В космосе темно или светло: Светло ли в космосе? — В мечтах о космосе — ЖЖ

Почему в космосе темно, если солнце светит постоянно? — Спрашивалка

Аня Морозова

Почему в космосе темно, если солнце светит постоянно?
солнце
космос

8 лет

2532

361

0

Ответы

Justo

Анечка…, там же безвоздушное пространство…, это в школе изучают. Атмосфера( воздушная оболочка ) рассеивает прямые солнечные лучи, создавая картинку голубого неба и белого дня… А космос он без воздуха и цветовых картинок не создаёт…

8 лет

0

Аня Морозова

Спасибо за такой полный ответ, и такое милое обращение))

8 лет

1

Justo

Пожалуйста. Удачи вам!

8 лет

1

Аня Морозова

Спасибо, и вам всего хорошего Валерий))

8 лет

1

Роман Гапоненко

Возле солнце не темно. но расстояние между солнечными системами очень большое, поэтому по мере удаления от солнца становиться темнее….Простой пример это тоннель: при входах светло а в середине темно.

8 лет

0

Аня Морозова

Хорошо)) А Вы много знаете?

8 лет

1

Роман Гапоненко

Надеюсь что достаточно для того что бы поддержать беседу и не выглядеть при этом занудой или зазнайкой))

8 лет

1

Аня Морозова

Приятно с таким человеком беседовать.

8 лет

1

Роман Гапоненко

Буду рад составить Вам компанию.

8 лет

1

Аня Морозова

)))

8 лет

1

Игорь Кабанов

вопрос не имеет ответа или субьективный-тёмный-градация серого смещённая к краю субьективной границы чувствительности глаза и нелинейно обработанной мозгом…понятно? …так в умных книгах….

7 лет

0

Аня Морозова

Не очень понятно))

7 лет

1

Игорь Кабанов

а явного ответа нет у высоколобых. ..смысл ответа-уровень чёрного и скачкообразный характер чувствительности глаз…смысл в том мы плохо видим яркое-не обжечься…и слабые сигналы-нет деталей и сливается с фоном…примерно так…

7 лет

1

Аня Морозова

По моему что-то поняла.

7 лет

1

Игорь Кабанов

и харе…

7 лет

1

Аня Морозова

Ну да))

7 лет

1

Игорь Кабанов

7 лет

1

Просто А…

Попробуйте ночью в пасмурную погоду в море фонарем посветить в даль. Ничего не увидите. Свет заметен только тогда, когда ему есть от чего отразиться. Так и в космосе.

8 лет

0

Аня Морозова

Спасибо, все поняла))

8 лет

1

Гагик Галстян

а как же зеркала и солнечные батареи, питающие энергией космические корабли… Свет должен отражаться от предмета, чтобы можно было видеть этот предмет…

8 лет

0

Аня Морозова

Я уже поняла))

8 лет

1

А(

Александр ( Симферополь )

Загнила Спрашивалка. Ну не жалко ли — на Спрашке остались только Гнилой Админ, Шакалы его своры, несчастные Пенсионеры, явные Идиоты и временные Новички ?

8 лет

0

SV

SanYOk Voron

Потому что стен нету в космосе, не отражается) есть звёзды которые давно погасли но вы их видим, потому что свет от них всё еще блуждает в космосе.

8 лет

0

Аня Морозова

Спасибо, все понятно))

8 лет

1

Наталья Середина

световым волнам не по чему распространяться, ведь там нет воздуха, а может и не так, я школу давно кончала и физику плохо помню

7 лет

0

Аня Морозова

В принципе, правильно.

7 лет

1

Наталья Середина

ну вот и хорошо, значит и школьная программа пригодилась

7 лет

1

Аня Морозова

Пригодилась))

7 лет

1

Наталья Середина

7 лет

1

Владимир Краснопёров

А там темно? Леонов выходил в открытый космос без фонарика, говорит, что светло. Ты говоришь — темно… Прям не знаю, кому верить.

8 лет

0

Аня Морозова

Наверно Леонову, он там был)))

8 лет

1

Владимир Краснопёров

8 лет

1

ВБ

Валерий Бондаренко

Светло тогда, когда мы видим отражение лучей от предметов и чем они светлее, тем больше отражение и соответственно светлее.

8 лет

0

Аня Морозова

Я поняла, спасибо)

8 лет

1

На

Наталья

Плотная материя космического неба не даёт сильно пробиваться лучам, свету не от чего отражаться и он проходит насквозь.

8 лет

0

Аня Морозова

Думаю, что так оно и есть, спасибо))

8 лет

1

Андрей Куличев

Быть семим собой знают не все. Попробуйте растолковать как это сделать на примере., я уверен вряд ли. вы сможете.

7 лет

0

НС

Наталья Самотохина

зажгите свечу ночью в тёмной комнате и ответьте на вопрос — почему же темно и поймёте почему темно в космосе

8 лет

0

Аня Морозова

Хорошо

8 лет

1

Потомок Кочевника

луч света освещает лишь то , до чего достаёт. его масса не позволяет пространство разрезать без конечно…

7 лет

0

Аня Морозова

Спасибо за ответ.

7 лет

1

Таисия Новичкова

А там не очень то и темно. Смотря до куда доходит солнечный свет и какая планета его загораживает

8 лет

0

Игорь Леонов

Вы ошибаетесь, посмотрите рисунки алексея леонова космонавта художника он писал их с натуры.

7 лет

0

Аня Морозова

Спасибо, посмотрю. А в чем я ошибаюсь?

7 лет

1

Игорь Леонов

Почему в космосе темно,

7 лет

1

Аня Морозова

Значит не темно?

