Наука поучать: Наука получать – Власть – Коммерсантъ

Наука получать – Власть – Коммерсантъ










199












13 мин.





























       Недавнее совместное заседание президиума Госсовета, Совета безопасности и президентского совета по науке и технологиям было воспринято в обществе как очень серьезное событие: на таком высоком уровне о финансировании науки давно не разговаривали. Однако, собравшись вместе, высокие инстанции установили то, что и без них все знали,— денег на науку у государства нет. Вопрос о том, должно ли государство финансировать науку, не обсуждался.

 


Представление об упадке, в котором находится наука в России, является одной из самых обычных идей нашего времени. Среди причин чаще всего называют две — недостаточное государственное финансирование и неумение самих ученых искать средства на свои исследования. Ситуация, однако, представляется гораздо более сложной.

       Для того чтобы наука финансировалась на должном уровне, она должна быть по-другому вписана в систему отношений с государственными и финансовыми структурами. Помимо «чистой» исследовательской работы в науке существуют особые механизмы и стратегии, отвечающие за ее успешное функционирование. Эти механизмы хорошо работают в развитых странах и плохо работают в России. На Западе — при всех различиях между американским и европейским подходами — устойчивое положение науки основано на взаимодействии разных элементов системы: государство осуществляет прямое финансирование из госбюджета, ученые озабочены поисками средств для своих исследований, сильное научное сообщество оказывает им в этом содействие, а часть функций по финансированию науки берет на себя так называемая третья сила — негосударственные фонды, частные инвесторы, благотворители. У нас реально не работает не только государство, но и остальные элементы системы.

       
Ученые

       Одна из главных причин существующего положения вещей — практически полное отсутствие у российского ученого представления о науке как об области профессиональной деятельности. Не будем сейчас разбираться в исторических причинах такой ситуации. Достаточно отметить, что изначальная установка ученого в России выглядит примерно так: занятия наукой — это либо хобби, которым можно заниматься в свободное от основной работы время; либо высокое, почти мученическое служение великой идее; либо средство быстро заработать деньги в очередном фонде, взяв модную тему исследования и забыв о ней, как только деньги закончатся. Реальной цены своего труда не знает практически никто — во многом потому, что для этого нужно быть твердо уверенным: я занимаюсь делом нужным и полезным и при этом делаю его хорошо. Короче говоря, считать себя профессионалом.

       Западный ученый с самого начала ориентирован принципиально иначе. Он напрямую увязывает научный успех с успехом финансовым. Любой ученый в Америке, Франции или Германии на ранних ступенях своей карьеры сам себе менеджер. Особую важность приобретают первые шаги — от выбора будущим студентом (аспирантом) учебного заведения, научного руководителя и темы до выбора издателя для своей книги, особенно первой: чем они известнее, чем больше шансов в дальнейшем получить престижную работу. Любое действие на этом пути, будь то написание огромной монографии или выступление на небольшой аспирантской конференции, очередной шаг к успеху, скрупулезно фиксирующийся в резюме. Можно пойти по привычному пути, а можно выбрать собственный.

       




       Магнус Райан, лектор института Варбурга, Великобритания: «В Англии, например, обычный путь ученого таков: аспирантура, потом временные ставки научного сотрудника, так называемые junior research fellowships, потом постоянная лекторская ставка в одном из крупных университетов и т.  д. Но возможны и другие, необычные пути. Например, некоторые остаются независимыми исследователями — в университетах не преподают, а зарабатывают на жизнь по-другому. Или, например, есть пример Дэвида Старки — его называют самым высокооплачиваемым ученым Англии. Выпускник Кембриджа, автор серьезных исторических исследований, университетский профессор, в прошлом году подписал с британской телекомпанией Chanel 4 контракт на 4,5 млн фунтов. Как говорит газета ‘Гардиан’, три года назад телепередачи по истории находились на грани вымирания. Теперь же программы Старки показываются в прайм-тайм и опережают по рейтингу, например, телесериал ‘Друзья'».

