучает комету 67P/Чурюмова-Герасименко и обнаружила обилие различных газов, вытекающих из ее ядра. Водяной пар, окись углерода и двуокись углерода являются наиболее распространенными, наряду с богатым набором других азото-, серо- и углеродсодержащих соединений и даже «благородных газов».
Кислород является третьим по распространенности элементом во Вселенной, но простейшую молекулярную версию газа, O 2 , оказалось на удивление трудно отследить даже в звездообразующих облаках, поскольку он обладает высокой реакционной способностью и легко разрушается. друг от друга для связи с другими атомами и молекулами.
Например, атомы кислорода могут соединяться с атомами водорода на холодных пылинках с образованием воды, или свободный кислород, отщепленный от O 2 ультрафиолетовым излучением, может рекомбинировать с O 2 молекула с образованием озона (O 3 ).
Измерения с высоким разрешением позволили отличить молекулярный кислород (O2) от других соединений, таких как сера (S) и метанол (Ch4OH). Как и ожидалось, обнаружение газов комы сильнее ближе к ядру кометы. Вклад в обнаружение загрязнения от срабатывания двигателей космического корабля во время маневров очень мал. Данные A. Bieler et al. (2015)
Несмотря на обнаружение на ледяных спутниках Юпитера и Сатурна, O 2 до сих пор отсутствовал в реестре летучих видов, связанных с кометами.
«На самом деле мы не ожидали обнаружить O 2 на комете — и в таком большом количестве — потому что он настолько химически реактивен, что это было настоящей неожиданностью», — говорит Катрин Альтвегг из Бернского университета. главный исследователь прибора Rosetta Orbiter Spectrometer для анализа ионов и нейтралов, ROSINA.
«Это также неожиданно, потому что примеров обнаружения межзвездного O 9 не очень много.0277 2 . Таким образом, даже несмотря на то, что он должен был быть включен в состав кометы во время ее формирования, это не так легко объяснить с помощью современных моделей формирования Солнечной системы».
Команда проанализировала более 3000 образцов, собранных вокруг кометы в период с сентября 2014 года по март 2015 года, чтобы идентифицировать O 2 . Они определили содержание 1–10% по отношению к H 2 O со средним значением 3,80 ± 0,85%, что на порядок выше, чем предсказывается моделями, описывающими химию в молекулярных облаках.
Обнаруженное количество молекулярного кислорода показало сильную зависимость от количества воды, измеренного в любой момент времени, что позволяет предположить, что их происхождение в ядре и механизм высвобождения связаны. Напротив, наблюдаемое количество O 2 плохо коррелировало с окисью углерода и молекулярным азотом, даже несмотря на то, что они имеют аналогичную летучесть O 2 . Кроме того, не было обнаружено озона.
Сильная корреляция содержания молекулярного кислорода с водяным паром указывает на общее происхождение и механизм выделения из ядра. Данные A. Bieler et al. (2015)
В течение шестимесячного исследовательского периода «Розетта» приближалась к Солнцу по своей орбите на расстоянии 10–30 км от ядра. 2 /H 2 O оставалось постоянным с течением времени, а также оно не менялось в зависимости от долготы или широты Розетты над кометой.
Более подробно, отношение O 2 /H 2 O уменьшалось при высоком содержании H 2 O, наблюдение, на которое может влиять поверхностный водяной лед, образующийся в наблюдаемом ежедневном процессе сублимации-конденсации. .
Команда изучила возможности объяснения присутствия и неизменно высокого содержания O 2 и его связи с водой, а также отсутствия озона, сначала рассмотрев фотолиз и радиолиз водяного льда в различных временных масштабах.
При фотолизе фотоны разрывают связи между молекулами, тогда как в радиолизе участвуют более энергичные фотоны или быстрые электроны и ионы, передающие энергию льду и ионизирующие молекулы — процесс, наблюдаемый на ледяных лунах во внешней части Солнечной системы и в кольцах Сатурна.
Радиолиз действовал в течение миллиардов лет, которые комета провела в поясе Койпера, и привел к накоплению O 2 на глубине нескольких метров. Но все эти верхние слои должны были быть удалены за время, прошедшее с тех пор, как комета переместилась на свою внутреннюю орбиту Солнечной системы, что исключает ее как источник O 2 , наблюдаемый сегодня.
Более поздняя генерация O 2 в результате радиолиза и фотолиза частицами солнечного ветра и ультрафиолетовыми фотонами должна была произойти только в нескольких верхних микрометрах кометы.
Соотношение O2/h3O существенно не меняется в течение периода исследования. Кратковременные сильные вариации связаны с уменьшением отношения O2 для иногда более высоких содержаний h3O, связанных с суточным циклом воды и льда. Общий стабильный уровень означает, что сегодня O2 не производится солнечным ветром или взаимодействием УФ-излучения с поверхностными льдами, иначе его количество быстро уменьшилось бы из-за повышенной активности кометы.
«Но если бы это был первичный источник O 2 , то мы ожидали бы увидеть уменьшение отношения O 2 /H 2 O, так как этот слой был удален в течение шести месяцев наши наблюдения», — говорит Андре Билер из Мичиганского университета и ведущий автор статьи, описывающей новые результаты в журнале Nature на этой неделе.
«Мгновенная генерация O 2 также кажется маловероятной, так как это должно привести к переменной O 2 отношения при различных условиях освещения. Вместо этого кажется более вероятным, что первоначальный O 2 каким-то образом был включен во льды кометы во время ее формирования и сегодня высвобождается вместе с водяным паром».
В одном из сценариев газообразный O 2 должен был сначала войти в состав водяного льда на ранней стадии протосолнечной туманности в нашей Солнечной системе. 2 , но для образования водяного льда с O 9 потребуется быстрое охлаждение от температур выше –173ºC до менее –243ºC.0277 2 попали в пылинки. Затем зерна должны были быть включены в комету без химического изменения.
«Другие возможности включают формирование Солнечной системы в необычно теплой части плотного молекулярного облака при температурах на 10–20ºC выше –263ºC или около того, что обычно ожидается для таких облаков», — говорит Эвин ван Дишок из Лейденской обсерватории в Нидерланды, соавтор статьи.
«Это все еще согласуется с оценками условий формирования кометы во внешней солнечной туманности, а также с предыдущими выводами на комете Розетты относительно низкого содержания N 2 ».
Альтернативно, радиолиз ледяных пылинок мог произойти до аккреции кометы в более крупное тело. В этом случае O 2 останется запертым в пустотах водяного льда на зернах, в то время как водород диффундирует наружу, предотвращая преобразование O 2 в воду и приводя к повышенному и стабильному уровню O . в сплошном льду.
Включение таких ледяных зерен в ядро может объяснить наблюдаемую сильную корреляцию с H 2 O наблюдается сегодня на комете.
«Независимо от того, как это было сделано, O 2 также каким-то образом был защищен во время стадии аккреции кометы: это должно было произойти осторожно, чтобы избежать разрушения O 2 в результате дальнейших химических реакций», — добавляет Кэтрин.
«Это интригующий результат для исследований как в кометном сообществе, так и за его пределами, с возможными последствиями для наших моделей эволюции Солнечной системы», — говорит Мэтт Тейлор, ученый проекта Rosetta ЕКА.
«Избыток молекулярного кислорода в коме 67P/Чурюмова–Герасименко» А. Билера и др. опубликован в номере журнала Nature от 29 октября 2015 года.
Эта статья будет постоянно обновляться.
В конце октября астрономы-любители были поражены самым странным новым объектом, появившимся на небе на памяти. И за пару недель он тоже был одним из самых ярких. Его все равно видно в бинокль, если точно знать, куда смотреть.
Вечером 21 ноября тускнеющая голова кометы Холмса была шириной около 0,6°, что лишь немного больше Луны — как показано на этой паре изображений, сделанных Гэри Сероником в том же масштабе. Кликните по изображению для увеличения.
S&T: Гэри Сероник
24 октября периодическая комета Холмса (17P) за ночь стала ярче почти в миллион раз.
Его поразительная вспышка, однако, имеет прецедент. Комета также была в крупном извержении 115 лет назад, в ноябре 189 г.2, когда первым его заметил английский любитель Эдвин Холмс. Он достиг 4-й или 5-й величины, исчез в последующие недели, а затем подвергся второму извержению через 2,5 месяца после первого. (Гэри Кронк подробно рассказывает в своей онлайн-истории.)
На этот раз комета Холмса превзошла сама себя. Ниже я в общих чертах описал эволюцию кометы изо дня в день; добавьте свои впечатления в разделе комментариев в конце.
И посмотрите (и добавьте!) фотографии, присланные читателями со всего мира.
———————
4 января 2008 г.: Тони Фландерс из S&T пишет: «Прошлой ночью я поехал к себе домой.
«Я также легко поймал комету Таттла в свой бинокль 10×30, и Таттл выглядел довольно отчетливо в мой 15x70s. Это было почти круглое пятно, постепенно становившееся все ярче к центру; я не мог видеть псевдоядро. Мне удалось увидеть это время от времени без какой-либо оптической помощи, но только потому, что я точно знал, где искать».
11 декабря: Яркая светящаяся капля, которую многие люди видели прошлой ночью, а некоторые приняли за комету, была топливным баком американской ракеты Atlas Centaur, которая только что запустила спутник-шпион.
Настоящая комета Холмса продолжает увеличиваться, а это означает, что ее поверхностная яркость уменьшается, и ее легче стереть лунным светом или световым загрязнением. Но если у вас темное небо, общая яркость кометы остается постоянной на уровне 3-й величины с середины ноября! Кривая блеска (прокрутите вниз).
8 декабря: Тони Фландерс комментирует: «В мой бинокль 15×70 и 4,5-дюймовый прицел f/4 комета выглядела точно так же, как на фотографиях под достаточно темным небом. нечеткий задний край, и был чрезвычайно ярким».
27 ноября: Говорил ли я несколько дней назад, что комета Холмса стала невидимой невооруженным глазом? Что было тогда; теперь он вернулся. Разница не в комете. Дело в том, что Луна только что покинула раннее вечернее небо, и впервые почти за две недели можно было увидеть темный вид.
Около 19:00 я вышел из своей парадной двери в умеренно загрязненном светом пригороде Бостона, посмотрел вверх, и вот оно снова — большое пуховое свечение прямо над Альфой Персея (Мирфак).
Бинокль на самом деле давал более красивое изображение, чем мой 12,5-дюймовый рефлектор — он обрамлял большую параболическую голову кометы (шириной, по моим оценкам, добрых 0,7°) рядом с великолепным звездным полем Ассоциации Альфа Персея. Внутри головы было знакомое большое свечение за (невидимым) ядром и широкий «позвоночник», который теперь простирается за свечением. 12,5-дюймовый экран с увеличением 75× показал эти функции едва ли лучше, настолько они теперь велики; все это переполняло обзор телескопа.
900:02 Тем временем Тони Фландерс наблюдал из сильно загрязненного светом внутреннего пригорода Бостона. Он говорит:
«На сегодняшний день я получил лучший вид кометы Холмса невооруженным глазом. Когда комета впервые взорвалась в октябре, она была чрезвычайно яркой, но почти звездной. Позже он запутался с Альфой Персея и окружающей группой ярких звезд.
«Но теперь гораздо легче обнаружить невооруженным глазом, чем любые объекты глубокого космоса, кроме Плеяд. Она достаточно велика, чтобы никто не мог спутать ее со звездой, и выглядит значительно ярче, чем Галактика Андромеды или Двойное скопление.
«Самое детальное изображение я получил через 70-мм рефрактор на увеличении 20×. Внешняя кома была довольно расплывчатой в сиянии неба пригорода, но я смог проследить ее диаметр примерно до 45 футов. Внутри был более яркий эллипс размером примерно 10 на 25 футов. Юго-восточный конец эллипса был довольно интенсивным и постепенно исчезал к северо-западу».
23 ноября: Этим вечером в свете полной луны Холмс был очень большим и расплывчатым в искатель 10×50: просто смутное свечение на краю ассоциации Альфа Персея. В 12,5-дюймовый прицел при 75-кратном увеличении его было труднее разглядеть, настолько он был большим. То, что я видел в обоих случаях, было уплотнением и «позвоночником», которые появлялись на изображениях.
Хватит лунного света! В понедельник, 26 числа, окно темного неба снова открывается между концом сумерек и восходом луны (в зависимости от широты, где вы живете). Это темное окно длится всего около получаса 26-го числа (если вы находитесь около 40° северной широты), но после этого становится примерно на час длиннее каждую ночь.
22 ноября: Комета продолжает увеличиваться и исчезать. Теперь он ночь за ночью удаляется от Альфы Персеи. Луна полная в ночи 23-го и 24-го; это когда помехи лунного света будут худшими.
18 ноября: Несомненно, за последние несколько дней комета потеряла большую часть своей поверхностной яркости, так как она продолжает увеличиваться. Кроме того, на этой неделе она проходит очень близко к Альфе Персея 2-й величины, и звезда достаточно яркая, чтобы мешать видимости большого дождевого шара. Не помогает и усиливающийся лунный свет.
Сегодня вечером я впервые не увидел его невооруженным глазом со своего загородного участка даже боковым зрением.
14 ноября: Комета по-прежнему такая же яркая, как и прежде, и теперь ее размер увеличился по крайней мере до 30 угловых минут — такой же ширины, как Солнце или полная Луна. Поверхностная яркость уменьшается по мере того, как свет распространяется на большую площадь, но комета по-прежнему видна в бинокль и невооруженным глазом из обычных пригородных мест. Чтобы получить наилучшие виды, постарайтесь позаботиться о том, чтобы Луна зашла. Это легко сделать, так как комета всю ночь находится высоко над горизонтом в средних северных широтах.
Комета Холмса быстро приближается к Мирфаку (Альфа Персея). При максимальном сближении 19 ноября эта звезда должна казаться внутри свечения кометы.
5 ноября: По-прежнему комета остается такой же яркой, как и прежде, невооруженным глазом, хотя ее средняя поверхностная яркость продолжает падать по мере увеличения.
Глубокие снимки теперь показывают множество стримеров голубого газа, образующих широкий веер хвоста, как на этом необычном снимке, сделанном Майклом Джегером и Джеральдом Реманном. Хвост даже виден визуально в большие любительские телескопы. Наконец-то эта штука начинает выглядеть как комета, а не какой-то блик или планетарная туманность, эволюция которой была ускорена в несколько миллионов раз.