7 лет

1

Игорь Леонов

Как на севере ,всё белое , чукчи 35 отенков белого увидели,

7 лет

1

Аня Морозова

Понятно.

7 лет

1

Наталья Маркова

Таинственная чернота космоса — истинная загадка, о которой ученые спорили многие сотни лет

8 лет

0

Аня Морозова

Но какие предположения были?

8 лет

1

Наталья Маркова

Солнце каждую секунду генерирует массу энергии, которая рассеивается в окружающем пространстве.

8 лет

1

Аня Морозова

А Землю как освещает?

8 лет

1

Наталья Маркова

Солнце способно осветить Землю, потому что она имеет атмосферу. На той же Луне, где нет атмосферы — темно.

8 лет

1

Аня Морозова

Вы второй человек, который говорит про атмосферу, значит так оно и есть. Спасибо))

8 лет

1

Наталья Маркова

8 лет

1

Влад Чепкасов

на земле атмосфера рассеивает солнечные лучи, а в космосе рассеивать их нечему. как-то так.

8 лет

0

Аня Морозова

Спасибо))

8 лет

1

Неля Сидорова

наше солнце светит только нашей вселенной а их там бесконечное число и всех свои солнышки

7 лет

0

Аня Морозова

Но космос все равно черный.

7 лет

1

Неля Сидорова

это мы его так видим своим несовершенным глазом состоящим из колбочек

7 лет

1

Аня Морозова

Понятно.

7 лет

1

Владимир Бертолетов

потому что темнота бесконечна и бессмертна, а свет малый и имеет источник потому и гаснет

8 лет

0

Аня Морозова

Ясно.

8 лет

1

ЕВ

Елена Викторовна

Вот я не такая любознательная ,,меня интересуют мирские проблемы)

8 лет

1

Аня Морозова

Эти мирские проблемы уже надоели)

8 лет

1

Следующая страница

Другие вопросы

Здравствуйте Я уже не знаю как уговорить маму на счет брата или сестры Маме 38 лет живем богато с папой? Помогите!!!!

Растяжка. Народ, подскажите, за какой промежуток времени можно сделать растяжку, так чтобы задирать ногу за голову?

Как правиль нужно молиться Богу?

Для меня вечный двигатель это бесплатный вай фай и айпад 4 а для вас?

Какого человека примет общество сегодня? Того, кто угождает всем и делает добро, или того, кто любит себя?

с видеокамер Sony можно выполнять передачу видео напрямую на жесткий диск, а какой жесткий диск для этого нужен? ? а есл

Ошибка в паспортных данных в срочном трудовом договоре. Что делать?

москва или провинция: где лучше жить?

Можно ли беременным очень много кататься на машине?

как погадать на суженого на Рождество?

хочет ли быть со мной и будет ли?

когда лучше ходить в церковь, ставить свечки, просить прощения, просить о помощи, очищаться???

на youtube можно качать видео? если да, то как?

что для ваз значит слово семья? семья, любовь, друзья.

бабушка.. . а чё у тебя такой большой язык ? +++

Клим Шипенко о впечатлениях от космоса и сложностях съёмки на МКС — РТ на русском

В октябре на Международной космической станции прошли съёмки картины «Вызов» — первого в истории полнометражного игрового фильма, снимаемого в космосе. Для работы над проектом Первого канала, «Роскосмоса» и студии Yellow, Black and White на МКС отправились актриса Юлия Пересильд и режиссёр Клим Шипенко. В интервью RT постановщик поделился впечатлениями от полёта в космос и рассказал, как проходили съёмки и какие сложности возникали у группы при работе в невесомости.

— Итак, мой первый вопрос: где лучше — там, наверху, или здесь, внизу?

— Там совсем по-другому. Совсем другая атмосфера, условия. И вообще всё совершенно другое. Прежде всего, там люди летают, а здесь нет. Здесь они просто ходят — действует гравитация. Так что ощущения совсем иные, и мне уже их не хватает. Я уже по этому скучаю. Ведь такого, что ты не чувствуешь никакого веса — можешь слегка оттолкнуться и полететь, пока сам не остановишься, — здесь, на Земле, не испытаешь.

 — Возможно, вам это так понравилось потому, что стало для вас чем-то новым. Но, пробудь вы в космосе полгода, сказали бы: «Пожалуйста!. . Мне уже хочется почувствовать силу земного притяжения».

— Уверен, отчасти это так. И если бы я провёл там полгода, мне не хватало бы Земли и хотелось бы вернуться как можно скорее. Но другие космонавты, с которыми я там беседовал, обычно стремятся летать и находиться в космосе как можно больше. Моя ситуация несколько иная. К определённым аспектам жизни там пришлось привыкать — и в полной мере я так и не привык. Например, как там умываться, питаться, ходить в туалет. Там это очень некомфортно. Человек может привыкнуть практически к чему угодно, но к этим аспектам привыкнуть там труднее всего. В остальном же это состояние полёта и такой вид на Землю, с которым ничто здесь, внизу, не сравнится.

 — Для вас, наверное, это было чем-то потрясающим, ведь вы не проводили всю жизнь в тренировках, не мечтали стать космонавтом. Или всё-таки мечтали? Внезапно стать обычным человеком, который полетел в космос, — такого и представить себе невозможно!