       Тина Меганк, аспирантка Принстонского университета, США: «Я закончила университет в Бельгии, передо мной открывалась вполне обычная дорога. Но я поняла, что в аспирантуру по ряду причин лучше идти в Штатах: даже если я в дальнейшем буду работать где-то в Европе, США дают лучшую стартовую позицию. В принципе у нас ученый очень мобилен — где есть работа, там он и находится. Нужно уметь бросать насиженное место, которое по каким-то причинам (финансовым, карьерным) перестает устраивать. Главное — всегда ориентироваться на лучшее, продолжать заниматься наукой и четко знать, чего добиваешься».

       Роджер Куин, профессор университета Торонто, Канада: «Когда я пытаюсь определить тему своего будущего исследования, я должен сразу точно представлять несколько вещей: кто его будет финансировать, сколько времени оно потребует, смогу ли я его ‘потянуть’ и что я хотел бы иметь на выходе. Все это переводится на обычный язык как ‘труд’, ‘время’ и ‘деньги’. Понятно, что последние труднее всего получить. Однако я убежден, что их можно найти и на прикладные, и на фундаментальные исследования; и на краткосрочные, и на долгосрочные проекты».


Конечно, западная система не идеальна. Например, очень высока конкуренция. Нынешние 50-летние профессора часто говорят, что вряд ли смогли бы конкурировать с современными молодыми исследователями. Процесс поиска рабочего места становится все более долгой и кропотливой работой. Директор одного весьма известного английского учебного заведения как-то рассказывал, что после защиты диссертации он четыре года не мог найти работу в университетской системе, получил 37 отказов, был безработным, перебивался от одной случайной халтуры до другой. Однако все свободное время он занимался исследованиями, писал статьи и наконец получил постоянную ставку, с которой, собственно, и началась его блестящая карьера.

       
Научное сообщество

Своими возможностями западные университеты во многом обязаны деятельности собственных отделов фандрайзинга


Однако было бы ошибочно думать, что ученый на Западе должен рассчитывать только на свою предприимчивость. Западная наука действительно представляет собой множество личных, частных проектов, но эти проекты объединены в крупные сообщества. В этих сообществах одни могут заниматься «чистой» наукой, но есть и другие, чья обязанность — искать для первых потенциальных спонсоров и благотворителей. Таким образом, наука — это крупная и сильная корпорация. Только в таком качестве она может быть интересна другим корпорациям.

       Важной частью функционирования научного сообщества в таких условиях становится создание каждым ученым собственной сети контактов, так называемого networking. То, что часто кажется чем-то вроде дополнительного и неважного элемента научной работы, на самом деле является одной из главных составляющих науки как системы.

       




       Фил Агре, автор статьи «О научном сообществе» (Networking on the Network): «Многие люди считают, что установление профессиональных контактов — это либо циничное использование блата, либо необязательная и приятная часть досуга. На самом деле, если вы не создаете свою собственную сеть, вы вряд ли добьетесь профессионального успеха. Вы не получите хорошее место или грант, если не будете обмениваться информацией с людьми в вашем сообществе. Чем с большим количеством ‘правильных’ людей вы общаетесь, чем в большее количество таких сетей вы входите, тем выше ваши шансы на профессиональный успех в научном мире. В конечном итоге ‘общение’ переводится как власть».

       Питер Герман, профессор филологии, США: «Мой университет не из самых престижных в Америке. Если бы я не поддерживал постоянно контакты с исследователями из более крупных научных институций, моя работа вообще вряд ли стала бы известна. И деньги под свои проекты я бы не получил — хотя бы потому, что вряд ли кто-то дал бы необходимые в таких случаях рекомендации. Поэтому я говорю: если вы оказались вдали от крупных научных центров и вокруг вас нет тех, кто интересуется вашей работой, создайте свою собственную сеть».

Третья сила

       Помимо самого ученого и научного сообщества важным элементом науки как хорошо функционирующей системы является частный капитал. Как известно, многие западные университеты, особенно в США, целиком существуют на частные деньги.