Комета Холмса неуклонно увеличивается. Гэри Сероник сделал эти снимки в том же масштабе с интервалом в 3 дня 26 и 29 октября., 1 ноября и 4 ноября. Он пишет: «Я использовал разные экспозиции во всех трех случаях, чтобы не отставать от уменьшающейся поверхностной яркости кометы.
Алан МакРоберт
Пятница, 2 ноября: Многие тепловизоры зафиксировали следы мелкой пыли в коме, полученные в результате обработки изображения для повышения контрастности и выделения деталей. Франсуа Кола из обсерватории Пик-дю-Миди во французских Пиренеях пишет: «Вот анимация за два дня, показывающая эволюцию пылевого потока во внутренней коме. следы исходят от осколков кометы, выброшенных в начале более крупного события 24 октября».
Среда, 31 октября: Во всяком случае, прошлой ночью комета казалась немного ярче: по моим оценкам невооруженным глазом, 2,6 или 2,7 звездной величины. Как заметили читатели, при сравнении туманной кометы с точечными звездами ваша оценка звездной величины будет зависеть от темноты вашего неба. Я просматриваю пригородное световое загрязнение, которое скрывает часть света от внешней комы, но не так сильно влияет на звезды.
И круглый диск комы, и светлое внутреннее пятно, смещенное к юго-западу, продолжают увеличиваться. Но некоторые пользователи телескопа сообщают, что ядро снова выглядит на меньше, возможно, по мере того, как материал вокруг него очищается.
Диаметр комы прошлой ночью был 10 угловых минут. Его юго-западный край по-прежнему остается немного более расплывчатым, чем северо-восточный, а ядро остается немного смещенным от центра к северо-востоку.
Среда, 31 октября: Прошлой ночью яркость не изменилась — я по-прежнему получаю звездную величину 2,8 — хотя сейчас оценить звездную величину становится сложнее, потому что комета намного больше и размытее, чем Альфа и Дельта Персеи. (Хотя в моем случае я могу размыть их до одинакового размера, просто сняв очки.) В бинокль и телескоп комета теряет свой первоначальный вид диска с острыми краями. Это начинает больше походить на то, как маленькая комета должна выглядеть как , с яркой внутренней комой и более тусклой внешней комой — традиционный вид комка хлопка.
Прошлой ночью Клэй Шеррод измерил кому шириной 545 угловых секунд (9,1 угловых минуты).
Вторник, 30 октября: Прошлой ночью все еще не исчезло. Что имеет смысл; пыль не исчезнет, и даже если больше не будет производиться, то, что есть сейчас, будет продолжать отражать такое же общее количество солнечного света, даже если его поверхностная яркость тускнеет по мере его распространения. Только когда поверхностная яркость комы (или ее частей) станет сравнима с поверхностной яркостью неба, комету станет труднее увидеть. И мы вот-вот вступим в две недели безлунных темных вечеров.
На данный момент внешний вид диска невооруженным глазом только делает комету более заметной и легкой для обнаружения. Он больше не похож ни на одну старую звезду! Почему бы не установить прицел перед домом в вечер Хэллоуина для импровизированной звездной вечеринки?
Тони Хоффман из Нью-Йорка написал в списке рассылки CometChasing: «Последние две ночи я имел удовольствие наблюдать комету Холмса невооруженным глазом из моего района Квинс (одна из трех комет, которые я наблюдал с помощью невооруженным глазом из Нью-Йорка за почти 30 лет жизни здесь, два других — Хейл-Бопп и Хякутакэ)».
Прошлой ночью яркая кома была шириной около 8 угловых минут, согласно измерениям Клея Шеррода. Его диаметр увеличивается на 1,3 угловых минуты в сутки. В Парижской обсерватории Ф. Кола и Ж. Лекашо установили, что яркая кома расширяется с постоянной скоростью 575 метров в секунду от ядра.
Понедельник, 29 октября: Прошлой ночью комета для невооруженного глаза была явно маленьким диском, а не звездой. Определенно теперь более интересный вид невооруженным глазом! Никаких изменений яркости за последние 24 часа. Фактически, среднее значение всех хороших оценок магнитуды практически не изменилось после вспышки. (Кривая блеска.)
Наконец, яркий круглый диск начинает проявлять некоторую асимметрию. В 12,5-дюймовом телескопе при увеличении 75x северо-восточный край диска — сторона, удаленная от яркого веера рядом с ядром, — выглядит более сжатым и резким, чем юго-западный край, который немного более расплывчатый. Немного более темный «ров» внутри края диска лучше виден и с северо-восточной стороны.
Веер к юго-западу от ядра теперь кажется более размытым. Само ядро тоже стало более размытым, уже не таким звездообразным. Это было легко судить сегодня ночью, потому что настоящая оранжевая звезда, примерно такая же яркая, как ядро, сияла прямо через диск!
Все детали кометы, видимые в окуляр телескопа, запечатлены на этом изображении Шона Уокера. Яркая желто-белая кома — это пыль, освещенная солнечным светом; зеленый ореол — флуоресцентный газ (зеленое свечение — в основном молекулы C 2 и CN). Уокер использовал 108-мм астрограф Фаворски с диафрагмой f/4 и камеру Canon 10D. Это изображение представляет собой стопку из десяти 30-секундных экспозиций и (для выделения ядра) десяти 6-секундных экспозиций.
S&T: Шон Уокер
Даже в свете убывающей луны тусклое, рассеянное, внешнее сияние газа чуть более чем в два раза превышало диаметр яркого пылевого диска. Все это было около 00:25 по восточному поясному времени (4:25 UT) 29 октября, сразу после того, как «Сокс» выиграли Мировую серию.
Воскресенье, 28 октября: К прошлой ночи комета увеличилась до 6,3 угловых минут в поперечнике, как было измерено Шерродом на его ПЗС-изображениях. «Невооруженным глазом это начинает выглядеть немного не звездным», — пишет Алан МакРоберт. «Не такой четкий и блестящий, как Альфа и Дельта Персеи».
Через несколько дней незвездный вид должен стать очевидным, что сделает этот объект более привлекательным для неастрономической публики. Устройте звездную вечеринку и предупредите местные СМИ!
В ночь с 28 на 29 октября, Шон Уокер сделал глубокую экспозицию, на которой видны намеки на широкий хвост (здесь справа внизу). Он использовал астрограф Faworski 108 мм f / 4 для 63-минутной экспозиции с камерой ST-10XE CCD. Кликните по изображению для увеличения.
S&T: Шон Уокер
«Когда я впервые увидел это, я подумал, что это похоже на матовую лампочку накаливания
Использование Alpha и Delta Per в качестве сравнений (величины 1,9и 3,0), я оценил комету с величиной 2,8, всего лишь след слабее (больше похож на Дельту), чем две ночи назад. В стабилизированный бинокль 10×50 он выглядел точно так же, как и раньше, только крупнее, и все его детали было лучше видно.
И у кометы Холмса начинает расти хвост? Несколько визуальных наблюдателей и создателей изображений сообщают о тончайших следах одного из них. Например, справа — глубокое изображение, сделанное Шоном Уокером из S&T в воскресенье вечером.
Увеличивается ежедневно. П. Клэй Шеррод сделал это ПЗС-изображение в 9 часов.:55 UT, 27 октября, с использованием 16-дюймового телескопа Шмидта-Кассегрена с диафрагмой f/3 для 5-секундной композитной экспозиции RGB.
П. Клэй Шеррод
Суббота, 27 октября: Прошлой ночью комета была яркой, как никогда; по оценкам различных людей, ранняя ночь составляла в среднем 2,5 звездной величины (часовые пояса Америки). Его общий вид в телескоп не изменился, только сильно увеличился (анимация Вау). Пишет П. Клэй Шеррод, сделавший снимок справа: «С каждой ночью становится все более невероятным. Сейчас размер кометы составляет 255 угловых секунд (с помощью CCD 9).0015 прямая мера). 25 октября аналогичные измерения показали, что диаметр комы составляет приблизительно 121 угловую секунду». См. сравнение. рефрактор в 8:30 UT 25 октября. Этот кадр, обрезанный до ширины 4 угловых минуты, показывает ядро кометы, слегка смещенное от центра в большей коме. При более длительных экспозициях кома имела четко очерченный край, что позволило Куку измерить ее рост Он получил диаметр 86 угловых секунд в 7:46 UT, затем 89угловых секунд через час.
Обсерватория Гриффита / Энтони Кук
Пятница, 26 октября: Прошлой ночью я записал в свой бортовой журнал: «Омибог.
«Когда облака, наконец, рассеялись, и я мог видеть это невооруженным глазом, оно все еще было похоже на звезду для моего зрения. Звездная величина 2,7, исходя из величины Альфы Персеи, имеющей величину 1,9, и величины Дельты Персеи, равной 3,0. Вы просто смотрите вверх и там это самая яркая «звезда» в Персее после Альфы Пера и Алгола».
Позже той же ночью я проверил это снова: «Использовал 12,5-дюймовый рефлектор с увеличением 75x, 110x и 180x. Блестящее звездообразное белое ядро находится в мертвой точке идеально круглой комы.
На этом снимке шириной 12 угловых минут, сделанном Арканзасской небесной обсерваторией, комета видна в виде яркого почти круглого диска утром 25 октября. Клэй Шеррод использовал 0,4-метровый (16-дюймовый) телескоп Шмидта-Кассегрена с диафрагмой f/3.
Клэй Шеррод / ASO
Четверг, 25 октября: «Этот объект потрясающий!» отправил Брайана Кадника из Хьюстона, штат Техас, в группу Yahoo CometChasing после того, как вышел из своего телескопа вечером 24-го.
Сообщение Дэна Ласло из Форт-Коллинза, штат Колорадо: «В 18-дюймовом ньютониане при 90-кратном увеличении желтый шар похож на яркую сферическую планетарную туманность. Диаметр яркой части примерно равен диаметру лунного кратера Тихо, поэтому увеличение помогает.
От Флориана Бойда, Палм-Спрингс, Калифорния: «Я думаю, это самое удивительное, что я когда-либо видел в небе!»
Взрыв. Согласно Циркуляру IAU 8886 (выпущенному 24 октября Центральным бюро астрономических телеграмм) первым, кто заметил, что что-то происходит, был А. Энрикес Сантана на Тенерифе, Канарские острова, вскоре после полуночи утром 24-го местного время. Комета была тогда около 8-й величины, но через несколько минут Рамон Навес и его коллеги в Барселоне, Испания, поймали ее с величиной 7,3.
Дискуссионные группы в Интернете оживились новостями. «К моему изумлению, яркость 17P стала видна невооруженным глазом», — воскликнул Боб Кинг, когда заметил комету Холмса незадолго до рассвета в Дулуте, штат Миннесота. «Какой вид!» он разместил в списке рассылки Comets. Алан Хейл из Клаудкрофта, Нью-Мексико, согласился.
Все стало только лучше. Поскольку Земля продолжала вращаться, в Японии наступила ночь. «В большом городе видно невооруженным глазом!» написал Сейити Ёсида, наблюдавший комету у реки Цуруми в Иокогаме. К 17:15 по всемирному времени он описывал комету Холмса с величиной 2,8.
С тех пор комета остается неизменной примерно с такой же полной яркостью — она сияет как третья по яркости «звезда» в Персее — при значительном увеличении. Это по-прежнему круглый диск с ярким смещенным ядром в бинокль и телескоп.
Эксперт по комете Гэри Кронк ожидает, что комета Холмса останется яркой и продолжит увеличиваться в ближайшие дни, поскольку комета медленно движется на запад через Персей. Его положение 30 октября было 3 ч 48 м , +50,4°; к 11 ноября она сдвинется лишь немного, до 3 901:30 ч 34 м , +50,6° (0 ч UT).
Будущие перспективы. Комета, скорее всего, будет видна невооруженным глазом по крайней мере до середины ноября, когда вернется вечерний лунный свет. Желтый цвет — это пыль, отражающая солнечный свет, что подтверждается спектрами. Пыль — это то, что делает комету яркой, и она висит вокруг — в отличие от газа (кометный газ зеленого и синего цвета), который быстрее уносится солнечным ветром.
Газовый хвост, вероятно, останется коротким и широким из-за нашего взгляда на него. Хвост направлен почти в сторону от нас в космосе — мы смотрим на его длину — поскольку комета находится почти на противоположной стороне Земли от Солнца. С точки зрения кометы, Земля и Солнце отстоят друг от друга всего на 15°, и этот «фазовый угол» будет оставаться малым в течение многих месяцев.
«Путь кометы Галлея»*
. . .
Огромный вакуум ничего, а затем яркий зверинец жизни. Звезды и горизонты. Концепция ночи. Вселенная начинает свою память в тот момент, когда она разрывается, потому что пространство искривлено. Вот почему сила. Вот почему время.
Кусочек звезды отрывается от большего тела, и гравитация полирует его след, идущий от центра галактики до конца. Он встает на место и вынужден следовать по этой траектории серию бесконечных оборотов.
Тем временем на одной из новообразованных планет развиваются клетки, затем растения. Есть секс, а есть органы, и крылья, и хвосты, и панцири. Наутилус растет и живет, а затем умирает, его тело застревает в скале и со временем погребается. Оболочка рассеивается с годами, пока не остается только эхо ее извивающегося каркаса.
Смена пола, а потом волосы.
Самосознание. Желание и отвращение. Открытие того, что люди обладают уникальными возможностями для сбора информации. Открытие того, что люди обладают уникальными возможностями для его распространения.
Языки зарождаются, созревают, худеют, а затем растворяются. Языки зарождаются в самых отдаленных складках земли.
Где-то кто-то говорит: созидание, голод, потоп.
Кто-то еще говорит: болезнь.
В небе комета совершает свои круги, движется к солнцу и затем от него, ее центр представляет собой вихрь огня и льда, который кипит и бушует. Он хочет сбежать, но невидимые законы приводят его в исполнение, и поэтому он кружится без конца.
На земле взрослые держат детей за руки — в толпе запряженных; при угрозе; с загнутыми назад шеями, наблюдая за кометой наверху.
Родились братья и сестры. Формула для братьев и сестер та же самая: сперма одного и того же мужчины попадает в одну и ту же женщину. Различие заключается в генетическом времени.
Война и нужда. Там ужас и ненависть. Есть любовь и тоска. Есть истории.