 — Ну технически я космонавт.  Но не чувствую себя на том же уровне подготовки и компетентности в том, что касается космоса и Международной космической станции, что и те, кто готовился к полёту по десять лет. Мечта такая у меня, кстати, была, я мечтал об этом в детстве. В России в восьмидесятые годы, когда мне было лет пять-шесть-семь, дети часто грезили космосом. Космонавты в те годы были большими героями, их знали по именам — жаль, что сейчас не так… Я об этом мечтал, у меня была огромная книга о космосе — вот такой толщины! Я её смотрел, пытался читать сам и в чём-то разобраться, просил других прочитать мне что-то из неё. Потом на много лет эта мечта из моей жизни ушла. Но помню, как она была у меня в детстве.

Позже космос вернулся ко мне с моим фильмом «Салют‑7». Так эта тема вновь появилась в моей жизни и заняла там значительное место, ведь я был одним из авторов сценария — я его переписывал. А прежде чем за это взяться, нужно было провести большое исследование. Нельзя просто так начать о чём-то писать, нужно более глубокое понимание данной области, её истории. И я жил с космосом внутри меня. А потом я снимал фильм и постоянно думал: «А как оно там?» — и пытался имитировать эти условия на земле. Так что мыслей о космосе — и особенно о полёте в космос — у меня было немало.

— Кстати, хотела спросить. Когда вы пришли домой и объявили своей жене, матери и детям: «Папа летит в космос!», — как они изначально на это отреагировали?

— Они хорошо меня знают, а потому в каком-то смысле ожидали чего-то подобного. Поэтому они не отреагировали в духе: «Вот это да! Как же так получилось?» Нет-нет-нет. Скорее было так: «Ну понятно…»

— Очередная безумная идея?

— Нет-нет, не безумная. Они знали, что я серьёзно. Они хорошо меня знают. И знают: если я говорю, что что-то будет, так обычно и бывает.

— Мы беседовали с вашей мамой. Она сказала, что совершенно не удивилась. По её словам, вы всегда были человеком, который стремится что-то делать, стремится двигаться вперёд.

— Да.

— Как думаете, вы унаследовали эту тягу к приключениям от неё?

— Разумеется. И от неё тоже.

— Она сказала, что тоже хотела бы полететь в космос, если бы могла.

— Она любит приключения.

— По-вашему, из неё вышла бы хорошая космическая туристка?

— Да, путешествовать ей нравится.

— «Нравится путешествовать!» А был ли на МКС момент (может, когда вы заглянули в иллюминатор), который врезался в память, когда вы в полной мере осознали, извините за каламбур, космический масштаб своей затеи?

— Это произошло в самом начале, в первый же день… В первый день, когда мы прибыли на МКС, мы, конечно, очень устали после старта и стыковки, но в то же время были совершенно ошеломлены, и потрясены, и переполнены впечатлениями. Помню, как мы с Юлией летали по станции. Тома Песке устроил нам экскурсию по всей МКС.

— И по американскому сегменту?

— В том числе и по американскому. В конце экскурсии мы посетили «Купол». Помню, мы с Юлией просто замерли. Перестали летать и смотрели (в иллюминаторы. — RT), заворожённые этим зрелищем. Думаю, это был тот самый момент, когда мы впервые осознали: «Господи! Мы в космосе».

— «Мы в бесконечной тьме».

 — «Мы наконец-то здесь!» Конечно, люди годами к этому готовятся, но наша подготовка тоже заняла немало времени. И с каждым новым днём осознание этого факта становилось всё более глубоким. Примерно к середине нашего пребывания на МКС мы уже пообвыклись, но тот, первый момент подарил нам невероятный взгляд на мир.

• Актриса Юлия Пересильд, космонавт Олег Новицкий и режиссер Клим Шипенко на Международной космической станции
• РИА Новости
• © Пресс-служба Роскосмоса / РКК «Энергия»

— Наверное, съёмки на земле теперь должны казаться вам очень скучными. Но здесь у вас есть светотехники, звукорежиссёры — целая команда. На МКС же вам со всем приходилось справляться самому. Там были только вы и Юлия — и, конечно, космонавты и астронавты, которые вам помогали. Было труднее? Или вы, напротив, чувствовали большее удовлетворение от того, что всё сделали сами от начала и до конца?

— Конечно. Смотрите: вот мы записываем сейчас это интервью, (за кадром. — RT) работают четыре человека.

— Пользуясь случаем, выразим им признательность.

— Да. Четыре человека… И мы тут не летаем и никуда не перемещаемся. Если бы мы были в движении, то где-то там бы поставили свет, подготовили пространство, проверили звук, слышимость. Если бы мы ходили по офису, людей было бы ещё больше и процесс стал бы ещё сложнее. Так что — да, разумеется… Даже простое интервью (требует участия определённого числа профессионалов. — RT). А у нас там были съёмки фильма с живыми актёрами и при художественном освещении, как я и хотел.

Просто «Включили свет — и поехали!» — это не то. Я добивался кинематографичной атмосферы, следил, чтобы моя тень не падала на актёров… Старался, чтобы Юлия в кадре смотрелась красиво. Она красивая женщина, и я хотел подчеркнуть в том числе и это… Работать было нелегко. Я также занимался звуком, съёмочной аппаратурой, делал резервные копии материалов, отправлял их на Землю для сверки с монтажёром и чтобы художник по цвету мог убедиться, что я правильно выдерживаю все технические моменты: что картинка не слишком тёмная и не слишком яркая и что фокус выставлен как надо…

— Большая ответственность для одного человека.

— Вот тут ребята не мучаются с фокусом, но если бы мы были в движении, им пришлось бы решать ещё и проблемы с фокусировкой, с которыми сталкивался я, когда мы снимали на кинокамеру без автофокуса. Я летал и настраивал фокус… И я не хочу показать себя героем: я знал, что так и будет. Если в будущем технический прогресс позволит отправить в космос человек десять, то снимать там кино будет легче.