       На уровне университетов деньги ищут так называемые фандрайзеры — профессионалы, которые имеют по искусству поиска денег «научные степени» и получают зачастую более высокие зарплаты, чем ректоры университетов. Однако фандрайзингом может заниматься и сам ученый. В любом случае фандрайзинг — это не просто попытка однократно «выбить» деньги, а постоянный и систематический поиск средств под проекты в обычных и необычных источниках.

       Наиболее впечатляет фандрайзинг на уровне больших научных организаций. Практически в любом крупном западном университете, государственном или частном, существуют специальные отделы по поиску средств. Фандрайзинг по-разному организован в разных университетах — в зависимости от их размера, страны, статуса (частный или государственный). Тем не менее каждый университет имеет определенный фонд пожертвований, так называемый endowment, и департамент развития, который преумножает этот фонд за счет поиска новых источников и грамотной финансовой политики (в том числе вложений средств в акции и игры на бирже).

       




       Николас Манн, ректор Школы высших гуманитарных исследований Лондонского университета, секретарь Британской академии по международным контактам: «Чтобы убедить кого-либо, будь то государство или частный фонд, в необходимости профинансировать ваш научный проект, недостаточно прийти и сказать: ‘Слушайте, я занимаюсь этой удивительно интересной темой, она совершенно бесценна для человечества’. Потому что никто не даст денег просто из ‘сознательности’, если вы не сможете придумать, чем их заинтересовать. Нужно найти своеобразную схему ‘ты мне — я тебе’, quid pro quo. Конечно, легче убедить уже обращенных в твою веру — университеты, государство, негосударственные научные фонды. Но можно попытаться найти подход и к тем, кто никогда еще не занимался такими проектами. Поэтому многие из нас ходят и стучатся в одни и те же двери. Получают отказы, но снова идут и снова стучатся».

       Винсент Блокер, директор отдела фандрайзинга университета Сан-Диего, США: «Университет Сан-Диего — среднестатистический американский университет, второй по величине в Калифорнии: 7 тыс. служащих, 34 тыс. студентов и аспирантов. В отделе фандрайзинга работают 64 человека, бюджет отдела — $3,75 млн. Годовой бюджет университета в 2001 году составил $558,7 млн. Из них $225 млн были заработаны отделом фандрайзинга: $49,5 млн из них получено от частных благотворителей, примерно половину этих денег пожертвовали выпускники университета. В моем отделе с выпускниками работают девять человек. За год они обратились к 158 тыс. человек. Откликнулись около 11 тыс. Выпускники вообще занимают основное место среди жертвователей. Самые известные и богатые из них дают деньги на новые ставки, строящиеся здания и т. д., а взамен получают возможность дать новым проектам свое имя (библиотека Джоунса, стипендия Брауна). Каждый из пожертвовавших деньги имеет четкую информацию о том, куда они пошли.


Вообще, всем фандрайзерам знакомы два правила: правило небольших сумм (поощряются все пожертвования от бывших выпускников, даже самые маленькие) и правило больших сумм, также известное как ‘правило 90:10’ (90% всех денег жертвуют 10% самых богатых благотворителей). Нужно, чтобы работали оба правила».

       

       В свою очередь, частные корпорации, инвесторы и благотворители могут иметь несколько причин для финансирования науки. Понятно, что проще всего объяснить необходимость финансирования прикладных проектов. Например, крупная нефтедобывающая компания, открывая вышку где-нибудь на Севере, сочтет нужным изучить быт и традиции местных народностей. Для этого она может заказать исследование лаборатории антропологии. Именно по этой схеме финансируется так называемая прикладная наука. Однако многие научные проекты (особенно в гуманитарной сфере) не могут принести быстрой и прямой отдачи. В этих случаях действуют совершенно иные мотивации. Скажем, та же нефтяная компания хочет создать себе положительный образ в обществе. Вложения в науку вполне могут быть рассмотрены ею как способ создания такого рода социального капитала, и именно здесь вступают в силу разнообразные стратегии убеждения.