Каин и Авель. Кассандра и Хелен. Фрей и Фрейя. Рама и Лакшмана. Хори и Ходери. Маву и Лиза. Hahgwehdiyu и Hahgwehdaetgah. Орех и Геб.
Гензель и Гретель. История впервые рассказана языками, которых уже давно нет. Он эхом разносится по сельской местности, путешествует на большие расстояния и сквозь века. Семьи внедряют его в мозг своих детей, и эти дети вырастают и становятся взрослыми. Затем они внедряют его в мозг своих потомков. История отображается в уме, как цифровой чертеж. Мозг подсчитывает, что это история о раздорах, покинутости, возможности оставить частички себя, чтобы найти дорогу домой. Дом используется здесь в переносном смысле, имея в виду то, что знакомо, удобно и безопасно.
Где-то кто-то говорит: прости меня.
В другом месте кто-то говорит: стоп.
Паук плетет паутину, чтобы поймать добычу. Есть логика в том, как сплетена шелковая сетка, чтобы сделать ее домом; она следует математическому правилу, известному как чудесная спираль.
Две сестры средних лет. Одна хочет детей и не может их иметь, поэтому другая предлагает свое чрево. Ребенок растет внутри и рождается, и сестры никогда не говорят ребенку, в каком теле он был заготовлен.
Два молодых брата. Одному нужна почка, поэтому другой погибает, а его вырезают. Ни один из них не выживает, и их отец плачет, воздев руки к ночному небу.
В заброшенном поле двое братьев и сестер копают землю. Они копают, потому что детям интересно искусство открытия. Они копаются в земле, солнце встает высоко, и они потеют. Они смеются и потеют, и один из братьев подносит бутылку с водой к ее губам, и она холодная и успокаивает ее распухшее горло, и как она хочет допить воду в нем. Но это не так. Вместо этого она передает бутылку своему брату.
Кто-то говорит: спасибо.
Кто-то еще говорит: неважно.
Два брата слышат истории, которые вращаются вокруг сельской местности, и решают записать их. Одна из историй связана с братьями и сестрами, чьи родители бросают их в лесу, а ночью, за выпивкой, они решают, что эта история особенно жестока. Спустя годы они пересматривают историю, тщательно редактируя уродства. До того, как будет опубликовано их окончательное издание, история выглядит совсем не так, как когда-то. Они не обсуждают это, вместо этого убеждают себя, что поступили правильно, записав это на бумаге. Они берутся за руки в понимании. Затем они выходят на улицу, чтобы увидеть, как большая путешествующая звезда движется по небу.
Тем временем комета летит к Земле, но проходит мимо нее. Его орбита вращается вокруг солнца, его собрат из пустоты. Комета оплакивает свою родственницу. Каждый раз, когда он возвращается, когда он приближается к солнцу, часть его космической плоти растворяется, так что он уменьшается.
Цветы цветут и гниют, снег падает и тает, звери покрывают землю, на них охотятся и вымирают. Человеческие тела возникают из других человеческих тел, вырастают и ходят далеко, укорачиваются и замедляются, затем ложатся и не могут подняться.
Кто-то спрашивает: Как?
Кто-то еще спрашивает: Почему?
Поскольку братья записали это, история Гензеля и Гретель продолжает меняться и развиваться. Это становится оперой. Это становится игрой. В некоторых версиях есть утка, которая забирает их домой, чтобы присоединиться к отцу. В некоторых версиях они возвращаются домой только для того, чтобы узнать, что превратились во взрослых.
Женщина решает применить новый подход к рендерингу истории, иллюстрирующей двух братьев и сестер сверху. Вид с воздуха на повествование поражает тех, кто считает рисунки жуткими и нервирующими. Когда женщина исчезает, кто-то относит ее рисунки в издательство, и эскизы покупаются по недорогой цене.
Утвержден типичный тираж книжки с картинками, поэтому выпущено 15 000 экземпляров Иллюстрированный Гензель и Гретель .
Сверху комета совершает свой пролет, вращаясь вокруг зелено-голубой сферы. Но когда он изгибается, чтобы увидеть темную часть планеты, он с удивлением обнаруживает что-то новое. После бесчисленных кругов в течение неизвестного набора эпох только сейчас комета не видит ни одной части, остающейся темной, когда ее вращение отворачивает ее от солнца. Вместо этого толстые отложения света покрывают кожу сферы веснушками. Он задается вопросом, какие странные формы размножаются там, чтобы заставить мерцать темные части.
Внизу по воде плывут корабли, а вскоре после этого по небу плывут самолеты. Братья объединяются с другими братьями. Сестры предают друг друга. Есть уродство и ужас, а потом есть тосты за едой и заплетенные волосы. Руки держат в единстве, головы держат в печали. Там кровь на цементе, а потом проходят годы и мужчина показывает на место и спрашивает, что там произошло, а его двойник говорит, я ничего не вижу.
В заброшенном поле двое братьев и сестер копают землю. Они копают маленькими металлическими лопатами. У одного из братьев и сестер образовался волдырь, и, поскольку другой знает, что лучшее лекарство — ограничить трение, она позволяет своему брату остановиться. Они не знают, что вырастут высокими и мудрыми, и их роли братьев и сестер по отношению друг к другу будут заменены их ролями в мире: она будет ученицей, а он танцором. Сейчас они смотрят не в будущее, а вниз. Брат с восхищением наблюдает за сестрой, и когда ее толчок лопаты издает незнакомый звук, они переглядываются, как бы говоря, что все движется к этому прямо сейчас.
Эхо извивающегося каркаса наутилуса впечатано в скалу и похоронено на тысячу лет. Он темный и охраняемый под землей до того дня, пока брат и сестра не выпустят его из земляного дома. Они не знают, что однажды она изучит, как сохраняются истории, когда их не записывают. Они не знают, что однажды у зрителей перехватит дыхание от того, как он двигает своей фигурой.
Есть 12 212 экземпляров Иллюстрированный Гензель и Гретель. Некоторые сгорели в домах. Некоторые тонут в ваннах. Некоторые разорваны маленькими ручками и сложены в мешки для мусора, чтобы быть выброшенными на свалку в землю. Внутри 2371 сделаны надписи. 957 из этих надписей принадлежат братьям и сестрам.
Прочитав ей книгу, брат говорит сестре, что рассказчик сказки остается рудиментарным, как покинутый персонаж, периферийный, но присутствующий, призрак или дух, скрывающийся в кадре. Таким образом, всякое повествование есть акт говорения чужими устами.
Другой брат говорит своей сестре, что больше никогда не хочет ее видеть, а он этого не делает.
Кто-то говорит: Будьте осторожны.
Другой: Не волнуйся.
Комета приближается и на этот раз замечает, что зеленый цвет сменился коричневым и серым. Ему интересно, не больна ли скала. Когда комета видит, что земной шар становится темным, она также видит, что свет сконцентрировался, стал гуще и плотнее.
Раковина наутилуса следует за сестрой и братом на протяжении многих лет, занимая место на каждом из их комодов. Он слушает, как сестра рассказывает своему брату разные версии одних и тех же сказок со всего мира. Он наблюдает, как брат моделирует для своей сестры тринадцать идеальных поворотов фуэте.
Есть 7929 экземпляров Иллюстрированный Гензель и Гретель . Некоторые приобретаются новыми в магазинах и на компьютерах. Некоторые передаются по наследству, и цена торгуется на распродажах в народных дворах. Один экземпляр, порванный, оборванный и со сломанным корешком, передается в наследство женщине средних лет. Когда она открывает обложку и видит 40-летний контур того, что когда-то было ее крошечной рукой, рядом с меньшим контуром ее мертвой сестры, она рыдает.
Времена года меняются, проходят годы, а тела сжигают и хоронят. Тайны раскрыты или забыты. Проблемы находят решения.
Кто-то говорит: Быстрее.
Кто-то еще говорит: Подождите.
Когда она идет в колледж, брат кладет раковину наутилуса в сумку своей сестры. Она находит его и через несколько месяцев отправляет ему на день рождения вместе с каталогом других доисторических останков. Год спустя он отправляет ей его по почте в керамической коробке, которую он изготовил на заказ, чтобы она соответствовала его форме. Она возвращает его ему перед тем, как уйти в аспирантуру, их инициалы профессионально выгравированы на спине.
Девушка умирает слишком рано, и ее брат бьет кулаками по ее надгробию, пока его руки не окровавятся. Он заканчивает школу, женится, разводится, узнает, что не может иметь детей, работает всю жизнь на работе, на которой он не преуспевает. Ему исполняется 30, потом 50, потом 70. Все это время его преследует сестра, которую он потерял. Однажды ему 80 лет, и он возвращается к ее могиле, которая, как он узнает, покрыта ползучим плющом, а ее имя неразборчиво, потому что пустые долины каждой буквы, нарисованные на скале, полны почвы и плесени.
Он представляет, как годы меняются местами, так что песок в песочных часах не падает, а поднимается пылесосом. Он вернулся в тот момент, когда все это началось, когда их дядя читал им книжку с картинками. И она все еще здесь и улыбается, как бы говоря, что есть архив альтернативных концовок, и каждая из них отличается от этой.
Есть 5094 экземпляра Иллюстрированный Гензель и Гретель . Есть 4094 экземпляра Иллюстрированный Гензель и Гретель . Есть 3,094 экземпляра Иллюстрированный Гензель и Гретель .
Комета прокладывает свой канал через безымянное в другом месте, и, хотя она не может видеть, что разворачивается внизу, есть новое ощущение, слоняющееся по границам шара: тонкий туман чего-то большего.
Кто-то говорит: В следующий раз.
Кто-то еще говорит: Помогите.
Тела заболевают, а затем излечиваются, или заболевают и делятся этой болезнью с другими. Люди заботятся о своих больных и оплакивают их, прежде чем они уйдут. Братья и сестры жертвуют друг другом, объединяются и оставляют свои семьи. Братья и сестры сохраняют память о своих умерших, держась за руки и рассказывая истории, рассказывая о прошлом.
Тем временем брат рассказывает сестре все свои хорошие истории, утомляет ее по вечерам, так как ему становится все хуже. Она слушает и смеется, потом плачет, и они держатся за руки. Именно тогда он в последний раз дарит ей наутилус. И только тогда, только теперь, когда он на грани, она понимает, что не записала его истории ни на бумаге, ни через звук. Она, сказительница. Только когда он на грани, она осознает свою ошибку, что все его истории теперь живут только в ее памяти.
Она говорит: Еще нет.
Женщина говорит: Еще нет.
В темноте ночи, в поле, на коленях сестра говорит: Еще нет.
Кому-то приходит в голову идея создать мультимодальный каталог нашей информации. Внезапно все связаны. Нашими историями легче делиться, но и авторство усложняется. Поскольку пространство в этом царстве бесконечно, людям приходится бороться за что-то другое. Они решают, что пора.
Кто-то говорит: Дела идут лучше.
Кто-то еще говорит: Могло быть и хуже.
История Гензеля и Гретель продолжает меняться и развиваться. В некоторых версиях братьев и сестер отправляют в космос, чтобы сразиться с инопланетной ведьмой. В некоторых версиях братья и сестры — это компьютерный вирус, захваченный оставленными ими крошками. Люди пишут статьи, а затем и книги о том, насколько гибка эта история и почему ей удалось сохраниться.
Паук плетет паутину, чтобы поймать добычу. Она откладывает мешочек с яйцами, и он разрывается, так что сотни братьев и сестер высвобождаются, чтобы рассеяться по всему миру. Точно так же она родилась и выжила, нашла место, которое теперь называет домом.
Есть 1485 экземпляров Иллюстрированный Гензель и Гретель . Люди рассказывают истории, чтобы их запомнили. Люди передают истории, чтобы забыть. Кажется, что мир становится меньше и больше одновременно.
В заброшенном поле брат копает. Она думала о том, как мало лет ее брат ходил по земле, как его тело вселяло страх и красоту на сцену и возможность на улицу, как теперь это тело превратилось в куски костей и пыли. Она поместила пепел формы своего брата в банку с печеньем, а теперь ставит банку в землю. Она плачет и рукавом вытирает истечение печали. Когда она засыпает банку с печеньем землей, она кладет сверху наутилус, а затем сворачивает свое тело вокруг себя на земной коре над своим братом. Она не смотрит в ночное небо, чтобы увидеть пролетающую комету.
Два космических зонда отправляются в космос. Они перемещаются десятилетиями, вращаясь вокруг планет и собирая данные, а затем продвигаются дальше, пока не покинут нашу вселенную.
Есть 482 экземпляра Иллюстрированный Гензель и Гретель , когда Земля восстает. Во-первых, это дожди, которые длятся месяцами, штормы, которые так хорошо подпитываются водой с неба, что создают постоянное ядро водоворота, которое никогда не утомляется. Затем, поскольку земля теплая и мягкая от жары и дождя, происходят извержения и землетрясения, которые сотрясают и ломают землю, придавая ей новые измерения. Молнии бури разжигают пожары, которые невозможно потушить. Бывают оползни и эрозия. Бывают годы жары, из-за которых океаны становятся больше, а континенты — меньше. Насекомые, которые не могли пережить зиму, теперь массово размножаются, а с ними приходят и болезни. Все становится огромным и переосмысленным ландшафтом, новым и диким. Жизнь становится тонкой и грубой.
Кто-то говорит: Быстрее.
Кто-то еще говорит: Пожалуйста.
Однажды ночью молодая женщина заблудилась, возвращаясь с реки. Она является водоносом своего сообщества, и хотя она совершала это путешествие раньше, на этот раз облака скрывают звезды, указывающие ей путь домой. Именно тогда она натыкается на наполовину неповрежденный дом. Это похоже на редкое угощение посреди пустыни, предназначенное только для нее. Ей нужно время, чтобы понять, как подниматься по лестнице, но ее вынуждает желание увидеть, что лежит наверху. Когда она приходит, взобравшись на руки и колени, она видит, что стена была сломана, и она смотрит на перспективу, где на севере есть сетка пожаров в уникальном узоре ее сообщества, и вот как она знает, как получить дом.
Она сидит на полу бывшей детской комнаты и впервые в жизни обнаруживает, что ее убеждения приостанавливаются. И хотя она не понимает ряд символов, образы кажутся ей одновременно навязчивыми и знакомыми, как дежа вю. Это история двух братьев и сестер, но рассказанная сверху, так что, когда она смотрит вниз на страницу, она также смотрит вниз сквозь полог леса. И вот она не рассматривает пару сшитых листов бумаги, а душой и телом вошла в лес на странице.