Я к этой работе готовился, тренировался. В кинотеатрах вы увидите, на что я способен в космосе, работая сам и, конечно же, с помощью Юлии. Она здорово меня выручала. Сама себя гримировала — я её гримом, разумеется, не занимался. А ещё заведовала реквизитом. Мы снимали медицинскую операцию, реквизит был медицинский, и она прекрасно в нём разбиралась. Она была как мастер по реквизиту — взяла эти обязанности на себя, помогала с этим… Космонавты тоже помогали, и они же были актёрами…

— Как раз об этом хотела спросить…

— Космонавты выступали в роли актёров. При написании сценария учитывалось, что я не смогу взять туда ещё каких-то актёров. Я знал, что там будет одна актриса плюс космонавты, которым предстоит, по сути, играть самих себя.

— И как они справились?

— Хорошо справились. Они привыкли постоянно быть перед камерами, выступать на телевидении, поздравлять, приветствовать кого-то на Земле… В общем, присутствие камер для них привычное дело. Так что, когда они не были в кадре, а я там летал со своей камерой, кто-то из них мог меня подстраховать, чтобы я не ушибся головой о лампу или что-то другое. Да, это ещё одна проблема: когда я смотрю в видоискатель, я вижу только его и не вижу, куда я улетел. Когда ходишь по земле…

— …есть ориентация в пространстве.

— Как бы да. А там не понимаешь, где потолок, где стены, потому что там любая поверхность может быть и потолком, и стеной, и полом.

— У съёмок в космосе были также и преимущества? Они дали вам как режиссёру что-то, чего здесь вы сделать не можете?

— Конечно, да! За этим мы туда и полетели. Я много времени потратил на имитацию невесомости и условий МКС, так что знаю пределы возможностей того, что можно сделать даже с огромным бюджетом. Даже если у тебя $200 млн, есть границы. Но там, в космосе, то, что ты месяцами пытался воссоздавать, существует просто само по себе. Всё это для них (космонавтов.  — RT) естественно.

Когда на земле режиссируешь фильм о космосе, очень трудно так вывернуть мозг в четырёх измерениях, чтобы выстроить или представить себе сцену с невесомостью. Если есть сцена, где два человека как-то общаются, на Земле они в общем-то стоят друг перед другом на полу. Весьма странно, если кто-то будет стоять на стене или на потолке. Но там это очень естественно.

Я снял там некоторые сцены, которые, я понимал, на земле и представить бы себе не мог: мозг просто так не работает.

Снимать чисто технически трудно. Трудно двигаться, нужно к этому привыкнуть. На земле говоришь: «Ты входишь в дверь и встаёшь здесь». Обычно никакой проблемы с этим нет. А там человек проходит через дверь и оказывается там — «Ой, ну бывает… Ещё один дубль!» Это космос…

Индустрия развлечений расширяется, охватывая многие другие аспекты человеческой жизни. Получается взаимное продвижение. Так люди поймут, что космос и МКС могут быть к ним ближе, им станет проще до них дотянуться, эта тема будет для них интереснее. Обычно, рассуждая о космосе, люди думают: «О, это что-то невероятно далёкое. Я даже отдалённо с этим никак не связан». Может быть, этот фильм и наш полёт после четырёх месяцев подготовки смогут изменить взгляд на космос. И люди скажут: «Ну, может быть, и я там смогу кино снимать. Может, и я в космос полечу. Не обязательно идти к этому десять лет».

— Ещё один аспект, который обсуждался, что сейчас идёт кинематографическая космическая гонка. Ведь в космос осенью собирался и Том Круз. Приятно ли побывать там первым?

— Конечно!

— Есть чувство удовлетворения?

— Я очень люблю состязательность. Я играл и играю в спортивные игры. И всегда приятно оказаться первым.

— Может ли это вызвать очередную серию проектов?

— Надеюсь! Мне не казалось, что я каким-то образом закрыл МКС как объект для съёмок и больше там никому делать нечего. Нет-нет-нет, я думаю, это только начало! Люди будут смотреть на снятые мною там материалы и думать: «Так, хорошо, теперь мы понимаем, что там можно сделать». И я, конечно, буду разговаривать с теми кинематографистами, которым будет интересно также вести съёмки на МКС, делиться с ними своим опытом: что там можно, что нет. Второму кинематографисту будет уже значительно проще.

— Вы проторили дорогу.

— Я ведь не знал, чего ждать во многих отношениях. А сейчас могу рассказать коллегам, как там обстоят дела с точки зрения кинематографии, чего ожидать, чего даже не пытаться сделать — многие такие вещи. Космос сам по себе даёт тебе перспективу, какой на земле себе даже и не вообразишь. Взять и освещение…

— Канадский астронавт Крис Хэдфилд на наш вопрос сказал: «Думаю, труднее всего им придётся с освещением».

— Не то чтобы прямо «труднее всего». Просто приходилось иногда ждать света. Через каждые сорок минут становится темно, а затем опять светло. Но эти изменения просто волшебные! Это не просто как закат солнца. И это также трудно себе вообразить. Солнце начинает играть радужными цветами. У нас была сцена, где Юлия сидит у иллюминатора и просто разговаривает с Землёй. Солнце начинает меняться, и эти метаморфозы настолько многообразны, что создают волшебное, космическое освещение! Имитировать его здесь возможно, но просто придумать такое я бы не смог!

— Идея фильма «Вызов» и то, как она родилась, — вы всегда знали, что хотите сделать нечто подобное, и воспользовались представившейся возможностью? Или же адаптировались под эту возможность?