       В последнем случае интересны необычные примеры. Конечно, гораздо больше ситуаций получения денег из вполне привычных источников (ученый получил деньги под свой проект в крупном научном фонде, крупная фармацевтическая компания спонсировала создание медицинской лаборатории в институте). Но, например, организаторы конференции «‘Королева фей’ Спенсера в мировой истории. 1596-1996», прошедшей в Йеле в сентябре 1996 года, получили средства от Национальной баскетбольной лиги, посвятив конференцию памяти Бартлетта Джиаматти — известного спенсероведа и бывшего президента Йеля, который, кроме того, когда-то был одним из комиссионеров НБЛ.

       

       И вот тут возникает неутешительный для российской науки вывод: вряд ли кто-нибудь серьезно будет рассматривать ее как способ приобрести социальный капитал. Западная наука является чем-то вроде носителя критического и адаптационного знания, сферой, где выговариваются и проговариваются основные общественные проблемы. Западный ученый — это в значительной степени слуга, обслуживающий очевидные общественные потребности. Отсюда и тесная связь науки на Западе с образованием или рано приобретаемые навыки объяснять свой проект тем, кто в нем не разбирается. Ученый стремится донести свои идеи до как можно большего числа людей, внедрить их в жизнь, сознавая, что в этом один из залогов его успеха. А российская наука преподносит себя скорее как предмет роскоши. Научные работники считают постыдным объяснять, в чем смысл их исследований, «непосвященным»; равно постыдным считается просить деньги. При этом они убеждены, что науку кто-то должен финансировать. Однако такой подход изначально обречен на поражение — тем более в российских условиях, когда потенциальный инвестор или благотворитель не привык еще давать деньги на проекты, которые не предполагают получения быстрой выгоды.

       




Александр Долгин, президент фонда «Прагматика культуры», председатель правления холдинга «Союзнихром»: «Важно понять, что попытки изменить ситуацию только изнутри самой российской научной среды не приведут к успеху. Должны быть веские основания, чтобы содержать науку в рамках госбюджета, причем это не должно быть чистой благотворительностью. Вписывать ее в систему сложившихся социальных отношений могут позволить себе только благополучные страны. А вот страны, стремящиеся к такому состоянию, обязаны включать науку в систему портфельного венчурного инвестирования. То есть эффективность науки и ее полезность у нас должны аргументироваться гораздо более очевидным способом, чем это могут себе позволить те, у кого все в порядке. Поиск такой аргументации и наглядных индикаторов эффективности — это общее дело и государства, и науки, и бизнеса».


       Иными словами, для того, чтобы наука стала функционировать как описанная система из четырех элементов, необходимо, чтобы отношения ученый—общество строились на принципиально другой основе. Финансирование науки должно стать общественной функцией не потому, что наука — это предмет роскоши, и не потому, что отдельные ее направления являются средством обеспечения национальной безопасности, а потому что наука как сильная корпорация и общество — равноправные партнеры. Только при этом условии общество сможет обеспечить ученому достаточно высокий уровень существования и в результате воспользоваться плодами его исследований.
ВИКТОРИЯ МУСВИК


 


 


 


 


 


 

Источник: материалы СМИ и оценки экспертов; данные 2001 года.

       
Графики построены по материалам СМИ и оценкам экспертов; данные 2001 года






















Вся лента

Поучать или воспитывать?

В Калуге обсудили роль классных руководителей в воспитательном процессе

Каким должно быть воспитание в современной школе? Что делать учителю, если дети уходят в соцсети? Как не стать рабом бесконечной отчетности? На все эти и другие вопросы искали ответы на встрече министра образования и науки области Александра Аникеева с учителями.

Пройти школьный путь вместе

Приглашенные на беседу педагоги – участники I Всероссийского форума классных руководителей, прошедшего в Москве в рамках Недели учителя. Они вернулись из столицы вдохновленные, почерпнув из общения с российскими коллегами массу интересных идей. Часть этого опыта классные руководители взяли на вооружение и теперь внедряют его на базе родных школ.