Есть 31 экземпляр Иллюстрированный Гензель и Гретель и никто не читает слова.
Беспилотные часы для столетнего боя. Естественный огонь начинается, а затем гаснет. Окаменелость наутилуса с инициалами двух братьев и сестер лежит без дела в поле.
Из-за того, что комета вступает в контакт с другими небесными телами, и эти тела меняют свой баланс с Солнцем, орбита кометы трансформируется. Он приближается к планете, известной как дом. Однажды он боится, что может ударить. Двигаясь по своей орбите, комета наблюдает, как Земля становится все больше, пока не увидит то, что ползает по поверхности, а это, как она узнает, ничто. На планете нет людей, только отбросы того, что когда-то было человеческой жизнью.
В центре каркаса кровати растут деревья. Мох покрывает мосты, а кусты пробивают асфальтированные дороги. Айви ползает по небоскребам пустых городов. Все гнездится там, где когда-то жили люди — в комнатах домов с обрушившимися крышами, в сиденьях поездов метро и в ресторанах. Грибы растут из открытых книг самых разных цветов. Папоротники появляются из того места, где когда-то стояли стекла в автомобилях.
Выделение человечества было реанимировано миром природы, так что вещи, когда-то считавшиеся важными, превратились в руины под воздействием гораздо более сильной силы. Иллюстрированный Гензель и Гретель и тут же их нет.
Задолго до всего этого, за столетия до этого, два брата бегут по заброшенному полю. Они бегут и пытаются поймать друг друга, когда видят раковину наутилуса. Младший берет его и переворачивает, читает инициалы, вырезанные на обороте. Он начинает копать, тело его сестры всего лишь точка на горизонте. Он надеется найти то, что лежит внизу, прежде чем она остановит его.
И тут громкий звук пронзает небо. Братья и сестры смотрят вверх и знают, что это она, звезда с хвостом, которая была предсказана. Это, безусловно, должно быть самое близкое, что когда-либо было.
Стекло прослужит миллион лет, говорит сестра, и он показывает окаменелость наутилуса. Берет, проводит пальцами по оттискам. Она кладет его в банку, затем плотно засовывает в землю и снова засыпает землей. Она смотрит на своего брата, когда говорит ему, что некоторые истории не следует переписывать.
Никто не говорит: каждая длинная история реальна, даже если она неправда.
Никто не говорит: Жили-были.
Никто ничего не говорит в этом регионе вселенной, но в темных уголках бесконечного неизвестного, граничащих с районами возможного, машины-близнецы, которые держат человеческий рекорд, приближаются к родственному миру Земли. И на поверхности этой сферы один брат шепчет другому: каждый конец на самом деле является началом.
Линдси Драгер – автор романов The Sorrow Proper (Dzanc, 2015), лауреат премии Джона Гарднера в области художественной литературы 2016 года; Коллектив потерянных дочерей (Дзанц, 2017 г. The Archive of Alternative Endings , роман в рассказах, который предлагает причудливые пересказы «Гензеля и Гретель», охватывающие тысячелетие с шагом 75 лет, которые соответствуют посещениям Земли кометой Галлея (Dzanc, 2019).). Она является доцентом программы MFA в Колледже Чарльстона, где она работает редактором документальной литературы Crazyhorse .
* «Путь кометы Галлея», Popular Science Monthly , Vol. 76, январь 1910 г. Взято из WikiMedia Commons, общественное достояние.
ЭСТИНИ.
Теперь мы знаем. Судьба с первого раза. В глубинах космоса возник колоссальный заговор. Через мили и годы он мчался к своей кульминации. Мелькнуло к нашей земле, к тому последнему величайшему моменту, когда мир стоял на краю гибели. Потом — судьба заговорила.
Вращающаяся планета, пылающее солнце, далеко заброшенная звезда — все это лишь вращающиеся колеса машины судьбы. И то другое, то божественно прекрасное, сверхъестественно страшное, пылавшее в небесах во славе живого света, тоже не что иное, как часть главного механизма. Судьба, все это, с самого начала. И это начало——
История, как мы ее знаем, — это история Марлина, и началом для него всегда был тот июньский вечер, когда он впервые приехал в деревню Гарнтон в Огайо, как раз на закате. Он брел по гребню длинного холма, когда это место внезапно предстало перед его взором.
Перед ним, уносясь к туманному горизонту, лежала стально-голубая гладь озера Эри, дымные шлейфы далеко выходили на его поверхность, отмечая проход пароходов.
Зрелище было благодарным глазам Марлина, и он несколько мгновений созерцал его с хребта, глубоко вдыхая сладкий, холодный воздух. Толстенький человечек средних лет, одетый в грязную одежду цвета хаки и мятую шляпу. , с рюкзаком за спиной, его голубые глаза с явным удовольствием осматривают сцену внизу. Его внимание привлекло большое белое здание на берегу озера, и он пристально посмотрел на него.
«Отель», — убежденно пробормотал он про себя. А затем тоном, богатым предвкушением: «Ужин!»
Эта мысль подтолкнула его к новым действиям, и, затянув рюкзак повыше на плечах, он зашагал к деревне. Ибо, хотя Марлин настолько поддался цыганскому соблазну открытых дорог, что провел свой отпуск в пеших прогулках, он все же не остался равнодушным к цивилизованным удобствам, которые можно было получить в отелях.
Полная тьма опустилась на мир, а на Марлина опустилась полная удовлетворенность, когда он не спеша вышел из большой столовой и огляделся, осматривая окрестности. Он забрел в вестибюль, но нашел его непривлекательным. Немногочисленные журналы относились к приемным дантиста, а единственная газета в поле зрения находилась в совместном владении трех стариков, яростно споривших о местной политике. Когда Марлин осмелился вставить замечание, они посмотрели на него с холодным подозрением, и несколько смутившись, он удалился на широкую веранду.
На веранде было совсем темно, но ему удалось споткнуться о стул. Затем, через мгновение, он обнаружил, что кресло рядом с ним занято хозяином отеля, очень толстым человеком, который сидел молча, как задумчивый Будда, сложив руки на животе, жуя табак и глядя в темноту.
«Турист?» — спросил он, не оборачиваясь, низким, рокочущим голосом, как у допрашивающего судьи.
«Походы», — ответил Марлин; «Я прошел полпути вокруг озера, из моего родного города в Онтарио. Думаю, я отдохну здесь день или два, а потом вернусь на лодке.
Толстяк сплюнул через перила веранды, точно, а затем хмыкнул в знак согласия. Больше он ничего не сказал, и они оба сидели молча.
Глядя на озеро, Марлин с оживляющимся интересом впитывал всю красоту этой сцены. Луны не было, но звезды припудрили небо, как алмазная пыль на черном бархате, отбрасывая тонкий белый свет на темную, вздымающуюся гладь озера. Глядя в эту панораму прохладной, бескрайней ночи, весь мир казался окутанным тихим покоем.
Внезапно на восточном горизонте из-за далеких вод начало изливаться призрачное зеленое сияние. Он пульсировал, собирался, становился все сильнее и сильнее.
Толстяк тоже смотрел на это.
«С каждой ночью становится все больше», — прокомментировал он.
Марлин согласился. «Конечно, да. Вы можете увидеть разницу от одной ночи к другой. В газетах пишут, что каждую ночь он приближается на миллионы миль.
— Хотя говорят, что не попадет в нас, — заметил другой.
— Это не опасно, — заверил его Марлин. — 14-го — то есть через три ночи — он, говорят, пройдет ближе всего к земле. Но даже тогда он будет находиться за миллионы миль, а после этого будет все время уходить все дальше».
Толстяк стал оракулом. — Комета — странная штука, — сказал он, глядя на это зеленое великолепие света.
Марлин кивнул в знак согласия.
«Думаю, этот достаточно странный.
Хозяин гостиницы посмотрел на него с новым уважением. «Вы должны хорошо знать о них», — сказал он.
Польщенный, Марлин все же отказался от комплимента. «О, я только что читал газеты. И в них было много о комете с тех пор, как они впервые обнаружили ее присутствие в небе, — ответил он.
«Но из чего он сделан?» — спросил другой. — Оно твердое, как земля?
Человек поменьше покачал головой. «Я не знаю. Одни говорят, что ядро у нее твердое — это яркое пятно в голове, — а другие говорят, что вся комета состоит из света и газа. Наверное, никто не знает наверняка».
Вместе они уставились на сияющую вещь. Толстяк покачал головой в медленном сомнении.
«Мне это не нравится», — заявил он. «Она слишком большая и яркая».
— В этом нет ничего страшного, — заверил его Марлин. «Он не приблизится настолько, чтобы причинить нам вред.
У них всё просчитано, всё просчитано. Эти профессора…
Ничуть не убежденный, другой продолжал смотреть на сверкающую комету. И Марлин тоже смотрел на него, подперев подбородок рукой, и в его мозгу проносились фантастические мысли.
Многие другие случайные наблюдатели смотрели на комету в ту ночь. Вор, бродивший в тени, оглянулся на него через плечо, бормоча проклятия на его зеленый, открывающий свет. Больной, бессонно лежавший в своей полутемной палате, смотрел на него через окно больными глазами. Полицейский, неторопливо прогуливаясь по темным улицам, бросил на нее беглый взгляд.
А в затемненных обсерваториях другие, спешащие, возбужденные люди, без устали работали с линзами, спектроскопами и фотопластинками. С помощью бесчисленных тонких инструментов они искали данные о приближающейся комете, поскольку этот великий зеленый странник из космоса, известный как самая большая и самая быстрая комета, когда-либо входившая в Солнечную систему, снова отклонялась от Солнца, направляясь вглубь.
Тем не менее, они с самого начала нашли время, чтобы послать миру обнадеживающие сообщения. Комета не приблизилась бы к земле на миллионы миль, несмотря на все ее размеры и блеск, и она не могла столкнуться с землей или причинить ей какой-либо вред. Хотя никто не мог знать, что скрыто в ядре, в сердце кометы, было известно, что огромная, устрашающая кома и хвост были не чем иным, как светом, электрической силой и разреженными газами, едва ли большей массы, чем северное сияние, и столь же безвредными.
С таким спокойным заверением мало кто действительно беспокоился об этом. И, думая об этом утешении, Марлин мог повторить сомневающемуся мужчине рядом с ним: «На нас это никак не повлияет. Все улажено.
Но на это его хозяин ничего не ответил, и какое-то время они сидели в задумчивом молчании.
Внезапно перед их взором проплыла на некотором расстоянии по озеру, но казавшаяся совсем близко, большая, высокая лодка, четыре палубы которой сияли желтым светом. Очень отчетливо они слышали над водой стук его весла, а также слабый далекий звук пения и призрачный грохот укулеле и гитар.
Толстяк кивнул в его сторону. — Экскурсионный катер из Кливленда, — произнес он.
Чем ближе он подходил, тем отчетливее доносились до их слуха звуки, переносимые легким ветерком. Чистые молодые голоса поют популярную мелодию дня. Мелодичные молодые голоса и пульсирующая музыка, плывущие по летней ночи. Очарованный, Марлин смотрел на это.
I T На следующее утро в газетах появилось первое сообщение из обсерватории Бьюэлла. Иногда утверждалось, что это первое сообщение «вызвало всеобщий интерес», но такое утверждение совершенно не соответствует действительности, что покажет даже беглый просмотр газет за эту дату. Лишь немногие из них вообще напечатали предмет, а те, кто это сделал, отвели ему незаметные позиции.
Само сообщение было подписано Лорроу, главой института Бьюэлла, и в нем просто говорилось, что за последние двадцать четыре часа было обнаружено небольшое увеличение орбитальной скорости Земли. Она добавила, что, хотя это очевидное увеличение может быть связано с ошибочными инструментами, ему уделяется дополнительное внимание. Через несколько часов второе сообщение сообщило, что увеличение определенно подтверждено и что оно несколько больше, чем предполагалось вначале.
Для астрономов эта новость была достаточно ошеломляющей, поскольку им это внезапное ускорение скорости Земли казалось совершенно необъяснимым. Их расчеты убедили их, что это не могло быть связано с влиянием какого-либо известного небесного тела, но что же тогда было его причиной? Они приступили к проблеме с раздраженным интересом.
Однако за пределами астрономических кругов сомнительно, чтобы хоть тысяча человек уделяла серьезное внимание первым двум утверждениям. В науке, как и во всем остальном, внимание публики всегда сосредоточено на зрелище, и оно мало интересовалось незначительными различиями в скорости. Единственным упоминанием об этом в газетах в тот вечер было короткое сообщение из Вашингтонской обсерватории, в котором подтверждалось открытие Лорроу и указывалось точное значение увеличения скорости с ошеломляющим набором дробей, десятичных знаков и символов. В нем также говорилось, что это ускорение было кратковременным и исчезнет в течение следующих двадцати четырех часов.
Итак, немногие ломали голову над этим вопросом, а многие пожимали плечами при упоминании об этом, в то время как солнце опускалось на запад, и тьма кралась по всему миру. А затем ночь была расколота восходящей кометой, поднявшейся над горизонтом и взмывшей к зениту. Он пронесся по небу в зеленом великолепии, а затем тоже устремился вниз к западу, а на восток вполз серый свет зари. Именно тогда в мир пришло третье послание Лорроу.
Он несся по тысяче гудящих проводов, гремел из прессы в тысяче городов, проносился с криками по десяти тысячам спящих улиц. Люди просыпались, и читали, и удивлялись, и смотрели друг на друга в странном, зарождающемся страхе. Ибо вместо того, чтобы вернуться к своей нормальной скорости, они узнали, что земля движется по небу все быстрее и быстрее и уже, вследствие этой возросшей скорости, начала немного отклоняться от своей привычной орбиты.
«Если это необъяснимое ускорение продолжится, — писал Лорроу, — и Земля отклонится еще дальше, она окажется в неудобной близости к голове проходящей кометы».
Внезапное сомнение, миг леденящего страха охватили мир, когда вокруг пронеслись первые слова предостережения. Если бы сообщению Лорроу было позволено остаться без возражений, оно вполне могло спровоцировать панику прямо здесь и сейчас. Но сделать этого не позволили, так как не прошло и нескольких минут, как из десятков обсерваторий пришли яростные опровержения утверждений Лорроу.