— Вообще-то, когда мне предложили срежиссировать фильм в космосе, я знал, что мы будем ограничены тем, что туда могут полететь только двое. Я не хотел, чтобы в фильме было слишком много компьютерной графики, я хотел снимать всё по-настоящему. Так что я придумал историю, держа в уме эти условия, но это оригинальная задумка, и продюсерам она понравилась. Все три компании сразу же её одобрили. Так что я не знаю, как ответить. Может, в некотором смысле я адаптировался к условиям, а во многом воспользовался представившейся возможностью.

— Сколько времени прошло с того момента, как у вас зародилась эта идея, до старта ракеты с Байконура?

— Чуть больше года.

— Ясно, год… Значит, вы долгое время вынашивали эту идею.

— Думаю, год и месяц.

— Роскосмос также оказал вам поддержку.

— Они в числе продюсеров фильма.

— Именно. Можно ли сказать, что они действительно помогли и вложили время и ресурсы в успех фильма?

— Без их помощи и вклада всё это было бы невозможно. Так что — да, конечно. Они сделали всё, что могли, чтобы мне помочь. Конечно, сделать больше того, что в их силах, они не могли. Нужно учитывать, что МКС — не съёмочная площадка, это научно-исследовательский объект, где космонавты занимаются работой. Они там очень заняты — и не съёмками, а своими делами. Они сделали всё, что в их силах, я считаю.

— Мы много внимания уделяем вам и Юлии, потому что вы снимали первый полнометражный фильм в космосе и вас, конечно, можно назвать первопроходцами. Но, очевидно, те, кто наблюдали за вами с Земли, волновались за вас. Ваши дети, наверное, были очень взволнованы, узнав, что вы полетите в космос?

— Да. Моя дочь немного переживала, плакала при запуске. Старший сын держался очень уверенно — по крайней мере, выглядел таким: страха за меня он не показывал. А младший сын пока ещё слишком мал, чтобы понимать, что происходит.

— Вы поддерживали с ними связь из космоса?

— Да, я им звонил. А ещё один раз мы говорили по видеосвязи. Там у меня не было времени часто кому-то звонить. Вы могли заметить, что, когда я приземлился, у меня была борода, хотя улетал я без неё. У меня там не было времени бриться. Там на это уходит в пять раз больше времени, и я думал: «А обязательно ли мне бриться? Может, лучше раньше начать съёмку?»

— Да и всего-то 12 дней.

— Да. Там всё требует больше времени. Если бы я пробыл там, скажем, пару месяцев, то я бы начал скучать по ним. А за такой короткий промежуток, когда нужно было успеть сделать так много работы, скучать времени не было.

— Взлёт или приземление — что было тяжелее? И на что это было больше похоже?

— Это было больше похоже на американские горки — потрясающая поездка на американских горках. Приземление. Взлёт был не таким тяжёлым, как принято считать. У нас там было, кажется, только 2,5 g.

— Перегрузка?

— Да, перегрузка. Но всего, кажется, в 2,5 g, что совсем не плохо. При приземлении — кажется, более 4 g, может, 4,5 g. Но нас готовили к 8 g, так что было совсем не плохо.

Нет, мы приземлялись, когда раскрылся парашют, капсулу начало вот так мотать. (Показывает руками.) Но опять же: я думал, она будет вращаться на триста шестьдесят градусов. До этого американский астронавт Шейн сказал, что приземлялся дважды и это была какая-то бешеная скачка. Бешеная скачка, конечно, была, но я думал, что она будет в десять раз более бешеной. Но да, ощущения те ещё!

• Член съёмочной группы фильма «Вызов» режиссёр Клим Шипенко после посадки спускаемого аппарата транспортного пилотируемого корабля «Союз МС-18»
• РИА Новости
• © Сергей Савостьянов

— Как вы уже отмечали, подготовкой к полёту всё не заканчивается. По возвращении на Землю вас, кажется, отвезли в Звёздный городок для повторного привыкания, адаптации к земной жизни.

— Верно. Это заняло два-три дня.

— Трудно было? Например, первые шаги после приземления.

— Трудности были. Ведь нужно приспособить гироскоп в своей голове. Мне было трудно разобраться, где пол, где потолок. Так что мне потребовалось два-три дня на то, чтобы начать ходить уверенно.

— Но выглядели вы по приземлении непринуждённо. По крайней мере, на фотографиях. Было в них что-то кинематографичное: Юлия сидела в солнечных очках, вы — положив ногу на ногу. Выглядели так, словно: «А, мы просто вернулись из поездки!» Был ли у вас по приземлении вздох облегчения: «Все в безопасности, всё, что задумано, сделано»?

— О да.

— Всё, на что рассчитывали?

— О да. Как по завершении масштабной, трудной работы чувствуешь удовлетворение от того, что всё сделано. Ты через всё прошёл и всё сделал. Я был доволен тем, что план по съёмкам на МКС полностью выполнен: всё, что я планировал, я снял. Смотрится, думаю, очень хорошо. Продюсерам нравится. Было чувство удовлетворения от того, что сделано большое дело.

— Ясно, что вам как режиссёру на Земле теперь слишком скучно. На орбите вы уже побывали, там поработали, что дальше? Ничего уже не осталось, кроме, наверное, Марса, Луны?

— Ну, это не значит… что я просто буду продвигаться дальше во Вселенную, а потом улечу в другую галактику. Нет, так я не рассуждаю. У меня есть другие проекты. И мне совершенно не скучно снимать кино на земле. Меня ждут многочисленные проекты, которыми я займусь по завершении работы над фильмом «Вызов».