Молодой педагог, учитель русского языка и литературы школы №13 Калуги Виктория Зиновьева после форума изменила вектор классного руководства.

 – Раньше я воспринимала классного руководителя как посредника между ребенком, родителем и школой, – рассказывает Виктория. – Теперь поняла, что хочу идти по стране знаний рядом с детьми.

Марине Неверовской, учителю истории и музыки из Манинской средней малокомплектной школы Людиновского района, иногда приходится иметь дело со сложными детьми. Но ее этим не смутить – она постоянно придумывает для своих воспитанников интересные дела, встраивая работу ребят в жизнь всей школы.

 – Вместе с детьми объехали все деревни, облагораживаем не только территории памятников, но и храмов, – делится учитель. – Собрали этнографический архив песен наших бабушек, сделали видео и аудиозапись.

Учитель химии и биологии Елена Сергеева создала в своей школе открытое творческое пространство, где занимаются робототехникой и химией. Благодаря такой организации учебного процесса в него вовлекаются даже немотивированные на учебу дети. А те, кто уже вовлечен, могут лучше понять, какой именно предмет им лучше дается. Видео успешных химических экспериментов выкладывается в школьных чатах.

Приоритеты расставлены

Бытует мнение, что из школ ушло воспитание. Но это не касается школ Калужской области, считает Александр Аникеев.

 – На федеральном уровне впервые за многие годы были сформулированы приоритеты воспитательной деятельности, она была нормативно закреплена изменениями в закон об образовании, в школах появились программы воспитания, и это совершенно меняет дело,

– отметил Александр Сергеевич.

В школьных программах воспитания четко прописаны ценности, на которые должны ориентироваться педагоги, чтобы дети вышли из школы гармонично развитыми людьми.

На форуме в Москве был подписан меморандум классных руководителей, принятый «исходя из национальных воспитательных идеалов» и понимания современных вызовов. В первом пункте подчеркивается, что «воспитание личности — приоритетная задача государственной политики».

Где и как воспитывать детей? Начинать нужно прямо с уроков! Воспитательное значение урока сложно переоценить: сеять разумное, доброе, вечное можно даже на математике, не говоря уж об уроках истории и литературы.

Классный час – еще одна традиционная площадка для воспитания. Но не стоит тратить драгоценное время, чтобы менторским тоном распекать школяров за плохие оценки и поведение. По мнению министра, можно говорить об успеваемости, но не об оценках. Поведенческие проблемы если и обсуждать, то на отвлеченных примерах, не переходя на личности. Классный час – лучшее время для мудрых бесед, интересных дискуссий, увлекательных интеллектуальных игр.

Возглавить «сетевое безобразие»

В меморандуме предлагается использовать современные инструменты воспитания. Такие, например, как цифровизация. Поскольку сейчас дети из дворов и школьных коридоров все чаще уходят общаться со сверстниками в социальные сети, педагогам важно взять эту ситуацию под контроль. Как? Администрировать школьные сети и чаты самим. По крайней мере присутствие классного руководителя в них является обязательным для воспитательного процесса.

 – Информационные технологии – не та сфера, которой нужно бояться, – считает Александр Аникеев. – Ее нужно использовать в интересах детей, в том числе с воспитательной целью. Да, дети стремятся локализовать свое пространство, уйти от влияния взрослых, но оно присутствовать в их жизни должно. Как правило, наибольших успехов достигают те классные руководители, которые умеют создавать детско-взрослую общность, когда дети и взрослые исповедуют одинаковые ценности. Это классика воспитания, но ее нужно адаптировать к новой реальности.

Это что-то новенькое!

Воспитанию юных душ способствуют появившиеся недавно проекты. Например, Пушкинская карта, которая открыла доступ всем детям на лучшие культурные мероприятия – театральные постановки, концерты, выставки.