Они признали, что необъяснимое ускорение скорости Земли, по-видимому, продолжается, но отрицали, что планета отклонилась от своей орбиты, и высмеивали мысль о том, что она может столкнуться с приближающейся кометой. Это невозможно, утверждали они и цитировали бесчисленные авторитеты, чтобы доказать, что Земля не приблизится к комете на миллионы миль. Лорроу они осудили как дешевого паникера, стремящегося добиться известности за счет страха всего мира. Опасности не было. Они повторяли это, они настаивали на этом. Опасности не было.
Подобные заявления подействовали, и с их помощью вскоре были развеяны первые опасения публики.
С тихим, недоверчивым удивлением мы оглядываемся на тот день. Зная, что должно было произойти, что уже тогда происходило, мы видим этот день как последний из эпохи, последний час мировой гибели. Но в то время это должно было казаться обычным днем в начале июня.
Дети, освободившиеся после долгих месяцев учебы в школе, несомненно, будут бегать и кричать. Из окон офисов выглядывали мужчины, думая о зеленых дорогах и извилистых дорогах. И женщины, болтающие на рынках. И сонные коты на крыльцах, распластавшись на солнышке. . . .
Газеты в тот вечер сообщили, что комета будет больше, когда она взойдет той ночью, и объяснили, что это увеличение в размерах было связано с тем, что великий зеленый странник все еще неуклонно приближался к Земле, на пути из Солнечной системы.
Наступила ночь, и почти сразу восточные небеса вспыхнули призрачно-зеленым пламенем. По небу струились блестящие дорожки изумрудного света, заслоняя знакомые звезды, затмевая их великолепие. Сияние на востоке сгустилось, ослепило, а потом вспыхнула над горизонтом — комета.
В ту ночь оно взошло подобно великому зеленому солнцу, неизмеримо увеличившись в размерах и великолепии, заливая землю своим пульсирующим сиянием. Огромная кома, блестящее ядро, огромный хвост — они вспыхнули в небе, как новый зеленый Млечный Путь. И среди миллионов зрителей пронесся шепот благоговения.
Миллионы людей наблюдали восход кометы в ту ночь. С крыш и окон, с улиц и парков больших городов они наблюдали за этим.
Но и тогда, на все миллионы смотревших с благоговением, были десятки миллионов, которые лишь глядели на это, как на интересное зрелище, веско обсуждали его, или насмехались над боязнью робких, или платили они вообще не обращают внимания, занимаясь своими добрыми или злыми делами, не обращая внимания. И по мере того, как шли часы, и испуганные, и равнодушные искали сна, в то время как над лесами, полями, морями и городами с башнями проносился по небу гигантский метеор. Казалось, что с каждым часом оно становилось все больше, и весь запад вспыхивал багровым светом, когда он опускался к горизонту.
Из окна, расположенного высоко над каньонами улиц Нью-Йорка, одинокий мужчина наблюдал за закатом кометы.
Внезапный металлический стук в другом конце комнаты разбудил его, и он тут же повернулся и поспешил к операционному столу. Быстрым, автоматическим движением он вложил новую бумагу в пишущую машинку и начал выстукивать копию сообщения. Однако, когда инструмент рядом с ним щелкнул, его тело напряглось в кресле, и он неожиданно неуклюже ударил по клавишам пишущей машинки. Когда смолк звуковой сигнал, он сидел неподвижно, глядя на написанные им слова, потом вставал, дрожа, и шел волочащимися шагами к окну.
Вокруг него и под ним лежал спящий город, безмолвный в первых серых лучах рассвета. На западе горы Джерси темнели на фоне неба, а низко над ними вращалась гигантская комета, ее великолепие немного тускнело в бледном свете зари.
«Это гибель!» он прошептал.
Далеко внизу донесся внезапный свист буксиров, шумный, резкий. Он прекратился, и слабое эхо его слов насмешливо пробормотало в его ушах.
«Рок!»
Он внезапно повернулся и потянулся к телефону, нажав кнопку у его основания. Когда он говорил в инструмент, его голос был сухим и ровным.
«Коллинз?» он спросил. — Это Брент, первый ночной оператор. Возьмите бюллетень, который только что пришел. Готовый?»
«Вашингтон, округ Колумбия, 14 июня. Специальный бюллетень. (Все документы копируются). Астрономы из Вашингтонской обсерватории только что обнаружили, что в результате таинственного ускорения Земля сошла со своей правильной орбиты и стремительно движется в космосе к голове приближающейся кометы. Последние спектроскопические наблюдения показывают присутствие огромных количеств ядовитых газов в коме и хвосте кометы, поэтому, если Земля продолжит свой нынешний курс и войдет в голову кометы, результатом будет быстрое удушье всего живого на этой планете.
В ту ночь, когда гигантская комета снова поднялась на востоке, она вспыхнула в небе, как огромное море зеленого огня, ее вращающаяся кома заполнила половину неба, а ее блестящее ядро сияло невыносимым сиянием. И его свет упал на обезумевший от страха мир.
Крики мужчин, рыдания женщин, плач детей; звон колоколов и визг свистков, которые возвещали ужас по всей земле; напевные голоса толпы, преклонившей колени в слезной молитве, хриплые голоса, призывавшие их к покаянию; рев автомобилей, которые мчались на север и юг, на восток и запад в слепой попытке найти спасение там, где его не было; все эти звуки и десять тысяч других объединились в один громадный крик крайнего ужаса, вырвавшийся из мира, как из единого голоса.
Но по мере того, как тянулись неумолимые часы, а огненное море наверху становилось все больше и больше, все ближе и ближе, странная тишина охватила мир.
A T В тот самый момент, когда судьбоносное сообщение Вашингтонской обсерватории облетело всю землю, Марлин покинул Гарнтон и направился на север через озеро к берегу Онтарио. И пока мир корчился от паники, вызванной этим сообщением, он оставался в полном неведении об этом. В течение двух дней, проведенных в Гарнтоне, он прочел первые сообщения Лорроу о внезапном ускорении Земли, но, как и большинство людей в мире, уделил им мало внимания. Когда он покинул деревню в то утро, он не мог думать ни о чем другом.
Он уехал на маленьком рыбацком крейсере, ветхой, шумно моторной лодчонке, аромат которой сильно возвещал о его призвании.
Крейсер неуклонно двигался вперед, сквозь поднимающиеся завесы тумана. К тому времени, когда туман рассеялся, земля позади превратилась в тонкую пурпурную полосу. Потом и это исчезло, так что казалось, что они двигаются по безбрежной пустыне вод.
Солнце, поднимаясь выше на востоке, заливало мир своим золотым светом, и пока они продвигались вперед, Марлин весело насвистывал. Мир казался ему именно тогда экстравагантно ярким и дружелюбным местом.
В течение двух часов маленькая лодка ползла на север по залитым солнцем водам и, по оценке Марлина, пересекла, должно быть, не менее половины ширины озера, когда впереди на горизонте показался остров, черное пятно, которое быстро переросло в низину, темная масса, пока они двигались к ней.
«Что это за остров?» — спросил он, указывая на него большим пальцем.
Рулевой на мгновение внимательно посмотрел вперед, а затем снова повернулся к Марлину.
— Это будет остров Логан, — сказал он ему. «Не передавайте его слишком часто».
«Дикие места», — прокомментировал его пассажир. — Там кто-нибудь живет?
Другой поджал губы и покачал головой. «Не то, чтобы я когда-либо слышал об этом. Таких островков на этом конце озера много, и на них никого нет.
К тому времени они уже приближались к острову, миновав его на расстоянии четверти мили. Это был длинный низкий участок земли, грубой продолговатой формы, около трех миль в длину; большей его размерности. Густые леса, казалось, полностью покрывали его, доходя до кромки воды, но кое-где вдоль береговой линии прерывались просторами песчаного пляжа. Марлин не мог обнаружить никаких признаков или звуков человеческого присутствия.
Пока он смотрел на это место, там, в ярком утреннем солнечном свете, на них обрушилось необъяснимое.
Высокое, тонкое жужжание ударило ему в уши, и в тот же момент гибкий, качающийся стержень из серо-блестящего металла протянулся над деревьями в центре острова, быстро вздыбившись в воздух, как разматывающаяся змея. На его вершине был круглый серый шар, который, казалось, медленно вращался.
У Марлина от удивления отвисла челюсть, и он услышал удивленный возглас своего спутника. Стержень перестал подниматься вверх, и внезапно из шара на его вершине вырвался узкий ослепительный луч белого света, сверкающий даже при утреннем солнечном свете. Он наискось пронесся над водой и врезался в корму маленького крейсера.
Следующие несколько секунд навсегда остались в памяти Марлина как запутанный момент слепого, инстинктивного действия. Когда луч ударил в лодку, он увидел фигуру своего спутника, очерченную на секунду в живом свете, а затем вся корма крейсера исчезла, рулевой, палуба и каюта исчезли в одно мгновение.
Несколько плавучих обломков — все, что осталось от крейсера. Максимально спрятав голову за одну из них, он всмотрелся в сторону острова. Луч прекратился, и он увидел высокий, качающийся стержень, снова опускающийся за верхушки деревьев. Через мгновение прекратился и жужжащий звук.
Марлин тяжело сглотнул, и его колотящееся сердце немного успокоилось. Он напряженно прислушивался, но больше не слышал ни звука с острова. Был только плеск воды вокруг него и непрерывный шепот ветра. Затем, медленно и со страхом, он начал грести к острову, все еще цепляясь за свой обломок и максимально прячась за ним.
В течение времени, которое показалось его ошеломленному мозгу часами, он полз по воде к острову, направляясь к его северной оконечности.
Несколько минут он лежал так, вдыхая сильные рыдания, а затем внезапно проснулся от осознания того, что что-то дергает его за плечо. Он быстро сел и тотчас почувствовал, как его схватили сзади, а сильная рука зажала ему рот и заглушила инстинктивное восклицание, которое он собирался произнести. В его ухе прозвучал голос, низкий и напряженный.
«Тихо!» — прохрипел он.
Несколько секунд он лежал неподвижно, удерживаемый невидимым спутником. Он снова услышал далекие грохочущие звуки, слабо бормочущие по лесу с юга и внезапно затихающие. Затем хватка вокруг него ослабла, и он повернулся лицом к тому, кто его держал.
Рядом с ним сидел на корточках молодой человек лет двадцати пяти или двадцати шести без шляпы и пальто, в порванной и заляпанной одежде, с растрепанными волосами. Он смотрел в лицо Марлину быстрыми ясными глазами, а когда говорил, то шепотом.
— Ты был одним из мужчин в лодке, — сказал он, указывая на озеро. — Я видел — с берега.
«Что это было?» — прошептал Марлин. «Боже мой, чувак, что на этом острове? Этот луч…»
Другой поднял руку в знак предупреждения, и на мгновение они напряженно молчали. Снова раздался тот далекий грохот и лязг, едва слышный, затихший в несколько секунд. Спутник Марлина снова заговорил.
‘У тебя есть оружие?’ он спросил. — Пистолет… — но Марлин покачал головой. Внезапно другой агонизировал.
«Никакого оружия!» — хрипло прошептал он; «Только наши голые руки. И они…
Марлин схватил его за руку. — Ради бога, что здесь происходит? он спросил. «Кто они ? »
Другой взял себя в руки, а затем заговорил ровным тоном.
Несколько минут он мрачно смотрел в лес, прежде чем снова заговорить.
«Меня зовут Коберн, Уолтер Коберн. Я энтомолог — охотник за жуками — работаю в Музее Ферсона в Нью-Йорке. Вы слышали об этом? Ну, я был там три года, с тех пор, как получил степень. Зарплата у него не большая, но работа достаточно интересная. Отчасти с мыслью об этой работе я приехал на этот остров.
«Вы знаете, а может быть, и не знаете, что на некоторых из этих маленьких островов обитает необыкновенное изобилие насекомых. Я шел по следу до сих пор неизвестного лесного клеща и подумал, что его можно найти на каком-нибудь острове вроде этого. Поэтому, когда Хэнли предложил провести здесь отпуск в походе, я ухватился за этот шанс.
«Хэнли был моим самым близким другом. Мы были примерно одного возраста и познакомились в университете, где проходили многие одинаковые курсы.
«I T был именно этим островом — островом Логан, как они его называют, — который он имел в виду. Мы приехали в Кливленд, купили подержанное походное снаряжение и кое-какие припасы и погрузили все это снаряжение в старую дырявую ванну моторной лодки, которую арендовали на следующие несколько месяцев. Затем мы отправились на остров.
«Мы благополучно добрались сюда и провели целый день, исследуя это место. Позади берега, в центре острова, мы нашли небольшое зеленое плато, слегка приподнятое над остальным островом, совершенно голое и безлесное, на краю которого стояла старая бревенчатая изба.
«В последующие дни мы полностью развлекались, рыбачили, плавали или просто бездельничали. Время от времени я бродил по острову в поисках неуловимого лесного клеща, и каждые несколько дней мы уходили на материк, так что он был не таким одиноким, как мы ожидали. После трех лет жизни в Нью-Йорке тишина этого места успокаивала. И вот через двенадцать дней после нашего первого приезда на остров ударила молния.
«Это было как гром среди ясного неба. В ту ночь мы с Хэнли сидели допоздна, курили и обсуждали новую зеленую комету, которая приближалась и начала заполнять газеты астрономическими статьями. Растянувшись перед кабиной и глядя в усыпанное звездами небо, мы говорили о комете, когда Хэнли внезапно остановился посреди фразы и вскочил на ноги.
«Я прислушался, но никаких необычных звуков не услышал, а потом, через мгновение, понял и я. Это был глубокий, мощный гудящий звук, похожий на жужжание огромной машины, и казалось, что он исходит прямо над нашими головами. С каждым мгновением он становился все громче, ближе.
«Я повернулся к Хэнли. — Самолет? — предположил я, но он покачал головой, слушая с нахмуренным интересом.
Я знал, что он был прав, потому что звук был не похож на звук любого авиамотора, но что это было, я не мог угадать. Потом я увидел почти прямо над нами маленький кружок черноты, круглый черный кружок, скрывавший за собой звезды, и он рос.
«Она очень быстро росла, расширяясь и закрывая собой звезду за звездой, а гудящий звук становился ужасным. Если бы не этот звук, я бы подумал, что это воздушный шар или парашют, спускающийся к нам, но это было явно не так. Что бы это ни было, оно спускалось к нам с очень большой скоростью, и пока оно продолжало это делать, меня пронзил смутный инстинктивный страх.