Нет, меня очень интересуют просто человеческие истории. Может быть, мой опыт полёта как-то их насытит, может, я раскрою их как-то иначе, чем думал. Но это не значит, что теперь я будут летать и готовлюсь снимать на Луне или Марсе. Таких планов нет.

— Когда нам ждать выхода картины?

— Определённо раньше конца будущего года.

— То есть нам придётся подождать…

— Да, это было только начало.

— …чтобы увидеть результаты вашей двенадцатидневной работы в космосе? Вы считаете, что это было испытанием?

— Конечно.

— Для вас как для режиссёра это было величайшим испытанием?

— О да, и как для человека. Как для кинематографиста — безусловно. Как для человека — конечно, жизнь теперь разделится на «до полёта» и «после полёта».

— Напоследок спрошу: если вам предложат полететь ещё раз, полетите?

— Да. Не на этой неделе, но, может, в следующий четверг готов. На этой неделе нужно просто…

— …привыкнуть к силе притяжения.

— Да, и нужно доделать кое-какие дела, прежде чем я вновь туда отправлюсь.

Видеоверсию интервью смотрите на RTД 31 октября.

«Не спрашивайте у американцев, знают ли они Гагарина». Люди. Нация

В декабре 2022-го «Нации» исполняется 10 лет. Давайте вспомним, что интересного было у нас за это время. (Впервые текст был опубликован в в апреле 2017 года.)

Родился в Челябинске в 1972 году. Герой России, полковник ВВС.


Окончил Качинское высшее военное авиационное училище


и Военно-воздушнуюинженерную академию им. Жуковского


 с дипломом летчика инженера-исследователя.

Налетал более 700 часов. Совершил более


100 прыжков с парашютом. Имеет квалификацию «космонавт-испыта


тель». Командир транспортного пилотируемого корабля 21-й основной


экспедиции МКС (сентябрь 2009 — март 2010 гг.) и 40-й экспедиции МКС


(май — сентябрь 2014 г.). Стал первым российским космонавтом, ведущим


свой блог во время космического полета. Журнал Wired назвал его


самым интересным и веселым среди космических блогеров.

В настоящее время — депутат Госдумы РФ VII созыва.

Я не знаю, с чем из земных ощущений можно сравнить ощущение открытого космоса. Если только представить, что может быть затяжной прыжок с парашютом — часов на шесть… Нет, тоже не то, земных аналогий нет.

Нам разрешают взять с собой в космос личных вещей не больше килограмма. Для тела этого мало, поэтому берем все для души: фотографии, сувениры от детей, талисманы.

Космическое питание сегодня на высоте — гораздо лучше, чем даже три года назад. Это сублимированные продукты типа «Доширака»: залей водой-подожди-ешь. У нас чего только нет — сублимированный борщ, морепродукты, мясо, колбаса, плов, рагу и даже печенье. Единственное, чего мне не хватает — свежей зелени.

Там не хватает родных, близких и друзей. И еще много того, чему на Земле вообще не придаешь значения. Оценить это можно, только лишившись. Просто набрать воды в руки — чтобы она в ладонях держалась, а потом взять и умыться. В космосе постоянно чувствуешь себя неумытым. А еще знаете, чего не хватает? Когда мы на Земле ложимся спать, чтобы уснуть, мы накрываемся одеялом. В космосе такого быть не может — чтобы лежать и ощущать на себе тяжесть одеяла. Это кажется таким простым и само собой разумеющимся. А знаете, как в космосе люди изощряются, чтобы создать «эффект одеяла»? Даже резинками к себе одеяло привязывают.

Самое сложное в космосе — содержать себя в чистоте, потому что как дома — пойти и принять душ — не получится. А заниматься спортом нужно по два с половиной часа каждый день, в космосе это обязательное условие, иначе, когда вернешься, будет очень плохо. Организм человека очень быстро избавляется от всего ненужного. Как только он чувствует, что не нужно земных усилий, не нужна высокая плотность костей, мышечная масса, которая держит позвоночник — вы даже не представляете, как быстро он от всего этого избавляется. Поэтому заниматься надо постоянно и о чистоте надо думать постоянно, и получается, что ты часто хочешь помыться. И когда возвращаешься, первое желание — принять душ. 

Когда привыкаешь к невесомости и уже умеешь с ней обращаться, а не просто набиваешь шишки, становится интересно. 

После полетов я не стал более суеверным или религиозным, но на земную жизнь посмотрел по-другому. Я стал проще ко многому относиться, это правда. Мы привыкли с детства представлять наш мир разграниченным и расчерченным — как на политической карте. И что же ты видишь из космоса — нет никаких разграничений, Бразилия не желтого цвета, а Монголия не фиолетового. Сколько же у людей ограничений и заборов, понастроили — и сами мучаемся от этого. А еще после космоса непонятно, как проблемой может быть то, что человеку надо поехать в другую страну. Страны ведь совсем рядом, и Австралия — это не край мира, и Россия не заснеженная черная дыра. Да и планета наша совсем небольшая. Невооруженным взглядом на Земле можно разглядеть знакомые изгибы материков, моря и острова. Когда берешь бинокль с хорошим разрешением, видны даже суда-сухогрузы.

Почему говорят, что Россия перестала быть космической сверхдержавой? Художника обидеть может каждый. А я вот могу сказать, что Россия — страна с самой сильной экономикой в мире. Но мне не поверят, потому что нет фактов. А где факты, что мы отстаем в космосе? Вы знаете, что только российские корабли — не американские, не китайские — доставляют на МКС людей и возвращают их обратно; только российские корабли являются кораблями-спасателями, и шаттлы тоже страховали наши корабли; только наши корабли могут быть на МКС по полгода, как и экипаж. Хотя у нас есть свои проблемы, это правда, хочется других темпов, но космос — это очень консервативная штука.