Недавно под эгидой министерства просвещения России стартовал новый проект «Школьная классика». По сути, это театральная педагогика, которая дает потрясающие результаты в воспитании детей и уже активно используется в передовых школах. В таких, например, как школа, которой руководит заслуженный учитель России Евгений Александрович Ямбург. Его книга «Искусство просвещать» стала памятным подарком участникам встречи.

И если создание школьного театра, как у Ямбурга, – дело сложное и хлопотное, театральный кружок или хотя бы литературную гостиную вполне по силам организовать хорошему педагогу. При этом можно обойтись без кулис и прочего сложного реквизита – подручными средствами.

В тот же «ящик» воспитательных инструментов можно положить создание в школах области спортивных клубов как современную альтернативу секциям, работу учреждений дополнительного современного образования. Пример – калужский «Кванториум», чрезвычайно востребованный у детей и подростков.

Отчёты, отчёты… А работать когда?

Не обошли на встрече и проблему бюрократического прессинга учителей.

 – Главный враг воспитательной деятельности – это отчет, – отметила Ольга Портнова, кандидат педагогических наук, методист высшей категории Калужского государственного института развития образования.– А какой может быть отчет о проведении урока мужества? Подготовка к нему требует от педагога огромной самоотдачи, душевных сил, и вот тогда он запомнится детям на всю жизнь. Но если уроки мужества превращаются в поток и требуют отчетов, это вызывает передозировку. А дополнительные мероприятия, спускаемые сверху, подчас вступают в противоречие с нашими программами воспитания.

Министр согласился с Ольгой Александровной, отметив, что указания к проведению тех или иных мероприятий, поступающие из федеральных ведомств и подведомственных учреждений, носят рекомендательный характер. Проводить их или нет, решают сами классные руководители. И никто, по словам министра, не может наказать их за отсутствие отчетов.

Скоро и у нас!

В завершение беседы учителя предложили провести областной форум классных руководителей. Министр это предложение одобрил.

 – Это здорово! Областная площадка может стать стимулом для развития школьного воспитания и повышения роли классного руководителя. Я дам поручение о подготовке такого форума,

– отметил Александр Аникеев.

Ирина Токарева.

тем | НСТА

Перейти к основному содержанию

 

Администрация

 

Адвокация

 

Аэрокосмическая промышленность

 

Оценка

 

Астрономия

 

Биология

 

Карьера

 

Химия

 

Гражданская наука

 

Изменение климата

 

Сквозные концепции

 

Учебная программа

 

Инвалиды

 

Основные дисциплинарные идеи

 

Науки о Земле и космосе

 

Машиностроение

 

Экология

 

Капитал

 

Эволюция

 

Общие науки

 

Включение

 

Запрос

 

Учебные материалы

 

Междисциплинарный

 

Прогресс обучения

 

Планы уроков

 

Науки о жизни

 

Грамотность

 

Мультикультурный

 

Многоязычные учащиеся

 

Новые учителя естественных наук

 

Ожидания производительности

 

Феномен

 

Физические науки

 

Физика

 

Политика

 

Дослужебное научное образование

 

Профессиональное обучение старый

 

Исследования

 

Безопасность

 

Наука и инженерная практика

 

Подготовка учителей

 

Стратегии обучения

 

Трехмерное обучение

Актив 2

84 простых урока естествознания, которые можно делать дома

Даррен Бэгли, Расширение Мичиганского государственного университета —

Вы учитель или родитель и пытаетесь найти уроки, которые можно было бы делать дома? Попробуйте выполнить одно из этих 84 научных занятий, используя материалы, которые наверняка уже есть у вас дома.

Photo by National 4-H Council

Есть много научных проектов, которые можно выполнять дома с минимальной подготовкой. Ниже приведены 84 простых урока от Университета штата Мичиган в различных областях науки. Они не требуют никаких знаний, только готовность задавать вопросы и иногда терпимость к беспорядку. Цель этих уроков не в том, чтобы преподавать конкретный материал, а в том, чтобы побудить молодых людей задавать вопросы и искать собственные ответы. Большинство расходных материалов, если они нужны, вероятно, уже есть у вас дома.