«Это был конус, гигантский конус из гладкого металла, который быстро устремился вниз и остановился на своем большом основании без соскальзывания, его вершина все еще была направлена в небо. Он был, должно быть, пятидесяти футов в высоту от основания до вершины, а его бока были гладкими и не имели ни единого отверстия. Громкий гудящий звук внезапно прекратился.
«Хэнли сделал быстрый шаг к этой штуке, его лицо светилось от интереса. Я крикнул ему, чтобы вернулся, и побежал к нему. Затем вся сцена оборвалась на долю секунды. Со стороны большого конуса раздался щелчок, и к нам метнулась вспышка яркого белого света. Он ударил меня с ошеломляющей силой, как удар большой дубины, и все почернело передо мной.
«Когда я пришел в сознание, голова еще болела от того удара, а на лицо падал яркий утренний солнечный свет. Мой первый взгляд вокруг показал мне, что я лежу на полу кабины, а Хэнли лежит рядом со мной, все еще без сознания.
«С плато снаружи до моих ушей донеслись звуки продолжительной деятельности, стук, постукивание и лязг, с то и дело громким шипением, словно какой-то убегающей силой. Однако на данный момент я не обратил на них внимания, направив всю свою энергию на оживление моего друга. После нескольких грубых восстановительных мер с моей стороны он открыл глаза и с моей помощью сел. Его глаза расширились, когда он увидел цепи, приковывающие нас к стене, и когда до его ушей донеслись загадочные звуки снаружи. Он снова повернулся ко мне, и на мгновение мы присели и уставились друг на друга, немного дико, я думаю. Затем, прежде чем мы успели что-то сказать, дверь каюты внезапно распахнулась, впустив единственную фигуру.
«Мы посмотрели на эту фигуру и ахнули. Ибо то, что стояло в раме в открытом дверном проеме, было таким гротескным, таким невероятным, что на мгновение я почувствовал себя в глубинах какого-то отвратительного кошмара.
«Представьте себе человека, чье тело, или туловище, состоит из гладкого черного металла, а не из плоти, просто круглый, толстый цилиндр из блестящего металла, чьи две ноги заменены четырьмя паучьи- как металлические конечности, и чьи две руки были вытеснены четырьмя закрученными металлическими щупальцами, как у осьминога. Таково было это существо, немногим превышающее рост среднего человека, и вместо головы на вершине его цилиндрического туловища была поставлена небольшая квадратная коробочка или куб, который оно могло по желанию поворачивать в любую сторону. Вставка на каждой из четырех сторон этого куба представляла собой одиночный круг мягкого светящегося белого света.
«Сначала я подумал, что это какая-то сложная машина, но ее быстрые, разумные движения вскоре опровергли эту теорию. Быстрое щупальце вырвалось из него, пока оно стояло там, и закрыло за собой дверь. Он застыл на мгновение, как будто созерцая нас, а затем подошел ближе, плавно скользя к нам на своих паучьих конечностях.
«Я отпрянул от ужаса, но не мог оторвать глаз от существа. Я тогда увидел, что он полностью металлический. Смутное представление о том, что это какое-то живое существо, закованное в металл, вылетело из моей головы, когда я увидел, что на нем нет ни следов плоти, ни даже одежды. Я также заметил, что в одном щупальце был кинжалоподобный предмет, который, как я предположил, был каким-то оружием.
«Существо стояло там всего мгновение, но в этот момент я почувствовал, что странные светящиеся круги в голове — это какие-то глаза, и что они пристально смотрят на нас. Затем, как всегда бесшумно, существо выскользнуло из кабины, закрыв за собой дверь. И снова мы встретились лицом к лицу в тихой комнатке.
«Хэнли первым нарушил молчание. — Они поймали нас, — глухо сказал он. «Та штука»
«Но что это было?» — спросил я его в отчаянии. «Металл — и все же подвижный — вот так».
— «Бог его знает», — ответил он.
«Через мгновение я оказался рядом с ним, тоже выглядывая. Передо мной лежало залитое солнцем зеленое плато, сцена невероятной активности. Первое, что я увидел, был ряд из четырех металлических конусов, похожих на тот, который мы уже видели, которые опирались своими основаниями на дальний край поляны. Широкие участки по бокам, однако, отклонились в сторону, и в конусах и из них, а также по всему плато копошились десятки гротескных металлических фигур, подобных той, что уже побывала у нас в хижине. С виду все выглядели одинаково, и, за исключением нескольких, которые, казалось, руководили и наблюдали за усилиями, все остальные были заняты тем или иным делом.
«Одни извлекали из конусов массу инструментов и небольших машин, а другие были заняты сборкой и испытанием других механизмов на открытой поляне. Мелькнули машины и инструменты, о назначении которых мы не догадывались. Больше всего меня поразило то, что все эти сотни или более фигур на поляне работали в полной тишине. Между ними не было никакой речи, и, если не считать случайного лязга инструментов или гудения и шипения машин, их работа была совершенно бесшумной. Тем не менее, каждый выполнял свою конкретную задачу без малейшего замешательства.
«Примерно полчаса мы наблюдали за тварями, чья активность никогда не прекращалась, и отошли от окна только тогда, когда увидели, что трое из них приближаются к хижине. Мы сразу отошли от стены; и через мгновение дверь распахнулась, и все трое вошли.
«Они были такого же вида, как и тот, кто впервые посетил нас; действительно, он мог быть одним из этих троих, потому что нельзя было отличить одного от другого. Они подошли к нам, и я увидел, что один из них держал маленькую квадратную табличку из гладкого белого материала, похожего на камень, и длинный металлический карандаш в щупальце.
«Тот, у кого была табличка, подошел к нам поближе и поднес табличку к нашему взгляду, затем начал быстро рисовать на ней карандашом. — Очевидно, пытается связаться с нами, — пробормотал Хэнли, и я кивнул. Через мгновение рисование прекратилось, и существо подняло табличку, чтобы мы могли ее увидеть. На нем он нарисовал несколько кругов, один очень большой круг находился в центре, а вокруг него и на разных расстояниях от него были помещены другие круги разного размера, но все гораздо меньшего размера, чем центральный. Карандашом рисовальщик указал на центральный круг, а затем вверх через открытую дверь. Мы тупо уставились на него, и он повторил жест. Внезапно Хэнли понял.
«Солнце!» — воскликнул он. — Он имеет в виду солнце, Коберн. Он нарисовал схему солнечной системы».
«Чтобы продемонстрировать наше понимание, Хэнли указал также на центральный круг на табличке, а затем вверх, на солнце.
«Он нарисовал любопытный маленький узор на белой поверхности, на некотором расстоянии от центрального солнечного круга. Это был большой круг, от которого отходили длинные прямые линии. Он поднял его, чтобы мы могли его увидеть, затем указал сначала на новый дизайн, а затем на себя и двух своих спутников. Мгновение мы ничего не поняли, а потом Хэнли вырвало восклицание.
«Комета!» — воскликнул он. «Он нарисовал комету — он имеет в виду, что они с кометы!»
«Что-то благоговение охватило нас, когда мы смотрели на существо. почему?
«F ИЛИ часов мы обсуждали это, пока снаружи доносился лязг и шипение загадочных машин захватчиков. Зачем они пришли на землю? Было ясно, что это не отряд вторжения, поскольку, как бы ни была развита их наука, сотня из них не могла завоевать и удержать мир. Но зачем же тогда они пришли? Мы знали, что комета в это время мчалась вокруг Солнца и что она приблизится к Земле на пути из Солнечной системы. Может быть, они устраивали базу на острове, чтобы, когда комета приблизится, другие на ней могли высыпаться на землю? Это было возможно. Но почему они пощадили нас и держали в тюрьме, вместо того чтобы убить? И главное, что были этими людьми-кометами? Живые, разумные, но с телами и конечностями из металла?
«Весь оставшийся день мы лежали в хижине, обсуждая эти вопросы благоговейным шепотом, время от времени возвращаясь к окну, чтобы еще раз взглянуть на то, что происходило снаружи.
«День клонился к закату, а когда наступила ночь, захватчики пустили в ход большие прожектора из конусов, которые, как днем, осветили все плато. И при этом свете они продолжали работать. Я не мог видеть ни одного, кто остановился бы, чтобы отдохнуть. Они всегда трудились, и под их быстрыми щупальцами вырастала какая-то огромная полусформированная машина, фундамент которой уже был готов. Тупо, я задавался вопросом, какова может быть его цель.
«Прошел день — еще один, — пока мы оставались заключенными в каюте. Еду оставили нам, воду принесли, но из каюты выйти не разрешили. Постепенно мы потеряли интерес к деятельности существ снаружи, которые продолжали строить, тестировать и собирать почти незаметно для нас.
«Как мы и предполагали, они пришли от большой кометы, которая пронеслась через Солнечную систему. Как мы узнали, в ядре этой кометы находилось твердое ядро, образованное миллионы лет назад долгими скоплениями метеоритного материала. На этом ядре были воздух и вода, хотя и того и другого было мало, и оно освещалось собственным светом окружающей комы и более или менее нагревалось за счет электрического излучения, также исходящего от комы.
«Они посвятили свои сверхчеловеческие научные знания задаче облегчения жизни на их собственном кометном мире. Каждое живое существо должно иметь пищу, чтобы жить, а на бесплодном ядре кометы было трудно производить какую-либо пищу. И это заставило их ученых задуматься. Долгое время эти люди-кометы все больше и больше зависели от машин в выполнении своей работы и все меньше и меньше от собственной физической силы.
«Они начали фактически говорить себе: «Это наш мозг, наш интеллект, это жизненно важная часть нас, мы навсегда избавимся от этого недостатка тела».
«С этой мыслью в уме , их ученые работали вместе и в конце концов создали тело из металла, тело-машину, которая приводилась в движение атомной силой, как и все их машины, и которая нуждалась лишь в легком, случайном уходе, который придается любой машине. Внутри этого тела была расположена электрическая нервная система, элементы управления которой вели к квадратной металлической голове. В эту голову также было помещено маленькое супер-радио, с помощью которого можно было осуществлять бесшумную постоянную связь от металлического тела к металлическому телу.
«Именно тогда один из их ученых совершил свое величайшее достижение и принес успех их плану. Из живого тела одного из них он удалил живой мозг, как это позволяло ему их непревзойденное искусство в суперхирургии. Затем этот живой мозг поместили в специально подготовленную мозговую камеру металлического тела, внутрь его кубической головы.
«Конечно, вы знаете, что человеческий мозг питается из кровотока человеческого тела. Вместо этого они поместили мозг в специальный раствор, обладающий всеми свойствами питания клеток мозга. Этот раствор обычно обновляется раз в неделю, поэтому он всегда свежий, и поэтому мозг никогда не стареет.
«Принимаются тщательные меры предосторожности, чтобы никакие микробы никогда не попали в мозговую полость, поскольку вскоре было обнаружено, что результаты были катастрофическими, когда не были приняты достаточные меры предосторожности.
«Мозговая камера сделана из платиноподобного металла, который никогда не окисляется и служит практически вечно, если не поврежден ударами или другими необычными происшествиями.
«Когда мозг наконец помещают в платиновую камеру, хирург осторожно соединяет нервные окончания мозга с электрическими нервными соединениями металлического тела. Тогда совершается кажущееся чудо. Тело живет, может двигаться и может ходить. Мозг или интеллект того, кто лег под нож, теперь приводит в действие безжизненный металлический каркас, направляя его и контролируя. И этот разум теперь навсегда свободен от требований своего прежнего тела из плоти, пребывая, как и сейчас, в неутомимом металлическом теле, которому не нужны ни пища, ни сон.
«Таким образом, эксперимент удался, и его сразу же воспроизвели в большом масштабе. За короткое время все живые существа на кометном мире подверглись такому же обращению, так что их мозг покоился в таком же металлическом теле. Так веками жили люди-кометы с неумирающими мозгами в металлических телах.
«Наконец, однако, пришло время, когда мир людей-комет, казалось, находился под угрозой гибели. Их металлические тела, как и все их машины, приводились в действие атомной силой, силой, возникающей в результате ускоренного распада некоторых радиоактивных элементов. Однако с течением времени их запасы этих элементов становились все меньше и меньше. Стало ясно, что в течение короткого времени, как они измеряли время, они были обречены на вымирание, ибо без силы, управляющей их машинами и телами, эти тела должны были стать инертными и бесполезными, а мозг внутри каждого должен был умереть. Это займет много времени, но обязательно, и в конце концов они все уйдут. Они должны найти новые источники таких элементов или умереть.
«В этой крайности их астрономы выступили с важным объявлением.
«W HEN комета вошла в солнечную систему, сотня людей-комет отправилась в четыре больших конуса или космических корабля, чтобы обосноваться на Земле и осуществить свой план. Эти конусы приводились в движение световым давлением, возможности которого они уже давно использовали.
«Они знали, что Земля обитаема, и планировали добраться до планеты, чтобы найти какое-нибудь укромное место, где они могли бы работать, не опасаясь перерыва. По этой причине они приблизились к земле ночью и в конце концов приземлились на темном безмолвном острове. Удивленные присутствием Хэнли и меня, они тут же оглушили нас лучом света, но воздержались от убийства по своим собственным причинам.
«Именно так мы узнали метод, который они намеревались использовать, чтобы втянуть нашу планету в пролетающую комету. Вы знаете, что земля, вращающаяся вокруг солнца, в точности подобна руке, раскачивающей шар на конце длинного шнура. Солнце — рука, земля — шар, сила солнечного притяжения — шнур. Если бы не движение Земли, ее центробежная сила, она бы упала на Солнце, притянутая туда силой притяжения последнего. И точно так же, если бы не притяжение Солнца, центробежная сила Земли заставила бы его улететь в космос по касательной, как улетел бы качающийся шар, если бы кто-то вдруг перерезал шнур.
«Именно это и собирались сделать люди-кометы. Они хотели перерезать шнур. Они устанавливали аппарат, который нейтрализовал бы гравитационную силу Солнца на Земле. Они узнали, что эманации гравитационной силы от любого тела имеют измеримую длину волны, и что эта длина волны различна в случае каждого отдельного тела.
«Захватчики планировали сделать это в то время, когда комета будет приближаться к Земле, чтобы, когда планета все же улетит со своей орбиты, она сделала бы это как раз в тот момент, когда комета будет проходить, и таким образом попасть в гравитационную хватку самой большой кометы. Это сделано, остальное будет легко. Хватка кометы потянет землю вниз через кому к ядру, где она будет принята, чтобы заставить ее вращаться вокруг ядра.