Максим Сураев с космическим туристом Ги Лалиберте

Не задавайте вопрос американцам, знают ли они Гагарина.

Весь мир знает, что на Луне были американцы, и если имени Гагарина на Западе не могут вспомнить, значит, это наша вина. Но, во-первых, лично я не заметил, что американцы отказывают нам в первенстве в космосе. А во-вторых, давайте будем откровенны: если в американском музее 20 залов посвящены Армстронгу и висит только одна фотография Гагарина, это нормально. Спасибо им за то, что хоть уголок нам выделили. Слушайте, ну, если ваш сосед вырастил огромный кабачок, а у вас за все лето поспела только маленькая грушка, вы на стенку у себя повесите фото грушки, а не чужого кабачка-гиганта. Это нормально. Нет, зря наговаривают на американцев.

Плохо работает космический маркетинг. Поэтому один из самых задаваемых вопросов космонавту: «А на фига нам этот космос?» В космос сегодня летают, потому что там проводится очень большой объем научных исследований во всех абсолютно областях: от медицины, генной инженерии до сельского хозяйства. Там особые условия, которые на Земле создать невозможно или очень сложно. Скажем, отсутствие гравитации — невесомость, с помощью самолета такие условия достигаются максимум на 20-30 секунд, то же самое с солнечной радиацией. Из серьезных и продуктивных исследований — выращивание белков в медицинских целях — для фармацевтики, в частности вакцины для гриппа. Или, к примеру, чистые кристаллы — кристаллы с правильной кристаллической решеткой. В космосе отсутствует гравитация, соответственно, кристалл начинает расти с абсолютно правильной, симметричной кристаллической решеткой. На земле этот суперправильный кристалл используется в микроэлектронике. Результаты космических исследований везде, но, повторюсь, космический маркетинг не на самом высоком уровне, и сегодня мы об этом ничего не знаем.

Максим Сураев выращивает пшеницу на станции

Я проводил больше 40 космических экспериментов. Очень мне понравился эксперимент по выращиванию пшеницы — наблюдать за прорастанием, развитием, мутациями. Это ведь исследования не только селекционные, но и перспективные космические. Скажем, предполагаемый полет на Марс будет занимать около полутора лет. И на все это время брать с собой еду с Земли нецелесообразно. Сегодня мы ищем способы выращивать продукты в пути. Кстати, эксперимент с пшеницей удался: семена всходят, прорастают, колосья вырастают, цикл правильно организован.

Будем мы на Марсе или нет, я не знаю. Сейчас мы к этому точно не готовы. В ближайших планах человека по освоению космоса — постараться вернуться на Луну. К возможности человеческих колоний на Марсе я отношусь с большой долей скепсиса. Те, кто настаивает на реальности этой возможности, напоминают мне пока героев советского анекдота: 

— Политбюро решило отправить ракету на Солнце!

— Леонид Ильич, там же жарко!

— Вы что думаете, в Политбюро дураки сидят? Мы полетим ночью.

Мы очень далеки от этого полета, это вопрос не одного поколения. На самом деле со времен первого полета человека в космос мы далеко не уползли. У нас есть только международная космическая станция, которая летает вокруг Земли, в пилотируемой космонавтике мало что изменилось. Есть много прорывных идей, много наработок. Но сказать, что сегодня мы готовы полететь на Луну — нет. И очередным важным событием будет именно возвращение на Луну, но это будет уже основательное присутствие: например, построить там базу-убежище. Следующим прорывным событием будет полет к Марсу.

Но это не значит, что сегодня вся космонавтика живет в эпоху Гагарина. Гагарин что — он просто полетел на 108 минут и вернулся обратно. А сегодня люди летают по полгода, выходят в открытый космос, проводят множество таких экспериментов, которые в то время и представить не могли. Я верю в законы физики и философии, значит, скоро количество перейдет в качество. 

Я не видел снов в космосе. Там за целый день так упахиваешься, что отрубаешься в пять секунд. Нет, мы не пашем, как в поле в страду, но уровень концентрации такой, что устаешь неимоверно. А вот выход в открытый космос, который длится шесть часов, — это бешеная физическая нагрузка. 

Сначала ты совсем не чувствуешь время. Мы облетаем Землю за сутки 16 раз. Рассветы и закаты мелькают, а на солнечной орбите солнце вообще не уходит никогда. В общем, за временем мы следим по часам, в 6 — подъем, в 9-10 — отбой. Но со временем биологические часы настраиваются, и ты примерно можешь сказать, сколько ты поработал и какой примерно час, несмотря на то, темно сейчас или светло.

Возвращение на Землю

Из космического блога Максима Сураева

Знаете, отдельно хочется про Ги

(космического туриста Ги Лалиберте. — «Нация») сказать.

Я уже не раз говорил, что Ги — адекватный, порядочный,

нормальный мужик. И это отметил весь наш экипаж.

Я рад, что довелось с ним лететь. Еще на Земле, когда мы с Ги

тренировались, я удивлялся, сколько же в нем энергии.

И с чувством юмора у Ги тоже все в порядке. А это очень важно. 

***

На станции вода для мытья в пакетах или в тюбиках. Или можно

просто из блока распределения и подачи воды взять.

Как мы моемся — это отдельная история. Теоретически это

вообще не мытье. Ну, по земным меркам.

Мне, например, чтобы всему вымыться, зубы почистить и пр.,

хватает всего стакана воды. Мочишь специальное полотенце и

обтираешься.