Научный процесс

Эти уроки являются хорошей отправной точкой, если вам не нравится, что такое наука.

  • Изучение того, как мы занимаемся наукой
  • Форма науки (это облегающее)
  • Говорите на языке науки, если вы не ученый
  • 4-H Растет наука
  • Как преподавать науку, если вы не знаете Diddly-Squat
  • Пример создания собственной модели научного процесса

Понимание наших чувств

Наука начинается с использования наших чувств, чтобы наблюдать и пытаться понять мир вокруг нас.

  • Что значит быть дальтоником?
  • Перчатки и варежки. Использование перчаток и варежек для понимания нашей хватки, осязания и адаптации животных.
  • За пределами пяти чувств: осознание тела
  • За пределами пяти чувств: температура
  • За пределами пяти чувств: Время
  • За пределами пяти чувств: направление
  • Как распространяется звук?
  • Можно ли лучше слышать под водой?
  • Могут ли дети слышать то, чего не слышат взрослые?
  • Видишь ли ты в темноте?
  • Вы правша или левша?
  • Влияет ли цвет на наш вкус?
  • Отличаются ли разные виды молока на вкус?
  • Можно ли лучше слышать с бумажными ушами?
  • Сенсорное осознание
  • Станции распознавания животных

Физические науки

  • Футбольная наука
  • Ублек — Приготовьте из кукурузного крахмала вещество, обладающее свойствами как жидкости, так и твердого вещества.
  • Почему некоторые вещи тонут, а некоторые плавают?
  • Делает ли другая бумага лучшие самолеты?
  • Как исчезают лужи?
  • Почему какашки разбрызгиваются?
  • В обуви вы бежите быстрее или без нее?
  • Можете ли вы переместить что-либо с помощью статического электричества?
  • Прыгающие пузыри
  • Бабочки для хроматографии
  • Танцующие зерна попкорна
  • Лавовые лампы Easy

Машиностроение

  • Почему молот имеет форму молотка?
  • Изучение энергии ветра
  • Можно ли сделать лодку из фольги?
  • Можете ли вы построить ветряной автомобиль?
  • Можно ли построить мост из макарон?
  • Складные карты
  • Сохранение тепла в вашем доме
  • Собери свой холодильник
  • Ramp N Roll

Зоотехника

  • Как животные используют звук?
  • Почему ноги животных разные?
  • Можно ли заставить животное двигаться, не касаясь его?
  • Почему у коров хвосты?
  • Почему экскременты животных выглядят иначе?
  • Создать зверька
  • Что делают гены
  • Идентификация рыбы Великих озер

Растениеводство

  • Распространение семян
  • Семена
  • Лесные детективы
  • Все ли яблоки на вкус одинаковы?
  • Собираем салат из частей растений

Экология

  • Рок-н-ролльные лягушки
  • Игра в грязи
  • Признаки весенней науки
  • Наука о грязи
  • Куда ушла вода?
  • Экскременты диких животных на заднем дворе
  • Гонка по грязи
  • Маскировка животных
  • Изучение опылителей
  • Почему некоторые животные используют камуфляж?
  • Дождь в банке
  • Грязь на чистой воде
  • Прогулка в сумке

Пищевая промышленность

  • Изготовление лапши
  • Изготовление конфет
  • Эксперименты с горячим шоколадом
  • Картофельное пюре и наука
  • Соусная наука
  • Густые и вкусные напитки
  • Наука о печенье с шоколадной крошкой
  • Кухонные науки
  • Почистить зуб

Социальные науки

  • Действительно ли у мам есть глаза на затылке?
  • Влияют ли текстовые сообщения на безопасное вождение?
  • Зефирный тест — урок экономики 
  • Построить ферму

Используйте эти уроки, чтобы улучшить систему критического мышления молодежи и весело провести время дома.