«Это мы с Хэнли узнали из наших письменных бесед с вождем захватчиков, поскольку именно вожак, как мы узнали, общался с нами. И мы оцепенели от ужаса. Вскоре захватчики закончат работу над этой огромной машиной, с помощью которой они намеревались отрезать притяжение Солнца, и когда комета приблизится к Земле, планета полетит навстречу своей гибели. Мы одни знали опасность, нависшую над землей, и ничего не могли сделать, скованные и заключенные в тюрьму. Не было и шанса на помощь извне, потому что захватчики внимательно следили за водами вокруг острова и дважды использовали луч света, чтобы уничтожить маленькие лодки, подошедшие слишком близко.
«Именно тогда вождь раскрыл нам цель, ради которой мы были спасены, и сделал нам удивительное предложение, которое наполнило меня ужасом. Он предложил связать нашу судьбу с людьми-кометами, войти в их число и помочь им в их планах. Он узнал, что мы оба ученые, и знал, что после того, как Земля будет втянута в комету, мы окажем им неоценимую помощь, помогая им в эксплуатации ее ресурсов. Поэтому он сообщил нам, что если мы сделаем это, если мы согласимся помочь им, он дарует нам бессмертие, удалив наши мозги из наших собственных тел и поместив их в металлические тела, подобные их собственным. Если откажемся — смерть.
«Эта мысль наполнила меня отвращением — мысль о том, что наш живой мозг веками пребывает в металлических телах. Нам дали несколько дней, чтобы принять решение, и поскольку я знал, что никогда не соглашусь, я видел впереди смерть. Но, к моему ужасу и тревоге, Хэнли начал склоняться к этой идее.
«В тот день они сделали это. Боже, что это было за зрелище! Через окно я наблюдал за ними. Они установили на плато неподалеку складной металлический стол и растянули на нем Хэнли, а затем применили анестетики. Рядом лежал металлический корпус, приготовленный для него. Он был таким же, как и их собственный, за исключением одной особенности.
«Тогда я увидел их инструменты, сверкающие на солнце, и когда настал момент, они вытащили живой мозг Хэнли из его черепа и поместили его в этот металлический каркас внутри кубической головы. Вспышка луча света, и его собственное мертвое тело исчезло, а захватчики столпились вокруг металлического тела, извиваясь, поворачиваясь, соединяясь. Наконец они отступили назад, и меня охватил болезненный ужас, когда я увидел это металлическое тело, стоящее прямо, двигающееся, идущее, повинующееся командам мозга Хэнли внутри него.
«С того времени Хэнли стал одним из людей-комет. Как и они, он неустанно трудился над великой машиной, управляемой, без сомнения, лидером, и, подобно им, никогда не отдыхал, его мозг постоянно приводил в движение это неутомимое металлическое тело.
«Я ожидал смерти, когда они разделались с Хэнли, но вскоре узнал, что впереди меня ждет гораздо худшая участь. Вождь посетил меня еще раз и сказал, я думаю, из чистой жестокости, что когда их работа на земле будет закончена, они возьмут меня с собой. Живые существа были очень редки в их собственном мире, кроме них самих, и я был бы ценным объектом для экспериментов. Даже эта новость почти не изменила тупого отчаяния, охватившего меня.
«Дни тянулись медленно, и большая машина снаружи близилась к завершению. Он был очень похож на батарею огромных турбин, длинный ряд темных приземистых цилиндрических механизмов, соединенных друг с другом сложной паутиной соединений. Над всеми ними была установлена большая крышка из блестящего металла, защищающая механизмы под ней от дождя и росы, а в передней части этой крышки находился распределительный щит, который управлял огромной машиной.
«На самом краю плато, недалеко от хижины, захватчики соорудили еще один механизм, который на время озадачил меня. Это был большой вертикальный экран из матового стекла или подобного материала, за которым были прикреплены какие-то механизмы поменьше, которые я только мельком увидел. Этот экран был фактически большой картой, картой неба, на которой были изображены комета и земля. Комета представляла собой большой диск зеленого света, а вокруг этого центрального диска была тонкая зеленая окружность, которая представляла пределы гравитационного захвата кометы. Любой объект внутри этой тонкой зеленой линии находился в хватке кометы и неизбежно втягивался в кому, а пока он находился за пределами этой линии, он находился во власти гравитации Солнца.
«Земля была представлена на карте маленьким диском белого света. И маленький белый диск, и большой зеленый диск двигались на экране точно пропорционально движениям земли и кометы в небе. Как это было сделано, я не мог предположить, но предположил, что механизм за экраном улавливал движущуюся картину действительного движения кометы и Земли с помощью световых лучей или электрического излучения и воспроизводил ее в миниатюре на экране. Цель диаграммы была достаточно ясна. Это позволило бы им точно рассчитать время своих операций, чтобы Земля сошла со своей орбиты именно в тот момент, когда ее полет вовне приведет ее внутрь этой тонкой зеленой линии и в пределы гравитационной силы кометы. Я напряженно следил за этой картой и с каждым днем видел, как комета и Земля приближаются все ближе и ближе, по мере того как зеленый странник уносится из Солнечной системы.
“B Y то работа захватчиков ослабла, ибо казалось, что великая машина закончена.
«Машина запущена. Я знал, что в этот момент он посылает свои собственные мощные вибрации, чтобы встретить, противостоять и нейтрализовать вибрации гравитационной силы Солнца. Шнур был перерезан!
«Однако какое-то время казалось, что ничего не изменилось. Подобно металлическим фигурам на плато, я всю оставшуюся ночь наблюдал за большой картой, но только к утру стали заметны какие-либо изменения. Даже это изменение было настолько незначительным, что его едва ли можно было заметить. Только маленький белый земной круг на карте двигался немного быстрее, чуть быстрее прыгал к зеленой комете.
«И по прошествии нескольких часов он двигался все быстрее и быстрее, пока той ночью я не смог ясно увидеть, что Земля уже немного сошла со своей орбиты, немного отклоняясь в сторону приближающейся кометы.
«Но в ту ночь, когда я почти достиг чернейших бездн отчаяния, я наткнулся на то, что дало мне луч надежды. Большую часть времени, которое я провел в хижине, я занимался бесконечными поисками какого-нибудь инструмента или оружия, но всегда безрезультатно, потому что, как я уже сказал, все предметы, которые годились для того и другого, были убраны. Но, наконец, той ночью я наткнулся на крошечную металлическую точку, которая немного выступала из грязного пола кабины, в одном из темных углов. Через мгновение я стал копаться в этой штуке и через минуту откопал длинный ржавый напильник, который был закопан под полом, так что из грязи торчал только кончик. Он был так сильно проржавел, что казался почти бесполезным, но само обладание этой вещью дало мне новую жизнь, и, очистив ее, насколько я мог, я принялся за скобу вокруг ноги, заглушив решетку напильника.
«Всю эту ночь я пилил кандалы, а когда наступило утро, я был обескуражен тем немногим, что я сделал. Ржавый напильник оставил лишь неглубокую бороздку в твердом металле скобы. Тем не менее, я знал, что это был мой единственный шанс, и неуклонно использовал его, время от времени поглядывая в окно, чтобы убедиться, что за мной никто не наблюдает.
«Усталость одолела меня, и я проспал несколько часов, проснувшись вскоре после полудня. Это было вчера. И когда я взглянул в окно на большую карту, я увидел, что Земля преодолела половину разрыва между собой и кометой и приближается в опасной близости к тонкой зеленой линии, обозначающей пределы захвата кометы. Я знал, что, как только он пройдет внутри этой линии, это будет конец, потому что никакая сила во Вселенной не сможет тогда освободить его от кометы. Машина должна быть разбита или выключена, прежде чем это произошло. Я лихорадочно работал у кандалов весь этот долгий жаркий полдень.
«Наступила ночь, и комета вспыхнула над головой в ужасающем великолепии, невероятно увеличиваясь в размерах и блеске, ее зеленый свет падал в мое окно и сталкивался с белым блеском прожекторов на плато.
«Наконец, незадолго до полуночи, я наполовину распилил кандалы и глухим ударом сумел сломать их. Тогда я подкрался к окну и осторожно выглянул наружу.
«В ослепительном свете металлические фигуры снаружи собрались в две массы, вокруг карты и распластавшейся на земле машины. Казалось, никто из них в данный момент не смотрел на хижину, но в маленьком здании было всего два окна, и оба они выходили на плато. Лес лежал всего в нескольких ярдах позади хижины, и, попав в него, я был бы в относительной безопасности, но чтобы попасть туда, я должен был выползти из здания на виду у захватчиков на плато и под ослепительным сиянием их наводнения.
«Однако другого пути у меня не было, поэтому, не колеблясь дальше, я осторожно приоткрыла окно и как можно тише проскользнула в него, сразу же упав на землю и замерев на какое-то напряженное мгновение. Не было никаких внезапных звуков или движений металлических фигур вокруг двух механизмов, так что как можно незаметнее я начал ползти вокруг основания кабины и через несколько мгновений добрался до желанных теней за ней. Затем я поднялся на ноги и сделал быстрый шаг в сторону леса, в нескольких ярдах от меня. И я резко остановился. В пятидесяти футах справа от меня внезапно появилась одинокая металлическая фигура, стоящая передо мной, с лучевой трубкой в щупальце, направленной на меня. И это был Хэнли!
«Хэнли, или то, что когда-то было мозгом и душой Хэнли, заключенное в это металлическое тело. Я сразу узнал его по двум его щупальцам и конечностям, и горечь смерти охватила меня, потому что я потерпел неудачу. Инстинктивно, однако, даже в этот момент я пошатнулся к деревьям впереди, ожидая смерти сзади.
«Но он не пришел! С внезапным трепетом надежды я бросился бежать и через несколько секунд скрылся в густой темноте леса. Я сбежал, хотя в тот момент я едва мог поверить в свой побег. Я оглянулся на плато и увидел фигуру Хэнли, все еще стоящую там, безмолвную, неподвижную, с смертоносной лучевой трубкой, все еще сжатой в его руке. Он меня отпустил!
«B ДО Я мог понять, что произошло, по плато возник внезапный шквал движения, небольшое волнение, и через плечо я увидел дюжину или около того темных фигур, плавно скользящих по поляне. на моем треке. Они обнаружили мой побег и преследовали меня.
«Безумный, как загнанный дикий зверь, я мчался по лесу, спотыкаясь о торчащие корни, с безумной поспешностью бросаясь через заросли шиповника. И быстро по моему следу шла эта неумолимая погоня, приближаясь ко мне все ближе и ближе, поворачиваясь и извиваясь, как я мог. Я быстро выдыхался и знал, что не смогу долго соревноваться в скорости или выносливости с неутомимыми металлическими телами позади меня.
«Я спотыкался, пока не достиг кромки воды, где густой лес простирался прямо до самого берега острова. Я быстро осмотрел землю вокруг себя и через мгновение нашел то, что искал — большой, толстый участок Схватив его, я бросился за кусты в нескольких метрах и стал ждать своих преследователей.
«Через несколько секунд они пришли, пробив подлесок на моем пути. Я подождал еще мгновение, пока они почти дошел до меня, потом швырнул свою деревяшку в воду и тотчас же снова распластался за своей ширмой кустов.0003
«Деревянка шлепнулась в воду как раз в тот момент, когда мои преследователи, человек пять-шесть, достигли кромки воды, метрах в десяти от меня. При звуке всплеска яркий световой луч мгновенно вырвался из их оружия, взбивая воды озера своей разрушающей силой. Примерно минуту это продолжалось, а потом они выключили луч и стали ждать. Наступила тишина, если не считать омывания мутных вод озера.
«Я присел ниже за своим хлипким убежищем, затаив дыхание, но спустя долгое мгновение металлические фигуры отвернулись, и я услышал, как они возвращаются обратно через лес. Мой трюк сработал.
«Полчаса я лежал, немного ошеломленный быстрым действием, через которое я только что прошел. Тогда я встал и начал крадучись пробираться вдоль берега. Мне пришло в голову добраться до нашей маленькой моторной лодки, которую мы держали в крохотной бухточке, и отправиться на ней на материк. Если бы я мог это сделать, я мог бы получить помощь и вернуться на остров, попытаться уничтожить этих захватчиков и разбить их машину. Но когда я добрался до бухты, то нашел лишь несколько обломков лодки. Он был разрушен захватчиками!
«Мне это казалось концом — концом всей нашей земли. Теперь уже не было возможности предупредить, потому что я знал, что к следующей ночи земля навсегда окажется во власти кометы, и все будет кончено. Всю оставшуюся часть ночи, нашу последнюю ночь, я бродил по острову, кажется, немного безумный, и когда наконец наступило это утро, оно застало меня на северной оконечности острова.
«И это все. Вон там, на плато, стоит огромная машина, которая швыряет землю в комету, а захватчики смотрят и ждут. Еще немного, еще немного ближе, и земля пройдет в объятиях кометы, и тогда до конца останутся лишь часы. Комета над головой становится все больше и больше, все ближе и ближе, а затем смертоносные газы комы, несущие быструю смерть всему на земле. И, наконец, комета, вылетевшая из Солнечной системы с землей внутри, вспыхнула в космосе, чтобы никогда не вернуться, и навсегда погрузилась во вселенную со своим украденным, плененным миром!»
T HE хриплый шепот Кобурна прекратился, и несколько минут двое мужчин сидели в тишине.
Первым заговорил Марлин.
«Земля!» — прошептал он задыхаясь; «Вся земля! Что мы можем сделать — мы двое…
Кобурн смотрел в лес, почти не слушая. Когда он заговорил, его голос был глухим, бесцветным.
«Теперь ничего, — сказал он. – Мы должны подождать… до вечера… – В его глазах вспыхнул огонек надежды, и он быстро повернулся к Марлину.
— Сегодня есть шанс, — прошептал он. — Шанс на десять миллионов, но — шанс. Если бы мы могли добраться до этой машины…
«Разбить ее?» — спросил Марлин. «Выключи это?» Коберн медленно кивнул. — Мы попробуем, — сказал он. «Сегодня вечером, когда станет темнее. Если бы у меня был хотя бы один миг у этого коммутатора…
Он вдруг замолчал, когда в лесу снова раздался лязг металла о металл.