Так же и с мытьем головы. Растираешь эту воду по волосам,

потом размазываешь шампунь, берешь сухое полотенце и все это

вытираешь. Вот и все мытье.

С бритьем почти тоже самое. Намазался пеной — и скребешь это

все. Или можно электробритвой…

***

Космос пахнет!

Причем, это не фантазия, он для всех нас пахнет одинаково.

Когда мы к МКС прилетели, состыковались, ребята со стороны

станции еще проверяли люки, а мы со стороны «Союза»

проверки закончили и свой люк открыли — и этот запах я сразу

почувствовал. Джефф (астронавт Джеффри Уильямс. — «Нация»)

мне тут же сказал: «Вот он — запах космоса!» Правда, этот запах

держался всего несколько минут.

Это даже в двух словах не объяснишь… Помните, в детстве,

берешь два гранитных камушка и ударяешь их друг о друга — вот

так пахнет космос. Да, Ром? Вот, и у Ромки такие же ассоциации.

Я думаю, это, наверное, остаточные испарения от топлива, от

двигателей. Уж не знаю, есть ли запах у дальнего космоса, но

вокруг станции космос пахнет точно!

***

Многие спрашивают о моих ощущениях в невесомости.

Знаете, к удобным вещам привыкаешь быстро. Например,

кто-то просит: «Макс, подай то-то». Наши земные навыки какие?

Бросать не надо, упадет. Надо пойти и принести. А здесь чуть

подтолкнуть пальцем — и предмет полетел из рук в руки.

Но основным средством передвижения в невесомости все

равно остаются ноги. Раньше я смотрел, за что ногой зацепиться.

Сейчас уже настолько изучил обстановку, что цепляюсь не глядя.

Руки — это только для тонкой работы. Вся фиксация — только

ногами. Это как хвост у обезьяны :).

В общем, в невесомости ноги — это неуклюжие руки :).

***

Постоянные читатели моего дневника, конечно, помнят, как

я «контрабандой» посадил пшеницу.

Потом мне ученые с Земли велели ее повыдергать.

Простите, товарищи ученые, но я не смог! Она так классно

растет!

***

А пшеница все-таки шикарная выросла! Она достаточно долго

подсыхала, почти до самой лампы доросла. И вот, наконец,

с Земли дали команду ее срезать и положить в пакет и в холодильник.

Я ее заберу на Землю. А уж там ученые будут разбираться. Они

сами удивляются, как удалось колосья вырастить? Ведь до этого

несколько раз пытались, а получались, как ученые говорят,

«монстры без зерен». Не без сожаления я срезал свою пшеничку…

Все-таки она со мной на станции прожила почти что пять месяцев…

***

Перестыковка мне понравилась! Это просто супер!

Супер — потому что живая работа, мужицкая, как и выход.

А поскольку я летчик, пилот, для меня еще было очень приятно

управлять кораблем.

Подготовка к расстыковке достаточно длительная. Представляете,

сам полет, от открытия крюков и до того, как штанга воткнулась

в гнездо, занял минут двадцать. А операция от закрытия до

открытия люков — часов восемь: пока выравнивали давление,

пока герметичность люков проверяли…

Впечатления… Попробую объяснить. Это как по возрастающей:

например, ведете вы машину. Сколько у вас степеней свободы?

Влево-вправо, вперед-назад — и все. На самолете, понятно,

степеней уже больше. А сколько их на космическом корабле — это

просто невообразимо :). Ты можешь вращаться, поворачиваться

во все стороны… Конечно, это здорово, когда понимаешь, что

корабль послушен, когда перемещения ощущаешь всем нутром.

Сидишь, командуешь — интересно!

Почему космос черный?

Фрейзер Кейн, Universe Today

Поле ТОВАРОВ, содержащее далекие карликовые галактики, образующие звезды с невероятной скоростью. 1 кредит

Представьте, что вы в космосе. Только плавающая часть, а не мочиться в вакуумный шланг или есть это причудливое «мороженое» из фольгированных пакетов. Если бы вы посмотрели на Солнце, оно было бы ярким, и ваши сетчатки загорелись бы. Остальная часть неба будет успокаивающе-черной, украшенной крошечными, чуть менее жгучими точками света.

Если вы сделали домашнее задание, то знаете, что пространство огромно. Оно даже может быть бесконечным, что намного больше, чем огромно. Если оно бесконечно, вы можете представить, что смотрите в пространство в любом направлении и видите там звезду. Звезды засорят все. Тупые звезды повсюду портят вид. Это звезды повсюду, люди.

Итак, разве все небо не должно быть таким же ярким, как звезда, ведь во всех возможных мельчайших направлениях есть звезды, куда только можно взглянуть? Если вы когда-нибудь задавали себе этот вопрос, вы, вероятно, не удивитесь, узнав, что вы не первый. Кроме того, в этот момент вы можете сказать людям, что вам это интересно, и они никогда не узнают, что вы только что посмотрели это здесь, и тогда вы можете показаться чертовски умным и произвести впечатление на всех этих парней.

Этот вопрос был задан немецким астрономом Генрихом Вильгельмом Ольберсом, который описал его в 1823 году. Теперь мы называем этот парадокс Ольберса в его честь. Вот позвольте дать вам небольшую тренировку, вы начнете свой разговор на вечеринке со слов: «Итак, на днях я размышлял над парадоксом Ольберса… О, что это такое? Вы не знаете, что это такое… о, это так мило». !». Парадокс заключается в следующем: если Вселенная бесконечна, статична и существовала вечно, то куда бы вы ни посмотрели, в конце концов вы должны наткнуться на звезду.