— Готовимся, — прошептал он. — Готовлюсь к отъезду сегодня вечером. Они подождут, пока Земля не пройдет эту нейтральную линию, пока она не окажется в тисках кометы, а затем уничтожат машину и уйдут в конусы. Сгорбившись, они слушали, молчаливые, бледные, напряженные. . . .
После этого оставшиеся часы того дня всегда были для Марлина смутным, полузабытым временем. Разгоряченный, голодный и мучимый жаждой, он лежал рядом с Кобурном, говорил мало и то шепотом, со страхом прислушиваясь к звукам, доносившимся до их ушей с юга. По мере того, как день клонился к закату, события, через которые он только что прошел, вещи, которые ему только что рассказали, расплывались и путались в его мозгу. Раз или два он ловил себя на мысли, почему он так прячется, и лишь резким усилием возвращался к действительности.
Еще несколько часов, и закат низко полыхал на западе, раскрашивая там небо буйством ярких красок. Марлин пытался вспомнить закат, который он когда-то видел, с большим голубым озером и аккуратной белой деревней на переднем плане.
Пока он боролся с этой мыслью, золото, оранжевое и малиновое небо угасало, и они ждали только затемнения долгих июньских сумерек. Его серый цвет стал темно-серым, а затем черным. Затем над восточным горизонтом взмыли колоссальные столбы и знамёна радужного света, пронесшиеся по небу, как ослепительно зелёное сияние. Готовясь к этому зрелищу, Марлин ахнул, когда комета взмыла в небеса, единый огромный океан зеленого огня, который плавно полз на запад по небесному своду и изливал на мир призрачное, пульсирующее сияние. Словно все небо закипело изумрудным пламенем.
Коберн встал, его горящие глаза были устремлены на комету, его лицо было мертвенно-подобным в ее зеленом неземном свете. Он повернулся к Марлину, который встал рядом с ним.
— Сначала я иду на разведку, — быстро объяснил он, — и хочу, чтобы ты остался здесь, пока меня не будет. Думаю, у нас есть по крайней мере несколько часов, и прежде чем мы сможем спланировать какой-либо план действий, я должен знать, что происходит на плато.
«Ты ненадолго?» — прошептал Марлин, и тот покачал головой. «Не более получаса. Но не покидай это место, пока я не вернусь».
Марлин прошептал свое согласие, снова опустившись на землю, в то время как Кобурн быстро огляделся, а затем украдкой двинулся в лес на юг. Через мгновение его поглотили тени.
Оставшись один, Марлин снова стал лежать на земле, не решаясь двигаться. Если не считать ровного стрекотания сверчков и глубокого кваканья далеких лягушек, в лесу вокруг него было очень тихо. Через мгновение он повернулся и посмотрел на пылающие небеса, пока его глаза не ослепили великолепие растущей кометы. К нему пришло смутное осознание того, что это пылающее существо наверху, должно быть, делает с миром людей, о яме страха, в которую оно должно было низвергнуть всю землю. Эта мысль немного успокоила его, и его челюсти сжались.
Внезапно Марлин понял, что Кобурна не было дольше, чем он говорил, и тревога и страх пронзили его. Где был Коберн? Он попал в плен? Убит? Он пытался успокоить себя, подавить свои опасения, но с каждой минутой его страх усиливался.
«Коберн!»
Ему не ответили, кроме шелестящего эха собственного голоса. Луч зеленого света от кружащейся над ним кометы пробился сквозь крону листьев и упал на его бледное встревоженное лицо.
«Коберн!»
Он снова позвал, и громче, но снова его крик остался без ответа. Марлин не мог больше выносить ожидания и вдруг выполз из своего укрытия и начал пробираться через лес на юг, как можно бесшумнее.
Медленно он двинулся вперед через темный лес, лес, усеянный тут и там столбами зеленого сияния кометы над головой. Он натыкался на залитые зеленым светом поляны, и на крошечные журчащие ручейки, и на густые заросли кустарника и шиповника. Дважды он пересекал крутые гребни, а один раз наткнулся на мокрый участок болота, где его ноги глубоко увязали в коварной земле и где по обеим сторонам травы от него шуршали змеи. Тем не менее он споткнулся, дыхание почти сбилось, сердце вот-вот разорвется.
Но когда он выбрался из густых зарослей кустов и окинул взглядом открывающийся перед ним вид, из него вырвалось что-то похожее на рыдание, и он рухнул на землю в полном изнеможении. Он стоял на краю узкого песчаного пляжа, а за ним простиралось рябь, освещенное зеленым озером. Вместо того, чтобы направиться к центру острова, он сбился с пути и потерял больше часа, блуждая по острову в неправильном направлении. Он упал на землю, полуошеломленный своими усилиями, пытаясь сориентироваться.
Он хотел снова позвонить в Кобурн, но не осмелился сделать этого, так как не мог знать, насколько близко он может быть к плато. Он также не мог знать, где находится плато, там, на странном темном острове. Если бы он вернулся туда, где его оставил Коберн, тогда он мог бы…
Звяк!
Он разнесся по всему острову, громко и ясно, одной короткой металлической нотой. Марлин вскочил на ноги.
Он торопливо двинулся вперед, на мгновение забыв о своей усталости, его горло сжалось от волнения. Далеко впереди он различил тонкий белый свет, слабо просачивавшийся сквозь лес, бледный свет, сильно отличавшийся от зеленого сияния кометы над головой. И по мере того, как Марлин приближался к нему, гудящий звук доносился до его ушей все громче и громче, все ближе и ближе. Он немного замедлил шаг, двигаясь более скрытно.
C ЯЗЫК!
Снова пришла эта единственная звенящая нота, звучавшая в его ушах громче, чем первая, когда он приблизился к плато. И снова вслед за ним поднялся глубокий гудящий звук, соединившись с первым и наполнив воздух страшным гулом, как от десяти тысяч динамо-машин.
Белый свет впереди становился все сильнее и сильнее, пока, наконец, перед Марлином не встал крутой небольшой склон, на вершине которого заканчивался лес, а из-за него исходило белое сияние. Он распластался на земле, украдкой пополз вверх по склону и остановился на его краю, за небольшой чащей кустов. Он осторожно раздвинул кусты и выглянул вперед.
Перед ним лежало плато, широкая, покрытая травой поверхность шириной около четверти мили. Примерно в пятидесяти футах над его центром в воздухе висели две огромные фигуры, из которых исходил гудящий звук, два гигантских металлических конуса. К ним были прикреплены прожекторы, заливавшие все плато своим белым светом, который даже там был бледным по сравнению с пульсирующим сиянием кометы над головой.
В центре плато на землю опирались два одинаковых конуса, сбоку каждого из которых было овальное отверстие. Как только Марлин впервые увидел их, отверстие в одном из них закрылось с громким лязгом, который он уже дважды слышал, а затем с мощным гудящим ревом конус плавно поднялся в воздух и повис рядом с двумя другими.
На плато остался единственный большой конус. Рядом с ним стояло длинное, низкое сооружение, ярко сияющее в двойном свете из конусов и кометы, с черной табличкой, покрытой ручками и рычагами, с одним большим рычагом и циферблатом в центре. Это была нейтрализующая машина, как знал Марлин, машина, отсекающая притяжение Солнца, которая отправляет Землю в виде кометы навстречу гибели. Вокруг этой машины было сгруппировано множество гротескных металлических фигур, фигур, странно похожих на пауков, с их многочисленными щупальцами и конечностями, а также с квадратными нечеловеческими головами из металла, на которых были установлены светящиеся круги, служившие их глазам. Глубокое, дрожащее отвращение потрясло Марлина, когда он впервые увидел их.
Он перевел взгляд вправо и увидел там, на краю плато, низкую грубую хижину, а за ней большую карту, которую описал ему Кобурн, большой экран из матового стекла, на котором двигались маленькие белый диск, который был землей, и большой зеленый диск, который был кометой, последний был окружен тонкой зеленой линией, которая обозначала пределы его гравитационного захвата.
Впервые значение парящих над головой конусов поразило Марлина. Захватчики уходили, свое дело выполнили. Через несколько мгновений земля навсегда окажется в объятиях кометы, и они смогут уничтожить огромную машину вспышкой светового луча и умчаться в своих конусах, оставив землю на произвол судьбы. Это был конец.
Мозг Марлина закружился, руки дрожали, но он колебался всего секунду, а потом медленно выполз вперед из-за своего хлипкого укрытия. Выйдя на плато, под ярким светом сверху, он пополз к машине, наполовину скрытый высокой травой, покрывавшей плато. Шагов десять он прокрался вперед, потом остановился и отважился немного приподнять голову и посмотреть вперед.
Последние металлические фигуры на плато толпились в оставшийся конус через отверстие в его боку.
Как только он поднялся на ноги, двое из небольшой группы у машины метнулись к нему с невероятной скоростью, и, прежде чем он преодолел дюжину шагов, они настигли его. Он почувствовал, как его схватили холодные извивающиеся щупальца, схватили и швырнули на землю.
Мгновение он отчаянно боролся, затем услышал хриплый крик и, повернув голову, увидел темный силуэт, несущийся по плато с противоположного края. Это был Коберн!
Мгновение он отчаянно боролся, затем услышал хриплый крик и, повернув голову, увидел темный силуэт, несущийся по плато с противоположного края. Это был Коберн…
Извиваясь в безжалостной хватке тех двоих, с которыми он сражался, он мельком увидел Коберна, мчащегося к машине, а затем издал крик агонии.
Затем он открыл глаза и ошеломленно уставился на большую карту. Земной диск находился менее чем в дюйме от зеленой нейтральной линии. Все было кончено. Он и Кобурн выстрелили из своего слабого болта и потерпели неудачу. Он почувствовал, как его рвануло вперед, к последнему конусу, и он в тупом отчаянии провисал между своими захватчиками.
B UT что это за внезапный грохот металла в машине, что там за движение? В голове Марлина вспыхнула внезапная надежда. Одна металлическая фигура возникла из группы рядом с машиной, фигура, странно похожая на человека, с двумя щупальцами и двумя конечностями, которая прыгнула к распределительному щиту огромной машины.
«Хэнли!»
Он громко закричал, и в тот же момент был отпущен, брошен на землю двумя своими охранниками, которые также бросились к распределительному щиту.
Он вскочил на ноги, ошеломленный, полуслепой, пьяно пошатнулся вперед, а затем резко остановился. Ибо в центре плато зияла ужасная пропасть, огромная яма, вырванная из земли в одно мгновение. Конусы, машины и захватчики полностью исчезли в этом ужасающем катаклизме, унесенные в космос, когда Хэнли дернул рычаг и нейтрализовал земное притяжение, на этот единственный момент и в этом единственном месте, вместо гравитации солнца.
Марлин ковылял вдоль края этой огромной пропасти к большому экрану с картами на краю плато. Он был искривлен и согнут в результате этого страшного взрыва, но все еще функционировал, и на нем все еще двигались два диска, символы земли и кометы. Марлин, спотыкаясь, подошел ближе, вся его душа была прикована к экрану. Крошечный земной диск все еще полз вперед к зеленой нейтральной линии вокруг кометы, двигаясь все медленнее и медленнее, но все же двигаясь. Медленнее, медленнее он двигался. Теперь до линии оставалось всего полдюйма, четверть, восьмая. К тому времени он почти не двигался. Он коснулся линии, теперь завис на ее краю. Парил, как Земля в тот момент парила на нейтрали между солнцем и кометой, колеблясь, шатаясь… И тогда Марлин громко вскрикнул.
Ибо белый диск двигался назад!
Сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее земной диск отходил от этой тонкой линии, возвращаясь на свою обычную орбиту, вновь оттягиваемый далеко идущей силой солнца, оттягиваемый от самого края рок.
Марлин поднял заплаканное лицо к большой комете наверху, единому огромному морю зеленого пламени, огромному, титаническому. Теперь он уходил, исчезал из солнечной системы навсегда, его единственный шанс украсть нашу землю исчез навсегда. Он потряс кулаком в его сторону с безумным вызовом.
«Ты проиграл!» — закричал он в безумной ярости и торжестве. — Черт тебя побери, ты проиграл!
I T Наступили сумерки следующего дня, когда Марлин покинул остров, медленно поплыв от него на маленьком грубом бревенчатом плоту, который он сам соорудил. Тени сумерек падали на мир, сгущаясь во тьму. На западе задрожала звезда. Тем не менее он полз дальше.
Ночь, и с востока снова поднялась комета. На этом Марлин остановился, глядя на него. Маленьким, сморщенным и безвредным он казался сейчас, его зловещая слава быстро угасала, когда он с грохотом несся в космос по назначенному курсу. На мгновение он задумался, какое безумие благодарности сотрясало народы земли, видя, как оно отступает, и видя, как они сами вырываются из самых ворот смерти.
На мгновение он обернулся, глядя на остров. Теперь он казался темным и маленьким, низенькая черная масса земли, которая неясно выделялась на фоне бледно освещенной воды. Всего лишь крохотный клочок земли там, в большом озере, и все же на нем была решена судьба планеты. На нем люди-кометы сыграли свою великую игру, сделав ставку на целый мир, и на этом они проиграли, их обширный заговор был разбит, в конце концов, Хэнли. Хэнли, чей человеческий мозг, человеческий разум, человеческая душа продолжали жить в металлическом теле, чтобы в последний момент полного раскаяния разрушить колоссальный план захватчиков.
Марлин греб, тупая боль наполняла его сердце. Коберн, Хэнли — они умерли за мир, за него, пока он еще жил. Но даже сейчас он мог дать им что-то, пусть и немногое, взамен. Уважение и благодарность мира, когда этот мир узнал, кто его спас. По крайней мере, он мог дать им это. . . .
КОНЕЦ
Тщательный поиск записей об авторских правах показал, что эта история находится в общественном достоянии.
В нём много улиц и высоких домов, работают фабрики и заводы, музеи и театры, много магазинов. По улицам ездят троллейбусы, трамваи. В некоторых есть метро.
Как называется дом у эскимосов?
какие явления относятся к неживой природе (подчеркни)
Напиши, какие ты знаешь весенние явления природы?
УМК «Школа России»
А.Плешакова.
Какой объект природы лишний? Подчеркните его.
Детям можно близко подходить к автомобилям, с работающими моторами.
Допиши предложения:
Один; Б. Два; В. Три.
Что вы прежде всего должны сделать, если почувствовали, что заболели?
Какое сезонное природное явление относится к осени?
Иголки;
лягушка;
Скворец;
Бегония.
